Давным давно, в неведомой дали. окончание

Неда Гиал
Предыдущая часть: http://www.proza.ru/2014/10/20/1873
*******************************************************   



      В зачарованный лес вновь пришла весна. Сейгхин ухаживал за лошадью, стоя с ней в пруду с обнажённым торсом и штанами закатанными до колена, брызгая на животное водой и причёсывая его гриву. Буря, которая весьма потеплела к нему после его возвращения, фыркала от удовольствия и подставляла морду брызгам. Драгомира была занята чем-то внутри землянки, эльф точно не знал чем, но похоже было, что она снова занималась магическим сканированием. Ему было и любопытно и страшно узнать, что же она видит. Вдруг дверь скрипнула и молодая женщина вышла наружу, щурясь от яркого солнца. Она подошла к пруду, попробовала воду и села на берегу, опустив ноги в воду и подставив лицо солнцу.
 
- Увидела что-нибудь интересное? -- полу-спросил, полу-утвердил Сейгхин.
 
Драгомира медленно открыла глаза, какое-то время размышляла, наблюдая за ним и за лошадью, и наконец ответила.
 
-- Похоже что Цветана планирует напасть на Белое Королевство, -- эльф резко обернулся к ней в удивлении. -- Эта маленькая дрянь хотела бы напасть и на твоё королевство, но пока не смеет. Да и к тому же, -- протянула она, задумчиво глядя на блики в пруду, - пока что между ней и страной эльфов находится зачарованный лес или горы... Ей всё равно сначала придётся идти через Белое Королевство... -- добавила она, словно разговаривая сама с собой, -- Если бы она была достойной дщерью своего рода... то у нас были бы неприятности... серьёзные неприятности...
 
Казалось, она снова погрузилась в размышления.
   
-- Что ты имеешь ввиду? -- резко спросил Сейгхин. - Чьего рода?
 
Драгомира медленно подняла взгляд от зеркальной поверхности пруда и несколько недоумённо посмотрела на эльфа, как будто лишь теперь заметив его присутствие. Она замешкалась с ответом и эльф повторил свой вопрос.
 
-- Чьего рода?
 
Чародейка отвела взгляд и снова уставилась на воду.
 
-- Когда Мстислав позволил мне изучать запрещённые книги, -- наконец заговорила она, медленно, будто вспоминая. -- Я обнаружила, что посреди старинных свитков, которые были запрещены после инцидента с приворотным зельем, находился ларец, запертый в гораздо более древние времена, причём очень мощными заклинаниями...
 
Драгомира прервалась и какое-то время сидела молча.
 
-- Я сомневаюсь, что Мстислав вообще знал о его существовании или понимал всю важность свитков, запертых в нём. В них было знание о древних временах, когда драконы ещё царили в небесах, до того, как меньшие расы предали их... Это знание было заперто, чтобы не дать злу снова проявиться... Однако, вместо этого то, что нельзя было забывать, стёрлось из памяти людей, и история смогла повториться.
 
Сейгхин хотел было попросить разъяснений, но остановился, глядя на неё. Казалось, что Драгомира очень далеко, её болотно-зелёные глаза смотрели в пустоту, в них отражались тени давно минувших дней. Буря ткнулась мордой в его плечо, недовольная тем, что он перестал её рассчёсывать, но он лишь рассеянно погладил её шею в ответ.
 
-- Именно тогда я осознала, что может статься я не смогу снять порчу... -- снова заговорила чародейка, -- что вовлечённые во всё это силы намного древнее и порочнее, чем я изначально думала... Что это может быть совсем не случайно, что воронка закрутилась именно над Чёрным Королевством... Что название королевства происходит отнюдь не от плодородных чернозёмов, а скорее от тёмной души его бывшего правителя....
 
Она вновь подняла на него взгляд и эльф вздрогнул -- казалось, само время смотрит на него сквозь её глаза.
 
-- Что Мстислав, возможно, был обречён задолго до его рождения, задолго до рождения его отца и отца его отца....

-- Подожди, -- эльф наконец решился прервать Драгомиру. Чародейка слегка вздрогнула, словно проснувшись, и её взгляд сфокусировался. -- То есть на короля Мстислава всё-таки была наложена порча?
 
Драгомира покачала головой, затем вновь уставилась на водную гладь, размышляя.
 
-- Не совсем, -- наконец произнесла она. -- Сам Мстислав был благородным и честным человеком, но над ним довлели грехи предков.
   
Она вновь прервалась и поморщилась -- воспоминания о нём уже не причиняли такой боли. Это было странно -- она чувствовала одновременно и облегчение, и вину за то, что былые чувства к нему потускнели. Кроме того, ей совершенно не хотелось вспоминать то чувство бессилия, которое охватило её, когда она впервые прочитала древние свитки. Чародейка отогнала от себя неприятные ощущения.
 
-- Где-то две или более тысяч лет тому назад, во время войны с хатуки...
 
Сейгхин с удивлением поднял брови -- о хатуки, что означало «северные люди» на их собственном языке, уже давно никто не упоминал. Пожалуй с тех пор, как один из старших драконов замуровал их за великой ледяной стеной, отрезав их от остального мира. Для людей, с их более коротким веком, они уже были почти легендой.
 
-- Король Чёрного королевства предал не только остальные меньшие расы, встав на сторону северян, -- продолжила Драгомира, -- он предал само мироздание, каким-то образом изведя его стражей -- змиекровных -- наездников драконов древности, наследников старших драконов... После того, как война против хатуки тем не менее была выиграна и он был казнён, было решено, что вместо его старшего сына новым королём станет младший, потому что он единственный противостоял своему сумасшедшему и порочному отцу и брату, и пытался предупредить остальные королевства. По прошествии столетий эти две ветви рода разошлись и забыли о своём исконном родстве. Рыцарь, который предал Мстислава и совратил королеву, был потомком той старшей ветви. Своим предательством он возродил к жизни всю злобу и ярость своего предка -- именно поэтому оно разорвало магическую ткань мира и породило воронку...
 
Драгомира какое-то время молчала, пока поражённый эльф обдумывал услышанное. Затем она продолжила.
 
-- Зачарованный лес -- странное место, время здесь течёт не так, как в остальном мире: оно может идти так же, а может и медленнее или быстрее. Можно и заблудиться в трёх соснах и никогда больше не найти выхода. Не всякая ведьма и не всякий маг смогут даже просто выжить здесь. Если бы Цветана была достойной правнучкой своему зловещему предку -- она без труда могла бы пересечь зачарованный лес, и может даже подчинить ход времени в нём своей воле, -- чародейка снова подняла взгляд на эльфа. -- Но она таковой не является, поэтому для начала нападёт лишь на Белое Королевство...

-- Но как ты можешь быть уверена, что она на это решится? Предаст Милолику после всего того, что та для неё сделала?
 
 
Женщина пожала плечами.
 
-- Всебор рассказал мне, что по Чёрному Королевству ходят слухи, согласно которым ты сбежал со мной добровольно, моё спасение было с самого начала запланировано, а Белое Королевство процветает только потому, что Милолика и ты мне помогли. -- Драгомира на какое-то время замолчала. -- Кроме того, она организовала убийства в пограничных областях, чтобы обвинить в них рыцарей Милолики.. -- она на мгновение остановилась, а затем продолжила с недоброй улыбкой. -- Она так старательно трудится над своей погибелью и тащит всех за собой.... Магическую воронку над Чёрным Королевством уже почти не обуздать.
 
Сейгхин протестующе покачал головой.
 
-- Как ты можешь оставаться безучастной? -- воскликнул он.
 
Драгомира лениво повернула голову в его сторону и пожала плечами.
 
-- Ко мне это всё уже не имеет никакого отношения. Меня предали почти все -- те, кто остались мне верны, не обеспокоены состоянием моей бывшей родины по объективным причинам..

