Макс шел по бульвару, глядя себе под ноги. Шел медленно, полностью погрузившись в раздумья, не обращая внимания на прохожих, вечно спешащих, никуда не успевающих и поэтому крайне нервных.
"Как же все таки хорошо, что не надо никуда спешить." – -Макс на мгновение взглянул на встречных прохожих и снова погрузился в свои мысли.
- Извините, не подскажите, как пройти на Петровку?
- Что? - Макс вернулся к реальности.
- Я говорю, на Петровку как пройти? - рыжеволосая девушка хотела уже уйти как Макс ответил ей - Вы идете правильно, Петровка будет перед Вами через двести метров.
- Спасибо большое. - девушка ушла и Макс снова покинул реальность, но опять не надолго. Два бомжа- алкоголика попросили у него мелочь.
- Подите прочь, я подаю по четвергам. - Макс опять вынужден был вернуться к жизни.
- Да-к сегодня как раз четверг, мил человек. - "К чему я сказал про четверг?"- Макс стал злиться на себя, достал какую-то мелочь из кармана и бросил бомжам.
- Благодарствуйте, конечно, но зачем же бросать, ведь можно было бы и в руки. - Макс бросил недобрый взгляд в их сторону, что заставило бомжей моментально раствориться.
Чтобы его не цеплял встречный народ, Макс сел на свободную лавочку и вновь ушел в себя.
- Здесь свободно? - пожилая женщина решила присесть на свободное место.
- Нет! Это не выносимо. Я только пять минут как вышел на улицу, а ко мне подошли уже три раза и все от меня чего то хотят. - Макс зло посмотрел на старуху. Одуванчик сразу слетел с лавочки, причитая себе под нос, что - "молодежь пошла нынче очень не вежливая, даже грубая. Вот в наши времена..."
"До каких пор я буду молодежью? Уже пятый десяток пошел, а все молодежь!" Макс закрыл уши руками, и через минуту перед ним остановилась девушка, спросив - " Вам плохо? Я медсестра, я могу помочь.»
Макс хотел было вспылить, но сдержался. - Нет, все нормально. - На лице девушки отразилось искреннее беспокойство и Максу не захотелось ей грубить. - "Как здесь можно жить? Им всем чего-то от меня надо. Почему они все на меня смотрят? " - Он бы немедленно ушел домой, но договорился встретиться со своим приятелем, Григорием, а до встречи оставалось еще 20 минут.
Макс встал и стал медленно прогуливаться по бульвару, постоянно ощущая внутренний дискомфорт. "Наверное в Москве по-другому не бывает, слишком здесь тесно!"
- Привет, давно гуляешь?
- Привет. Слушай, пока я тебя ждал, кто только ко мне не подошел, всем что-то надо от меня, это кошмар какой-то. А к тебе не подходят посторонние люди?
- Иногда подходят, но я не парюсь на эту тему. Билеты взял, завтра улетаю, до Анадыри, потом поездом, потом машиной, в тайгу.
- Надолго?
- На полгода, не меньше. Ты знаешь, есть основания полагать, что мы находимся на пороге открытия нового месторождения нефти, небывалые стратегические запасы, необходимо провести сейсмические исследования, чтобы подтвердить предположения.
- Завидую я тебе, полгода без московской суеты, толкотни, только ты и природа, причем в первозданном виде.
- А приезжай ко мне, оформлю тебя кем-нибудь.
- Да я же ничего не умею.
- А ничего уметь и не надо, просто надо делать свое дело, условия тяжелые: снега, морозы, звери. Бывают и мужики здоровые, а ломаются за пару дней, не выдерживают, не могут ни есть, ни спать, не умеют выживать одним словом, просто превращаются в бабу, а есть хлюпики, казалось бы, соплей перешибешь, а воля на десятерых, не хнычет, не стонет, идет и работает, и в дождь и в снег, не продаст и не бросит.
- Да, интересно, а я кто хлюпик или стоик?
- Ты врач-травмотолог, а значит, по определению не можешь быть хлюпиком. У нас правда в экспедиции есть уже врач, но и тебе работа найдется. Как раз и проверишь себя, но я думаю, что ты не хлюпик, иначе я бы с тобой не дружил.
