Операция, но не Ы или как любопытство спасло

   
         На это событие в моей жизни я написала стихотворение на страничке:
        www.stixi.ru Валентина 9. "Любопытство - не порок!"

    Зима 1978 - 1979 года выдалась весьма суровой. Морозы доходили до -57 градусов. А если ещё и ветер дул, то хоть на улицу не выходи в такие дни. Сколько человек обморозило руки, ноги, уши, лицо, нос - всё морозу попадалось по пути. А сколько человек погибло от этих жутких морозов. Транспорт практически не ходил. А на работу идти надо. Передвигались перебежками (забегали куда-нибудь погреться и дальше). Морозы, конечно и раньше бывали, но тут уж завернуло слишком. Особенно сильные морозы были перед самым Новым годом и после него. За эти праздничные дни пострадало очень много народа, но очень много по собственной глупости. Надо же было некоторым дурёхам умудриться пойти на танцы налегке, в капрончике, а некоторые так вообще и в туфельках вышли из дома. В то время в нашем городке ни о каких такси и речи не было. Капрон потом отдирали вместе с кожей на ногах, как и туфельки. Последствия обморожений ещё долго встречались нам в ближайшие два месяца.  В середине января (а к тому времени морозы сдали свои позиции) мне дали направление в областную больницу к урологу (врач специализирующийся по заболеваниям почек). Поехала на консультацию, а меня положили в отделение. И в больнице я видела такие страшные обморожения, что не дай Бог больше видеть. Но это совсем другая история. Когда я пришла на приём  к врачу, он выслушал мои жалобы, потом нажал мне под рёбрами. Слёзы брызнули у меня из глаз, какое-то время я не могла разогнуться. А он изрёк: "Ну всё понятно. Будем делать операцию!". - "Какую операцию?"- "Нужно подшивать почку - у тебя сильное опущение правой почки". -"И когда?" - "Да желательно как можно быстрее".  Такого я, конечно, никак не ожидала. Ведь в нашей районной больнице мне ни о чём подобном не говорили. Тем более, что и написали, что органы брюшной полости в норме. Врач уролог на мои слова заметил, что наши врачи дают направления к областным специалистам когда или только операция нужна пациенту, либо уже ничем помочь нельзя.  Положили меня на обследование и в добавок ко всему нашли ещё и хронический холецистит (вроде и печень никогда не тревожила). Отправили меня назад домой - лечить печень.  Дело оказалось серьёзнее, чем предполагалось, но всё обошлось благополучно, но полежать пришлось в больнице долго.  В Новгороде меня сразу же предупредили, после того как только я вылечу печень, - сразу звонить в отделение урологии и мне назначат время приезда.  Позвонила - назначили на 15 марта. Приехала, опять положили в отделение, опять обследование и через какое-то время назначили день операции. но опять её пришлось отложить. Я умудрилась простыть. Уже перед днём назначенной операции, вечером пришёл анестезиолог и услышал, что я кашляю. "О, да вы девушка кашляете. И кто же вас назначил на операцию? Да вы же в 99% не вынесете операции".- "А операцию мне назначил  Лалеко Леонид Иванович" -ответила я (Он же меня и принимал по направлению из нашей районной больницы). Назначил он операцию, а сам уехал на месяц на курсы повышения квалификации в Москву. На время его отъезда больных из его палат распределили по другим врачам отделения. И снова попала к Валерию Васильевичу Фёдорову, в палате которого проходила обследование в свой первый приезд. Назначили мне осмотр терапевта, дали направление на рентген. Прихожу в рентген кабинет. Разделась по пояс, врач свет выключил, и чтобы я не прошла мимо кабинки рентгена, решил помочь мне - протянул в мою сторону руку. И тут же получил разряд молнии. Он даже вскрикнул, что это мол такое? Я ему сказала, что это я стреляю (и довольно часто). Он даже сказал, что так и убить могу. А я и сама не понимала почему у меня такое происходит. И сама частенько получала разряды, проходя мимо предметов из железа. Назначили мне лечение от простуды. И операцию назначили на 9 апреля. 