Предыдущая часть: http://www.proza.ru/2014/10/19/1995
*******************************************************
Лошадь с двумя наездниками -- мужчиной и женщиной -- спотыкаясь и шатаясь брела сквозь чащу. Оба седока были столь же измучены: они ехали уже много дней, боясь остановиться в этой части зачарованного леса -- малейшая ошибка, один неверный шаг -- и они погибнут. Женщина уже была без сознания, мужчине приходилось её придерживать, чтобы она не упала, однако и его силы уже были на исходе -- долго продержаться он уже не мог. Вдобавок ко всему ливень стоял стеной, будто разверзлись небеса. Пути не было видно, лошадь брела практически вслепую, мужчине оставалось лишь надеяться, что она откуда-то знала путь к цели их путешествия, иначе скорая гибель была и в самом деле неизбежна. Вдруг лошадь в очередной раз споткнулась и остановилась. Мужчина поднял залитое струями дождя лицо и увидел, что они выехали на поляну. В центре оной был небольшой пруд, а за прудом было что-то ещё -- сквозь стену дождя он не смог разглядеть, что именно, и направил туда лошадь. Когда они подъехали поближе, оказалось, что это сломанный ствол когда-то очень большого дерева -- между мощными корнями с трудом можно было различить небольшую дверь. Мужчина остановил лошадь и спрыгнул вниз, осторожно захромал по направлению к двери и вздрогнул, когда женщина соскользнула по шее лошади и скатилась на землю. Затем он снова повернулся к двери и медленно, настороженно её открыл. Дверь поддалась на удивление легко, и он вошёл в небольшую землянку. Она выглядела давно заброшенной, всё было покрыто пылью и паутиной, однако там было достаточно места для двоих, так что она вполне могла послужить им укрытием на ночь. Мужчина снова вышел наружу, с отвращением скользнул взглядом по распростёртому телу женщины, но , после минутного колебания, поднял её и, слегка поморщившись, захромал обратно в землянку, где грубо положил её на скамейку. Её голова перекатилась на бок и волосы рассыпались по скамье. Мужчина какое-то время смотрел на неё со смешанным чувством -- она была так бледна и выглядела столь хрупкой, но в то же время обладала невероятной властью над ним и была причиной того, что он здесь находился против своей воли. Его лицо исказила ярость, но внезапно он ощутил насколько он измождён и рухнул в кресло.
Драгомира проснулась и с лёгким удивлением взмахнула ресницами, затем потянулась, медленно просыпаясь, глубоко вздохнула и тут же принялась яростно чихать, вдохнув приличную порцию пыли. Наконец отдышавшись, она села и осмотрелась -- небольшая комната с камином, небольшой стол, скамья, на которой лежала она и ещё пара вещей. Какое-то время она наблюдала за всё ещё спящим эльфом -- он не проснулся от её чихания. Странная улыбка тронула её губы -- спящим он выглядел почти приятным. Она снова осмотрелась и на этот раз заметила небольшое окошко с мутным стеклом -- через него пробивался солнечный свет, по крайней мере ей так показалось. Драгомира поднялась, осторожно миновала Сейгхина, стараясь его не разбудить, и выглянула из землянки. Действительно, день был в самом разгаре и при этом весьма солнечным. Она вышла из землянки и обвела взглядом поляну. Небольшой пруд в центре сверкал на солнце, лошадь спокойно паслась -- она подняла голову, услышав приближение чародейки и приветствовала её тихим ржанием. Драгомира слегка улыбнулась, подошла к животному, ласково погладила его и оглянулась на дом. Это и в самом деле когда-то было очень большое дерево: обломок ствола был метра два в диаметре, во все стороны расползались толстые извивающиеся корни, покрытые тёмно-фиолетовым мхом -- она невольно залюбовалась живописным видом. Потом Драгомира подошла к пруду и опустилась перед ним на колени. Она собиралась было зачерпнуть воды руками, но вдруг замерла, увидев своё отражение: она была очень бледна, лицо заострилось, волосы спутались, глаза запали и под ними лежали глубокие тени. Она попробовала воду рукой и после недолгого размышления разделась и медленно зашла в воду. Пока она заходила, она услышала как открылась и тут же поспешно снова захлопнулась дверь. Чародейка усмехнулась -- какой, однако, стеснительный эльф. Вода была прохладной, но всё равно ощущение было столь приятным, что она пробыла в воде пока окончательно не замёрзла. Выйдя из воды, она скептически изучила своё королевское платье -- вскоре ей понадобится что-то другое, но пока придётся обойтись им.
Когда она вернулась в землянку, Сейгхин рассматривал свою рану на ноге. Один из его «друзей» из числа зачарованных деревьев напал на них и серьёзно повредило ему лодыжку, а за последние несколько дней, пока они ехали без остановки, рана воспалилась.
-- Помочь? -- спросила Драгомира.
-- Эльф молча мотнул головой.
-- У меня в этом есть опыт... -- продолжила она.
-- Угу... -- проворчал Сейгхин, -- С меня пожалуй уже достаточно твоего «опыта»..
Женщина безразлично пожала плечами и принялась изучать землянку. Комната, в которой они находились, казалась чем-то вроде смеси жилой комнаты и кухни, однако она обнаружила, что в землянке было ещё несколько помещений -- одно явно было погребом для запасов на зиму, а другое, прилегающее к обратной стороне печи, выглядело как небольшая спальня с кроватью, вырезанной из искривлённой коряги и покрытой сгнившим к тому времени матрасом из мха. В одном углу Драгомира увидела большой тяжёлый сундук. Ей пришлось несколько раз сильно подёргать крышку, прежде чем та поддалась и медленно, с громким скрипом, открылась. Внутри была женская одежда грубого плетения, переложенная лавандой, что вероятно и спасло её от насекомых. Одежда пахла затхло, но в остальном выглядела вполне прилично. Внизу, под одеждой, она обнаружила сундучок поменьше, вытащила его и вернулась в главную комнату, где было посветлей. Сейгхин был всё ещё занят своей раной, пытаясь отрезать часть воспалённой плоти, морщась от боли. Драгомира усмехнулась, села на скамейку и открыла сундучок -- внутри были какие-то старые записи на бересте и подвеска. Она взяла её, поднесла поближе к глазам и почувствовала, как земля уходит из-под ног -- подвеска была очень знакомой... Далёкое воспоминание из её детства... Подвеска, принадлежащая...
-- Что это? -- спросил Сейгхин, как раз поднявший голову и увидевший как изменилось выражение её лица.
Драгомира вздрогнула, положила подвеску обратно и поспешно закрыла крышку.
-- Ничего, -- судорожно вздохнув, ответила она, отворачиваясь, чтобы он не увидел навернувшиеся слезы. -- Не твоё дело.
Чародейка вернула ларец в сундук в спальне, отёрла слёзы и снова вышла в жилую комнату. Какое-то время она наблюдала за безуспешными попытками эльфа перевязать рану, затем закатила глаза, вытащила пару тряпок из сундука, нашла небольшую миску, пошла к пруду и наполнила её водой, вернулась в землянку и, не обращая внимание на протесты эльфа, протёрла рану от гноя влажной тряпкой и перевязала её.
-- Вот, -- сказала она, -- без магии. И без надобности кромсать ногу. -- добавила она, выливая гнойную воду.
-- Спасибо, -- нехотя сказал Сейгхин.
-- Ах, смотри не переусердствуй, -- с лёгкой насмешкой в голосе сказала женщина, -- А то я ещё поверю, что ты действительно благодарен.
Она принялась изучать полки в комнате, проверяя есть ли что полезное в давно заброшенной землянке, когда-то служившей домом кому-то другому.
-- Ну, -- эльф поднялся и осторожно наступил на раненную ногу, -- если бы ты меня не притащила в середину заколдованного леса против моей воли, то может я и был бы благодарнее.
-- Ах, да... -- протянула Драгомира, сунув нос в грубо вырезанный шкафчик и тут же снова расчихавшись.
Сейгхин невольно усмехнулся -- у неё, пытавшейся справиться с приступом чихания, было весьма забавное выражение лица.
-- Однако тебе некого винить кроме самого себя... -- тем временем продолжила чародейка, наконец справившись с собой и продолжив изучать комнату. -- Ты пришёл в моё королевство... штурмовал мой замок... убивал моих рыцарей! И тем не менее, -- протянула она вытаскивая сосуд с неопределённым содержимым и с отвращением глядя на него, -- Может быть я даже спустила бы тебе это... ну не знаю... -- она брезгливо поставила сосуд на место, -- за красивые сине-фиолетовые глаза...
Она довольно усмехнулась, когда эльф слегка смутился и зарделся.
-- Но ты же никак не мог угомониться и настоял на том, чтобы надеть на меня магические наручники... -- она отряхнула руки от пыли и насмешливо посмотрела на него. -- Так что я бы не смогла сбежать сама -- к счастью я об этом позаботилась заранее...
Сейгхин поморщился, вспомнив о её «заботе». Драгомира заметила это, усмехнулась и подошла поближе.
-- Ей-богу, я не понимаю, почему ты столь недоволен, -- протянула она, подходя совсем близко и глядя ему прямо в глаза. Эльф слегка отодвинулся. - Если бы я не заставила тебя последовать за мной, то ты бы умер в тот момент, когда меня бы казнили.
-- Лучше бы я был мёртв, чем здесь, с тобой, -- поспешно сказал Сейгхин.
К его удивлению Драгомира широко улыбнулась.
-- Вот и хорошо, -- протянула она. -- Очень, очень хорошо.
Затем она подхватила ведёрко, стоявшее у двери и пошла к пруду, сполоснула его и наполнила водой. Вернувшись обратно в землянку, она принялась оттирать пыль и всё остальное, что ещё прилипло за годы к столам и полкам.
-- Мы остаёмся здесь? -- изумлённо спросил эльф.
-- Да, -- спокойно ответила Драгомира.
-- Ты же говорила, что в заколдованном лесу не стоит долго оставаться на одном месте...