- Хотелось бы верить. Ладно, давай ключи, пригляжу за твоей кошкой.
- Котом, а не кошкой. На кухне увидишь в правом верхнем ящике я оставил корм, несколько пакетов, этого должно хватить, не хватит подкупишь пакетик.
- Да не вопрос, буду заезжать, кормить, три раза в неделю достаточно?
- Вполне. У меня только кот, родных то никого нет, а тебе уехать не просто, сына видишь?
- Вижу, по воскресеньям. Там хорошая семья, все нормально. У них девочка родилась.
- Жалеешь, что так получилось.
- Не знаю, разошлись и разошлись, хорошо не врагами.
- Ты сейчас куда? Может по кружечки пивка?
- Нет, устал, хочу один побыть, извини.
- Ну ладно, пока. Да..., если надумаешь прилететь, то ключи отдай Оксане, ну моей бывшей сокурснице, ты ее видел как-то, я тебе ее телефон сброшу, если ты потерял.
- Ок. Не волнуйся, все будет нормально с твоим Барсиком.
- Спасибо.
"Завидую ему белой завистью" - подумал про себя Макс, провожая взглядом уходящего Григория. "Все у него просто в жизни, здесь белое, а здесь черное. Делает свое дело. Казалось бы, я тоже на своем месте, а как-то мутит по жизни, не уютно, как понять, что мне нужно? Никого видеть не хочу." - Макс шел быстрыми шагами к метро. - "А слабо с Гришкой рвануть в тайгу? Там никто доставать не будет. Наверное, слабо." - Войдя в вагон поезда, Макс окунулся в думы городской жизни.
Еще у своей входной двери Макс услышал надрывающийся телефонный звонок, кто-то серьезно его домогался, телефон звонил и звонил, не переставая, а Макс думал - " Кто там, неужели не надоело звонить?"
- Да! Ало - он все-таки не выдержал и поднял трубку.
- Ну слава богу, Максик, дорогой, я уже стала волноваться. Ну куда ты пропал? Мы с тобой не виделись уже два дня. Я ведь скучаю...
- Ты знаешь, что-то я устал от людей, мне хочется побыть одному.
- Как тебе не стыдно, я надеюсь, слово "устал" не относится ко мне.
- Ко всем относится.
- Грубиян, ладно я сегодня поеду к маме, в завтра ты не отвертишься, я всё равно приеду к тебе. Понял?
- Понял, понял, ... пока. - "какое счастье, что она приедет не сегодня, а завтра." - Макс взял со стола пакет чипсов, достал из холодильника бутылку пива и расположился в кресле. - канал "Дисней" показывал жизнь львиного прайда. Расстилать постель было лень, и умываться не было сил, он еле добрёл до кровати и уснул в рубашке и джинсах.
Пасмурное утро не способствовало хорошему настроению, но время было вставать, а то можно было опоздать на работу.
"А зачем мне нужна эта работа? - в очередной раз спрашивал себя Макс и сам себе отвечал - она нужна людям, ты каждый день помогаешь людям встать на ноги и продолжать жить. Ты каждый день борешься с болезнями. Нет, это уж очень пафосно, т.е. получается, что люди без меня не могут. А вот я, как мне кажется, без людей могу прекрасно обойтись." - Макс взял мобильный и набрал Григорию.
- Привет, прилетел?
- Прилетел, уже часа два как. Здесь уже обед. Разница-то восемь часов. А ты что не спишь? Или уже на работу встал?
- Гриш, я решил прилететь к тебе. Ты вчера серьезно говорил?
- Серьезно. Давай. Буду ждать, мы через неделю уходим в экспедицию, а пока будем готовить оборудование и снаряжение.
- Мне надо пару дней, чтобы решить здесь все дела: с работой, с твоим Барсиком, и прилечу.
- Я сейчас тебе вышлю Оксанин номер.
- Да есть он у меня, возьму билет и тебе позвоню.