8 апреля вечером пришёл анестезиолог (но другой), осмотрел меня, дал кучу таблеток, чтобы я приняла перед сном. Для того чтобы я хорошо спала. Но дело в том, что все эти, на их взгляд лекарства на меня действовали как раз наоборот. И я их просто не принимала, так совершенно не могла спать после приёма их. и вот наступило утро 9 апреля. Приехали врач анестезиолог с медсестрой и с каталкой. Медсестра сделала мне какой-то укол и сказали, чтобы я ложилась на каталку (а я собиралась идти сама), сказали что так надо. На лифте повезли меня на седьмой этаж в операционную. Бабуля - лифтёр- поинтересовалась, что же мне собираются оперировать. Я ответила, что будут подшивать почку. Она ещё удивлялась, где мол я её так надорвала? (Это пока мы поднимались на седьмой этаж со второго). Завезли в операционную и тут врач анестезиолог поинтересовался, хорошо ли я спала, помогли ли таблетки. Я честно сказала, что таблетки я не принимала. (Может это как-то и повлияло на всё дальнейшее). Сделали укол внутривенно (как оказалось наркоз). Тело стало бесчувственным, глаза закрылись, но мне тот же час стало плохо, и не просто плохо, а очень плохо. У меня, как говорят - сжало сердце и такая тошнота вдруг подступила, что я непроизвольно сжала зубы, чтобы меня не стошнило. А врачи зачем-то полезли ко мне в рот (я же не знала всех тонкостей операций). Они пытаются открыть мне рот, а я мотаю головой, сказать ничего не могу. Все части тела обездвижены, но голова работает, не отключилась и слух тоже в порядке. Они пытаются открыть мне рот, но ничего не получается. И тут я услышала такой мат, что только от пьяных мужиков слышала. Ругаются они и удивляются, что им четверым здоровым мужикам не справиться с одной девчонкой. Я про себя тогда очень удивилась, что и врачи умеют материться. Потом им всё же удалось открыть мне рот и стали они сначала смотреть мне горло (это уже до меня потом дошло) и почему-то чему-то удивились. Я ещё тогда подумала, что же они там такое увидели у меня в горле? А после (как потом узнала) стали засовывать трубки.  И буквально через несколько секунд раздался такой всхрап, что сразу вспомнился американский фильм, где раненую лошадь убивают. Почему такое сравнение пришло в тот миг мне в голову? Было очень похоже. И на этом я отключилась. Сколько времени длилась операция - сказать не могу. Приходить в себя я стала в лифте. Сначала услышала голос бабули лифтёра "Куда?" И резкий голос ответил ей:"Что не знаешь куда таких везут?". Бабуля вдруг запричитала: "Господи! Да что же это такое делается? Ведь уже второй раз за сегодня туда едем. Сначала парень, совсем молодой, а сейчас девчонка молодеханная. Да что же это такое, Господи!?  Мне стало очень любопытно, о ком же там речь и в чём дело, куда это там кого-то повезут?  Я пытаюсь открыть глаза, но всё плывёт перед глазами : что-то белое мельтешит, а больше ничего не вижу. И вдруг слышу: "Скорей назад! Она ведь живая!".  И уже откуда-то сверху вижу, что по длинному коридору бегут фигуры в белых халатах и толкают каталку. Я пытаюсь посмотреть, кто же там в каталке? Но видно бегут быстрее, чем я. Забегают в какие-то двери, а я не успеваю вслед за ними. И через какое-то время ощущаю, что меня кидает то вверх, то вниз, и что-то мешает мне делать это свободно. Оказалось, что в это время меня крепко держали за ноги и за плечи, за голову....  Потом слышу: "Что ей вкололи?"  - Ответа не слышу, мне плохо, я куда-то то ли лечу, то ли проваливаюсь. Чувствую, что делают уколы в одну ногу и в другую. Опять пытаются открыть рот, сопротивляться нет сил. Наконец рот открывают, вставляют что-то в рот, чтобы не могла стиснуть опять зубы. Слышу голос Валерия Васильевича: "Валентина! Не бойся!" - он влажным тампоном проводит  манипуляции у меня в горле и велит проглотить воду, которую он влил мне в рот. Я глотаю. И вроде и дышать стало легче.  Через какое-то время я прихожу в норму, если можно так сказать, я засыпаю. В очередной раз я очнулась, видимо, уже или поздно вечером, или ночью. Вижу стол, на столе настольная лампа, а за столом медсестра. (Вроде дремлет). Руки, ноги почему-то не ощущаю. Поворачиваю голову вправо - становится плохо, влево голову - всё кружится. Держу прямо, вроде более-менее нормально. Подходит медсестра, спрашивает, почему не сплю. Отвечаю, что уже выспалась. Зачем-то поворачивает мне голову вправо, мне становится плохо, чувствую, что сейчас стошнит. Она кричит, мол подожди и бежит за полотенцем и тазиком. Но сил терпеть, когда она прибежит, нет.  Происходит извержение. Становится полегче, но голову держу прямо, так мне легче. Всю ночь пролежала без сна, хотя медсестра постоянно мне делала уколы.