-- Но она же расширяется! -- упрямо настаивал Сейгхин. -- Если её не остановить -- она проглотит всё Чёрное Королевство, а не только предавших тебя дворян...
 
Бывшая королева всё также невозмутимо смотрела на него.
 
 -- А затем перекинется на соседние местности, соседние королевства.. -- его голос сорвался, видимо он подумал о стране эльфов. -- Даже на зачарованный лес, разве тебе всё равно?
 
Женщина слегка наклонила голову, размышляя.
 
-- Пока что, похоже, что-то сдерживает воронку от расширения в сторону зачарованного леса, пока она простирается только к центру Чёрного Королевства, прочь от Зумрунда и края леса, -- задумчиво протянула она. -- Быть может это дело рук эльфийских магов или же что-то совершенно иное... Но даже если она и дотянется, то невозможно предсказать, как зачарованный лес отреагирует на воронку, -- продолжила она. -- Это место уже настолько искажено магией, что вряд ли от добавления оной станет намного хуже... А кроме того, я уже давно была готова погибнуть... Что же касается твоего драгоценного эльфийского королевства, то наверняка ваши маги работают над его защитой. Я уверена, что им это удастся -- даже если для этого придётся воздвигнуть вокруг него магический барьер. К тому же, -- она хитро улыбнулась, -- тебя никто не заставляет бездействовать вместе со мной. Я уже давно тебя отпустила. Ты по каким-то своим причинам вернулся, но всегда можешь уйти. Я тебя не держу.
 
Сейгхин резко повернулся обратно к лошади, пытаясь скрыть выступивший румянец.
 
-- Мда, -- проворчал он, с излишним усердием снова принимаясь за мытьё лошади, -- оказалось, что тебе всё-таки нужна защита от местной живности...

-- Ах да, -- засмеялась Драгомира, скользя взглядом по его фигуре с хитрой усмешкой. -- Тогда тебе стоило бы быть повнимательнее, о мой защитник. А то ещё какие-нибудь злые водяные духи нападут на тебя, пока ты отвлечён и не в доспехах.
 
Она вновь поднялась и повернулась, чтобы вернуться в землянку, но вдруг покачнулась -- перед глазами всё почернело от внезапной резкой боли. Сейгхин уголком глаза заметил, как она споткнулась и одним прыжком оказался рядом с ней, успев поймать её прежде чем она упала. Он осторожно усадил её и опустился на колени рядом с ней.
 
-- Что случилось? -- обеспокоенно спросил он, наблюдая за тем, как она хватает ртом воздух.
 
Драгомире понадобилось ещё пара мгновений, чтобы отдышаться и ответить.
 
-- Это.. Это.. -- с трудом прошептала она, дышать было всё ещё больно. -- Ничего не случилось... скорее может быть что-то исправляется...
 
Эльф недоумённо посмотрел на неё, она глубоко вздохнула и вставила ладонь в грудную клетку. С лёгким стоном она извлекла своё сердце -- оно всё ещё было заледеневшим, сверкало на солнце как рубин. Затем, под взглядами эльфа и чародейки -- оно вдруг дёрнулось, потом ещё -- медленно, будто нехотя. Сейгхин обхватил ладонями руку Драгомиры, держащую сердце, и осторожно подышал на него, пытаясь согреть. Оно дёрнулось ещё раз и ещё раз, быстрее и быстрее -- и несколько мгновений спустя оно утратило свой стеклянный вид и билось нормально. Драгомира вернула его на место и молча посмотрела на эльфа благодарным взглядом. Внезапно осознав, он притянул её к себе и крепко прижал к груди, целуя её волосы, шепча что-то по эльфийски.



      Большой ворон с жуткими голубыми глазами молча наблюдал за обнявшимися мужчиной и женщиной. На его перьях серебрилась тонкая ниточка, оставшаяся от нечаянной слезы.



             *                *                *




      Прошёл ещё год, прежде чем эльф неожиданно спросил чародейку о бывшей невесте.
       
-- Скажи, -- несколько нерешительно начал он одним вечером, когда они сидели  на поляне у костра, любуясь чистым небом, украшенным яркими звёздами словно мантия волшебника. -- Ты не знаешь, ищет-ли меня ещё Милолика?
 
Драгомира резко подняла голову с его плеча и выпрямилась, казалось, она даже слегка отодвинулась. Она бросила на него странный взгляд, затем отвернулась, поразмыслила и наконец заговорила.
 
-- Да, -- нехотя сказала чародейка, -- Ищет. -- Она на мгновение остановилась. -- Правда у неё возникли проблемы с одним из ингредиентов -- ей придётся ждать следующей весны.

-- Хорошо, это хорошо. -- протянул Сейгхин с лёгкой усмешкой и снова притянул её к себе.  -- Не сердись, -- продолжил он, целуя её и нежно гладя по щеке. -- Я спрашиваю не потому, что скучаю по ней.. Просто.. -- он остановился, не зная как выразить свою мысль словами. -- Я тут подумал.. Если я тут остаюсь... надолго, то мне наверно стоит сообщить своим и.. Милолике, что я остаюсь добровольно... Ну, в основном, чтобы успокоить моих родителей и предотвратить возможные будущие попытки меня «освободить» со стороны эльфийских магов и … -- он не договорил, -- пока не произошло ничего плохого...

-- Эльфийские маги пытаться не будут, -- поспешно ответила Драгомира, всё ещё не глядя на него.

-- Правда? -- Сейгхин был несколько озадачен. -- И почему?
 
Чародейка слегка смутилась.
 
-- Они согласились не вмешиваться... тогда, когда... -- она замолчала.

-- Понятно, -- странным тоном протянул эльф. -- Приятно сознавать, что придворные маги так запросто оставили своего принца.. -- шутливо добавил он с лёгкой досадой.
 
Драгомира скользнула по нему взглядом.
 
-- У них не было выбора. Я заявила право мести -- древний ритуал эльфийских магов.. И поскольку...

-- Ты потомок Теймхнина, им пришлось с этим считаться, -- кивнул Сейгхин.
 
Он ещё помнил, как одним морозным зимним вечером она наконец рассказала ему об эльфийской подвеске и своей матери, которая погибла, не выдержав одиночества посреди зачарованного леса.
 
-- Если бы они не посчитались с этим, если бы они нарушили кодекс -- твоё королевство скорее всего уже бы почувствовало влияние воронки. -- Она какое-то время молчала, размышляя -- продолжать ли, но затем решила договорить. -- Это их рук дело, что Милолика не смогла найти последний цветок -- они магически окутали места, где растёт слеза феи и она не смогла её увидеть.
 
Сейгхин погрузился в раздумья. Даже после того, как они стали парой, Драгомира предпочитала не говорить о характере её приворотного заклинания или об обстоятельствах, связанных с ним. И она совершенно не желала говорить о Милолике -- так что для него это всё были новости, нуждающиеся в осмыслении.
 
-- Ну раз они окутали их в этот раз, то кто сказал, что они не сделают это опять? -- пробормотал он.
 
Драгомира скользнула по нему взглядом.
 
-- Я не сказала, что они не станут этого делать, но это может не остановить её от попыток... следующей весной... и следующей...

-- Мда, -- протянул эльф, задумчиво поглаживая её предплечье. -- Она может быть излишне упрямой. -- Он поразмышлял ещё какое-то время. -- Как раз поэтому и по другим причинам -- я бы хотел поехать. Это многое будет значить для моих родителей -- знать, что со мной всё в порядке, и мне следовало бы объясниться с Милоликой. Хотя бы для того, чтобы она перестала пытаться... -- Он какое-то время молчал. -- Я понимаю, что ты не разделяешь моё нежелание видеть, как ей причиняется вред, но я когда-то любил её и не хотел бы, чтобы она погибла зря... особенно из-за меня.
 
Драгомира посмотрела на него долгим взглядом -- на её лице отражалась борьба различных чувств. Затем она снова отвернулась и упрямо пробормотала:
 
-- Ты мог бы написать письмо, вороны отнесут..
 