- Ну ты даешь! Давай звони, я тебя встречу. Молодец, что решил, а то ты совсем закис, взбодришься, тут такие места. Красота неописуема! Ты обалдеешь.
- Вот и посмотрю. Все, пока.
- Пока.
Макс положил трубку и понял, что с плеч упал какой-то тяжелый груз, он сразу ожил, появился смысл жизни, захотелось сделать зарядку и запеть.
Макс сделал зарядку, оделся и поехал на работу, где написал заявление об увольнении по собственному желанию. В субботу утром он договорился встретиться с Оксаной, а пока можно было начинать собирать вещи и кое-что подкупить. Он заехал на рынок и купил унты, меховую шапку-ушанку и варежки. В городе можно было без всего этого обходиться, а в тайге вряд ли. А был уже сентябрь, и там наверняка уже начиналась зима.
Билет до Анадыри Макс взял на послезавтра на вечер, рейс 111 из Домодедово и сразу набрал Григорию.
- Гриша, привет.
- Привет, ну ты как?
- Взял билет на воскресенье, рейс 111, в Анадыри буду в 11-35 по местному.
- Значит, не передумал. Конечно встречу! Здесь не соскучишься, я тебе обещаю.
- Хорошо, до встречи, пока.
- Пока.
- Теперь предстояло самое сложное - надо было как-то деликатно объяснить Татьяне, что их отношения закончились. Это было не так просто на самом деле, все-таки они встречались уже два года. Правда, он ей ничего не обещал, но Макс понимал, что Татьяна надеялась на серьезные отношения.
- Танюша, привет. - Макс решил не откладывать и встретиться с Татьяной сегодня же вечером.
- А..., соскучился, сам позвонил.
- Я хочу тебя пригласить в ресторан сегодня вечером.
- Ну надо же, я хотела съездить к маме, но коль такое дело, то я принимаю твое предложение.
- Что-то ты зачастила к маме, ты ведь вчера у нее была.
- Да, мы любим поболтать о том, о сём, а что ей делать, она на пенсии.
- Ты "Ноев ковчег" на Китай-городе знаешь?
- Ну конечно.
- Я тебя буду там ждать в 19 часов, столик я закажу.
- Ой, всё так серьезно.
- Да, серьезно.
- Максик, ты меня интригуешь.
- До встречи.
Без десяти семь вечера Макс был в ресторане. Он от природы был пунктуален и на любые встречи любил приходить заранее. А сегодня он хотел попробовать деликатно объяснить Татьяне, что они расстаются, но останутся друзьями и что она встретит кого-нибудь более адекватного, с кем можно было бы построить семью. Макс уже сделал заказ, поскольку прекрасно знал Татьянин вкус - рыба и шампанское.
Ровно в семь часов вечера появилась Татьяна, она сделала новую прическу, надела вечернее платье и была в хорошем расположении духа. Обычно она опаздывала, но на сегодняшний вечер у нее были особые надежды, и, поэтому, пришла вовремя.
- Здравствуй, мой любимый. Я так рада, что ты меня пригласил в ресторан.
- Привет, - Макс вручил Татьяне букет роз, - присаживайся, я уже сделал заказ, все как ты любишь. - Макс встал, чтобы помочь сесть Татьяне и пододвинуть стул. Официант поставил цветы в вазу.
- Что-то мне говорит, что все это не с проста. Сознавайся. - Татьяна вся сияла в ожидании долгожданных слов.
- Ты права. Я принял очень важное в своей жизни решение, ты сейчас о нем узнаешь.
- Я догадываюсь, я так этого ждала.
- Не мешай мне, послушай внимательно, я тебе сейчас все объясню. Ты должна меня понять.
- Ну конечно пойму, не волнуйся, говори. Я слушаю тебя. - Макс налил в бокалы шампанское и начал говорить. Он говорил об их отношениях, о ней, о том какая она нежная и хорошая, о себе, о том, что он всегда ощущал некий дискомфорт в жизни и что, наконец, он принял решение, не простое.
- Так, так. - Татьяна всем видом пыталась помочь Максу закончить сложное предложение.
- Я решил уехать в экспедицию с Григорием.