                Часть 2.
 
       Утром первым пришёл анестезиолог и стал отчитывать меня, что я не предупредила, что мне нельзя наркоз, а он двойную дозу мне вкатил. (Интересно, а разве не врачи это устанавливают?). Я ответила, что откуда я могла это знать, мне ведь никогда наркоз не давали.- "Как это тебе не давали наркоз, ведь тебе же делали операцию аппендицита". Отвечаю, что мне делали под местным наркозом. Затем пришёл Павел Наумович (через месяц он станет зав. отделением урологии после ухода на пенсию нынешнего заведующего). "Ну что королева! Жива! Ты тут нас всех свсполошила, чуть с ума не сошли". Говорю:- "А вы что хотели, чтобы я умерла?" - "Да ты что такое говоришь? Да мы все силы приложили, чтобы вытащить тебя".  Уже где-то перед обедом меня повезли из реанимации назад в палату. Всё это время я лежала в луже крови и пота. Когда меня привезли в палату, там я узнала кое что новое для себя.И постепенно картина восстановилась. После операции меня должны были привезти в свою палату. Но вместо своей палаты я попала в реанимацию (а могла попасть и вообще в другое место). Операцию мне делали в понедельник, а по понедельникам по всем отделениям проводился общий обход врачами всех отделений. Но в тот день больные урологического отделения долго не могли дождаться обхода.  Потом уже после обеда обход начался, но до нашей палаты, опять не дошли. Раздался телефонный звонок и все врачи куда-то бегом помчались. Не было их длительное время, а больные всё это время лежали по палатам и никакого брожения не допускалось в те дни, когда проводился общий обход. Наконец-то обход продолжился. Каждого больного обговаривали, какой диагноз, какое лечение и другие вопросы.... Когда дошли до моей кровати, то зав. отделением задали вопрос, что мол у вас свободные места есть? На что ответили, что только сегодня сделали операцию, ну мол вы в курсе.... А когда наши из палаты спросили, где я и что со мной? Им ответили, что сейчас всё нормально. Как они потом мне сказали, что весь переполох был из за меня. Десять суток мне нельзя было ни вставать, ни сидеть. Даже первые три-четыре дня и с боку на бок поворачиваться. Кому приходилось бывать в подобной ситуации - тот меня поймёт, как это тяжко переносить. Ко всему прочему у меня сильно болело горло. Приходила врач Лор, посмотрела мое горло и удивилась, что за всё время своей работы, такой реакции на наркоз она ещё ни разу не видела. От уколов, что мне делали, я почти всё время не спала. Забывалась на некоторое время, а потом лежала без сна.  Я уж попросила врача, чтобы он отменил мне эти уколы, но он сказал, что ели он их отменит, то вновь уже не сможет назначить. И они решили проверить действие этих уколов на меня. (А я об этом и не знала). В одиннадцать дня пришла медсестра, сделала мне укол и ушла. А мне так внезапно захотелось спать, что она ещё не успела закрыть дверь за собой, я отключилась. Я спала ровно 15 минут, вскоре она снова зашла в нашу палату и  очень удивилась, что я не сплю. А когда я сказала, что уже выспалась, удивилась ещё больше. Вечером мне укол  не делали. И в ту ночь я спала впервые за все дни после операции, а потом и совсем отменили мне эти уколы. Утром, в семь часов, врач зашёл к нам в палату специально посмотреть на меня и увидел меня спящей. Спросил, делали мне укол вечером. Сказала, что не делали.  Он тогда сказал, что у меня всё не так как у других. Я его спрашивала, что они там такого увидели в моём горле, что удивились. Он очень удивился такому вопросу и спросил, кто мне такое сказал. А когда я ответила, что всё сама слышала и даже слышала как они ругались, что не могут открыть рот .... Он только посмотрел на меня и ничего не сказал, только то, что у меня всё наоборот: что всем хорошо, то мне не подходит..... Когда мне разрешили поворачиваться с боку на бок, то опять удивился, когда увидел меня на том боку, с какой стороны оперировали. И наконец-то мне сказали, что завтра мне можно будет попробовать встать. Я не могла дождаться до следующего утра. и уже вечером попробовала встать с кровати. Голова ужасно закружилась, но через некоторое время я  всё таки  встала, и всё закрутилось, завертелось перед глазами и я почувствовала, что все звуки исчезли и я падаю. Как описывали этот процесс соседи по палате, сначала я стала белой, как простыня, а потом, как в замедленной съёмке, стала падать. Хорошо, что одна женщина успела подскочить и подставить руки под меня. Я пришла в себя тоже постепенно: сначала возвратился звук, затем увидела предметы и людей, бледность прошла последней.  Через пару дней я освоилась и до туалета доходила сама, но под контролем соседок.  Когда я решила немного освежиться, то есть вымыть как следует лицо, под мышками и прочие места, то сняв ночнушку, я да и все остальные увидели синяки у меня на груди слева, со стороны сердца. Видно, что и со стороны сердца у меня были проблемы в процессе операции или сразу после неё.