Сейгхин засмеялся.
 
-- Ага, только представь себе, сколько веры будет этому письму.. доставленному верными подданными злой ведьмы.
 
Даже чародейка не смогла удержаться от смешка, представив себе какой поднимется переполох.
 
-- Ты знаешь, что мне придётся поехать самому, -- тем временем продолжил эльф.
 
Какое-то время они оба молчали. Сейгхин наблюдал за Драгомирой. Женщина сидела подчёркнуто прямо, её лицо посерьёзнело и она пристально смотрела на пламя, будто позабыв о всём на свете.
 
-- Ты обеспокоена, -- полу-утвердил полу-спросил Сейгхин.
 
Драгомира поморщилась, не смотря на него и не отвечая.
 
-- Ты не.. уверена, что я вернусь? В моих чувствах? -- осторожно спросил эльф.

-- Чувства могут измениться, как ты знаешь. -- протянула женщина, и эльф невольно нахмурился этому намёку на Милолику. -- Но я обеспокоена не этим. Если бы мы не были предназначены друг для друга, -- она посмотрела ему прямо в глаза, -- моё сердце не растаяло бы. Просто... -- она в замешательстве замолчала и нахмурилась, не зная как выразить словами свои тяжёлые мысли, зловещие предчувствия. -- Здесь мы более или менее в безопасности, но там... -- у Сейгхина ёкнуло сердце от внезапного отчаяния, появившегося в её взгляде. -- Там везде подстерегает опасность, особенно от этой безумной интригующей стервы Цветаны... -- она замолчала.
 
Сейгхин пристально наблюдал за ней, у него было отчётливое чувство, что она не договаривает.
 
-- Есть что-то конкретное, о чём мне стоит знать? -- спросил он, видя что она не собирается продолжать.
 
Драгомира пожала плечами и покачала головой.
 
-- Не знаю... Просто...
 
Она не сказала этого. Она не хотела это даже произносить, ту тяжёлую мысль, от которой ныло сердце: «Я не хочу потерять и тебя». Эльф почувствовал это и успокаивающе притянул её к груди, зарыв лицо в её волосы и шепча что-то обнадёживающее по-эльфийски. Драгомира прижалась к нему, жадно впитывая его тепло, пытаясь удержать ускользающее чувство счастья, которое она наконец смогла ощутить вновь, после всех тех страшных лет. Они долго сидели так. Сейгхин уже почти пожалел, что начал этот разговор. Наконец Драгомира слегка отстранилась, задумчиво посмотрела на него и проговорила:
 
-- Если ты думаешь, что должен идти, то иди. Только... будь осторожен.
 
Сейгхин ласково погладил её по щеке, заново изучая её черты. Она сильно изменилась в последний год. Её волосы вновь стали пепельными как раньше. Её глаза, когда-то озёра застывшей боли и ненависти, теперь потеплели и смотрели спокойно. В целом её черты смягчились и как будто утончились, даже стали более эльфийскими -- как будто это заколдованное место подняло на поверхность её магическое происхождение. Даже её обезображенная рука, казалось, несколько разгладилась за это время. Он невольно подивился насколько эта женщина отличалась от той, что он встретил, когда увидел её впервые.
 
-- Идём со мной, -- наконец прервал он тишину. -- Не к Милолике, -- добавил он, видя её изумлённый взгляд. -- В эльфийское королевство, как моя... жена.
 
Драгомира растерянно посмотрела на него, как будто не ожидала ничего подобного. Сейгхин смотрел на неё вопросительно и с лёгким весельем.
 
-- Что? -- наконец спросил он, видя что она всё ещё не решается ответить. -- Ты собиралась остаться здесь до конца твоих дней?
 
Чародейка неопределённо пожала плечами и со смущённым смешком ответила.
 
-- Что-то вроде того, -- какое-то время она раздумывала, затем снова заговорила. -- Ну, нет, не после того как мы... Я об этом особенно не думала, просто наслаждалась тем, что у нас есть сейчас... У меня уже был опыт королевской жизни, так что... -- она не договорила.
 
Эльф успокоительно сжал её руку. Драгомира опять задумалась.
 
-- Ты действительно думаешь, что меня там примут?
 
Сейгхин пожал плечами.
 
-- Милолику приняли, хотя обычно браки с не-эльфами не приветствуются, особенно для наследника престола.
 
Женщина слегка усмехнулась.
 
-- Но она благородных кровей, я же низкорождённая. И не девственная молодая принцесса, уже была замужем и потеряла ребёнка, да ещё и чародейка, которую подозревали в чёрной магии..
 
Сейгхин остановил её лёгким жестом.
 
-- Мы не относимся к магам так, как в твоём королевстве или королевстве Милолики. А твоё происхождение от Теймхина не хуже, чем голубая кровь. Подозрения против тебя были ложными и я думаю, наши маги смогут это подтвердить. Что же касается остального, -- он пожал плечами. -- Это необычно, но случается. Кроме того, -- добавил он с хитрой усмешкой, -- я единственный наследник, они должны будут смириться с моим выбором, если хотят, чтобы я вернулся.
 
Драгомира слегка улыбнулась и пробежалась пальцами по волосам Сейгхина, но затем снова посерьёзнела.
 
-- И всё же, -- проговорила она, -- Я не думаю, что стоит это делать сейчас. Моё появление вне леса может спровоцировать различные действия. Если я вдруг появлюсь в эльфийском королевстве как твоя жена, это даст Цветане столь нужный ей повод напасть и на страну эльфов.

-- Ты же говорила, что она не смеет, боясь наших магов?

-- Да, -- задумчиво кивнула Драгомира. -- Но магический вихрь растёт, и это обоюдный процесс. Каждое её злодеяние подпитывает вихрь, а чем больше он растёт, тем больше он перекручивает её и всё вокруг. Со временем её сумасшествие пересилит её страхи.
 
Сейгхин обеспокоенно нахмурился.
 
-- Если это произойдёт -- то я должен быть с моим народом, я не смогу просто прятаться здесь и ничего не делать.
 
Чародейка сжала его предплечье.
 
-- Если это произойдёт, то я буду рядом с тобой. Делая всё, что в моих силах, чтобы её остановить. Я обещаю. Но, -- она слегка поморщилась будто от боли. -- Я не хочу быть причиной нападения... Снова... А кроме того, если я появлюсь из леса -- она может оказаться не единственной, кто решит напасть. Милолика тоже может на это решиться.
 
Сейгхин недоверчиво посмотрел на неё.
 
-- Ты действительно думаешь, что она попытается добраться до меня силой, разрушая по пути эльфийское королевство?
 
Драгомира пожала плечами.
 
-- Она пришла в моё. Если она решит, что на этот раз я приворожила всё твоё королевство... то кто знает...
 
Эльф озабоченно нахмурился -- он знал, что Драгомира была права. Если Милолика будет уверена, что его всё ещё надо спасать, что её цель праведна -- то она не остановится ни перед чем, даже перед походом на его королевство, даже приказом убить тех, кто по её мнению уже не может быть спасён... как он теперь знал. Хуже всего -- когда-то и он был очарован ей, увлечён её убеждением и в результате не только сам попал в центр искажённого магического узла, но и подверг опасности всё своё королевство, сделал возможным проникновение в него магической порчи и поставил его на грань войны. Хотя, он снова посмотрел на Драгомиру, задумчиво наблюдающую за пламенем, не всё было так плохо. Странным образом ему приходилось быть благодарным за то, что всё это произошло, иначе он бы не встретил её.








     На следующее утро Сейгхин готовился к отъезду. Хотя они и обговорили всё накануне вечером, он всё ещё боялся оставлять молодую женщину одну посреди зачарованного леса.
   
-- Может ты попросишь Всебора и воронов присмотреть за тобой, пока я в отъезде? -- спросил он.
 