- Это ты о чем? Причем тут экспедиция и Григорий? Ты меня пригласил, чтобы сказать, что ты с каким-то Григорием уезжаешь в экспедицию. И этот тост ты предлагаешь поднять за отъезд?
- Нет, тост за нас, за все хорошее, что у нас было.
- А я думала, за то, что у нас будет.
- Ты извини меня, но я не могу здесь оставаться больше, меня все угнетает.
- И когда ты вернешься?
- Я уезжаю навсегда.
- Что? Навсегда!? Как это? А меня ты пригласил, чтобы сказать, что мы расстаемся? Да? Скажи, ну скажи, смелее, да? да?
- Ну, в общем да, я хотел, чтобы мы остались друзьями.
Больше такого унижения Татьяна выдержать не могла, она вскочила из-за стола и разбила бокал о каменный пол.
- Подлец... - только и услышал Макс от уходящей Татьяны. По пути она перевернула вазу с цветами, которая разбилась.
Весь ресторан с интересом наблюдал за бурной встречей и поэтому Максу захотелось побыстрее ретироваться, он оплатил счет и вышел. Конечно, он ожидал, что все может закончиться именно так, но надеялся на лучшее.
"Вот и с этим делом я справился!" - подвел грустный итог Макс. Истерика Татьяны совсем его не расстроила, наверное, их мало что связывало или может быть он просто такой бессердечный.
На следующее утро Макс встретился с Оксаной и передал ей ключи от квартиры Григория, а днем он уже собрал чемодан, казалось бы, больше делать было нечего, оставались ровно сутки до отлета. Теперь ничто его не отвлекает и можно спокойно подумать о планах на будущее. Но зазвонил городской телефон и девушка настойчиво предлагала поставить счетчики воды, Макс не дал ей договорить и выключил телефон из розетки, немного поразмыслив, отключил и мобильный. Вот теперь будет хорошо. Но ненадолго - в дверь позвонили, и какая-то бабка предложила купить мешок картошки.
"Какое все-таки верное решение я принял, потерплю немного, осталось совсем чуть-чуть и больше я вас не услышу н-и-к-о-г-д-а!" - на душе у Макса стало спокойно, от предвкушения счастья заныло под ложечкой, неужели мечты сбываются?" Еще не было и десяти часов вечера, когда Макс лег в постель.
Проснулся он часам к 12 дня, можно было минуя завтрак сразу пообедать. На улице было как обычно пасмурно - солнце не появлялось целый месяц. А так хотелось посидеть на лавочке под солнечными лучами, прищурившись наблюдать за прыгающими воробьями и спешащими прохожими, но только чтобы никто тебя не трогал. Время тянулось очень медленно, чемодан давно собран, по телевизору шло очередное ток-шоу - народ в очередной раз искал рецепты похудения, некоторым удавалось, а другие завидовали, но когда те, кому удавалось похудеть, снова толстели, то наступала их очередь завидовать. «Скучная у Вас жизнь! – сказал Макс на прощание, выключая телевизор. Было 16 часов, когда он вышел из дома - на метро добрался до Павелецкого вокзала, сел на Аэроэкспресс и к 17 часам был уже в аэропорту Домодедово. Табло гласило - Москва-Анадырь, рейс 111, время отправления - в 19,35, значит по расписанию. Макс решил заглянуть в кафе и выпить чашку чая.
- Может выпьем? - здоровенный, уже подвыпивший мужик подсел к Максу.
Первый порыв был - вырубить наглеца - "ну зачем лезть в душу к чужому человеку?", но затем Макс решил, что выпить ему не повредит.
- Давай выпьем.
- Коля. - мужик протянул огромную шершавую руку.
- Макс. - Коля уже открыл бутылку водки и разлил по стаканам.
- Куда путь держишь, друг?
- В Анадырь.
- Ну дела, и я туда.
- Приятель у меня там работает, в экспедицию на разведку нефти с ним двинемся.
- А я на нефтеперерабатывающем работаю, в Москве был в командировке, мы значит в одной отрасли трудимся.
- Да нет, приятель, я врач-травматолог, просто Москва осточертела, вот я и собрался уехать подальше ото всех, от цивилизации.