-- Не все области в зачарованном лесу одинаково опасны. Очевидно, что здесь на протяжении долгого времени кто-то жил, так что мы скорее всего тоже сможем. А кроме того, я чувствую, что здесь безопасно... -- она мельком взглянула на него. -- Ты же эльф, ты тоже по идее должен это чувствовать..
-- В твоём присутствии я не чувствую себя в безопасности, -- хмуро ответил Сейгхин, -- оно вероятно и притупило мою чувствительность..
-- Несомненно, - засмеялась чародейка. -- Ну что ж, я надеюсь ты не совсем бесполезен в хозяйстве, -- сказала она, с хитрецой посмотрев на него. -- Скажи-ка, ты хоть охотиться умеешь? Или ты из лука можешь только по людям стрелять?
Сейгхин покачал головой на насмешку.
-- Мои охотничьи навыки вероятно лучше твоей готовки..
-- Ой-ой, - Драгомира притворилась, что это её задело. - Ну что ж, если ты прав, то может твоё желание смерти исполнится... Правда на твоём месте я бы на это особо не надеялась -- в отличие от тебя, я низкорождённая... А вообще, может стоит тебе заняться готовкой, пока я не приготовила какую-нибудь баланду, чтобы превратить тебя в особенно уродливого тролля... Просто чтобы испытать решимость твоей невесты, если она всё-таки до нас доберётся и попытается снять заклинание поцелуем настоящей любви..
Эльф сжал челюсти, но ничего не ответил -- он не собирался доставлять этой ведьме удовольствие видеть его душевную боль. Он скользнул взглядом по Драгомире, которая с лёгким отвращением изучала очередную полку -- она не была уверена было ли то, на что она смотрела, когда-то давно мышью или же просто комком пыли -- поморщился и вышел из землянки. Женщина довольно улыбнулась -- о, она чувствовала его боль и собиралась насладиться ей до последней капли.
* * *
Несколько недель спустя Сейгхин резко проснулся рано утром. Сначала он никак не мог понять, что его всполошило, но затем расслышал тихие голоса -- женский и мужской; женский принадлежал Драгомире, а мужской звучал знакомо, но он не смог его сразу узнать. Сначала он хотел было подняться и выглянуть, но что-то его остановило.
-- Я не могу этого сделать, -- мягко сказала Драгомира, -- я не могу так просто снять заклинание: ты умирал, когда я его произнесла -- ты сразу же погибнешь... И поскольку ты был его средоточием -- погибнут и все те, кто был мёртв или умирали в это время... Конечно последнее слово за тобой, -- добавила она после небольшой паузы, -- если ты действительно хочешь, я могу его снять. Тогда ты хотя бы обретёшь покой....
-- Нет, -- протянул мужской голос, -- Нет. Не потому, что я боюсь умереть, но я не могу оставить тебя одну, особенно когда он рядом...
-- Он для меня не опасен... он не может причинить мне вред.
-- Ты уверена? В конце концов их раса связана с магией... Он всё ещё пытается убежать -- каждый день проверяет как далеко он может уехать...
Сейгхин почти почувствовал, как улыбнулась Драгомира.
-- И каждый раз терпит неудачу... Я знаю... Он сам не владеет магией -- ему для этого понадобится помощь извне, так что я здесь в безопасности...
-- А лесные огоньки? -- возразил мужчина. -- Разве они не симпатизируют эльфам?
-- Обычно да... -- протянула Драгомира, -- но они не станут помогать эльфам просто потому, что они эльфы.. или потому, что они праведные.. Огоньки сложные существа с собственным суждением, но обычно они помогают тем, кто прав. Они не станут ему помогать.
-- Его невеста всё ещё пытается найти способ его освободить, - не сдавался мужчина. Сердце эльфа ёкнуло от радости. - Она ищет чародеев и ведьм, которые могли бы ей помочь..
Повисла долгая пауза.
-- Значит, она ничего не нашла в книгах замка? -- наконец спросила женщина.
-- Точно не знаю. Но Цветана не показала ей всех книг...
Драгомира фыркнула.
-- Умная девочка. Ну что ж, -- она снова замолчала. -- Есть лишь несколько ведьм, которые могли бы ей сказать, что делать..
-- Только прикажи... -- хрипло сказал мужчина.
-- Для начала мне надо будет их найти...
-- Хорошо...
Драгомира и её посетитель какое-то время молчали, затем мужчина снова заговорил.
-- Моя королева, если тебе ещё что-то требуется -- только скажи, мы сделаем всё возможное.
-- Я больше не королева, Всебор, -- мягко сказала женщина.
-- Ты навсегда останешься моей королевой, -- возразил рыцарь, -- Пока тебе будет нужна моя служба..
-- Ну что ж, -- после некоторого раздумья протянула женщина, -- Было бы неплохо изучить пару книг из замка -- может я смогу там найти как снять с тебя заклинание, при этом не убив ни тебя, ни остальных.. Кроме того, стоит убрать их подальше от Цветаны. И, -- Сейгхину показалось, что её тон стал слегка извиняющимся, -- Может пару обычных вещей -- еду и тёплую одежду. Я боюсь, что мы не успеем сами подготовиться к зиме...
Судя по звукам, мужчина встал перед Драгомирой на колено.
-- Ты не должна столь тяжело работать, изматывать себя..
-- Это не страшно, Всебор... мой верный рыцарь.
На этот раз пауза была ещё дольше. Сейгхин внимательно прислушивался, боясь пошевелиться.
-- Послушай, - наконец продолжила чародейка. -- Я могу кое-что для тебя сделать.. -- она запнулась. -- Я могу изменить заклинание так, чтобы ты мог менять форму сам, по желанию... Правда ты сможешь оставаться человеком только ограниченное время... Но есть загвоздка...
-- Какая? - хрипло спросил мужчина, снова поднимаясь.
-- Если я это сделаю, то только та, кто действительно полюбит тебя, сможет безопасно снять заклинание... А, -- она снова остановилась, будто сомневаясь, стоит ли продолжать. - Мы оба знаем, что это буду не я... что несколько усложняет дело.
Напряжение снаружи стало практически осязаемым.
-- И почему всё должно быть связано с настоящей любовью? -- срывающимся голосом спросил мужчина с неловким смешком.
-- К сожалению, все самые важные заклинания действуют только так... -- мягко сказала чародейка.
-- Ну что ж, -- протянул мужчина, -- поскольку мы действительно оба знаем... -- он не договорил. -- То, наверно, это лучше чем ничего...
Сейгхин услышал тихий звон.
-- Вот и всё, -- ласково сказала женщина. -- Всебор... прости...
-- Не за что прощать, -- срывающимся голосом сказал рыцарь, -- Ты так же не можешь заставить своё сердце, как я своё.. Просто.. Я надеялся, что если бы только я достаточно сильно тебя любил... то...
Драгомира прикоснулась пальцами к его губам, останавливая его.
-- Ш-ш, я знаю... я знаю... -- мягко сказала она.
Всебор взял её руку и прижался к ней губами в долгом поцелуе. Наконец медленно её отпустил, прочистил горло, постепенно вновь обретая самообладание.
-- Значит, тебе сначала нужно отыскать тех ведьм?
-- Да, -- протянула Драгомира, -- Мне также понадобится... -- она резко замолчала и прислушалась. -- Он проснулся.
Она наклонилась к рыцарю так, что её губы почти прикасались к его уху и что-то поспешно зашептала. Сейгхин отчаянно пытался расслышать, что она говорит, но ему не помог даже тонкий эльфийский слух.
-- Принеси мне это. -- снова вслух сказала Драгомира. -- К тому времени я буду знать их имена и где они живут...
Эльф услышал громкое хлопанье сильных крыльев, а затем всё смолкло. Его мысли неслись вскачь -- он был рад услышать, что Милолика не отказалась от поисков, но его беспокоило то, что Драгомира знала о его попытках сбежать... Кроме того, она и бывший начальник её стражи явно планировали что-то по отношению к его невесте. Или по крайней мере по отношению к тем, кто мог бы ей помочь. В отчаянии он сжал челюсти -- он никак не мог её предупредить.
Драгомира вернулась в землянку, скользнула безразличным взглядом по Сейгхину и направилась к камину -- она дрожала. По утрам становилось прохладно, но в её дрожи было всё же что-то странное, ей явно было очень холодно, больше чем от простого разговора в утреннем тумане. Эльф наблюдал за ней с лёгким удивлением: как она присела на корточки перед огнём, взяла пузатый чайничек, греющийся у края, и налила себе чашку чая, из странных трав, что она собрала в лесу. Затем она плотнее закуталась в шерстяную шаль, которую ей принесли вороны, села в кресло и уставилась на огонь. Очень странная дрожь. Его мысли вернулись к Милолике: как же ему с ней связаться?
-- Можешь попытаться прочесть магические свитки, принесённые мне Всебором... -- вдруг спокойно сказала Драгомира.
Сейгхин удивлённо поднял на неё взгляд -- она всё также смотрела на огонь.
-- Как ты..
Женщина пожала плечами и отпила дымящегося чая.
-- Более чем очевидно о чём ты думаешь... Я вырвала тебя из твоей обычной жизни, оторвала от твоего народа и королевства, твоей невесты, -- она повернула голову и посмотрела на него, её глаза были похожи на два заледеневших болотных озера -- грязно-зелёные, холодные и завораживающие. -- И ты слышал по крайней мере часть моего разговора с Всебором -- естественно ты думаешь о побеге, о том как предупредить твою любимую, и всё такое...
-- И что, --- эльфу понадобилось усилие, чтобы отвести взгляд от этих дьявольских глаз, -- ты мне вот так просто советуешь посмотреть свитки? Что, я и в самом деле должен тебе поверить, что я в них что-то найду?
-- Может быть, -- чародейка взмахнула ресницами, на мгновение прикрыв ледяные озёра, -- вряд ли... но всегда есть надежда... -- в её тоне был налёт насмешки.
-- Дай-ка угадаю, -- Сейгхин поднялся и тоже налил себе в чашку странных на вкус трав, - как только я воспылаю надеждой, ты с наслаждением её разобьёшь?
Драгомира улыбнулась, и эта её улыбка была ещё холоднее, чем её взгляд.