Драгомира покачала головой.
 
-- Всебор страдает из-за... -- она не договорила, впрочем этого и не требовалось, -- я не хочу причинять ему лишней боли.
 
Эльф нахмурился.
 
-- Я просто беспокоюсь, что к тебе опять может кто-то прийти... -- пробормотал он.
 
Чародейка слегка усмехнулась.
 
-- Я вполне могу справиться с местной живностью... если захочу, -- добавила она после секундной паузы.
 
Сейгхин пристально смотрел на неё пару мгновений, а затем, внезапно осознав, что она имела ввиду, порывисто прижал её к груди.
 
-- Я... была не в силах справится с этой болью... в одиночку, -- Драгомира практически выдавливала из себя слова. Даже сейчас воспоминания о тех днях ранили.

-- Я вернусь, -- взволнованно прошептал Сейгхин, -- я обещаю. Я обещаю. -- он повторил эти слова несколько раз, будто пытаясь убедить её.

-- Я буду ждать, -- прошептала чародейка в ответ.
 
Они простились долгим поцелуем, затем эльф вскочил на лошадь и исчез в чаще. Драгомира в смятении смотрела ему вслед. Слова одного из эльфийских магов звенели у неё в голове. «Каждое произнесённое тобой заклинание, может вернуться к тебе.. Твоя жажда мести может обернуться против тебя». Что если...
 
-- Я прослежу за ним, -- произнёс хриплый голос позади неё.
 
Женщина вздрогнула и обернулась -- она была так глубоко погружена в свои болезненные раздумья, что не заметила как приблизился Всебор.
 
-- Всебор, -- она мягко прикоснулась к его щеке и покачала головой. -- Я не могу от тебя ожидать...

-- А ты и не ожидала, -- спокойно прервал её мужчина.
 
 Он какое-то время смотрел на неё, изучая её черты, будто видя её впервые.
   
 -- Он может мне не нравиться... как и его место в твоей жизни, -- продолжил он, -- но я рад видеть тебя снова счастливой. -- Он поцеловал её руку. -- Я не хочу, чтобы ты опять всё это потеряла..
 
-- Спасибо, -- едва слышно прошептала молодая женщина.
 
 Страдания её верного рыцаря разбивали ей сердце, однако она ничего не могла для него сделать.
Всебор грустно усмехнулся, и секунды спустя большой ворон улетел в чащу.



                *                *                *



       Страна эльфов встретила Сейгхина ликованием. Его исчезновение в зачарованном лесу раскололо общество: одни доверяли решению магов не продолжать пытаться спасти принца ради безопасности королевства, другие же утверждали, что королевство скорее окажется в опасности, если между аристократами начнётся борьба за трон в случае, если наследник никогда не вернётся. Обе стороны с радостью помирились по его возвращению. Его родители были более сдержаны, маги уже сообщили им, что он оставался в зачарованном лесу в последние два года по своей воле и пока что они были несколько раздосадованы и растеряны -- им казалось, что он совершенно забыл о своём долге заботиться в первую очередь о своём государстве и подданных, да ещё вновь из-за любовных дел. Они и так скептически отнеслись к его решению тогда -- последовать за Милоликой. В то время, они только-только приняли её как его будущую жену, всё ещё нехотя. Они не готовы были принимать столь резкое вмешательство в то, что они считали чисто внутри-людскими делами. Тогда Сейгхину пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить их в том, что магические помехи со временем начнут влиять и на эльфов, если не остановить злую королеву Чёрного Королевства. Нынче же он фактически сбежал с той самой женщиной, которую он тогда столь пылко описывал как источник всего зла. Разговор был тяжёлым и неприятным. Король и королева пристально изучали своего сына. Он возмужал, растерял часть своего безрассудства, стал больше эльфом -- хладнокровнее и сдержаннее, задумчивее. Но было столь же ясно, что он сильно влюблён в эту новую женщину в своей жизни, бывшую королеву Чёрного Королевства. К его удивлению, его родители приняли её более охотно, чем он ожидал. Похоже имя Теймхнина произвело должное впечатление. А кроме того, то, как Чёрное Королевство расправилось со своими чародейками в прошлом, было одной из причин, почему они не хотели, чтобы он вмешивался в людские дела. Для магически чувствительных эльфов, сжигание ведьм на кострах было сродни богохульству.

     Наконец, после долгого разговора, и не без помощи придворных магов, они поняли. Они поняли, что он должен возвратиться в лес. Он действительно делал это ради королевства. Как бы это ни было больно, но зло было причинено и он должен был сыграть свою роль в его исправлении, хоть он и причинил то зло нечаянно. И они могли лишь надеяться, что однажды он сможет вернуться домой со своей новой невестой. Правда, от одного они не смогли отказаться -- они попросили придворных магов ещё раз проверить не находится ли он под влиянием заклинания -- в конце концов это был их сын. Но заклинания на нём не было, и им пришлось его отпустить.



                *                *                *



         Путь к королевству Милолики был долог и безрадостен. Чем ближе он подъезжал, тем тяжелее становились его мысли. Как он объяснит ей всё это?.. Не усугубив ситуацию? Затем он вспомнил, что она лгала ему, использовала его эльфов для убийства короля Мстислава, который как он теперь точно знал, не был под влиянием порчи. Она действовала из лучших побуждений, по навету её королевской кузины, но он не мог отделаться от мысли, что эта готовность заплатить любую цену для достижения цели, какой бы благородной она не была, была признаком чего-то зловещего, тьмы, затаившейся в её душе, под праведной внешностью. Чего-то, о чём она могла пока и сама не догадываться.

     Что-то ещё беспокоило его. Всё это время он ощущал слежку за собой, но как бы он не старался, не смог увидеть преследователя. И то что он, тренированный наблюдатель и искусный следопыт, не смог обнаружить преследователя, не означало ничего хорошего.



                *                *                *



        Он приехал неудачно, Милолики не было в замке. Она в очередной раз отправилась к старой ведьме. У неё пока не было всех ингредиентов -- не хватало слезы феи, однако Уллакхан раздобыл вещь, принадлежащую Сейгхину, а кроме того, он почувствовал магические возмущения там, где по идее должен был появиться цветок. Поэтому, и по тому, как он был принят по приезду в эльфийскую столицу, он предположил, что им помешали эльфийские маги. Милолика надеялась, что ведьма изготовит для неё обещанный амулет и сможет научить, как разыскать последний цветок, не смотря на противодействие эльфов.

        Сейгхина встретил начальник её стражи. Принцесса становилась всё более мнительной, подозревала, что её собственные подданые против её усилий освободить её жениха, поэтому в этот раз она взяла с собой только эльфов. Коренастый начальник стражи и несколько дворян были оставлены управлять королевством и защищать его от возможных угроз. Рыцарь сначала встретил Сейгхина довольно сердечно, хоть и попенял ему в шутку за то, что «чёртов эльф» не мог появиться раньше. Но потом он посерьёзнел, услышав о настоящей причине его визита. Он мрачно выслушал описание сети лжи, сотканной Цветаной, чтобы заставить свою кузину и многих других последовать за собой, об убийстве короля Мстислава, о том, как Сейгхин теперь был вместе с той самой королевой, которую они помогли свергнуть. Он погрузился в угрюмые раздумья о новостях.
 
-- Я подозревал нечто подобное, -- наконец пробурчал он, избегая смотреть на Сейгхина. -- Не то, что вы любитесь с Драгомирой конечно, но... -- он замолчал, колеблясь. -- Милолика изменилась, -- он слегка нахмурился, вспомнив свой последний разговор с принцессой. -- Она так зациклена на том, чтобы тебя вернуть, что она игнорирует все признаки назревающей войны с этой скользкой гадиной, её кузиной. Все стычки на границе, все слухи в Чёрном королевстве о том, что Белое королевство в сговоре с Драгомирой... Она неистово отказывается допустить даже тень сомнения о Цветане. И теперь я знаю почему. Если она участвовала в убийстве невиновного -- это может оказаться слишком для неё...