- Молодец, уважаю. Жил себе в теплом месте, в столице, и решил все поменять. Это не просто, уважаю, давай за тебя выпьем. - и Коля откуда-то достал вторую бутылку водки.
- Коля, мне будет много, развезет, и я никуда не улечу.
- Улетишь, отвечаю. Я тебя доставлю в целости и сохранности.
Через пять минут и вторая поллитровка оказалась пустой. Макс был уже никакой, а Коля держался молодцом, он дотащил Макса до стойки, зарегистрировал и буквально внес в самолет, сел рядом с Максом, хотя его место было в начале салона, а у Макса - в самом конце. Посадка закончилась, самолет взлетел, набрал высоту, всех покормили и народ стал укладываться спать. Все это прошло мимо Макса, он спал мертвецким сном. На седьмом часу лета все пассажиры проснулись, стюардессы бегали по салону, в воздухе повисло напряжение.
Коля также проснулся и стал будить Макса.
- Вставай, друг, у нас проблемы.
- У Вас?
- У нас у всех…
Самолет постепенно терял высоту, закладывало уши.
Коля кричал на весь салон, пытаясь узнать у стюардесс, что происходит, он встал с кресла и направился в кабину пилотов.
- Пожалуйста, сядьте на свое место, соблюдайте спокойствие, не поддавайтесь панике. – стюард охрипшим голосом пытался успокоить людей.
- Ты что сбрендил, соблюдать спокойствие, мы падаем, что с самолетом, пусть нам скажет командир, что с самолетом? - Коля тряс стюарда за грудки. В салоне началась паника, женщины визжали, никто никого не слышал.
В этот момент командир корабля сделал объявление.
- Внимание, тишина! Говорит командир корабля. Все слушайте меня внимательно. У нас вышел из строя один двигатель и проблема со вторым, мы не сможем долететь до аэропорта, ни до какого, я принял решение посадить самолет на ближайшей открытой площадке, посадка будет жесткая. Пристегнитесь, сгруппируйтесь и молитесь. Да поможет нам Бог!
Макс начал приходить в себя, страшно хотелось пить, голова раскалывалась, он едва понимал, что происходит. Самолет то и дело нырял в воздушные ямы, Макса уже несколько раз вырвало в пакет, который Коля предусмотрительно дал ему.
Самолет уже летел над самыми макушками деревьев, вот деревья кончились и самолет пошел на посадку на открытую местность. В салоне все затихли, многие крестились, кто-то смотрел в окно, кто-то закрыл глаза руками. Через мгновение раздался сильнейший удар о землю, салон подбросило и он хрустнул посередине, еще удар и самолет потащило по земле. Поляна кончилась и корпус самолета врезался в деревья, теряя крылья и разваливаясь на части. Все длилось считанные секунды и вновь над бескрайней тайгой воцарилась мертвая тишина.
Сколько прошло времени Макс не знал, он открыл глаза, но повернуть голову не смог, его тело было зажато металлической обшивкой и сломанными креслами. Голова раскалывалась еще больше, страшно болела левая нога и ломило грудь, все лицо было в крови. Макс изо всех сил подался вправо и обшивка самолета, которая прижимала его тело справа, рухнула на землю. Он вывалился в образовавшуюся дыру и пролежал без движения не меньше часа, пребывая в шоке. Наконец, он стал осознавать случившееся и оценивать ситуацию.