-- А как же, -- протянула она, -- уж не думаешь ли ты в самом деле, что я тебя сюда притащила.. -- она остановилась и смерила его насмешливым взглядом, -- для развлечения?
-- Гхм, -- усмехнулся Сейгхин, заметив её взгляд. -- Ты притащила меня неизвестно куда, где мы наедине, если не считать лесных огоньков, троллей... и заколдованных деревьев. После всех разговорах о моих «красивых глазах», я может действительно что-то не так понял..
Женщина рассмеялась, её смех звучал как разбивающиеся сосульки.
-- Не льсти себе, эльф. -- сказала она, выливая остатки отвара в огонь, затем поднялась и посмотрела ему прямо в глаза. -- Хотя я знаю, что твоё племя любит это делать -- очень высокого мнения о себе. Какие вы все справедливые и мудрые через край. Лучше чем мы, простые смертные...
Её лицо исказила издевательская гримаса.
-- Да, да, всё так, -- эльф с досадой поднял брови. -- К чему ты клонишь?
-- К тому, что я позабочусь о том, чтобы все, кто причинил мне зло, дорого за это заплатили... -- болотные озёра стали угрожающими. -- Цветана найдёт свою собственную погибель, будучи скользкой дрянью.. Милолика скорее всего погибнет при поисках какого-нибудь сломанного зуба дракона, или про что там ещё она подумает, что это поможет тебя спасти...
Сейгхину пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не выдать своих эмоций.
-- Что же касается тебя, -- Драгомира недобро улыбнулась. - Я буду наблюдать за тобой в то время, как всё, что тебе дорого, погибает. Как разобьётся твоё сердце, когда исчезнет последняя надежда, когда твоя невеста умрёт, а твоё королевство падёт....
Эльф почувствовал нестерпимое желание сломать её тонкую шейку. Его неприятно кольнуло то, что если бы он не знал, что пытаться бесполезно, то он скорее всего поддался бы этому порыву. Во взгляде Драгомиры он увидел злорадство -- для неё он был открытой книгой.
-- И ты прав, -- тем временем продолжила женщина. -- Я буду наслаждаться твоей болью -- до последней капли...
Эльф заиграл желваками, его глаза горели ненавистью. Драгомира слегка усмехнулась, отвернулась и ушла в спальню, ставшей её комнатой, оставив его в размышлениях.
* * *
Цветана стояла перед зеркалом, скептически смотря на своё отражение, её служанки помогали придворному портному закрепить на ней свадебное платье. После того как жених Милолики сбежал с её мачехой в заколдованный лес, та была в отчаянии и думала только о том, как его вернуть, а не об исполнении её обещаний помочь. Так что теперь, вместо того, чтобы истребить мятежников, ей пришлось с ними договариваться. Цветана сжала губы -- когда-нибудь они все заплатят: и её слабохарактерная кузина, и эти изменники. Но пока, если она не хотела вновь погрузить страну в гражданскую войну с туманным исходом, ей пришлось пойти на уступки. Одним из условий было, что она возьмёт в мужья рыцаря из их числа. Она нахмурилась -- какие наглецы. Правда молодой сын одного из лидеров оппозиции, за которого она выходила замуж, был вполне привлекателен, может она даже не станет его отравлять, после того, как он исполнит своё главное предназначение -- зачатие наследника. Вдобавок к её и так плохому настроению, Цветана вспомнила, как счастлива была её мачеха в день её свадьбы, и как сильно любила Милолика своего эльфа -- «Вот почему только другие получают всё что хотят!» -- она капризно скривила губы. Хотя, тут же злорадно улыбнулась принцесса -- не всё так плохо. У Милолики жениха отнял зачарованный лес, а насколько она знала -- зачарованный лес лишь забирал и никогда не отдавал обратно. Её мысли перешли к Драгомире и магии. Если бы она только могла быть уверена, что эта стерва погибла -- всё было бы намного проще. Но возможности удостовериться в этом не было, и это её беспокоило. Кроме того, что-то страшное происходило в замке -- магические книги пропадали, служанки болтали вздор про то, что их утащили вороны. Да и в сумрачных залах было что-то жуткое -- как будто там кто-то был, прятался в тех длинных тенях... Мстительный дух её отца? Заколдованные рыцари Драгомиры? Сама бывшая королева? Цветана стала панически бояться темноты -- факелы горели даже когда она спала. Она пыталась справиться с нашествием крыс и ворон, привезя в замок больше кошек. Пока однажды ночью большая чёрная кошка не вспрыгнула рядом с ней на кровать, уставилась на неё огромными зелёными глазами и вдруг захохотала голосом Драгомиры. После этого кошки были запрещены на территории замка, что только усугубило проблему с крысами.
* * *
По зимнему ночному лесу шла женщина. Она ступала легко, едва оставляя след в снегу. На ней была длинная зимняя накидка, отделанная мехом, лицо было наполовину закрыто капюшоном. Вокруг женщины летали лесные огоньки, возбуждённо жужжа и освещая путь. Наконец она достигла небольшой поляны, где у магического зелёного костра её ожидали три замотанные фигуры. Женщина приблизилась к огню и скинула капюшон -- это была Драгомира.
-- Я здесь, что вам нужно? -- резко сказала она.
Фигуры медленно сняли капюшоны, обнаружив трёх эльфийских магов.
-- Ты приворожила наследника.
-- Да, -- всё тем же резким тоном ответила женщина. -- И что с того?
-- Мы можем снять приворот, -- протянул один из эльфов, -- но когда мы изучили твоё заклинание, мы наткнулись на что-то... -- он запнулся
-- Странное, - закончил за него один из двух оставшихся эльфов.
-- Мы знаем только то, что нам рассказала принцесса Милолика. Её мотивы кажутся справедливыми, - продолжил третий. - Но прежде чем мы примем решение, мы бы хотели выслушать твою версию...
-- Мою версию? - с издёвкой сказала Драгомира. -- Это ново... Милости прошу...
Она провела рукой над пламенем, огонь вдруг полыхнул и в нём появились медленно сменяющие друг друга картинки. Все три эльфа пристально за ними наблюдали. Когда показ наконец завершился, они какое-то время молчали, затем обсудили что-то по-эльфийски, а затем один из них снова заговорил.
-- Сложная ситуация. Её путь праведен, но мотивы неверны, похоже, что её обманули. Твоя ярость и справедлива, и оправдана. Кроме того, мы предупреждали принца не вмешиваться в дела людей. -- эльф остановился.
-- Мы бы не стали вмешиваться в подобную ситуацию, но... -- второй эльф не договорил.
-- Но в магической ткани мира проходят сильные возмущения, исходящие из твоего королевства, -- продолжил за него третий маг.
-- Да что вы говорите, - пробормотала Драгомира.
-- И если всё это будет продолжаться, то возмущения усилятся и поглотят не только твоё королевство, но и всех, кто замешан. Мы не можем этого позволить. Кроме того, Сейгхин -- наследник трона...
-- Если вы вмешаетесь, возмущения не исчезнут, -- возразила Драгомира, -- вы только усилите их, помогая тем, кто нанёс мне вред.
-- Это так, -- спокойно ответил эльф, -- но нам кажется, что мы сможем с этим лучше справиться, чем с альтернативой.
-- Вы знаете, что я не сниму заклинание добровольно...
-- Да, -- ответил второй эльф, -- но и ты знаешь, что мы можем его снять без твоего согласия...
-- Я также знаю, что если я буду сопротивляться, то я могу погибнуть -- что только усилит разлом. А я буду сопротивляться..
-- Да, - ответил третий эльф, затем какое-то время молчал, как будто сосредотачиваясь, -- но я думаю мы сможем тебя нейтрализовать.
Драгомира вдруг почувствовала как её обволакивает что-то мягкое, медленно парализуя её волю.
-- В таком случае, -- она практически выдавила слова, прежде чем было слишком поздно, и быстро бросила что-то в зелёное пламя, -- Я заявляю его частью моего права на месть! -- мягкая хватка тут же исчезла.
-- Ты не имеешь на это права, -- растерянно сказал третий эльф. -- Ты не одна из нас, не эльфийская чародейка.
-- А вот в этом вы ошибаетесь, -- с издёвкой сказала Драгомира, сунула руку под накидку, вытащила небольшой амулет и показала его эльфам. -- Это принадлежало моей матери, я нашла его недавно, в землянке, в которой мы поселились. А поскольку мне нечем особенно заняться долгими зимними вечерами, кроме как изучением магических свитков... представьте себе моё удивление, -- насмешливо продолжила женщина, наблюдая за тем как эльфы передают друг другу амулет и с изумлением изучают его. -- Когда я узнала, что это амулет эльфийского мага..
-- Теймхнин, -- пробормотал один из эльфов, -- единственный эльфийский маг, который...
-- Навсегда покинул королевство и связал свою жизнь с человеческой женщиной... более двухсот лет тому назад. -- продолжил другой.
-- Похоже, что ты его потомок... - закончил третий и вернул ей амулет.
Драгомира слегка улыбнулась и спрятала амулет на груди. Над поляной повисла тяжёлая тишина. Эльфы размышляли, потом они что-то тихо обсудили, и, наконец, снова обратили своё внимание к женщине.
-- Ну что ж, - сказал первый эльф. -- Мы не можем отказать тебе в твоём праве на месть -- преступление против кодекса сделало бы возмущения неконтролируемыми.
Чародейка торжествующе улыбнулась.
-- Нам придётся искать способ совладать с ними без возвращения Сейгхина, -- продолжил эльф. Маги снова накинули капюшоны и повернулись, чтобы уйти.
-- Будь осторожна, -- протянул второй эльф. -- Каждое твоё заклинание может вернуться к тебе... Твоя жажда мести может обернуться против тебя...
-- Я уже всё потеряла, -- презрительно сказала Драгомира, -- Мне-то что?
Эльф задумчиво посмотрел на неё.
-- Как знать...
Все трое исчезли в ночи.
