Зорька справно приходила с пастьбы домой. При вечерней дойке давала ведро молока. Да и утром тоже. Столько же. И кажный раз на зорьке хозяюшка её выправляла на выгул. На пастьбу. К стаду.
Зорькино молоко было очень вкусным. И соседи с удовольствием разбирали его. По домам. К своим деткам и пирогам. А хозяюшка на вырученные деньги покупала хлеб и всё остальное.
Кормилица ты наша! Приговаривала не раз хозяюшка глядя в огромные зорькины очи.
Хозяюшка между тем начала стареть и прихварывать. Ей стало труднее с хворостинкой отводить Зорьку к пастуху на выгон. Хозяйка жаловалась соседям на свою неходливость и слабость в руках. Круторогая это понимала, но ничем помочь ей не могла.
Помог пастух. Он предложил хозяйке взять новую тёлочку. А Зорьку отдать на мясокомбинат на порушение. Тёлочку на пастбище водить в первый год не надо. Только возле дома гулять да сеном с отрубями кормить. А уж по весне видно будет.
Так и сделали…
В этот день круторогая осталась в стаде. И никак она не могла понять – почему за ней не пришла её родная хозяюшка?
Из уголков её печальных глаз выступали похожие на молоко слёзы. Плакать круторогой никогда не приходилось.
Приехал грузовик с высокими бортами. Зорька замычала не своим голосом. Как бы прощаясь со стадом, с пастухом, хозяюшкой и родным хлевом.
Её довольно грубо затолкали в кузов и повезли на убой.