См.содержание кн.1
http://www.proza.ru/2013/12/13/1906
ЗАПИСКИ МЕДВЕДЯ
или
ПО ТУ СТОРОНУ РЕАЛА
(роман)
КНИГА ПЕРВАЯ
Часть вторая
ДНЕВНИК
Глава 12
РИСУЮ С НАТУРЫ-2
На протяжении своей жизни я оказывалась свидетелем событий, о которых в наше время обязательно бы упомянули в средствах массовой информации. В СССР всё было хорошо! В газетах, об увиденном мною, не было ни строчки!
Память рисует с натуры и запечатывает в отсек «ТРАГЕДИЯ».
***
Я пришла на занятия в музыкальную школу, но на сольфеджио не тороплюсь, подхожу к огромному окну в фойе школы и рассматриваю, вместе с другими юными пианистами, вид жилого дома напротив. Собственно говоря, того, что от него осталось. Прогремел взрыв и пятиэтажка раскрылась. Фасадная часть стен отсутствовала полностью. Открывался вид на ячейки жилых квартир с первого по пятый этажи. Видишь мебель, нехитрые людские пожитки. Вглядываюсь в одну из таких квартир-ячеек: стоит кровать, на кровати обломки строительных материалов, из-под них торчат ступни ног. То тут, то там попадаются на глаза фрагменты человеческих тел. Запомнилась голова, лежащая на крыше – рот широко открыт, всклокоченный чуб и всё это тёмно болотного цвета. Дом оцеплен милицией, придомовая зона огорожена. На крыше лежала голова молодого милиционера Парды Очилова. Через крышу он пытался проникнуть в квартиру и остановить безумца, грозившего взорвать дом. Потом именем этого милиционера назвали одну из улиц нашего города. От виновника взрыва естественно осталось только месиво. Та, из-за которой разгорелся весь сыр бор, вместе с малолетними детьми жива. Она то и вызвала милицию. Военнослужащий принёс домой тротил и грозился взорвать дом, жена ему изменила, и он сильно расстроился.
***
Лето 1980 года.
Я возвращаюсь с каникул на учёбу. Каждый год, как минимум четыре раза, совершаю перелёты из Томска в Навои и обратно. Долетаю до Ташкента, а оттуда уже в Томск, с посадками в Алма-Ате и Семипалатинске. Сижу в салоне самолёта, слышен шум запускающихся двигателей. Вот-вот взлетим и покинем Алма-Ату.
Вдруг, раздаётся оглушительный взрыв и нас подбрасывает, в окно иллюминатора вижу столб яркого огненного гриба, напоминающего изображение атомного взрыва на картинках по гражданской обороне.
Нас выводят из самолёта. В аэропорту стоит людской вой! Только что, на глазах у провожающих, взорвался в воздухе двухсалонный самолёт ТУ-134, полный детей! Он упал буквально в нескольких метрах от аэропорта на близлежайшие жилые дома. И всё это на глазах несчастных родителей! Они кричат и рвут на себе волосы. Дети летели организованной группой на отдых в Симферополь.
Ни один самолёт до завтрашнего дня теперь не поднимется в воздух, но посадку разрешают. Прибывают всё новые и новые пассажиры, в аэропорту не протолкнутся. В воздухе кружат военные вертолёты.
Я уже давно в дороге и очень устала, состояние полной опустошённости, смертельно хочется спать. В аэропорту искать место бесполезно. Покупаю в качестве простыни газету и иду в посадочный отсек, в котором расположились пассажиры нашего самолёта. Устала ни я одна. Даже на земле найти место тяжело. Среди сплошь лежащих тел, невидно свободного места, - на асфальт ложиться не хочется! Наконец, около мусорки, нахожу кусочек вожделенной земли, падаю на расстеленную газету и тут же проваливаюсь в сон.
Слышу, как начинает накрапывать дождик. «Плевать! Очень хочется спать!»
***
По городу движется похоронная процессия. Больше двадцати гробов. Среди них и маленькие – с детьми, и совсем малюсенький – с младенцем. Некоторые погибли семьями.
Авиакатастрофа в нашем городе. Самолёт при посадке задел крылом складированные на взлётной полосе железобетонные плиты, - поодаль шло строительство нового аэропорта. Самолёт буквально разломило по полам, - он загорелся и взорвался вместе с пассажирами и экипажем.