-- Чем раньше она это примет, -- глухо сказал Сейгхин, -- тем скорее можно будет исправить ситуацию.
 
Мужчина крякнул.
 
-- Ну да, конечно. Ты сам знаешь, какой упрямой она может быть.
 
Эльф мрачно кивнул. Он знал это даже слишком хорошо. Какое-то время оба молчали, погружённые в тяжёлые раздумья.
 
-- Эта... Драгомира, -- наконец нарушил тишину начальник стражи. -- Как.. -- он сам толком не знал, что он собственно хотел спросить. -- Какая она? -- проговорил он с неловким смешком.
 
Сейгхин на мгновение задумался.
 
-- Она -- всё то, что я никогда не мог себе вообразить, -- ответил он, задумчиво глядя сквозь собеседника, будто впервые задумавшись о том, что же для него значит молодая чародейка. -- Почти как лесное полубожество.
 
Начальник стражи снова фыркнул.
 
-- Трудно себе представить, -- с насмешливой улыбкой сказал он, -- хотя, -- тут же добавил он, -- я слышал они тоже могут быть весьма мстительны...

-- Когда Милолика вернётся? -- Сейгхин резко сменил тему разговора.
 
Мужчина пожал плечами.
 
-- Ты опоздал всего лишь на неделю, так что как минимум через месяц, может дольше... смотря какая будет погода в чёртовом ущелье..
 
Эльф снова задумался. Лишний месяц -- Драгомира сойдёт с ума от беспокойства. Нет, как бы не хотелось ему объясниться с Милоликой лично, он не хотел подвергать таким терзаниям женщину, которую любил теперь. Он напишет письмо. Переданное лично начальнику её стражи, после длительного разговора с ним -- может оно будет иметь больше веса. Он вздохнул и протянул руку за обручальным кольцом в кармане, которое он намеревался вернуть, и попросил письменные принадлежности. Рыцарь посмотрел на него скептически, но затем видимо понял его, кивнул и приказал их принести. Писать было нелегко, нелегко найти слова, нелегко не сорваться на обвинения -- боль от её предательства была пожалуй единственным, что он ещё чувствовал по отношению к ней. Нелегко сообщить ей о том, что он теперь знает правду, без того, чтобы не написать чего-либо неприятного. В этом не было необходимости -- ей и так будет больно узнать, что он порвал их отношения; расплата уже свершилась.

     Оба мужчины расстались по-дружески, по крайней мере насколько это было возможно.
      
-- Прощай, эльф, -- сказал рыцарь. -- Удачи.

-- Нам всем, -- угрюмо ответил Сейгхин. Его вновь охватили тяжёлые предчувствия.
 



                *                *                *






     Поход Милолики вылился в катастрофу. Для начала -- ей не удалось получить амулет: когда они добрались до избушки старой ведьмы, они обнаружили только обгоревшие руины. Посреди обломков и пепла они нашли сожжёные останки обезглавленной ведьмы. Стало очевидно, что противостояние её поискам было серьёзнее, чем она предполагала изначально. Позже положение только ухудшилось: когда они собрались было спускаться обратно, налетела вьюга. Им пришлось разбить лагерь в руинах и попытаться переждать снежную бурю. Не все дожили до рассвета -- четверо из них больше не проснулись. Когда они наконец смогли начать спуск -- обледеневшие, промёрзшие до костей, с несгибающимися ногами и смертельно уставшие -- ещё трое то ли поскользнулись, то ли просто исчезли в ныне кажущимся живым тумане. Из дюжины эльфов, отправившихся вместе с ней, выжили только пятеро, и эти пятеро были в наихудшей форме. Сердце разрывалось видеть, как воины этого гордого и обычно столь выносливого народа спотыкаясь брели вниз, тычась в стену как слепые котята, едва видя полуослепшими от снега глазами, лишь механически продолжая движение. Казалось, магические возмущения в ткани мира разбудили самого хозяина ущелья -- по легенде дремлющего в ней Ледяного Змея, одного из высших драконов, и теперь тот требовал жертв -- за нарушенную дрёму, за предательства предков. Казалось в извивающемся тумане виднелись его горящие глаза, в ледяных порывах ветра -- чувствовалось его дыхание, в магических завихрениях -- его злая воля, изматывающая в первую очередь чувствительных к магии эльфов дополнительно к суровой погоде. Только один из них -- Уллакхан, молодой эльф, убивший короля Мстислава, ещё держался, но кто мог знать, насколько у него ещё хватит сил.

      К счастью, он продержался до конца -- они смогли безопасно спуститься с горы, хоть и с душевными шрамами на всю жизнь. Ещё один эльф сошёл с ума в последние дни, проведённые ими в ущелье, начал жаловаться на шёпот и тени в тумане, голоса погибших друзей, взывавшие к нему. Его товарищам пришлось его вести. Им оставалось только надеяться, что эльфийские чародеи смогут излечить это вызванное магией сумасшествие. Теперь же, после того как они пережили все эти невзгоды и не единожды заглянули смерти в глаза, после всего этого ей сообщили, что Сейгхин оставил её ради этой дрянной ведьмы, этой низкорождённой, этой... Милолика перечитывала его письмо снова и снова, строчки прыгали у неё перед глазами. Столь холодные слова, написанные столь до боли знакомым почерком. Как он мог? Как это было вообще возможно? Он писал о том, что она лгала ему, но он же не знал всей правды! У неё не было выбора! Это было для общего блага! Нет. Милолика упрямо покачала головой: не может быть, что заклинание снято. Её Сейгхин никогда бы не написал такое бесчувственное письмо, её Сейгхин был пылкий и нежный, любящий и заботливый -- он никогда бы не написал этих жестоких слов, это явно были происки Драгомиры. Она должна его найти, поговорить с ним, всё ему объяснить, спасти его. ЕЁ Сейгхин поймёт, он обязательно вернётся вместе с ней.
 
   Начальник её стражи был в бешенстве, когда узнал о её решении.
   
-- Простите, принцесса, но это сумасшествие, -- взволнованно воскликнул он. -- У вас нет необходимых ингредиентов, нет амулета для безопасного похода в зачарованный лес и возвращения обратно, и вы его уже не сможете получить, идти туда теперь -- сущее самоубийство! Да ещё ради мужчины, который вас больше не желает. Если бы вы не были моей принцессой, я бы перегнул вас через колено и выбил бы эту дурь из головы!
 
Милолика поджала губы.
 
-- Я точно знаю, что Сейгхин меня всё ещё любит -- я это чувствую! -- упрямо ответила она. -- Наша любовь друг к другу не может исчезнуть так просто из-за заклинания какой-то ведьмы! Наверняка он ещё под действием приворота! И она всего лишь хочет ещё помучить меня.

-- Принцесса! -- мужчина с трудом сдержался от того, чтобы не начать бегать кругами от ярости. -- Я сам разговаривал с ним! Он не выглядит зачарованным -- обычный надменный эльф, может слегка более сдержанный, чем был ранее. Но не более того!

-- Когда Драгомира его исцелила тоже не было похоже, что он под влиянием заклинания. -- возразила Милолика, -- и тем не менее.
 
 На это рыцарю сказать было нечего.
   
-- В одном я уверен, -- снова начал он, -- он не хотел вас мучить. Я видел как тяжело ему далось написание этого письма. -- начальник стражи на мгновение остановился. -- Мы были неправы насчёт королевы Драгомиры, принцесса. И... насчёт короля Мстислава. -- добавил он, пристально глядя на принцессу.
 
Девушка вздрогнула, зарделась и поспешно отвернулась. Рыцарь нахмурился -- даже сейчас она не желала признаться в содеянном своему самому верному подданному, ему, кто знал её с пелёнок.
 