"Сотрясение мозга, перелом ребер, вывих левой руки, перелом левой ноги. Вот такой итог. Что будем делать?" - Макс начал думать рационально как врач. Превозмогая боль, он поднялся и кое-как дохромал до ближайшего дерева, поднял левую руку, сжал в кулаке ветку и повис на ней - с третьей попытки ему удалось вправить сустав, на левую ногу наложил шину и жгутами от кислородной подушки и своим ремнем зафиксировал шину к ноге. Только после этого он осмотрелся, зрелище было ужасным, вся поляна была усыпана обломками самолета, вещами и людьми, вернее их останками. Но он не терял надежды, ведь он же живой, может быть еще кто-нибудь спасся? "Есть кто живой? Отзовитесь, если кто есть живой." - Как врачу-травматологу Максу в жизни пришлось видеть разное, но даже он не мог выдержать эту картину - сотни искореженных тел, кровавое месиво, разбросанные части человеческих тел. В течение нескольких часов он подходил то к одному, то к другому телу, но напрасно никто не подавал признаков жизни. Коля, который также как и Макс сидел на последнем ряду, был мертв. Начинало темнеть, пошел снег, надвигались ночные заморозки. В этих местах сентябрь был уже зимним месяцем. Макс подобрал себе подходящую одежду и двинулся в тайгу в надежде до темна найти место, где можно было бы устроиться на ночлег.
"Если самолет был около семи часов в полете, то до Анадыри они не долетели примерно час, а это не менее 600 километров. А это значит, что здесь кругом тайга, когда найдут самолет-неизвестно, а пока надо попробовать выжить, рассчитывая только на свои силы."
А силы начали его оставлять, поэтому он укрылся в первой встретившийся расщелине в скале. Войдя внутрь пещеры, он услышал журчание воды, кое-как добравшись до ручья, напился вволю, лег и сразу уснул.
Сколько Макс пребывал в забытьи он не знал: то просыпаясь, то засыпая, день сменялся ночью, а ночь днем. Что-то непонятное происходило с организмом, его ломало, все болело, постоянно рвало, но в то же время Макс чувствовал, как в него входила какая-то непонятная нечеловеческая сила, которая пропитывала каждый сантиметр, каждую клеточку. Макс просыпался от непреодолимого желания пить, пил долго и жадно, а потом вновь засыпал. Наступила снова темная таежная ночь, ветер выл и шел сильный снег.
Наконец Макс очнулся. Кругом было темно и ничего не видно, но он кожей ощущал чье-то присутствие, присутствие зверя, это было чувство опасности. Вот он заметил прямо перед собой светящиеся огоньки глаз, хотел было встать, но в этот момент на него набросился зверь. Макс только успел подставить руку, защищая горло. Зверь вцепился в левую руку, а Макс свободной рукой схватил зверя за горло, перевернулся и придавил его к земле, борьба была не долгой, не прошло и минуты как на земле валялось бездыханное тело хищника. Это был волк, вожак волчьей стаи, а за ним метрах в пяти горели еще две пары глаз хищников. Но остальные волки не рискнули напасть, они пятились назад, понимая, что здесь поживиться не получится.
Волки отступили, а Макс встал, ощущая мощь и упругость своих мышц, он понимал, что полностью здоров, нога срослась, ребра не болели, видимо срослись тоже. Сколько же он спал? Не может быть, чтобы прошло всего два-три дня, кости не могут так быстро срастись. А если прошло - два-три месяца, то как он выжил без пищи? Он только пил и ничего не ел. Но есть по-прежнему абсолютно не хотелось. Макс обратил внимание на свою левую руку, которую схватил волк, она слегка болела, но кость была цела. Он промыл рану водой и кровь мгновенно свернулась, и рана перестала кровоточить. Наступал рассвет, наверное, прошло часа три-четыре, но его левая рука почти зажила и уже не болела. Будучи врачом с многолетним стажем он не понимал, как это может быть, в чем причина такого быстрого исцеления. Неужели это вода-святой источник, который заживлял раны, давал необыкновенную силу человеческому организму, открывая перед ним невероятные возможности, о которых человечество и не подозревало? Этот источник заменял и воду, и пищу, не было необходимости бегать в поисках пропитания, не надо было драться за кусок хлеба, не надо сеять, собирать, хранить и готовить еду.