Навои городок небольшой. Аэропорт маленький и, как правило, это конечный путь следования пассажиров. Таким образом, все погибшие – жители нашего города, кроме одного – пожилого грузина. Он был гостем и мы готовились к его торжественной встрече. Бывший начальник нашей строительной организации, летел из Сухуми, соскучился по городу, который строил с самого начала, по городу и по своим друзьям, строителям.
Его гроба не было в похоронной процессии. Вахтанг Гвасалия вернулся в Сухуми, так и не увидев своих друзей, вернулся к своим родным, для захоронения.
Ни в газетах, ни по телевизору, не только не обмолвились о гибели почётного строителя города Навои, но и не посчитали нужным вообще сообщать об этой катастрофе. В СССР – всё спокойно!
***
Я была тогда ребёнком, когда в Навои произошло первое землятресение. Тогда, девятиэтажки буквально раскрылись вдоль. Люди в панике выпрыгивали с этажей. На тот момент Навои не относился к сейсмически опасной зоне и здания строились без учёта сейсмики. Процесс восстановления девятиэтажек был очень сложным, шёл в несколько этапов. И я, уже после окончания института, то есть через 10 лет, принимала участие в заключительном этапе восстановления этих зданий. Разрушения в нашем городе – это было не самое страшное, что тогда случилось. Тогда, целый узбекский посёлок ушёл под землю. Земля раскрылась и люди, животные, строения провалились в трещину. А трупы, оставшихся на поверхности, разлагались под палящими лучами солнца. Слышала, что трупы людей закапывали бульдозерами, особо не разбирая где мусор, где люди. Торопились, что бы ни началась эпидемия. А один из бульдозеристов сошёл с ума от увиденного.
Тогда, об этом землятресении и его последствиях в средствах массовой информации ни слова не было сказано. В СССР – всё спокойно!
***
И вот наше время – 2012 год.
Звонок из Лондона среди ночи. Звонит подруга, Мария:
- У тебя всё нормально?
- А что случилось? – интересуюсь я спросонья, не понимая, чем вызвано беспокойство подруги.
- Да я слышала, что у Вас там сейчас потоп в Крымске – это же в двух шагах от тебя! Ты как?!
- Да я даже и не в курсе, - удивилась я осведомлённости подруги.
Вскоре звонок с Нового Уренгоя, тоже друзья волнуются – не утонула ли я?
«Надо же, - мы тонем! Все в курсе, - кроме нас».
Погибло тогда немыслимое число людей. Тысячи! Фуры загружали трупами и вывозили из города. Была свидетелем разговора в городской маршрутке, медики между собой обсуждали свою сотрудницу:
- Слышали? Ермакова-то Наталья Петровна, повредилась в рассудке после командировки в Крымск.
Фамилия этого врача мне была знакома – добрая, обаятельная женщина, бывшая завполиклиникой.
Наши больницы заполнены пострадавшими с Крымска, информацию узнаём из первых уст:
- У нас в городе стоит удушающий трупный запах! Люди вынуждены ходить в масках! Помощь приходит не от государства, а от валантёров!
А что слышим из средств массовой информации, то бишь из телевизоров:
- Несколько сот погибших, - (уже не помню сейчас точно, но где-то в районе 140 человек), - Всё в порядке, всё под контролем!
Ну и что изменилось? В СССР всё умалчивалось, и сейчас та же история? В СССР, конечно, скорее всего, затопления бы этого вообще бы, как бы не было, как бы показалось. Сейчас хоть озвучили:
– Да, беда! Да, случилось!
Ну, а чтобы всё как есть, что бы всё по-честному – никак нельзя? Правда - вредна для ушей сограждан? Извиняйте, господа хорошие! Но, как ни крути, всё же сейчас, - это ни тогда! И, мы уж как-нибудь разберёмся, как-нибудь отфильтруем! Тем более что есть такое замечательное средство связи – интернет!
Ой! ЧтоЙ-то расфокусировалась я на всё государство сразу! Тут бы в своей личной жизни разобраться. Вернусь к себе. Вернусь к своим мужчинам.
Примечание: Иллюстрация выполнена Ириной Лиановой
См. продолжение: кн1 ч.2 гл.13 "Мои мужчины"
http://proza.ru/2013/05/06/1766