-- Я должна. - упрямо повторила она. -- я в долгу перед теми, кто погиб в походе на Чёрное Королевство и при попытках его разыскать.

-- Что вы должны! -- начальник стражи сорвался было на крик, но тут же снова взял себя в в руки, -- что вы должны, ваше высочество, -- так это быть мудрой правительницей для своего народа, а не охотиться за миражом. Особенно во времена назревающей войны. Ваше присутствие необходимо для ваших подданных!
 
Милолика нахмурилась.
 
-- Опять ты за старое. Цветана никогда не пойдёт на меня войной.

-- Все признаки готовящегося нападения налицо -- если бы её королевство не было бы столь разорено гражданской войной, мы бы уже воевали! Все эти стычки на границе...
 
Милолика упрямо замотала головой.
 
-- Её рыцари привыкли к беззаконию за время гражданской войны. Я не могу её за это винить -- она их сдерживает как может.

-- Тогда что насчёт слухов, что распространяются в её королевстве? О том, что Вы помогли Драгомире сбежать?

-- Это лишь злые языки, она никогда в это не поверит!
 
Начальник стражи посмотрел на неё долгим скептическим взглядом.
 
-- Она уже начала перемещать основные силы к нашим границам -- всё это вместе взятое явственно указывает на то, что она рано или поздно нападёт. Лишь слепец не видит этого! И при всем уважением к Вам, как бы я хотел, чтобы Вы на минуту отвлеклись от своей священной цели и задумались бы -- тогда бы вы это тоже поняли; прежде, чем возникнет угроза восстания.
 
Лицо Милолики окаменело.
 
-- Что я понимаю, так это то, что у меня только больше причин найти Сейгхина -- тогда я смогу доказать Цветане, что я не имела отношения к побегу Драгомиры, -- отрезала она.

-- Она так и не думает! -- мужчина снова сорвался на крик. -- Для неё это всего лишь предлог, чтобы поднять своих подданных на войну против нас! Вы ни в чём её не убедите, чтобы Вы не делали! Если бы Вы просто разули глаза -- Вы бы увидели что за лживая, интригующая стерва...

-- Довольно! -- неожиданно резко прервала его принцесса. -- Ты выходишь за все рамки. Ты и раньше себе это позволял, но больше я этого не потерплю. Я уже не маленькая девочка, которую ты когда-то вырастил -- я знаю что делаю.

-- Как бы я хотел, чтобы это было правдой, -- с горечью пробормотал рыцарь и вышел из комнаты.
 


    Уллакхан, который молча ждал окончания разговора, прислонившись к колонне в полутьме зала, бесшумно выпрямился и подошёл к принцессе.
   
-- Есть способ достать и амулет и последнее недостающее растение, -- осторожно начал он.
 
Милолика резко повернулась к нему.
 
-- Какой? -- буквально выплюнула она, жадно вглядываясь в него.

-- Я на время вернусь в эльфийское королевство -- мне всё равно нужно отвести туда мой отряд, чтобы им помогли... - он на мгновение замолчал, помедлил и наконец продолжил. -- Там я буду рассказывать всем подряд, что ты смирилась и перестала искать Сейгхина. Если мои подозрения верны и это наши маги помешали нам найти цветок -- то может они поверят и не станут колдовать следующей весной. -- он снова прервался, раздумывая. -- А в это время, я попытаюсь разузнать о магических амулетах -- наверняка наши маги способны изготовить такой же амулет, что и та ведьма, должны же быть какие-то свитки, описывающие процесс. Я вернусь к следующему цветению слезы феи.
 
Милолика молча смотрела на молодого эльфа. Было в нём что-то зловещее, что-то хищное -- орлиный нос, раскосые глаза, высокие скулы, плавные и смертельные движения -- любопытно, что именно он единственный остался ей верен до конца. Она согласно кивнула.
 
-- Спасибо, -- прошептала она, прежде чем он покинул комнату.



 
            *                *                *



      Милолика ехала по заколдованному лесу. Совершенно одна. Ей оставалось лишь надеяться, что эльфийский скакун, которого Уллакхан привёл с собой, сможет разыскать Сейгхина с помощью амулета. Это было её единственной надеждой выйти отсюда живой. Всё пошло наперекосяк с самого начала. Впрочем, не совсем с начала. Эльфийские маги действительно допустили промах, и Милолике удалось найти столь страстно желаемый цветок, а Уллакхан привёз с собой свиток с описанием как изготовить амулет для безопасного возвращения из зачарованного леса. Правда была загвоздка. Молодой маг, который дал ему свиток, не мог отказать его просьбе, поскольку за ним был долг чести, однако он так же не мог пойти против своего народа и решения принятого вышестоящими магами. Чтобы избежать противоречий, он нашёл компромисс: амулет позволит ей найти Сейгхина, но чтобы она смогла вернуться -- тот должен был вернуться с ней, причём добровольно. Уллакхан убеждал её ещё раз хорошенько подумать, но она отмахнулась от его предостережений -- зелье наверняка сработает, Драгомира будет посрамлена, заклинание снято и её любимый вернётся с ней -- волноваться не о чём.

       Однако потом положение ухудшилось. Она собиралась выехать, как только будет готово зелье, но вспыхнувший на границе серьёзный конфликт нарушил эти планы. Цветана обвинила рыцарей Милолики в провокации, последовали долгие недели переговоров, взаимных оскорблений и обвинений. Она не могла уехать в такое время, если не хотела восстания. Теперь же была уже середина лета. Уллакхан поехал с ней, только он один -- она не хотела рисковать ещё чьей-то жизнью. Да и по правде говоря она уже сильно сомневалась в готовности её рыцарей следовать за ней в её поисках. Несколько дней путь через заколдованный лес был ничем не примечателен, правда она практически не могла спать посреди живых деревьев, всех тех странных существ, что населяли зачарованный лес, звуков и непонятных ночных свечений. Но позавчера, когда они проезжали мимо одного из деревьев, оно вдруг бросилось на эльфа -- он едва успел крикнуть, чтобы она спасалась бегством, как его пронзили десятки мерзких скользких ветвей. И она осталась совсем одна. Милолика поёжилась, на мгновение смалодушничав, представив, что она будет блуждать по этой заколдованной чаще до тех пор, пока и её тоже не убьёт один из жутких лесных обитателей или она не погибнет от голода.

       После нескольких часов езды, лошадь наконец вынесла её на живописную поляну. Милолика вздрогнула и натянула поводья -- эта поляна так сильно контрастировала с ужасами зачарованного леса, что сначала она решила, что это наваждение. Небольшая уютная землянка, прекрасные цветы, поблёскивающие на солнце, кристально чистый прудик посреди поляны. На лужке перед прудом танцевала и пела женщина, окружённая феями, крохотные создания казалось разделяли её радость. Сначала Милолика даже не узнала её, а когда узнала, то застыла в изумлении -- практически ничего в этой стройной, похожей на эльфийку, молодой и счастливой женщине не напоминало о чёрной королеве Драгомире. В это время дверь землянки открылась и сердце Милолики заколотилось -- на пороге стоял Сейгхин. Он подошёл к женщине, какое-то время с улыбкой наблюдал за ней, а затем вдруг подхватил её на руки и закружился вместе с ней по поляне. Драгомира в ответ рассмеялась счастливым серебристым смехом. Милолика почувствовала укол ревности -- он никогда не позволял себе подобного с ней. Он был очень заботлив и пылок, но их отношения обычно оставались в рамках протокола. Никаких подобных всплесков чувств. Кое-что ещё неприятно укололо её. С тех пор, как она обручилась с эльфом, злые языки шептали, что эльфы не женятся на чужаках, что он всё-таки вернётся к своему народу. Видеть то, как похожа Драгомира на эльфийку, было весьма болезненно.