* * *
Милолика неустанно искала пути освобождения Сейгхина от дьявольской хватки Драгомиры. Всю зиму она провела за изучением свитков и книг, какие она только смогла найти в её королевстве. К её отчаянию, эльфы отказались помогать. Она ездила в их королевство, где была сердечно принята, по крайней мере по эльфийским меркам. И поначалу казалось, что эльфийские маги помогут, они были даже весьма уверены в том, что смогут помочь. Ей предстояло остаться на несколько дней в эльфийском королевстве, пока они изучают ситуацию и подготавливаются к снятию заклинания. А затем ей было вдруг сказано, что они ничем не могут ей помочь. Их объяснение было туманным, что-то про магические возмущения. А потом, добавив соль на рану, её попросили вон из королевства и, что особенно беспокоило -- забыть о Сейгхине и не пытаться его вернуть. Как они вообще могли такое предложить? Ко всему прочему у неё пропал кулон -- древняя изящная подвеска, которая передавалась в её семье по женской линии много поколений и которую ей было наказано беречь пуще зеницы ока. Было немыслимо подозревать эльфов в простой краже, но что-то в том, как она исчезла, настораживало. После того, как ей было сказано забыть о Сейгхине, Милолика даже предположила, что эльфийские маги взяли кулон, чтобы разрушить связь между ними, погасить их любовь магией. И она не собиралась этого допускать.
Вернувшись в своё королевство, принцесса с головой погрузилась в изучение заклинаний и ведьм. Лишь с большим трудом, в течении нескольких недель, ей удалось выяснить местонахождение некоторых чародеек, что ещё оставались в королевстве. Хотя официально магия и не была запрещена в её владениях, но после того, что произошло в Чёрном Королевстве, и помня о том, что первая жена короля Мстислава была её тётей -- многие маги сочли за лучшее покинуть Белое Королевство. Милолика разослала гонцов к тем, кого смогла отыскать, но до сих пор от этого было мало пользы. Её люди либо обнаруживали дома ведьм заброшенными, а их самих и след простыл, либо же чародеек находили мёртвыми. Происходило что-то странное... Рядом с некоторыми телами находили длинные чёрные перья, а в некоторых случаях жители окрестных деревень рассказывали загадочные истории о красивой белокурой девушке, что приходила к ведьмам незадолго до их смерти...
Наконец ещё через несколько недель, когда лето медленно вступало в свои права, в её поиске обозначился прорыв. Как ни удивительно, но Цветана всё-таки прислала ей копии нескольких магических книг, а кроме того, подсказала местонахождение ещё одной ведьмы, правда подчеркнув, что она точно не знает, жива ли та ещё. Это была очень старая колдунья, по каким-то причинам не тронутая во время тогдашней охоты на ведьм в Чёрном Королевстве. Она жила практически на границе двух королевств, на краю труднодоступного ущелья. Никто не видел её вот уже несколько лет, но, если она всё ещё была жива, то она наверняка знала как помочь Милолике. По крайней мере так писала Цветана. Что-то странное было в этом письме, что-то настораживающее, но, с другой стороны, больше у Милолики никаких зацепок не было. После долгих месяцев поисков и исследований -- это была единственная обнадёживающая весть и она собиралась ею воспользоваться. На этот раз принцесса решила сама ехать к ведьме, несмотря на яростные протесты её советников. Они уговаривали её, что путь туда слишком опасен, что она может погибнуть, даже не достигнув убежища ведьмы, а кроме того, это всё может быть зазря, если той уже нет в живых. Но Милолика была неумолима -- она начала подозревать, что исчезновения и смерти чародеек связаны с её поисками, и она не хотела упустить ещё и этот шанс. У неё появились и нежданные союзники -- небольшой отряд эльфов вернулся из эльфийского королевства и отправился вместе с ней. Это были молодые эльфы, не разделявшие общего для их народа мнения, что эльфам не стоит вмешиваться в людские дела, из-за чего находились в постоянном конфликте со своим королём и магами. Это были те самые эльфы, что осуществили убийство короля Мстислава. Она была рада, что они её сопровождали -- они напоминали ей о Сейгхине и вероятно были единственными, кто поддерживал её без всяких сомнений. Путешествие к логову ведьмы наверняка и так будет трудным, без того, чтобы кто-то усугублял подтачивающие её сомнения.
* * *
Стоял солнечный денёк. Драгомира была где-то снаружи, а Сейгхин был занят тем, что пытался расширить их землянку ещё одной комнатой, теперь, когда земля наконец полностью оттаяла. Его обуревали тяжёлые мысли. Они провели всю зиму в этой дыре, едва разговаривая друг с другом, их отношения оставались более чем натянутыми. Драгомира в основном изучала свитки и магические книги, приносимые ей воронами, а так же записи, которые она обнаружила в землянке. Изучая последние, она становилась особенно печальной и задумчивой, поигрывая амулетом, который она нашла вместе с записями. Однажды вечером он даже спросил её ещё раз насчёт подвески, разглядев на ней эльфийские знаки, но она не удостоила его ответом. Всё, что ему оставалось делать -- это либо бродить по зимнему лесу, либо сидеть в землянке и размышлять над ситуацией. Он даже занялся вырезанием фигурок из дерева, чтобы хоть как-то отвлечься. Это было невыносимо -- молчание, враждебность, витающая в воздухе, его неспособность покинуть это место. Но что было наиболее невыносимым -- это то, что несмотря на его недоверие и оправданную враждебность к Драгомире, его сомнения на её счёт стали постепенно возвращаться, подпитываемые её глубокой печалью, особенно ощутимой в долгие зимние ночи, и тем, что неожиданно для него, Драгомира оказалась права насчёт лесных огоньков -- они не стали ему помогать. К тому же, сомнений добавляло то, как она постоянно мёрзла -- особенно после того, как она пару раз чуть снова не обожглась, отчаянно пытаясь согреться. Да и вообще, всё её поведение было несколько странным. Она почти не занималась магией -- не совсем то, что он ожидал. Не видно было и чтобы она строила планы по отмщению Цветане или Милолике, казалось, она выжидает, если и когда они сделают первый шаг. Осенью она занималась заготовкой трав и еды на зиму, а зимой изучала магические свитки, не обращая на него практически никакого внимания. Сейгхин сжал губы -- непременно надо вырыть эту дополнительную комнату -- будет намного проще, если ему не надо будет постоянно её видеть. Он также узнал пару вещей из её магических свитков, когда её не было в землянке -- она не прилагала никаких усилий, чтобы их спрятать, или же как-то по другому не дать ему прочитать их. И то, что он узнал, только усилило его сомнения. И всё же, невозможность покинуть это место сводила его с ума. Он всё ещё проверял как далеко он может уйти, но постепенно терял надежду -- сначала он пытался каждый день, потом каждый второй день и наконец только раз в неделю. Он уже наизусть знал те места, где дорога вдруг расплывалась, окружение мутнело и он снова выходил на поляну, ставшую им приютом. Поляну, которая была бы весьма красивой и уютной, если бы он не был там против своей воли.
Внезапно Сейгхин прислушался -- ему показалось, что он слышит смех или пение. Изумлённый, он осторожно приблизился к двери и снова прислушался -- это же невозможно: Драгомира не то что никогда не смеялась, она даже ни разу весело не улыбнулась, однако он явственно слышал смех -- женский и тоном повыше, как будто детский или.... Осторожно, стараясь не шуметь, он открыл дверь и выглянул наружу. Драгомира стояла в нескольких шагах от землянки, в солнечных лучах, спиной к нему и разговаривала с кем-то ему невидимым. Затем она засмеялась, вытянула руку и он увидел, как малюсенькая светящаяся фея опустилась на её ладонь.
-- Осторожно! -- крикнул он выбегая из землянки, -- она... опасна, -- добавил он с нарастающим сомнением, видя как феи спрятались между прядями волос Драгомиры, когда она обернулась на шум.
В изумлении он смотрел на её столь необычно весёлое лицо, её почти потеплевшие глаза, настороженно выглядывающих из её волос фей, изучающих его с невероятным любопытством. Одна из них что-то прочирикала на ухо Драгомиры. Женщина засмеялась и смерила Сейгхина слегка насмешливым взглядом.
-- Ну, я не знаю, -- протянула она. -- Мои знания об эльфах несколько ограничены, но мне тоже кажется, что этот -- немного странный..
Феи отозвались серебристым смехом и осторожно покинули своё безопасное укрытие, паря в воздухе, беспрерывно махая своими полупрозрачными стрекозиными крыльями и разглядывая его огромными любопытными глазёнками. Наконец они прочирикали ещё что-то, покружились вокруг Драгомиры и исчезли в лесу.
-- Почему они... -- растерянно начал эльф.
-- Меня не боятся? -- насмешливо договорила за него чародейка. -- Может я и их приворожила, -- с издёвкой сказала она. Было странно видеть её такой: взгляд не столь ледяной как обычно, выражение лица почти радостное. -- Или может они чуть умнее тебя и не делают поспешных выводов, не зная всех фактов? - тем временем продолжила она.
Сейгхин с досадой поджал губы.
-- Я знаю, что твоё сердце заморожено, -- Драгомира бросила на него загадочный взгляд. -- Тебе не стоило выходить за кого бы то ни было замуж в таком состоянии -- ясно же было, что будут проблемы, -- несколько неуверенно продолжил он, видя как меняется её взгляд, однако его упрямство победило и он завершил. -- А не выплёскивать свою ярость на невиновных в этом... -- практически в то же мгновение, как он произнёс последнее слово, он осознал, что лучше было ему этого не говорить.
-- Невиновных? -- Драгомира чуть не выпрыгнула из кожи. -- Невиновных?! -- она была в такой ярости, что несколько раз хватанула ртом воздух, прежде чем смогла продолжить. -- Это ты-то? Кто же по твоему виноват, что моё сердце превратилось в ледышку?
Сейгхин мог поклясться, что её болотно-зелёные глаза изрыгали огонь.
-- Мне-то откуда знать, -- упрямо буркнул он.
-- Действительно, -- Драгомира взяла себя в руки и ядовито посмотрела на него. -- Откуда ж именно тебе знать.
Что-то в её интонации заставило его поднять взгляд.
