Путь уготовленный всевышнем, мне непонятен. Я не знаю что он хочет. Но путь которым идти желает всё моё существо, начиная от кончиков волос, заканчивая вселенной моей души, ржавеет. Рельсы не блестят уже. Они окислились и покрылись коркой забытия. Эта дорога теперь не увидит того паровоза, не почувствует как по нему скрежетают горячие колеса путника. И дорога сама забудет что она вела к изумрудной гавани. Где пароход всё ещё издает свои протяжный гудок. Всё ещё ждет. Он не отправляется в океан счастья, в сторону алой звезды и стихийной агонии, выдыхая воздух цвета «пепла».
Но пароход не дождется, и вынужден будет отправиться пустым, и затеряться в синеве души Посейдона издав последний свой стон. И даже маяк в гавани который очень ярко светит не сможет вернуть ни пароход, ни паровоз. Который уже проехал мимо них, но другой дорогой. Ведь на распутье машинист передвинул стрелку и вагоны поскользили совсем по другой дороге. Он не нажмет на стопкран, не поведет в прошлое. Не вернется на распутье, не повернет стрелку назад, не заблестят ржавеющие рельсы ведущие к мечте. И единственный пассажир этого экспресса подумает:«Не судьба». Забыв что просто на вокзале, средь шума, гула, кряхтения таких же заблудших, не услышал объявления на посадку своего паровоза. Что просто не смог средь этого шума услышать единственный звук который был ему необходим, что бы он сел на нужный маршрут. Обидно... Второго билета не существует. Но... Он молод и ноги пока сильны. Стопы не стерты в мазолях. И он может выбросить билет. Сойти на неизвестной станции и пойти... Хоть и пароход уплыл... Но маяк светит всем.