Белёсый отрешённый закат в северном порту не жжёт и не лечит, это трудовой закат.
Огромный - в глазах человеческих - грейфер с углём летит со стороны солнца в сторону скопления людей, и бригадир кричит грозно:
- Бойся! Бойся! –
и снова радеет о людях, -
- Бойся!
То же самое я твердил своему другу, зная наперёд, что мои слова отскочат как брызги от раскалённой сковородки.
Бойся…
Я имел в виду девушек, носящих контактные линзы.
Он всегда попадался на эту удочку, сколько его ни предостерегали. Девичьи глаза в контактных линзах приобретают неотвратимую влажность, стоит им обратить на тебя взор, и ты загораешься в горгоновых муках.
На заре печальной юности многие попадали в эту ловушку, мучаясь загадкой:
- Да глаза-то будто пьяненькие! –
И падали жертвой физической дифракции.
Дифракция есть преломление света, но если это пламя внутреннего огня – бросайте всё и ступайте восвояси. Подыщите скит где-нибудь за МКАДом и научитесь выпиливать лобзиком.
В этой жизни страшнее могут быть только жёны с внешностью кинозвёзд. Мучимый подлинной, а потому немой жалостью, я всегда оттирался в уголок, когда очередная жертва спешила мне представить с гордостью, и кого? Клона Марины Ладыниной. А вот – Нина Русланова - апгрейд вариант, что вдвойне хуже, она чувствует себя суперзвездой после пластики.
Или эта природа грешила закономерностью, или мои слова приобретали магическую силу. В те дни, когда реки вышли из берегов, я потерял друга, а он женился на Голди Хоун, и она носила контактные линзы. Она неутомимо следовала за ним во все экспедиции и живо восторгалась редкими геккончиками и чрезвычайно агрессивными речными китайскими паучками. Казалось бы, вот ему и верная подруга и подспорье.
Я благонамеренно держался в отдалении, пока не наступил сезон кабаньей охоты, и не представился случай встретиться с ним наедине, выйти плечом к плечу на горячее дело.
Естественным образом, она вызвалась тоже. Никто и ничто не могло её удержать от ангажированной прогулки «за свинкой». Нелепо было поминать расхожие истории о свирепости дикого вепря, о неразборчивой силе клыков раненого кабана.
Вот недавно на охоте по ошибке подстрелили американского сенатора. Нам по определению столько не выпить, чтобы уподобиться животному, но гипотетический риск всегда присутствует.
В ответ она лично отправилась в охотничий магазин и изувечила психику продавцов в поисках «пулек», которыми можно завалить слона. Ею была развёрнута кипучая кампания первого этапа, в которой самым главным было приобрести снаряжение. Примерить. Фотопробы получились очень удачными и вписались в портфолио «Так ходят на кабана». На том и поладили.
Немного позднее я понял: она была уверена, что её пожизненно снимает скрытая камера. По возвращении из поездок в редкие свободные минуты просматривались все диски со звездой, корректировались жесты, мимика, и в итоге невозможно стало отделить экранное от сущего. Строчку Лермонтова «и звезда с звездою говорит» она восприняла буквально.
Дни путались с ночами, «Одноклассники» с «Фейсбуком» и «Инстаграмом». Постепенно всем становилось ясно, что в этом романе не найдётся места истопнику, рядом с Анной Карениной. Не усадить этих птиц графу на одну родовую ветку.
А вот я её полюбил с той первой секунды, как встретился глазами. И буду любить до той последней секунды, когда они закроются.
Что-то в тот момент я не смог запомнить или уловить. Тогда они вдвоём ворвались в мою мастерскую, рука об руку, я только что разогнулся в сварочных рукавицах. Моё запястье сковала крошечная кисть, по скуле скользнули крошечные губы, пыльная прядь скользнула по виску. Я знавал, как пахнет пыль нашей степи, эти волосы явно были из другого мира. Там африканские слоны летают, а межгалактическую звёздную пыль ворочают мешками.
Я оставил дружбу, у меня началась новая жизнь. Я избегал всяческих друзей при любых обстоятельствах, дрожь у меня вызывала мысль оказаться вблизи неё в любой компании.
Она давно уже свободна, и друг в немыслимой дали.
Он бросил всё и уехал туда, откуда обычно не возвращаются. Я стёр её телефонный номер в трубке, хотя и помню его наизусть. Это позволяет мне себя обманывать, что случайно я его не наберу.