-- К твоему сведению, моё сердце заледенело в тот день, когда я потеряла мужа и ребёнка... в тот день, когда твоё поганое племя убило Мстислава -- так что хватит изображать из себя святую невинность.
-- Что? -- растерянно уставился на неё эльф.
-- Ах, ну хватит уже, -- раздражённо поморщилась женщина. -- Мстислав был убит эльфами. Только эльфы под твоим началом вмешивались в дела людей, так что не надо тут изображать, что ты ничего не знал.
Сейгхин всё так же изумлённо смотрел на неё.
-- Я не знал. Я не отдавал приказа убить короля Мстислава, -- он на мгновение остановился. -- Были слухи, что на нём порча и твой приворот... и когда я понял, что твоё сердце оледенело, то я предположил, что это и есть источник порчи... Но..
Он не договорил и на какое-то время задумался. Драгомира отвернулась от него, уставившись на живописный пруд в середине поляны, пытаясь снова упокоиться. Она нахмурилась -- её душевные раны начали было залечиваться. Конечно, она никогда не смогла бы забыть то, что произошло, но казалось, что боль постепенно отступает... до сих пор. Разговор об этом, особенно с этим самоуверенным, изображающим из себя невинность, эльфом, вернул всю глубину отчаяния.
-- А откуда ты знаешь, что это были эльфы? -- осторожно спросил Сейгхин.
Драгомира резко развернулась и смерила его ненавидящим взглядом.
-- Когда его принесли в замок -- из его груди торчала эльфийская стрела, -- ледяным тоном ответила она. -- А кроме того -- Всебор при этом присутствовал..
-- Значит у тебя есть только его слово, что это были эльфы?
-- Как забавно, -- Драгомира смерила его насмешливым презрительным взглядом. -- значит теперь ты готов поверить, что я всё-таки не организовывала убийство моего супруга, но зато думаешь, что это был начальник его стражи?
Сейгхин помедлил, но затем пробормотал.
-- Ну, он явно в тебя влюблён, может...
-- Всебор -- преданный рыцарь, -- отрезала женщина, затем какое-то время помолчала и наконец продолжила. -- И у меня не только его слово -- я сама видела его воспоминания, -- она снова остановилась. -- И я могу показать их тебе.
Эльф задумчиво смотрел на неё несколько мгновений. Сомнения о походе на Чёрное Королевство вновь захлестнули его и пронзительно жгли ему душу. Тогда, когда он последовал за Милоликой, некоторые из его подданных действительно желали принять более активное участие в делах людей, уверенные в том, что король Мстислав и некоторые из его дворян находятся под влиянием порчи, и единственный способ их очистить -- это смертью. Однако он не разделял этого мнения. И в конце концов -- он был их принцем, их командиром -- они должны были повиноваться ему. Он не отдавал такого приказа и отказывался верить, что его любимая была способна приказать что-то подобное. Сейгхин снова посмотрел на Драгомиру. С другой стороны, он был странным образом уверен, что эта женщина говорит правду, что ставило его в затруднительное положение.
-- Я бы хотел увидеть сам, -- наконец глухо произнёс он.
Драгомира снова смерила его презрительным взглядом, отвернулась и ответила.
-- Ну хорошо, тогда я призову Всебора, -- она на мгновение остановилась, -- ему понадобится некоторое время, чтобы вернуться сюда.
* * *
В Ущелье Ужасов был сильный туман и стоял мороз. Угрюмая тишина нависала над древними скальными стенами. Редкие обитатели гор недоумённо наблюдали за небольшим отрядом, который карабкался по скалистой дороге на краю ущелья к пику Ледяного Дракона. Во главе отряда была принцесса Милолика. Они шли уже несколько недель и вот, наконец, достигли последнего отрезка своего пути. Говорили, что ведьма жила в небольшой избушке у самой вершины. И вот теперь они карабкались по узкой тропе, ограниченной с одной стороны гладкой и скользкой скалой, а с другой -- бездонным ущельем. Последние несколько часов они шли сквозь густой туман, казалось, сам Ледяной Дракон ожил и своим гибельным дыханием преграждал им путь -- их конечности замерзали, их дыхание оседало сосульками на бородах и шарфах, они смертельно устали от длительного похода. Но в сердце принцессы горело её убеждение, давая ей силы двигаться дальше, а её преданные рыцари последовали бы за ней повсюду -- хоть в логово дракона, хоть к воротам ада.
Внезапно они услышали хлопанье сильных крыльев -- огромный ворон появился из тумана и приземлился на обломке скалы на их пути. Несколько мгновений птица пристально смотрела на растерянных людей своими жутковатыми голубыми глазами, а затем вдруг превратилась в высокого стройного мужчину с теми же жуткими голубыми глазами, смертельно-бледным лицом, чёрными растрёпанными волосами и жестокой улыбкой на тонких губах.
-- Смотрите-ка, -- насмешливо протянул он, обнажая меч. -- Вам удалось далеко зайти, принцесса. Однако, -- продолжил он, легко спрыгивая со скалы на тропинку, преграждая им путь, -- Боюсь я не могу позволить вам достичь цели вашего путешествия. Итак, -- жестокая усмешка стала шире, -- Как мы с вами разойдёмся? Вы заставите меня вас убить или повернёте обратно добровольно?
- Никогда! -- практически выплюнула сквозь полу-замёрзшие губы Милолика.
-- Я надеялся, что ты это скажешь, -- пробормотал Всебор и занёс меч.
Их поединок был яростным, Милолика вновь и вновь кидалась на ворона-оборотня, отчаянно пытаясь его пронзить, полная решимости завершить своё путешествие, но казалось, что его меч заранее знал, куда она целится, а холодный пристальный взгляд его мёртвых глаз вызывал постепенно нарастающий ужас в глубине её души. Её отряд наблюдал за их поединком в бессильной злобе, неспособный помочь, из-за того, что тропинка была слишком узка. Хвост отряда вообще слышал только звуки поединка -- туман казалось загустел, когда появился Всебор. Как подходяще, что это дьявольское место помогало чудовищам вроде него. Милолика стремительно выдыхалась, её атаки становились всё слабее и менее яростными, она уже с трудом отбивалась и Всебор неумолимо побеждал. Но затем, когда она уже думала, что всё потеряно и она сейчас погибнет, он вдруг вздрогнул, слегка наклонил голову и поднял взгляд, будто бы прислушиваясь. В отчаянном броске, Милолика пронзила его мечом. Он дёрнулся и с лёгким недоумением посмотрел на неё, поморщился, его губы скривились в странной усмешке, кровь закапала из уголка его рта. Затем он сделал несколько шагов назад, освобождаясь от её клинка, всё с той же странной улыбкой, замершей на его губах, и наконец сорвался с края, бесшумно погрузившись в туман. Несколько жутких мгновений небольшой отряд заворожённо смотрел на воронку в тумане, где только что исчез Всебор, затем Милолика молча вложила меч в ножны и отряд продолжил подъём в подавленной тишине.
Когда последний из них исчез за поворотом, завихрения в тумане успокоились и звук их шагов затих, большой растрёпанный ворон бесшумно вынырнул из тумана и приземлился на валуне, пристально смотря в сторону, куда удалился отряд. Птица тяжело дышала, пара капель крови упала на холодный скользкий камень. Затем он встряхнулся, помотал головой, пригладил пару перьев на груди и тяжело взлетел, снова исчезая в тумане.
Отряд достиг избушки ведьмы поздно вечером. На пике Ледяного Дракона бушевала снежная буря и сначала им показалось, что их поход был напрасным. Но затем, подойдя поближе, они все смогли вздохнуть с облегчением, с трудом различив слабый свет свечи в окне. Старая, скорее даже древняя ведьма как будто ожидала их прихода. Она молча выслушала рассказ принцессы, затем поколдовала над своим котлом, бросая в него какие-то порошки и бормоча заклинания. Милолика и её спутники из числа людей наблюдали за ней со смесью лёгкого отвращения и ужаса. Страх перед ведьмами перекинулся на Белое Королевство из соседнего, а эта мрачная комната, полки, заполненные сосудами со странным содержимым, зловещее мерцание свечей, уродливые черты древней женщины и её мрачное бормотание только усугубляли их нервозность. Их эльфийские товарищи оставались спокойными и только с лёгким весельем поглядывали на союзников. Наконец ведьма закончила бормотать, какое-то время она ещё пристально смотрела на завихрения в посвёркивающем пару над котлом, а затем перевела взгляд на принцессу. Долгое время она разглядывала молодую женщину своими подслеповатыми глазами, шамкая губами, и наконец заговорила.
-- Есть зелье, которое снимет заклинание, -- проговорила она своим дребезжащим старым голосом. -- Но оно сработает, только если твоя любовь к нему -- настоящая... как и его любовь к тебе, -- добавила она, прежде чем принцесса успела поклясться в своей бессмертной любви и незыблемой решимости. -- Ты абсолютно уверена в этом?
Принцесса засомневалась было под тяжёлым изучающим взглядом ведьмы, но затем упрямо кивнула. Старуха ещё поразмыслила и наконец протянула.
-- Ну что ж.
Она тяжело поднялась, подошла к одному из шкафчиков и начала перебирать старые запылившиеся свитки, внимательно изучая каждый из них и тихо бормоча себе под нос. Наконец она нашла то, что искала, затем возвратилась к тусклому свету, осторожно развернула свиток и начала вслух читать запись.
-- Посмотрим, -- протянула она, водя кривым пальцем по полустёртым буквам. -- Тебе понадобится зуб дракона, кровь тролля, язык ядовитой жабы, ледниковая лилия и... -- она на мгновение остановилась, прищуриваясь пытаясь разобрать надпись на бересте, - слеза феи.
Коренастый начальник стражи Милолики с отвращением поморщился.
-- И почему для всех ведьминских зелий требуется подобная мерзость, -- тихо пробормотал он.
-- Никто не видел драконов вот уже более тысячи лет, с тех пор как исчезли змиекровные, -- сказал один из эльфов, -- и потом даже детям известно, что феи не плачут, -- снисходительно добавил он.
Старуха с презрением посмотрела на них.
