Предыдущая часть: http://www.proza.ru/2014/10/18/1509
********************************************************
Драгомира стояла у открытого окна и смотрела на мрачный пейзаж. Для лета было необычно холодно, тяжёлые серые облака не пропускали солнечные лучи. Королева была погружена в мрачные воспоминания. Вдруг она поморщилась, на мгновение её красивое лицо перекосила страшная гримаса - надо было убить эту дрянь тогда. Ни один нормальный человек не стал бы винить несчастную, обезумевшую от горя женщину, только что потерявшую мужа и не родившегося ребёнка. Возможно после этого и были бы мятежи, как опасался начальник стражи, но, по крайней мере, она бы отомстила. А после этого ей было всё равно, что бы ни произошло -- королевство могло гореть синим пламенем. Её лицо опять окаменело. В тот день, когда погибли Мстислав и их нерождённый сын, её сердце заледенело. Два года спустя, Драгомира всё ещё носила траур, как впрочем и весь замок -- каждая гардина, любая одежда, все доспехи рыцарей -- всё должно быть чёрным, она не выносила ярких радостных цветов, они причиняли ей почти физическую боль. Даже её волосы стали чёрными, будто откликнувшись на её горе. В Зумрунде больше не праздновались праздники -- особенно празник урожая. Она вцепилась в подоконник с такой силой, что костяшки её пальцев побелели -- боги, как она ненавидела праздник урожая! Радостные лица, смех... особенно смех -- казалось, он был полон издёвки над её трагедией....
Она наконец выяснила что за мрачная воронка образовывалась вокруг замка, расширяясь к городу и возможно над всем королевством.... Виновен в том был любовник первой королевы. Не в силах противиться запретному огню, горящему в его сердце, он предал своего короля и друга. Но хуже того -- он ввязал в это магию, приобрёл любовный эликсир, который стал причиной ещё одного предательства. «Каждое заклинание, что ты произносишь, вернётся к тебе.» -- эту фразу своей матери она помнила всегда. Предательство, вызванное магией, создало разрыв в магической ткани мира... Ярость короля, убийство им любовника его жены и самоубийство королевы -- всё это стало пищей для магического вихря. Смерть ведьмы, создавшей эликсир, и особенно несправедливые убийства других чародеев -- питало его ещё больше. Каждое неправедное действо, каждая злая мысль, каждое предательство -- давало ему всё больше силы. Воронка росла, искажала ткань мира и когда набрала достаточно силы -- стала влиять и на живущих. По правде говоря она и сама существенно помогла магическому вихрю расшириться. В её горе она пытала и мучила молодого рыцаря до тех пор, пока он не признался, что действительно имел отношение и к последнему покушению на короля. На долю секунды у неё промелькнуло отдалённое воспоминание о том, как она себя чувствовала тогда, когда ей пришлось присутствовать при допросе неудавшегося убийцы. Сколь смехотворным это казалось теперь, когда её душа была мертва. Он также признался в связях с соседним королевством, откуда была родом первая королева. Он и его возлюбленная царственная стерва своей сладкой ложью обеспечили себе поддержку племянницы бывшей королевы -- ныне наследной принцессы соседнего королевства, уверенной в своей правоте, легко увлекающейся, готовой воевать за любую благородную цель глупой девчонки. И что ещё хуже -- она действительно была в союзе с эльфийским королевством, ходили даже слухи, что этот союз выходил за рамки обычного военного альянса. Получив эту информацию, Драгомира просто выдавила из него его ничтожную жизнь, ещё больше подпитав воронку, а заодно и слухи о её связи с чёрной магией. Она также приказала уничтожить всех до последнего из его гнусного рода -- их замок был сожжён до тла... со всеми его обитателями -- придворными и слугами, молодыми и старыми, людьми и животными.... «Всё, что ты делаешь, вернётся к тебе», -- стучало у неё в голове, но она не могла остановиться... В тот день воронка растянулась над городом.
К тому времени она уже отперла тот проклятый магический ларец. От того, что она узнала, похолодело даже её заледеневшее сердце. Быть может, всему тому, что произошло, было суждено произойти, если не с Мстиславом, то с кем-то из его потомков. Осознание того, что все её попытки защитить короля вероятно были обречены на провал с самого начала, что не было даже маломальской надежды противостоять этому злу, лишь углубляло её отчаяние. Сама природа реагировала на растущий дисбаланс в магическом эфире: последние две зимы были ужасно холодными, а лета всё более мрачными... и это только множило слухи о ней.