       Внезапно женщина вздрогнула, перестала смеяться и повернулась к ней. Её глаза расширились от ужаса при виде Милолики. Сейгхин проследил за её взглядом и тоже увидел принцессу, посерьёзнел и осторожно опустил возлюбленную обратно на землю. Оба молча наблюдали за её приближением. Какое-то время все трое просто смотрели друг на друга. С некоторым злорадством Милолика отметила, что Драгомира была так растеряна, что едва сдерживала панику во взгляде, весьма отлично от того самоуверенного надменного вида раньше. Сейгхин выглядел удивлённым и раздосадованным. Милолика поморщилась, видя как он защищающе приобнял её злейшего врага.
 
-- Что ты здесь делаешь? -- наконец проговорила Драгомира.
 
Брови Милолики взлетели, она презрительно фыркнула и спрыгнула с лошади.
 
-- Не понимаю, чему ты так удивлена, ведьма. -- с издёвкой сказала она. -- Ты украла моего жениха, конечно же я должна была приехать и вырвать его из твоих лап.

-- Разве ты не получила моего письма? -- спокойно спросил Сейгхин.
 
Милолика яростно фыркнула.
 
-- То, что ты написал под её влиянием?

-- Я не был под её влиянием, -- всё так же спокойно возразил эльф. -- Она отпустила меня, когда поняла, что я не имел отношения к смерти её супруга. Я сам решил вернуться.
 
Принцесса вздрогнула, равнодушие во взгляде Сейгхина было невыносимым.
 
--  Да, хм, об этом.
 
Она заранее отрепетировала целую пламенную речь, чтобы оправдаться в его глазах, но эта идиллическая картина выбила её из колеи.
 
-- У меня не было другого выбора, кроме как держать это втайне от тебя. Я знала, что твоё благородство не даст тебе сделать то, что было необходимо. -- она мысленно выругалась, осознав сама как глупо это прозвучало.
 
Эльф лишь усмехнулся с неопределённым выражением лица и ничего не ответил. У Милолики вскипела кровь. После всего, что она пережила, после всех жертв, что она принесла, в том числе и сделок с совестью, как он смел оставаться равнодушным!
 
-- Я не верю, что заклинание с тебя снято! -- упрямо воскликнула она. -- Ты ведёшь себя не как ты! Вот, -- она достала пузырёк с зельем. -- Вот снадобье, которое вкупе с заклинанием снимет её чары с тебя. Я знаю, что ты думаешь, что ты свободен от чар, но ради нашей былой любви -- выполни это моё желание, выпей его со мной! -- она старалась звучать как можно убедительнее.
 
Сейгхин задумчиво посмотрел на зеленоватую, искрящуюся на солнце жидкость.
 
-- Ну хорошо, -- наконец проговорил он.
 
С торжеством смотрела Милолика на то, как Драгомира с силой освободилась из его объятий и убежала в сторону землянки. Сейгхин посмотрел ей вслед, затем жестом показал Милолике подождать и последовал за молодой женщиной. Когда он настиг её, он с удивлением увидел, что она плачет.
 
-- Что случилось? -- спросил он. -- Ты опять не уверена в моих чувствах или чары ещё всё-таки не сняты? -- шутливо добавил он, пытаясь её развеселить.
 
Женщина помотала головой, она никак не могла сдержать слёзы.
 
- Нет. Не это. -- наконец ответила она с громким всхлипом. -- Тогда, когда я тебя исцелила... и приворожила тебя, -- она остановилась, колеблясь.

-- Что?

-- Кончик шипа образовал плёнку вокруг твоего сердца и сделал возможным оба заклинания, -- она бросила на него извиняющийся взгляд. -- Без него, я бы умерла исцеляя тебя, поскольку рана отражается на мне и она была слишком глубокой.

-- Я понимаю. -- Сейгхин успокаивающе сжал её предплечье.
 
Драгомира вытерла слёзы, судорожно вздохнула и продолжила.
 
-- Когда я отпустила тебя -- я сняла только часть чар, те, что не давали тебе уйти. Иначе понадобилось бы слишком много усилий, чтобы снять их безопасно, а я не хотела, чтобы ты ещё дольше оставался... тогда... -- она опять надолго замолчала. -- когда ты вернулся и позже, когда... -- она пожала плечами. -- казалось, не было необходимости ничего менять.
 
Сейгхин задумчиво посмотрел на неё.
 
-- Ты боишься, что зелье может разрушить плёнку?
 
Драгмира снова пожала плечами.
 
-- Я не знаю. Возможно оно повлияет лишь на чары приворота, но... -- слёзы вновь безудержно потекли по её лицу. -- Тогда, когда ваши маги согласились не вмешиваться, один из них предупредил меня, что моя мстительность может ударить по мне. Я отмахнулась -- тогда мне уже нечего было больше терять... но теперь, -- её сотрясли рыдания.
 
Милолика с досадой наблюдала за тем, как эльф притянул к себе всхлипывающую женщину, пытаясь её успокоить.
 
-- Я должен рискнуть, -- наконец сказал он. -- Она не оставит нас в покое, пока не будет уверена, что чары сняты -- теперь мы это точно знаем.
 
Драгомира подняла к нему залитое слезами лицо, какое-то время смотрела ему в глаза, погладила его по щеке и затем молча кивнула. С болью наблюдала она за тем, как он приближается к Милолике. Принцесса протянула ему зелье, Сейгхин взял пузырёк. Внезапно Драгомира сорвалась с места и подбежала к ним.
 
-- Постой! -- воскликнула она и удержала Сейгхина за руку. -- Подожди! -- она повернулась к Милолике. -- Это может его убить, -- в отчаянии сказала она. -- Пожалуйста, уходи. Ты уже забрала у меня одного мужчину. Не делай этого. Пожалуйста...
 
Лицо принцессы окаменело.
 
-- Это не то же самое! -- сердито выплюнула она. -- Ты украла его у меня, я всего лишь забираю его обратно.

-- Но ты можешь его этим убить! Разве тебе всё равно? Ты же говорила, что любишь его!

-- Я люблю его достаточно сильно, чтобы освободить от тебя, не важно какой ценой. -- отрезала Милолика.

-- Это не любовь. -- в отчаянии прошептала Драгомира, отступила, отпустив рукав Сейгхина, и отвернулась.
 
Эльф какое-то время смотрел на сверкающую жидкость, затем собрался с духом и отпил часть. Милолика забрала пузырёк обратно и выпила остатки, затем прочитала заклинание и прильнула к его губам таким страстным поцелуем, на который была только способна. Ничего не произошло. Никаких падающих звёзд, никакого ангельского пения, никакой уходящей из-под ног земли, вихрей -- ничего. Сейгхин отстранился и холодно посмотрел на неё.
 
-- Ну теперь-то ты мне веришь? -- равнодушно спросил он.
 
Милолика растерянно смотрела на него, не в силах ничего ответить. Драгомира вновь повернулась к ним и обеспокоенно посмотрела на эльфа. Он обернулся к ней и успокаивающе улыбнулся. Казалось, всё было в порядке. Но затем, когда он хотел было подойти к ней, он вдруг вздрогнул от резкой боли в груди, смертельно побледнел и начал медленно оседать. Драгомира побежала к нему, подхватила его и помогла ему сесть, смотря на него полным боли взглядом.
 
-- Видимо.. твои предчувствия оправдались, -- с трудом проговорил Сейгхин. -- Прости... -- кровь заструилась из уголка его рта.
 
Драгомира в отчаянии глянула на угасающего эльфа, затем прижала руку к его груди и поспешно зашептала исцеляющее заклинание, но Сейгхин, собрав остатки сил, оттолкнул её руку.
 
-- Я... я не хочу, чтобы ты умерла ради меня. -- пробормотал он мертвеющими губами.

-- Я не хочу жить без тебя, -- в отчаянии прошептала женщина.

--  Всё было прекрасно.. пока...-- он не успел договорить, прежде чем потерял сознание.
 