-- Недоумки, -- пробормотала она, осторожно сворачивая свиток и кладя его обратно на полку, затем вернулась в центр комнаты, тяжело села в кресло и обвела гостей скептическим взглядом. -- Это всё травы, -- сказала она странным тоном, чем-то средним между насмешкой и зарождающимся сомнением в их способности чего-либо достичь. -- Но это ещё не значит, что их будет легче добыть чем настоящий зуб дракона или кровь тролля.
Она на какое-то время замолчала, будто вспоминая.
-- Ледниковая лилия цветёт, как понятно из названия, у ледников, но только зимой. Зуб дракона растёт в тлеющей пустыне на юге твоего королевства. Говорят там когда-то было кладбище драконов, и эта трава прорастала на их разлагающихся телах, расцветая меж их костей..
Ведьма махнула рукой над котлом и в пару появилось изображение безлюдной местности -- красный песок, из которого повсюду проглядывали побелевшие кости; красное небо, дрожащее в горячем воздухе; пылевые дервиши, носящиеся по песчаной равнине между редкими каменными иглами, казалось протыкающими само небо.
-- Чтобы туда добраться, -- продолжила старуха, и картинка помутнела и начала меняться, -- тебе придётся пройти через смертельно опасное болото...
Изображение наконец поменялось на зеленоватую картинку с уродливо искривлёнными деревьями и кипящей грязью. Милолика и её спутники невольно отшатнулись, когда изображение, казалось, пахнуло на них ядовитыми болотными газами.
-- В нём ты найдёшь язык ядовитой жабы. Это небольшое растение, растёт обычно на кочках посреди топи, так что добраться до него будет не просто. Может тебе стоит сначала послать кого-будь разведать путь -- на всякий случай, -- ведьма неприятно расхохоталась. - Слезу феи достать будет вероятно проще всего -- она цветёт в эльфийских лесах, правда только в первый месяц весны и видима для глаз смертных только в три дня у полнолуния, -- старуха на мгновение остановилась и ухмыльнулась. -- Но я уверена, что твои эльфийские друзья покажут тебе дорогу.
Затем она снова взмахнула рукой, картинка в пару затуманилась и исчезла. Ведьма посерьёзнела.
-- Добыть кровь тролля будет несколько сложнее... -- она посмотрела на молодую женщину пронзительным изучающим взглядом. -- Хоть это и растение, а не настоящая кровь, однако оно растёт там же, где обитают и собственно тролли -- в зачарованном лесу, к счастью не слишком глубоко. Я изготовлю для тебя амулет, чтобы ты могла безопасно зайти в зачарованный лес и вернуться обратно. Но, -- старуха предостерегающе подняла палец. -- Не заходи слишком далеко... и, самое главное, не пытайся найти своего жениха с помощью этого амулета. Ты не найдёшь его и не найдёшь пути обратно!
Старуха вдруг замолчала, откинувшись в кресле и в изнеможении закрыв глаза. Её посетители обменялись растерянными взглядами, но не посмели потревожить её дремоту. Какое-то время они сидели в полной тишине, изредка прерываемой потрескиванием дров в камине, пока, громко всхрапнув, старая ведьма наконец не проснулась и не обвела комнату несколько недоумённым взглядом. После пары секунд она вспомнила, что происходит, и тяжело вздохнула.
-- Мда, так на чём я остановилась? -- пробормотала она, устало потирая виски.
-- Вы рассказывали об ингредиентах... -- нетерпеливо проговорила Милолика. -- о крови тролля..
-- Ах да..
Старуха кряхтя поднялась, снова подошла к шкафчику и принялась что-то искать.
-- Как я уже сказала, не пытайся разыскать своего любимого с амулетом, который я изготовлю для тебя сейчас. Чтобы найти его, мне нужно будет что-нибудь принадлежащее ему... У тебя есть что-нибудь?
Она на мгновение обернулась и вопросительно посмотрела на принцессу. Милолика помедлила, но затем кивнула и протянула ей большой перстень со сложным узором, который Сейгхин подарил ей как символ их помолвки. Старая ведьма раздражённо покачала головой.
-- Мне нужно что-то принадлежащее ему! А не то, что он приобрёл для тебя!
Она отвернулась обратно к полкам и пробормотала что-то едва слышное, но явно нелицеприятное по отношению к принцессе и её спутникам. Милолика обменялась взглядами с одним из эльфов, молодым лучником Уллакханом.
-- Я позабочусь об этом. -- сказал тот.
Ведьма удовлетворённо кивнула, то ли его ответу, то ли тому, что наконец нашла то, что искала.
-- Вот и хорошо, -- проговорила она, прихрамывая возвратившись в середину комнаты. -- Кровь тролля называется так, потому что её цветы похожи на маленькие сосудики с ярко-зелёной жидкостью -- как кровь этих чудовищ. Их будет легко найти -- иди на смрад..
Она подошла к принцессе и вдруг неожиданно резвым для столь глубокой старухи движением отрезала прядь волос у принцессы небольшим изогнутым ножом -- по-видимому той самой вещью, что она искала до этого.
-- Что за... -- начал было начальник стражи принцессы, угрожающе поднимаясь и полуобнажив меч.
Ведьма посмотрела на него всё тем же скептическим взглядом и с издёвкой спросила.
-- Ты ведь хочешь, чтобы твоя бесценная принцесса вернулась из зачарованного леса, не так ли?
Милолика удержала мужчину за рукав и жестом приказала ему сесть обратно. Тот нехотя повиновался, сверля ведьму взглядом и бормоча что-то себе под нос. Тем временем старая карга прошептала над прядью волос какие-то заклинания, достала откуда-то стакан, зачерпнула жидкости из котла, бросила туда локон и занесла стакан над свечой. С суеверным ужасом принцесса и её спутники смотрели как жидкость стремительно затвердевала, ведьма же наблюдала за этим с загадочной злобной усмешкой. Наконец она вытряхнула содержимое стакана на свою морщинистую ладонь и протянула Милолике. После некоторой заминки, молодая женщина взяла полупрозрачный амулет и невольно поёжилась -- было что-то зловещее в этом локоне, заключённом в магическую жидкость, он выглядел почти как извивающаяся змея, приколотая к кристаллу. Она на мгновение закрыла глаза и недоверчиво потрясла головой, затем снова открыла глаза -- нет, ей всего лишь привиделось. Старая карга наблюдала за ней странным взглядом, она вдруг посерьёзнела, будто увидев что-то новое, ранее ей неизвестное. Казалось, она размышляла, сомневаясь продолжать ли, но затем снова заговорила.
-- И помни, -- сказала она тем же дребезжащим голосом, -- ты должна сама собрать все эти травы. Только цветки, сорванные твоими нежными ручками, подойдут для зелья, -- добавила она с мерзким смешком. -- Тебе понадобится от каждого растения один цветок. К ним добавь пол-стакана чистой родниковой воды и полстакана краснолюдского портвейна и оставь настаиваться на месяц. После этого -- добавь вот это..
Старуха протянула ей небольшой мешочек с поблёскивающим порошком внутри.
-- А во время замешивания -- прочитай это заклинание..
Она протянула принцессе небольшой берестяной свиток, на котором она нацарапала несколько слов. После секундного колебания Милолика взяла мешочек с магическим порошком и свиток и спрятала у себя на груди.
-- Когда ты разыщешь своего возлюбленного -- вы оба должны будете выпить зелья и затем разделить поцелуй настоящей любви, -- её тон был просто омерзительным, -- но для этого тебе сначала надо будет его найти. Так что когда зелье будет готово и у тебя будет вещь, принадлежащая твоему эльфу -- возвратись ко мне, и я изготовлю для тебя новый амулет, чтобы ты смогла его разыскать и, что самое главное, вернуться из зачарованного леса независимо от результата вашей встречи, -- ведьма смерила молодую женщину тяжёлым взглядом, -- И помни! Помни! Не пытайся его разыскать до этого! Даже если ты нечаянно его найдёшь -- ты не сможешь вернуться... Не забывай об этом!
Старуха предостерегающе потрясла скрюченным пальцем.
-- Ну что ж, -- продолжила она, с трудом идя к небольшой двери в глубине комнаты, что вела к её спальне, -- вы можете остаться до рассвета -- но как только солнце взойдёт -- чтоб духу вашего здесь не было.
Она в последний раз обвела их взглядом своих подслеповатых глаз, прежде чем исчезнуть во мраке комнаты.
* * *
Поздним вечером следующего дня старая ведьма сидела в кресле у камина, размышляя о визите принцессы Милолики, о закручивающейся магической воронке и странных нестыковках, увиденных ею, как вдруг она услышала хлопанье сильных крыльев, сменившееся гулкими шагами. Старуха задрожала -- она была наполовину глуха уже лет двадцать, но эти шаги она слышала так ясно как никогда, этот глухой звук прокрадывался до глубины её души, пробирая её до костей. Это был звук приближающейся смерти. Всё ещё дрожа, она поднялась из кресла, повернулась к двери и подняла руку, в тщетной попытке защититься от того, что приближалось. С ужасным скрипом дверь открылась и в полумрак комнаты зашёл бледный черноволосый мужчина с жуткими голубыми глазами, он окинул её насмешливым презрительным взглядом. Ведьма затряслась ещё сильнее -- от ходячего мертвеца милости ждать не приходилось.
-- Ты, -- прохрипела она, тыча в его сторону скрюченным пальцем и осознавая в бессильной ярости, что никаких заклинаний она произнести не сможет, -- Ты...
Мужчина посмотрел на неё с саркастической усмешкой.
-- Ты помогла молодой принцессе, пошла против своих, -- с издёвкой сказал он, приближаясь к ней и вынимая меч из ножен, -- не стоит удивляться...
Старуха начала пятится, отчаянно пытаясь спастись от неумолимо приближающегося рыцаря.
-- Вы сами виноваты! -- с ненавистью закричала она. -- Ты убил остальных чародеек по приказанию твоей королевы! Она первая пошла против своих!
Мужчина весело посмотрел на неё.
-- А я вижу ты не столь умела, как говорят, -- насмешливо сказал он, прикасаясь к серебристой подвеске на шее.