Исправить влияние воронки было пока ещё возможно -- но кто же будет её слушать? Драгомира презрительно поморщилась. Дворяне.... Они были столь любезны, что позволили ей аж «целых» полгода траура. А затем -- её губы скривились в злобную усмешку -- затем они стали настаивать на том, чтобы она выбрала себе нового мужа из их рядов, того, кто станет новым королём. Костяшки её пальцев затрещали -- какая дерзость! Какая наглость! Несколько месяцев они пытались убедить её, говоря, что теперь, когда она потеряла ребёнка и наследника трона, при том, что всё ещё жива принцесса -- тоже наследница, это единственный способ утвердить её положение, как королевы. После того как она, гхм, «выразила своё недовольство» -- им не стоило упоминать её сына, и после того как они пришли в себя от вида разъярённой волшебницы -- в королевстве вспыхнула гражданская война... бесчисленные бессмысленные смерти, питающие теперь уже неистовствующий вихрь. Одни боролись за свои собственные права на трон, не желая принимать ни королеву простых кровей, ни принцессу-отцеубийцу. Другие -- поддерживали принцессу. Молодой рыцарь, которому она обещала сердце и трон, был мёртв, однако на его место претендовало немало прожжёных авантюристов, которым было наплевать на её прошлое, если они смогут получить право на трон, женившись на ней. Правда были и действительно благородные, легко одурачиваемые рыцари -- те, что действительно верили, что принцесса была невиновна, и что всё это происки злой королевы-мачехи. Боги, как она ненавидела блаженных идиотов! И, наконец, были те -- немногие -- что всё ещё поддерживали её. Те, кого не заботило её происхождение, кто видел её горе и боль и были всё ещё верны своему королю, те, что ещё знали значение слов «честь» и «долг». Одним из них был Всебор, начальник теперь уже её стражи...
Гражданская война шла уже больше года без особых успехов ни для одной из сторон, но в последнее время положение ухудшилось. Её вновь кто-то предал -- в один прекрасный день келья в башне, где держали принцессу Цветану, опустела -- кто-то помог ей сбежать. Сначала не было известно жива ли она ещё, какое-то время о ней ничего не было слышно, но война сделала поворот к худшему.
-- Моя королева..
Eё размышления прервал начальник стражи вошедший в комнату.
-- Прости, что я тебя тревожу, но у меня плохие новости.
Драгомира повернулась к нему и устало усмехнулась.
-- А разве бывают другие?
Всебор на мгновение замешкался, но затем подошёл к королеве со свитком пергамента в руке.
-- Я только что получил весточку с фронта.
Он невольно нахмурился, когда королева протянула правую руку в перчатке, чтобы взять послание. С тех пор как погиб король, Драгомира постоянно мёрзла: зима ли, лето ли -- для неё было всегда слишком холодно. Однажды вечером она сидела перед камином, пытаясь согреться. Полностью погружённая в свои мысли и отчаянно нуждаясь в тепле, она видимо даже не заметила, как её рука оказалась в огне. К счастью он вошёл в залу как раз вовремя, чтобы её схватить и оттащить -- сама она даже не сразу поняла, что произошло. Её правая рука была сильно сожжена, и хотя она и зажила на удивление хорошо, видимо благодаря её магическим способностям, она тем не менее была покрыта жуткими шрамами, которые королева прятала под чёрной перчаткой, которую никогда не снимала.
-- Итак, -- протянула Драгомира, роняя пергамент на стол. -- Принцесса Цветана жива и здорова, и наконец сумела убедить свою кузину напасть на нас... -- она снова подошла к окну.
После минутной заминки, Всебор последовал за ней.
-- Мы не сможем воевать на три фронта, -- тихо сказал он, - мы уже терпим поражение на двух.
Драгомира бросила на него слегка насмешливый взгляд.
-- Ну спасибо, что уточнил, Всебор, -- затем она снова уставилась в окно. -- Значит вот как это закончится...
Она отвернулась от окна и медленно направилась к большому овальному столу в центре зала.
-- Отцеубийца получит трон, вдова погибнет.. и мир всё это запомнит как победу невинной благородной принцессы над её злой мачехой-ведьмой... Тебе бы стоило подумать, на той ли стороне твоя преданность, Всебор, -- с усмешкой добавила она, тяжело опускаясь на один из деревянных стульев с высокой резной спинкой. -- Быть может ещё есть время переметнуться на сторону победителей.
Начальник стражи поморщился и быстро подошёл к ней. Он опустился перед ней на одно колено и посмотрел ей прямо в глаза.
