КОМОК ШЕРСТИ
• Человек может найти смысл жизни,
только посвятив себя обществу.
Альберт Эйнштейн
Mужчина средних лет, зашел в свою спальню. То, что, его повергло в ступор, невозможно описать. Он увидел то, что, так часто любил наблюдать в своих любимых фильмах. Его жена свисала с кровати, вся в крови.
-Это безобразный текст, ты знаешь, что с ним надо сделать - молодой писатель, для которого разговоры с «ни кем» вполне естественное дело, выделил текст и нажал клавишу Delete. – вот и славно, я нашел выход.
Он встал со своего дубового стула, и поплелся на кухню. В отсутствии вдохновения, писатель любил что-нибудь погрызть, ему казалось, что, во время этой процедуры, запихивает в рот не только еду, но и идеи для новой книги.
Молодой, начинающий писатель еще не обрел свой стиль. Когда просыпался, он мечтал стать драматургом, а засыпал с не начавшимся, мистическим рассказом в руках. Его порой угнетало, что на полу валяется сотни страниц, все исписанные, но в то же время пустые. Он поправил свои длинные, лохматые волосы рукой, и вышел на крыльцо. Его умные глаза всегда любили все рассматривать, и мысленно все это описывать. Он гордился тем, что вся его внешность говорила о том, что он – писатель, постоянный бардак на голов嬬¬¬¬, трехдневная щетина, однообразные рубашки с грязными рукавами, которые всегда были одеты на различные футболки. Полная «безвкусица» – вот, что отличает писателей от обычных людей.
Жил он, как и многие писатели, один в лесу. Из небольшого дома, который ему подвернулся совсем не дорого, открывался живописный вид на высокие ели и часть озера. Он часто представлял, что вместо озера течет огненная лава, а ели – это огромные великаны, которые охраняют его. И его дом – непреступная крепость, из которой просто невозможно украсть сюжеты будущих книг, и мысли, глубокие мысли писателя.
У писателя, в практике были каждодневные прогулки. Прогулка для него – как сон для человека. «Идти куда-то – значит жить» - часто говорил он себе перед тем, как открыть дверь в новый день.
Наши любимые метеорологи передавали сырую погоду. «Когда же они ошибутся? - спросил у сырости писатель. – Хорошо хоть не они управляют погодой, а то наступила бы, настоящая война. Люди поделились бы, на два лагеря и кричали: «Мы хотим жару», а остальные: «Мы хотим холод». Странный человек, невозможно угодить ему. Ой, кому это я? Он наклонился, взял в руки старый посох, который нашел в лесу, и наступая на мокрую траву пошел на встречу «великанам».
Возвращаясь домой, по грязной тропинке, он думал о том, что, эта прогулка, кроме свежего, чистого, да и, в общем-то, полезного воздуха, ничего не дала. А разве этого мало? Хотя в лесу, к нему пристала кошка, она его куда-то звала, что-то говорила на своем языке. Писателю было не до разбора вроде-бы ясных слов, выкинутой людьми, но в тоже время, продолжающей жить в этом лесу, пушистого животного. После встречи с этой кошкой, он подумал, что окажись он в ее положении, то давно бы утопился или растерзал себя. И зачем она живет, для чего, в чем смысл?
Заходя домой, он поблагодарил Бога за воздух, за кошку, за то, что не попал в яму для кабанов, (на которых сейчас шла охота), да и наверно, за все остальное, кроме метеорологов конечно.
Перед сном, он пытался написать рассказ о кошке, которая искала смысл своего существования, она не могла умереть, потому что не знала зачем? Она скиталась столетьями, и завидовала людям, которые могли уйти в загробный мир просто так, без всякого смысла, ничего не оставив после себя, что в общем-то и делали. Причиной не законченного рассказа, было все тоже не понятное вдохновение, а вернее его отсутствие. Он взял книгу, прочитал о смерти Иисуса, который пожертвовал себя ради других людей. И уже засыпая, он подумал о том, что надо бы, отдать эту книгу кошке, люди уже давно не понимают эту смерть, да и всю книгу в целом. «Отнесу завтра кошке, что бы, обрела, наконец, покой.»–сказал он книге. Писатель опять пожалел о том, что сегодня во время прогулки, не выслушал бездомного животного, и прошел мимо, тяготясь своими проблемами, которых в принципе то и не было.
Встав утром с теплой постели, писатель с надеждой, что, сегодня, наконец- то начнет писать книгу, вышел из спальни. Его немного раздражало, что проходят дни, а его работа стоит на месте, но в то же время был рад, что у него такая работа. Работа наблюдателя, смотри на мир и передавай «свой мир» в виде чернила на бумаге. Чернила–посредники между писателем и читателем. Он иногда был зол на черную краску, что она не заслуженно стоит в центре внимания. – Я столько мыслю, трачу время, силы, жизнь – начал говорить вслух писатель, – а внимание только ей, порой люди даже и не задумываются о чем написано в книге, а просто смотрят на черную краску и все.
Подходило время к очередной прогулке, сегодня, в его планах было встретить какое, ни будь живое существо в лесу, и главное не молчать, говорить с ним все, что лезет в голову – мечта многих людей. Он хотел исправить сегодня, вчерашнее тупое молчание. Взяв старый посох, писатель пошел по сухой земле, в глубь леса. Светило солнце, его длинные волосы помогали теплым лучам, греть голову писателя.
–Ни одного встречного,– сказал он «великанам» и опустил голову. Ступая по тропинке, он увидел не большой комок шерсти. Наверно кто-то из животных подрался или просто кто-нибудь линяет – подумал писатель и рассмотрев шерсть, заметил сходство со вчерашней кошкой. Он встал и хотел уже идти дальше, как заметил что в стороне от тропинки, на зеленой траве лежал еще один такой комок. Подняв голову, он был слегка удивлен, тем, что, эта шерсть тянулась цепочкой в лес. Он пробираясь сквозь кусты, последовал за ней, чувствуя что здесь, что то, не так. Следующая картина заставила ужаснуться писателя. За шерстью, продолжая тянуться цепочкой, лежали маленькие, кровяные куски кожи. Он хотел бежать обратно, и не видеть этого ужаса, но сущность писателя, да и простой человеческий интерес заставлял его следовать, этой красной нити. Писатель подумал, что может быть, это натворили дикие звери. Он осторожно стал пробираться по этому жуткому следу. Лоскуты кожи больше не были видны, они сменились дорожкой крови, которая вела за толстое дерево. Писатель, не зная, что и ожидать за этим «великаном», подкрался к нему, и медленно начал высовывать свою голову, чтобы, наконец, понять, что тут произошло. За деревом он увидел вчерашнюю кошку, только она не была уже «вчерашней». Бока ее превратились в мясо, она лежала вся в крови. Он увидел в ее когтях застрявшие мясо, а во рту – куски шерсти перемешанной с кровью. Кошка умирала, и писатель, с мокрым лицом от слез, второпях, пока она еще дышала, хотел ей что-то сказать, но его перебили высокие звуки, похожие на чей-то писк. Он заметил, что за кошкой, которая уже перестала дышать, была дыра в земле. Подойдя ближе, он увидел, что это, та самая яма для кабанов. Он быстро откинул крышу ловушки, и увидел на дне глубокой ямы, троих котят.
– Зачем? Они не стоят этого,– сказал он кошке, которая уже не могла его слышать. Он кинул котятам крошки хлеба, которые завалялись в его рюкзаке, и поблагодарив мертвую тушку, быстро побежал домой за деревянной лестницей.