В ужасе смотрела ведьма, как он вдруг превратился в молодую, красивую, белокурую девушку. Только его глаза ещё могли выдать его настоящую сущность.
- Видишь ли, -- продолжила девушка, голосом, меняющимся из глухого мужского в голос Милолики. -- Я убил не всех. Я дал им выбор -- те, кто согласились помочь лже-Милолике -- те должны были умереть, те же, что остались верными сестринству чародеек -- те должны были исчезнуть, прежде чем до них доберутся слуги настоящей Милолики. И они вполне себе живы... Странно, -- смертельный ужас обуял старую ведьму, по мере того как эти жуткие, беспощадные, голубые глаза всё приближались, -- что ты этого не знала.
-- Ты всё равно опоздал! -- в отчаянии закричала колдунья, -- она знает рецепт, моя смерть ничего не изменит!
-- Возможно, -- девушка снова превратилась в Всебора, -- но ведь драгоценная принцесса может погибнуть в процессе добычи ингредиентов -- в конце концов это всё очень опасные места, -- мужчина двусмысленно ухмыльнулся, -- но даже если и нет -- она уже не получит амулет для безопасного возвращения из зачарованного леса... - он занёс меч.
Ведьма рухнула на колени, моля за свою жизнь.
-- Я прогоню её, когда она снова придёт ко мне! Я не стану ей больше помогать! Я вообще уйду из отсюда -- мне только нужно дождаться начала нового цикла молодильного зелья! Я обещаю, я кля..
Её голова с сухим стуком покатилась по полу, с широко распахнутыми глазами и ртом. Всебор презрительно посмотрел на неё, вытер меч о её одежду и убрал его в ножны. Затем он собрал все магические свитки и свалил их в кучу на пол в центре комнаты. Потом он всё тщательно поджёг -- свитки, ветошь, деревянную мебель. Какое-то время он стоял снаружи, наблюдая за тем, как огонь медленно расползается по дому старой карги. Затем вдруг раздалось несколько взрывов -- видимо пламя добралось до неустойчивых магических смесей -- и вся избушка полыхнула огнём. Рыцарь зловеще улыбнулся, в последний раз посмотрел на огонь и отступил во тьму.
* * *
Сейгхин проснулся и резко сел, растерянно оглядываясь, пытаясь понять, что его всполошило. Всё выглядело как обычно, но затем он вдруг осознал, что, по словам Драгомиры, сегодня должен был вернуться Всебор, и она покажет ему тот день, когда был убит король Мстислав. У него вдруг засосало под ложечкой, зловещее предчувствие витало над ним. Сейгхин вздохнул и поднялся -- что он боялся увидеть? Что такого могло там быть? Он выглянул в жилую комнату -- Драгомиры нигде не было видно, и он вышел из землянки. Она стояла у пруда, задумчиво глядя на зеркальную гладь. Эльф поёжился -- день выдался солнечный и первые лучи солца уже приятно грели кожу, однако над поляной стоял жутковатый холодок. Он ещё раз посмотрел на женщину и вдруг понял, что несмотря на другую, более светлую одежду, она выглядела совсем как тогда, когда он увидел её впервые, носящую траур -- глубоко опечаленная, мрачная, хрупкая, но в то же время невероятно отдалённая и царственная -- никто не смел проявить жалость к королеве. Было очевидно, что она не стремилась заново пережить тот день, когда погиб её супруг. Ему уже и так было более чем ясно, что он ужасно ошибся в оценке этой женщины, никто бы не горевал так сильно о ком-то лишь приворожённом для дьявольских целей. И теперь он видел и сам -- то, что он ошибочно принимал за влияние чёрной магии на природу, было всего лишь реакцией природы на её горе -- всё это происходило заново. Окрестности помрачнели, несмотря на ярко светящее солнце, вода в пруду из прозрачной стала тёмной, воздух похолодел, цветы поникли и птицы замолчали. Он чувствовал себя почти неловко, уже не столь стремился заставлять её пережить всё это заново, но он должен был знать. Он должен был увидеть своми собственными глазами, что тогда произошло.
Сейгхин собирался было подойти к Драгомире, как услышал приближающееся хлопанье крыльев и спустя мгновения на поляну вылетел огромный ворон. Птица приземлилась рядом с женщиной, встряхнулась и превратилась в бледного стройного мужчину. Сейгхин знал о магической природе выживания Всебора, но сейчас он казался бледнее обычного. Рыцарь подошёл к королеве, которая слегка повернулась к нему и приветствовала его усталым кивком, и поцеловал протянутую руку. Затем он наклонился к женщине и что-то ей тихо сказал, эльф не смог расслышать что, но ему показалось, что он услышал имя Милолики. Драгомира резко подняла на него взгляд -- с удивлением и беспокойством, скользнула взглядом по его груди, затем протянула руку и почти извиняясь погладила впалую щёку Всебора.
-- Ну что ж, -- тихо, но слышно сказала она. -- Всё будет как будет. Я не хочу, чтобы ты дальше вмешивался.
Мужчина недоумённо посмотрел на неё, но затем слегка поклонился и кивнул. Драгомира повернулась и посмотрела на Сейгхина. Теперь он увидел, что и она была бледнее обычного с тёмными кругами под глазами -- она явно не спала этой ночью.
-- Ну что ж, эльф. Подойди поближе.
Сейгхин повиновался, Всебор наблюдал за ним с плохо скрываемой враждебностью. Когда он подошёл, Драгомира жестом приказала обоим мужчинам повернуться лицом к пруду. Затем она достала магический порошок и зашептала над ним заклинания. Продолжая шептать, она бросила горсть порошка в воду и повернулась к рыцарю, который всё это время пристально за ней наблюдал, наслаждаясь теми мгновениями, когда он наконец мог быть рядом с ней, хоть и столь недолго и по такому неприятному поводу. Драгомира протянула к нему свою узкую руку и слегка прикоснулась к его виску, мужчина вдруг громко выдохнул, словно от боли, и перед его лицом появился сгусток странного тумана. Сгусток на миг замер, а затем ринулся в пруд и растворился в воде. Поражённый эльф даже не сразу осознал, что поверхность воды исчезла и вместо неё стали появляться картинки охоты. Сейгхин невольно вздрогнул, увидев короля Мстислава живым и так близко. Сначала шли картинки погони -- лошадь Всебора ни на шаг не отставала от лошади короля, который возглавлял погоню. Но затем, после пары крутых поворотов, они вылетели на прогалину и сразу же попали под дождь стрел. Лицо Сейгхина окаменело -- это действительно были эльфийские стрелы. Всебор, как начальник королевской стражи, пытался заслонить собой короля, но опоздал на доли секунды -- с жутким пением очередная стрела пронзила грудь Мстислава. Лицо короля мгновенно побледнело, глаза широко распахнулись, будто не веря в происходящее, и он начал неловко заваливаться на бок -- было ясно, что он погиб сразу, стрела прошила сердце. Королевские стражники окружили его, возбуждённо крича, не успев его защитить. Последнее, что он увидел -- это несколько фигурок в чаще, обратившихся в бегство, когда по приказанию Всебора к ним поспешил небольшой отряд стражников. Предчувствие эльфа исполнилось даже хуже, чем он ожидал. Он узнал стрелка -- это действительно был один из молодых эльфов, Уллакхан, сторонник более активного участия эльфов в делах других королевств, искусный лучник -- один из немногих, кто смог бы поразить цель столь точно с такого расстояния. Что хуже -- Сейгхин узнал и закутанную фигурку рядом с лучником. Его сердце заныло. Она не просто отдала приказ, она была там. Как она могла... лгать ему и, более того, пойти на такое... Изображение вдруг помутнело и исчезло. Сейгхин вздрогнул, словно просыпаясь, и растерянно посмотрел на Драгомиру. Её лицо было залито слезами, её руки дрожали -- вся боль, всё горе тех дней вернулись и вновь ударили по ней с такой силой, как будто с тех пор не прошло трёх лет. Всебор придвинулся поближе, чтобы её поддержать, но не решаясь к ней прикоснуться. Эльф какое-то время просто смотрел на неё, а затем пройзнёс:
-- Я клянусь тебе.. -- ему пришлось прочистить горло, прежде чем продолжить. -- Я клянусь тебе сердцем богини, я не отдавал этого приказа... я ничего не знал о.... -- он не договорил.
Драгомира пристально посмотрела на него -- лицо, перекошенное от горя, глаза -- озёра боли. Она не прикоснулась к нему, она не сделала в его сторону даже лёгкого жеста, но он вдруг почувствовал как земля уходит у него из-под ног, как ему становится трудно дышать, как его мысли и воспоминания болезненно выдавливаются из него. Он боролся за каждый вдох, бессильный предпринять что-либо ещё, постепенно всё меркло, перед глазами темнело, но затем всё внезапно закончилось и он жадно, со свистом вдохнул, с трудом держась на ногах. Драгомира поспешно убежала в землянку, с силой захлопнув за собой дверь. После того, как он постепенно восстановил контроль надо своим телом, эльф на негнущихся ногах последовал за ней. Всебор с каменным лицом наблюдал за тем как тот хромает к дому. Он бы с радостью убил этого эльфа, за то, что тот заставил его любимую королеву пережить всё это заново, но было и что-то ещё. Что-то, от чего у него ныло сердце.
Сейгхин осторожно открыл дверь и зашёл в землянку так тихо, как только мог. Драгомира сидела в своём кресле, поджав ноги, вцепившись руками в колени и уставившись в пустоту, слёзы всё также безудержно бежали по её лицу. Боль тех дней охватила её с новой силой. После всего этого времени, которое она провела спрятавшись посреди зачарованного леса, где мало кто мог быть для неё опасен, она постепенно, хоть и мучительно медленно, начала исцеляться. Однако она не могла окончательно отпустить всё это, особенно с Сейгхином под боком. Драгомира громко всхлипнула -- её сыну было бы уже три годика, и он наверняка был бы копией отца... Рыдания сотрясли её с новой силой.