-- Моя преданность там, где она и должна быть, -- твёрдо сказал он. -- И мы будет за тебя сражаться до конца, моя королева... но...
-- Но что? -- Драгомира устало оперлась локтем на стол и подпёрла голову рукой.
-- Тебе стоит ещё раз подумать о замужестве с одним из дворян.. -- сказал Всебор, -- Может ещё не поздно, может один из тех, что сражаются за себя ещё согласятся на этот вариант...
Королева какое-то время пристально смотрела на него, а затем печально покачала головой.
-- Я не могу, Всебор. Я не могу отдать мою руку.. или, -- её голос сорвался, -- сердце никому...
Начальник стражи собирался было возразить, но она остановила его лёгким жестом. Какое-то время она смотрела на него, о чём-то размышляя. Затем, к его ужасу, она прощупала рукой в перчатке свой левый бок и вдруг просунула её внутрь грудной клетки -- он знал, что она чародейка и видел некоторые из её способностей, но никогда столь жуткие. Слегка поморщившись, она вынула руку и он выдохнул в благоговении -- на ладони она держала своё собственное сердце. Оно выглядело остекленевшим, словно тёмно-красный рубин, и не билось.
-- Не бойся, -- мягко сказала она. -- можешь потрогать..
Начальник стражи поколебался, всё еще явно потрясённый, но затем любопытство пересилило и он осторожно прикоснулся к сердцу королевы -- и едва сдержал крик. Острая боль пронзила его пальцы -- сердце королевы было ледяным на ощупь. Драгомира наблюдала за ним с грустной улыбкой, затем вернула сердце на его законное место.
-- Так что, -- всё также мягко продолжила он, -- когда я сказала, что моё сердце заледенело, это не было метафорой... Оказывается это случается с чародейками, которые.. -- она на мгновение остановилась, -- слишком сильно любили...
-- Как.. -- он запнулся, не зная как спросить. -- Как ты можешь жить с такой.. разве оно не..
-- Болит? -- договорила она за него и кивнула. -- Болит.
Всебор скользнул взглядом по её руке в перчатке. Он вдруг понял почему ей всё время холодно и как это было возможно, что она не заметила как загорелась её рука -- ничто не могло сравниться с этой болью. Драгомира наблюдала за ним всё с той же печальной улыбкой.
-- Теперь ты знаешь, - тихо сказала она.
Какое-то время они сидели молча, начальник стражи всё ещё обдумывал увиденное.
-- Видишь ли, -- снова заговорила королева, -- Если я сближусь с кем-то с таким сердцем -- это уничтожит его...
Повинуясь внезапному порыву, Всебор схватил обе её руки и покрывая их поцелуями прошептал.
-- Я с радостью отдал бы свою жизнь.. для тебя... для твоего счастья...
Драгомира слегка улыбнулась, высвободила одну руку и ласково потрепала коленопреклонённого рыцаря по волосам.
-- Я знаю, -- мягко сказала она. -- Я всё знаю... но ведь свадьба с представителем обедневшего, хоть и древнего дворянского рода, да ещё не из их рядов, не успокоит мятежных дворян? А бессмысленные жертвы мне не нужны...
Всебор плотно сжал губы, поднялся и посмотрел на неё упрямым взглядом ярко-голубых глаз.
-- Значит мы будем сражаться... до конца. Каким бы он не был. Королева..
Он низко поклонился и, после того как она слегка кивнула в ответ, покинул комнату.
* * *
Замок был окружён. Насколько хватало глаз, посреди руин некогда прекрасного города были видны болезненно яркие доспехи Белого Королевства. Драгомира нахмурилась, оглядывая окрестности: рыцари Белого Королевства, эльфийские лучники, несколько баллист, которыми управляли инженеры-краснолюды -- не самый приятный пейзаж. Эта маленькая дрянь Цветана несомненно умела втереться в доверие, а эта дурочка принцесса Милолика -- вдохновить своих последователей. Королева презрительно усмехнулась -- интересно было бы знать, что они такого наплели, чтобы вовлечь эльфов и краснолюдов в людские дела. Что она ест младенцев? Да, наверное -- не иначе как эльфийских младенцев. Всебор удивлённо покосился на королеву, когда она вдруг тихо язвительно рассмеялась. С другой стороны замка, на полях прилегающих к его внешней стороне, стояли войска тех дворян, что поддерживали принцессу Цветану. Они незамедлительно присоединились к армии Милолики -- войска Драгомиры не имели ни малейшего шанса столь превосходящих сил противника. И всё равно, её защитники заставили врага дорого заплатить за каждый завоёванный сантиметр земли. Но нынче, когда пал даже древний город Зумрунд, враги окружили её последний оплот -- её замок.