       Уже гораздо позднее, всё сопоставив, я пришла к некоторым выводам. Если бы не моё любопытство в лифте? Это во первых. И второе. Кто знает, что главнее?
Я написала всем родственникам и друзьям, что мне предстоит операция по подшивке почки. И какое-то время писать не буду и напишу уже после операции. Мамина родная сестра жила в Кривом Роге. И она не дождавшись долгое время от меня весточки решила пойти к гадалке (Она уже обращалась к ней, когда болел мой папа и тогда гадалка нагадала, что мой папа умрёт). Гадалка раскинула карты, и тётушка увидев карты похожие на те, что выпали на моего папу, сразу ударилась в слёзы. Карты выпали нехорошие - почти вся чернота. Гадалка сначала сама растерялась. А потом спросила, кем я прихожусь тётушке. Тётя ответила, что я ей племянница. Гадалка ещё раз взглянув на карты, сказала: "Погоди ты, не реви! В сорочке родилась твоя племянница. Плохо ей сейчас, очень плохо. И сейчас ей плохо, очень плохо, и около неё сейчас много народа, мужчин.....Но всё будет хорошо, будет твоя племянница жить. Это тётушка рассказала мне уже в июле месяце. Мне было интересно посмотреть на эту гадалку, и тётя уговорила меня поехать к ней и даже погадать. Приехали мы, тётушка сказала, что я и есть племянница и что приехали погадать. Гадалка сказала, что будет гадать на картах Таро, то есть на будущее. Я сказала, что про будущее мне не надо (я и сама всё знаю) и мне надо погадать на обыкновенных гадальных картах. Она уже раскинула карты и вдруг спросила крещённая ли я. Я была не крещённой. Глянув снова на карты, она сказала, что гадать не будет. Приходи завтра. Но я и так увидела много чего. На следующий день ехать к гадалке, я отказалась. И всё время я задаю себе вопрос: почему гадалка не стала мне гадать? Но дело не в этом. Мне приходит в голову, что возможно то, что тётя вспоминала меня и обратилась к гадалке, и по всей видимости это происходило в то время, вернее в день, когда мне делали операцию, и оставило меня в живых? Кто знает? Возможно и есть какая-то связь. Я об этом задумалась уже намного позднее, через пять лет. В то время мне ещё раз  делали операцию - кесарево сечение. и тоже операция протекала очень тяжело, хотя я и предупредила, что наркоз мне противопоказан. Тогда, как сказали после врачи, им едва удалось вытащить меня, просто чудо какое-то. Уже и надежду потеряли (а оперировали меня в тот раз в Будапеште). Уже потом после операции я получила письмо от одного своего друга. Он писал, что как-то ему предстояло решить вопрос с работой. Уже и в то время, где жил мой друг, с работой было плохо. Ему предложили поработать бухгалтером и он сел писать мне письмо, как поступить ему.  И на какое-то время он отключился - уснул. И приснилась ему я, в белом длинном платье, и я как будто летала с ребёнком на руках. И я смеялась, что какой мол из тебя бухгалтер, но всё же надо попробовать, ведь не Боги горшки обжигают. И тут он проснулся. Сопоставив всё, мне и пришла мысль, что вероятно то, что в самые трудные для меня моменты, обо мне кто-то в данный момент вспоминал и спасало меня?. Не могу утверждать с полной уверенностью, но думаю, что в этом всё таки есть доля правды. И к стати через пять лет я получила вопрос на свой вопрос о том, что же увидели в моём горле врачи из Новгорода. Врач анестезиолог из военного госпиталя, где мне делали операцию сам спросил меня, как у меня с горлом. Я в свою очередь задала ему вопрос, что с моим горлом не так? Он сказал, что просто у меня своеобразное строение гортани, какое обычно бывает у певцов. И они подбирали самые тонкие трубочки, чтобы не повредить гортань. (Не то, что в Новгороде, где мне повредили гортань и повредили связки и я два месяца почти не говорила. И только после операции я снова смогла говорить). Вот такие перепетии происходили в моей жизни. Не дай Бог никому пережить что либо подобное. Или может кто и был в подобной ситуации?