Сейгхин какое-то время наблюдал за ней, чувствуя себя неловко и не в своей тарелке. Вероятно впервые он видел её лишь как глубоко раненную, несчастную женщину, а не ведьму, не испытывая при этом противоречивых чувств из-за того, что она была причиной расставания с его миром, его любимой. Милолика... Сердце снова заныло. Он думал, что он её знал, он думал, что у них не будет секретов друг от друга, тем более таких тёмных...
-- Ты свободен, -- вдруг прервала его мысли Драгомира
-- Что? -- удивился эльф и в недоумении задал вероятно наиболее глупый вопрос. -- Почему?
Женщина с лёгким весельем скользнула по нему взглядом и вытерла слёзы.
-- Ты что, так привык к этому месту, что уже не хочешь сбежать? -- она судорожно вздохнула, успокоиться всё ещё было не просто. -- Как я уже говорила, я хочу, чтобы все, кто нанёс мне вред -- дорого заплатили. Но раз ты действительно не знал правду об убийстве.... Мстислава, -- как больно было вновь произносить его имя. -- То я не хочу, чтобы ты был здесь..
Эльф продолжал всё также растерянно на неё смотреть. Драгомира нетерпеливо поморщилась.
-- Ты только напоминаешь мне о моей потере, только причиняешь больше боли. Это стоило того, пока я думала, что ты виновен, но теперь... -- она замолчала и вновь отвернулась. -- Буря отвезёт тебя на край заколдованного леса. Оттуда -- сам как-нибудь дойдёшь.
-- А ты будешь здесь в безопасности... одна? -- спросил эльф, всё ещё не осознающий что происходит.
-- Как-нибудь справлюсь, -- проворчала чародейка. -- Ты мне тут для защиты точно не нужен... Уходи.. -- устало добавила она.
Затем закуталась в шерстяную шаль, будто был морозный зимний вечер, и снова забралась в кресло, вновь уставившись в пустоту и, казалось, забыв о его существовании. Эльф какое-то время ещё постоял, всё ещё поражённый внезапностью произошедшего и растерянный из-за собственных чувств -- вот, наконец была долгожданная свобода, а он был ей почему-то не особенно рад. После нескольких минут сомнения он ушёл в свою комнату и собрал свой нехитрый скарб, пристегнул мечи, закинул на спину лук и снова вышел в жилую комнату, где взял немного еды и воды на дорогу. Потом он остановился, не зная что сказать и стоит ли что-то говорить.
-- Прощай, ястреб, -- произнесла Драгомира, -- не поминай лихом.
Сейгхин неловко кивнул, отчаянно пытаясь придумать ответ, но ему ничего не пришло в голову.
-- Прощай, -- наконец сказал он и медленно, будто всё ещё не веря происходящему, вышел из комнаты.
Женщина печально усмехнулась, когда снаружи заржала лошадь, и закуталась ещё сильнее, когда стук копыт затих вдалеке. Жуткая тишина спустилась на её опустевшее прибежище. Пока её враг был рядом, она могла прятаться за ненавистью, за напряжением между ними, за насмешкой и наслаждением его болью. Теперь же она осталась одна, наедине с пустотой в её душе, с той болью, с которой она не смела разбираться до этого, и которая вспыхнула с новой силой.
Драгомира поёжилась.
* * *
Буря послушно несла Сейгхина через лес, хотя от его внимательного взгляда и не ускользнуло, насколько недовольно было животное. Но всё равно -- не было упрямых попыток повернуть обратно, как тогда, когда он пытался сбежать из зачарованного леса сам. Через несколько часов они покинули заговорённое место -- он сразу узнал те вехи, где его обычно заворачивало заклинание Драгомиры, на этот раз он проехал их без признаков помутнения или магии -- казалось, она действительно его отпустила.
Его путешествие длилось ещё дня три безостановочной езды. Эльф всё ещё опасался, что если он остановится на ночлег, то что-то произойдёт и он не сможет покинуть лес, будет вынужден повернуть обратно или ещё хуже -- будет блуждать в чаще до конца своих дней. Буря неустанно несла его всё дальше и дальше от живописной поляны, казалось совершенно не измученная путешествием. Наконец ранним после-полуднем третьего дня он выехал из чащи. Край зачарованного леса был резким, словно отрезанный ножом. Сейгхин остановил лошадь у большого валуна на поляне и оглянулся. Наконец исчезла угрюмость, присутствовавшая в зачарованном лесу даже в самые солнечные дни. Деревья и животные были всего лишь деревьями и животными и ничем больше, и он уже мог различить вдалеке башни приграничной эльфийской крепости -- лошадь отвезла его к краю зачарованного леса, ближайшему к его королевству. Эльф спрыгнул, и лошадь хотела было ускакать обратно в лес, но он привязал её к чахлому деревцу и в задумчивости взобрался на валун неподалёку. Буря недоумённо посмотрела на мужчину, затем тряхнула головой и начала пастись. Сейгхин сидел на макушке валуна и смотрел в сторону эльфийского королевства, недоумевая что же не так. Вон они -- башни ближайшей крепости, сине-зелёное море крон деревьев эльфийского леса, сверкание льда на вершинах их гор. А где-то за теми вершинами была столица эльфийского королевства, его дом, его родина, его трон. Долгий год он тосковал по всему этому, надеясь, что он когда-нибудь вновь это увидит, вдохнёт сладкий запах незатронутых порчей цветов, почувствует дыхание обычного, не искажённого магией воздуха... А теперь, когда он был за пределами зачарованного леса и ничто не мешало ему вернуться домой -- он не хотел идти. Он чувствовал себя так, что если он продолжит свой путь, то предаст Драгомиру. Он не знал как именно или почему, и прекрасно понимал, что она не ожидала и не хотела от него никаких попыток исправить причинённое ей зло, но чувство не уходило. Что же касается Милолики, то он не знал что и думать. Лишь из-за неё он не сдавался все эти месяцы, не ринулся с головой в какое-нибудь безымянное болото. Её любовь, его любовь к ней, надежда на то, что однажды он снова её увидит -- всё это вдруг потеряло значение. Былые чувства, те, что должны были длиться вечность -- исчезли. Осталась лишь тень от них, больше похожая на болезненное воспоминание. Сейгхин глубоко вздохнул и спрыгнул с валуна, подошёл к лошади, которая снова вскинула голову и вопросительно посмотрела на него. Эльф снова вздохнул, задумчиво пробежавшись пальцами по заплетённой гриве животного, бросил последний взгляд на эльфийские башни, решительно сжал губы, вскочил на лошадь и направил её обратно в лес.
Где-то в залах эльфийского королевского дворца один из придворных магов наблюдал за наследником через магический кристалл. Он поразмыслил, наморщив от беспокойства лоб, произвёл пару рассчётов -- просветлел от увиденных результатов и выбежал из комнаты.
В паре метров от поляны, Сейгхину навстречу вдруг бросились взволнованные феи, которые закружились вокруг него, что-то крича своими тоненькими голосками. Что-то было не так, Буря перешла на галоп даже прежде, чем он успел как-то среагировать. Приблизившись к поляне он услышал оглушительный рёв, а когда лошадь наконец вынесла его на поляну, он увидел большого лесного тролля бушующего перед домом. Драгомира просто стояла, смотря на чудовище и не пытаясь что-либо предпринять. Тем не менее, уродливое создание похоже было не совсем уверено в себе и набиралось храбрости для нападения, яростно сотрясая землю вокруг молодой женщины. Сейгхин вскинул лук и секунды спустя стрела пронзила плоть тролля. Чудовище завизжало, обернулось, что-то глухо прорычало и, увидев, что эльф заново заряжает лук, поспешно отступило обратно в чащу.
К удивлению Сейгхина, Драгомира никак особенно не отреагировала на его возвращение. Сначала она была, казалось, слегка удивлена, посмотрела на него долгим изучающим взглядом, затем светло улыбнулась и вернулась в землянку -- словно он не отсутствовал почти неделю, и её не пытался только что убить взбесившийся тролль. А потом их жизнь потекла так же как и раньше, как будто ничего не произошло, только не было уже былого напряжения между ними.
* * *
Цветана мерила шагами свои покои, сжимая кулаки в бессильной ярости. Её правление протекало совсем не так, как ей хотелось бы. Её королевство страдало то от одной катастрофы, то от другой. Холодные лета и смертельно морозные зимы привели к плохому урожаю и голоду в стране. Её подданные были недовольны, обвинение во всех смертных грехах бывшей королевы уже не срабатывало. Вдобавок к этому, был ещё её надоедливый супруг, наглый принц-консорт, постоянно нервирующий её разговорами о своём статусе, набирающий всё больше и больше поддержки среди дворян, для того чтобы придать своему положению больше веса. Она уже давно избавилась бы от него, если бы она только наконец смогла забеременеть! Ярость исказила её лицо при воспоминании о Драгомире -- у этой стервы не было никаких проблем с наследником! У неё же самой шёл один выкидыш за другим. Однажды она услышала, как одна из служанок шепчет другой, что это её ядовитая сущность не может дать начало новой жизни. Обе бесстыжие девки были казнены в тот же день.
Вдобавок ко всем несчастьям, соседние королевства, казалось, всё также процветали, будто их не коснулось проклятие Драгомиры. Даже в Белом Королевстве всё было хорошо, несмотря на то, что его правительница была больше занята поисками своего жениха, чем правлением. Глупая девчонка. Стала бы она тратить время на такую чепуху, если бы у неё была столь цветущая страна.... Ну конечно же! И почему она раньше об этом не подумала?! Нападать на королевство эльфов не слишком мудро -- кто знает, на что способны их маги. Но Белое Королевство -- это совсем другое дело... особенно учитывая, что внимание Милолики сосредоточено на другом -- она вероятно даже не заметит опасности. Теперь ей нужно лишь придумать объяснение для её подданных, ложь, достаточно похожую на правду, что-то, что можно пустить слухами, что будут передавать из уст в уста до тех пор, пока не вспыхнет праведный народный гнев и у неё не останется другого выбора, кроме как возглавить свою армию в священном бою за справедливость. Цветана остановилась перед зеркалом, выпрямилась и коварно улыбнулась своему отражению. Будущее выглядело уже намного радужнее.
Следущая часть: http://www.proza.ru/2014/10/21/2264