Драгомира вскочила и в ярости посмотрела на Милолику, уронившую пузырёк и рухнувшую на колени: парализованная ужасом, принцесса смотрела на умирающего эльфа.
 
-- Зачем? -- закричала Драгомира. -- Зачем ты пришла? Зачем всё разрушила? Опять?

-- Я не понимаю, -- растерянно пробормотала Милолика, -- как же так.... Я всегда старалась быть справедливой, мои цели были благородными... почему всё это происходит со мной?

-- Ах ты не понимаешь? -- голос Драгомиры источал ненависть и яд. -- Так позволь мне объяснить, принцесса. Недостаточно быть благородной, или праведной и готовой нестись в бой за то, что тебе кажется благой целью. Если ты развязываешь войну ради неправедной цели, даже непреднамеренно -- ты наносишь большой вред. И ты не можешь просто отряхнуться и сказать, что ты мол не знала, твои намерения были благими -- все твои действия имеют последствия. Особенно, если ты вмешиваешь в это магию. Это, -- она показала на распростёртого эльфа, -- только начало.
 
Драгомира взмахнула рукой и прозрачный пруд помутнел и в нём замелькали картинки. В ужасе Милолика смотрела на то, как бесчисленная орда Цветаны маршировала по её королевству, как погибает начальник её стражи при осаде замка, как чума бушует в разорённой войной стране... Драгомира вновь переключилась на едва живого Сейгхина. Сверкание пузырька привлекло её внимание, она заметила, что там осталась ещё пара капель зелья. В её отчаянии, ей пришла в голову сумасшедшая мысль -- это не должно сработать, но может быть, может.... Она схватила пузырёк, поспешно выпила остатки снадобья и прильнула к губам Сейгхина. Губы защипало, воздух вокруг них вдруг засверкал, охранный изумруд Чёрного Королевства, который она носила в качестве амулета на груди, вдруг взорвался брызгами и обволок их зеленоватым туманом, возможно она даже слышала смех фей, но самое главное -- Сейгхин вдруг шумно вздохнул и открыл глаза. Драгомира судорожно гладила его лицо, его волосы, слёзы текли по её щекам. Эльф пару раз моргнул.
 
-- Как ты себя чувствуешь? -- всё ещё обеспокоенно спросила женщина.

-- Живым, - ответил Сейгхин, слегка улыбнувшись, и сел, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям, затем притянул Драгомиру к себе, крепко прижал её к груди и с облегчением повторил, -- Живым.
 
Какое-то время спустя они поднялись, Драгомира была смертельно бледна -- даже с зельем и неожиданной помощью охранного камня, ей пришлось пожертвовать немало своих сил, чтобы вытащить Сейгхина обратно в мир живых. Теперь же, когда он был спасён и напряжение спало, она резко ощутила последствия. Эльф помог ослабевшей женщине забраться на лошадь и, придерживая её, повернулся к Милолике, всё ещё заворожённо следящей за сменой картин в пруду.
 
-- Не ищи нас больше, -- бросил он принцессе.
 
Милолика подняла полные слёз глаза от пруда, и молча посмотрела на него, не говоря ни слова. Сейгхин нахмурился, затем вскочил на лошадь, прижал к себе Драгомиру и ускакал. Милолика осталась сидеть на траве, слишком поражённая, чтобы шевелиться или даже думать. Как только лошадь с двумя седоками исчезла в чаще, поляна резко переменилась, как по мановению волшебной палочки: землянка просела и обветшала, словно заброшенная десятилетия назад, воздух помрачнел, цветы поникли. Картины будущих катастроф продолжали сменять друг друга на поверхности пруда -- очередная гражданская война в Чёрном Королевстве, восстания в Белом Королевстве, и совершенно невероятное -- война между людьми и эльфами..


       Милолика вдруг осознала, что она в западне -- раз Сейгхин не возвращается с ней, значит она не сможет выйти из зачарованного леса. В панике она вскочила -- может они сжалятся над ней и хотя бы выведут её из чащи. Она в отчаянии огляделась -- но куда же они ушли? Чаща выглядела абсолютно одинаковой во всех направлениях -- угрожающая, мрачная, хищная, хохочущая над ней. Вдруг она ощутила холодок по спине -- огромный ворон с жуткими голубыми глазами бесшумно спустился на поляну и приземлился на луку её седла -- теперь-то она точно пропала. Птица глядела на неё казалось целую вечность, затем встряхнулась и приглашающе каркнула. Словно заворожённая, Милолика подошла к лошади и, колеблясь, остановилась. Ворон снова каркнул, на этот раз более требовательно. Принцесса вздохнула и покорно забралась в седло. Эльфийский скакун медленно побрёл в чащу.




      Белое Королевство было заполонено ордами из Чёрного Королевства. Рыцари Цветаны, грабили, жгли, убивали всех на своём пути, будто вслед за их королевой сведённые с ума магическим вихрем. Замок был осаждён, многие дворяне пали, в том числе и начальник королевской стражи. Казалось, всё было потеряно, когда из зачарованного леса вдруг вернулась принцесса Милолика, которую уже давно считали погибшей, в сопровождении мрачных рыцарей под предводительством стройного молчаливого мужчины с жуткими мёртвыми голубыми глазами. Она изменилась. Исчезла та солнечная, лучезарная, слишком самоуверенная девочка. Милолика, вернувшаяся из зачарованного леса, была более задумчива, серьёзна, даже печальна. Но она не утратила свой огонь -- её возвращение придало сил её войскам, а она сумела их заново воодушевить. Они яростно сражались, Милолика была всё время в гуще сражений, не щадя себя, мрачные рыцари были сущими дьяволами на поле боя, словно не боясь смерти. Мучительно медленно, но им всё же удалось переломить ход войны. Дюйм за дюймом они отвоевали свою землю и наконец выгнали захватчиков восвояси. Правда на этот раз, Милолика остановилась в своих границах. Слишком дорого стоила ей та ошибка в прошлом. Хотя говорят, что была для этого и другая причина. По слухам она увлеклась новыми поисками, что-то связанное с заколдованным рыцарем.





      Несколько недель, а может и месяцев спустя, королева Цветана была убита при загадочных обстоятельствах. По слухам однажды вечером несколько воронов влетели в её обеденный зал, превратились в людей и убили её стражников. А затем, их предводитель -- высокий стройный мужчина с жуткими жестокими голубыми глазами и смертельно бледной кожей казнил извивающуюся в ужасе и умоляющую о пощаде женщину. Правда другие говорят, что она была убита своими же дворянами, в отместку за то, что отравила своего мужа. А эта сказочная история про воронов была придумана, чтобы скрыть цареубийство.



     Никто точно не знает, что произошло с Драгомирой и Сейгхином. Одни говорят -- они просто растворились в заколдованном тумане и их никто больше никогда не видел. Другие -- что они вернулись в эльфийское королевство и прожили долгую и счастливую жизнь. Нельзя сказать с уверенностью кто прав, потому что эльфийское королевство полностью отгородилось от остального мира и даже воздвигнуло вокруг себя магический барьер после того, как Чёрное Королевство напало на Белое. С тех пор никто не смог проникнуть сквозь него, по крайней мере никто не возвратился обратно, чтобы об этом рассказать. Однако говорят, что глубоко в зачарованном лесу, лунными ночами, когда лесные огоньки пляшут на полянах, можно услышать, как туман шепчет их имена...


       *                *                *


                Значение имен


Драгомира (древне-славянское) -- «дорога миру»

Милолика (древне-славянское) -- «милая лицом»

Цветана (древне-славянское) -- от слова цвести, «цветущая», «цветок»

Мстислав (славянское) -- «славный (прославленный) защитник»

Всебор (древне-славянское) -- значение неясно, возможно «борющийся со всеми»

Сейгхин (традиционное ирландское) -- «ястреб»

Уллакхан (традиционное ирландское) -- «самонадеянный, подверженный гордыне»

Теймхнин (традиционное ирландское) -- «тёмный»