Они держались уже несколько дней -- её верные рыцари храбро сражались, но было ясно, что рано или поздно замок падёт. Её войска были измотаны постоянными сражениями, недостатком еды и сна. Фактически они держались только на смелости и верности ей... и немного на магии -- ценой своих собственных сил, она пыталась поддержать их. Естественно это не могло продолжаться вечно. На данный момент наступило нежданное затишье и Драгомира поднялась на стену, несмотря на отчаянные протесты начальника стражи, чтобы оценить ситуацию. Воздух был полон напряжённым ожиданием и что-то было не так, правда она никак не могла уловить что именно. Войска противника стояли в боевой готовности, мрачные и решительные. Защитники замка наблюдали за ними столь же мрачно и решительно -- они были готовы умереть. Напряжение постепенно становилось осязаемым, тишина будто бы зазвенела, пока наконец не разверзся ад. С оглушительным боевым кличем атакующие сорвались с места и побежали к стенам замка, где защитники приветствовали их ливнем стрел и кипящим дёгтем. Всебор пытался убедить королеву спуститься со стены, но она даже не пошевелилась. Внезапно рядом с ней о стену ударилась лестница, Драгомира повернула голову, с выражением лёгкого недоумения и презрения, нападающие уже быстро карабкались на стену. Королева протянула руку и после лёгкого жеста лестница отлетела от стены и приземлилась вместе с вцепившимися в неё воинами посреди вражеских войск. Обуянная внезапным приступом ярости, она выпустила огромных рой сверкающих шипов в сторону атакующих -- десятки пали в мгновение ока, однако Всебору пришлось подхватить её, когда она покачнулась. Сквозь летящие колючки она разглядела отряд, состоящий в основном из эльфов, который нёсся к воротам замка -- несколько приземистых краснолюдов толкали таран, а эльфийские лучники и меченосцы прикрывали их. Драгомира послала ещё один заряд шипов в сторону тарана, но большинство из них были отбиты эльфами -- только один или двое упали замертво. Королева нахмурилась -- эльфы были неразрывно связаны с магией. Она встретилась взглядом с их командиром -- высоким эльфом в кольчуге и вооружённым двумя мечами, вместо меча и щита. Этими мечами он легко отбивал все шипы, летящие в его сторону -- эльфийская магия хранила его. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, а затем замок сотряс взрыв, и Драгомира резко повернулась в направлении грохота. Всебор побледнел.
-- Потайной ход! -- прошептал он.
Королева изумлённо посмотрела на него.
-- Откуда им о нём знать?
-- Наверно от принцессы... Вероятно её вывели через него...
Драгомира поморщилась и снова обвела взглядом поле сражения. Вражеские воины упорно карабкались на стены, закрываясь щитами от стрел. Звуки сражения были слышны уже и изнутри замка и несколько секунд спустя вражеский отряд высыпался из дверей замка во двор, беря защитников в окружение. Драгомира презрительно посмотрела на них. Наконец, с жутким треском ворота замка рухнули под напором тарана. Лицо королевы окаменело, она повернулась, подобрала юбки и спокойно начала спускаться со стены во двор. Всебор и ещё один стражник прикрывали её от стрел и отбивались от атакующих. Она шла подчёркнуто прямо, с каменным лицом глядя прямо перед собой, её волосы развевались словно от сильного ветра, шальные стрелы, что миновали её защитников, казалось, избегали её. Когда она достигла основания лестницы, один из вражеских рыцарей подскочил к ней и замахнулся мечом. Драгомира лишь мельком взглянула на него, и он отлетел и врезался в стену, пронзённый тысячами шипов. Она направилась к центру двора, где шёл ожесточённый бой. Королева шла мимо сражающихся воинов как будто она всего лишь шла по дворцовым залам во время приёма, пока не наткнулась на отряд эльфов, пробивающийся к ней. Она остановилась, занесла руку и отправила в их сторону рой шипов, но вновь -- их командир, высокий черноволосый эльф с васильковыми глазами, легко отбил их. В следующее мгновение клинок одного из его мечей оказался в миллиметре от её шеи.
-- Всё кончено, ваше величество. -- сказал он низким голосом, -- сдавайтесь.