Макс вышел из пещеры в одной рубашке, было холодно, наверное, минус десять, не меньше, но кровь в нем потекла быстрее, он это физически ощущал, организм моментально вырабатывал защиту. Макс чувствовал на инстинктивном уровне, что отныне его не может взять ни болезнь, ни холод, ни голод, его организм выработал сильнейший иммунитет, защиту от любых условий окружающей среды. Никто и ничто в природе ему больше не было преградой. Он был самым значимым и величественным объектом на этой планете! Не ощущая ни холода, ни болезненных ощущений, в угаре физического наслаждения, Макс начал крушить все, что попадалось ему на пути, он ломал вековые деревья, которые стояли у него на пути, причем без труда и каких-либо последствий для себя. Ударами рук и ног он сносил метровые в обхвате стволы как будто это были прогнившие трухлявые пни. Навоевавшись вдоволь с "ветряными мельницами" и, ощутив еще большую величественность и значимость, Макс подошел в краю скалы и посмотрел на бескрайние просторы тайги, которые уплывали от него за горизонт. Отныне все это царство принадлежало ему. Он кричал как Кинг Конг и его клич разносился вокруг на десятки километров.
Но всему этому величию был предел и со временем Макс это понял. Шли дни, недели и месяцы. Макс неоднократно пытался уйти в свободное плавание от своей пещеры и каждый раз возвращался. Причем один раз он еле дополз до пещеры, его, как казалось бы, безграничные силы, иссякли. Но стоило ему напиться воды из источника, как силы снова возвращались. И с каждым глотком он становился все сильнее и сильнее.
Теперь он мог все, он был как Бог - великий и всемогущий, обладающий безграничной силой, повелевая всем живым и неживым на земле, каждая тварь теперь перед ним преклонялась. Но было одно "Но". То, что убивало его самолюбие, держало его на привязи словно собаку, привыкшую к хозяйской миске, он был привязан невидимой цепью к живительному роднику. Это было его и силой и жизнью, и одновременно, слабостью, вызывало ненависть, отвращение, необходимость пить только из этого источника, и куда бы он ни уходил не позднее, чем через три часа ему надо было вернуться, во что бы то ни стало, вернуться к себе в стойло. И еще - отсутствие обязанностей, обычных человеческих обязанностей, оказалось большой проблемой - просто на просто нечего было делать. О-о-о! От безделья можно было сойти с ума. Макс изводил себя бесчисленными физическими упражнениями. Он бегал за белками, ловил их, отпускал и снова догонял, он охотился ради забавы, готовил еду, но не ел, не мог есть - организм не принимал пищу, он искал встречи со зверем, чтобы померяться силами, а когда находил его - с легкостью ломал даже медведю хребет, рубил деревья ногами и руками, превращал камни в песок, разминая их руками. А иногда сутками напролет сидел в пещере - думал и писал, записывал свои мысли и ощущения в блокнот, который нашел среди обломков самолета. Чем мог он себя еще занять? Изо дня в день, двадцать четыре часа в сутки ничего не надо было делать: ни охотиться, ни есть, ни готовить, ни строить, ни спать. Какой это было мукой!
Понятия жизни и смерти сместились - жизнь потеряла изначальный смысл, а смерть ушла далеко, далеко, а может быть и сама "умерла". Он чувствовал, что может жить вечно, но зачем? Для кого и для чего? Он так хотел получить свободу и независимость ото всех и вся, чтобы никто его не тревожил, и никто не вторгался в его мир, но оказалось, что этот новый мир - пустой и имеет еще меньший смысл, чем мир прежний. Макс понял одну странную вещь, что время отсутствует, время существует только в голове человека для того, чтобы просто упорядочить его жизнь и больше ни для чего, что на самом деле в реальности его вовсе нет. Сейчас он его не ощущал, время остановилось, в нем не было смысла, а значит, его больше не существовало. Не было ничего: ни смерти, ни боли, ни холода, ни жары, ни сна, ни усталости, а что же осталось, была ли вообще жизнь или это стала иллюзия жизни? Был лишь он и тайга, бескрайняя, но покорная, которую он себе подчинил, и которая лежала у его ног. Его власть была безгранична, но зачем она ему? Власть, которую нельзя применить, теряла смысл. Все теряло смысл.
В очередной раз, размышляя над своей жизнью, Макс подошел к самой вершине горы, повторяя про себя: "Единственное, что я не могу, так это летать... Нет, я могу и это!" – и с этими словами он шагнул в пропасть, расправив в стороны руки словно крылья для полета.
Конец.
19.10.2014