Драгомира какое-то время смотрела на него со странным выражением её болотно-зелёных глаз, а затем подняла руку и жестом приказала сложить оружие. Нехотя и с недовольством её рыцари повиновались -- двор замка наполнился звоном падающих мечей. Защитники замка были согнаны в один из углов двора и поставлены под охрану лучников с луками наизготовку. Драгомира осталась стоять посредине двора вместе с обоими стражниками. Эльфийский командир смотрел на неё с некоторым недоумением -- она была абсолютно спокойна, с царственной осанкой, голова в изящной короне высоко поднята. Она не выглядела побеждённой, казалось, она всего лишь принимала посланников из другого королевства.
Над двором пронёсся шёпот, и воины захватчиков повернулись к воротам, в которых появилась молодая принцесса в ярких доспехах, в сопровождении нескольких тяжело-вооружённых стражников. Это была правительница соседнего королевства, принцесса Милолика. Драгомира с иронией наблюдала за её приближением: белокурые волосы заплетены в косы и подвязаны, чтобы не мешать в сражении, голубые глаза горели праведным огнём, хорошенькое личико с розовыми щёчками и пухленькими губками, яркие доспехи, чьё сияние в редких лучах солнца резало королеве глаза. «Ну просто икона праведности,» - насмешливо подумала Драгомира и лёгкая презрительная улыбка тронула её губы.
-- Наконец-то, -- мелодичным голосом проговорила принцесса. -- Я рада, что вы наконец образумились, королева Драгомира. Это может спасти жизни хотя бы нескольких из ваших заблудших последователей.
-- Заблудших? -- насмешливо сказала королева. -- Единственно кто здесь заблудился, так это ты, принцесса Милолика. Да ещё так сильно, что забрела аж в середину моего королевства.
Принцесса растерянно запнулась, когда по площади прокатился мрачный смешок рыцарей Драгомиры. Наконец она взяла себя в руки и продолжила.
-- Вы обвиняетесь в жестоком обращении с подданными и в узурпации трона при наличии законного наследника..
-- Насчёт того, кто является законным наследником, существует расхождение во мнениях, принцесса, -- ответила Драгомира всё тем же насмешливым тоном. -- как и по-поводу того, как я обращаюсь со своими подданными. Впрочем ни то, ни другое тебя не касается -- это не твоё королевство, и если кто-то и находится здесь незаконно, так это ты..
Прежде чем Милолика успела что-либо ответить, один из её стражников снял шлем и оказалось, что это принцесса Цветана -- тёмные волосы, освобождённые от шлема, рассыпались по плечам, её уже полностью бесцветные глаза глядели на Драгомиру с невыразимой ненавистью.
-- Действительно -- это не её королевство. Однако оно моё! -- надменно выпалила она. -- И я попросила её о помощи в свержении твоей тирании!
Королева презрительно усмехнулась и отвела взгляд.
-- Моей тирании... неужто... -- протянула она, смотря куда-то в сторону. -- Как скажешь... Вот только насладиться этим ты не успеешь... -- добавила она, резко вскинула руку и послала рой шипов в сторону девушки.
Вздох ужаса пролетел по площади, но никто успел среагировать, кроме высокого эльфа -- в последний момент он оказался между летящим роем и отшатнувшейся девушкой. Но в этот раз он оказался недостаточно ловок -- он отбил шипы... вернее от так думал. После того, как последний из них разбился о лезвие его меча, он вдруг вздрогнул и посмотрел вниз -- большой кусок шипа пронзил его кольчугу и торчал у него из груди, как раз напротив сердца.
-- Сейгхин!
Принцесса Милолика бросилась к эльфу, в одно мгновение растеряв свой самоуверенный вид.
Эльф кашлянул кровью и потянулся к шипу.
-- О, я бы не стала этого делать, -- всё тем же насмешливым тоном сказала Драгомира. -- Видишь ли, он пронзил твоё сердце... -- добавила она, когда стремительно бледнеющий эльф поднял на неё взгляд. -- Хотя, -- продолжила она, вновь поднимая руку, -- с другой стороны, давай-ка я тебе помогу...
Она раскрыла ладонь и шип вдруг вылетел из груди эльфа и вернулся к ней. Эльф прижал руку к груди, пытаясь остановить небольшой фонтан крови и рухнул на землю. Драгомира изучала колючку со странной улыбкой -- острие было отломлено. Затем она сжала кулак и шип исчез в её ладони. Принцесса Милолика была на грани истерики, стоя на коленях перед эльфом, лежащим в стремительно расползающейся луже крови. Вдруг она повернулась к Драгомире и прокричала.
-- Ты можешь его спасти!
-- Могу, -- согласилась королева. -- Но с какой стати? Ты вторглась в моё королевство под предлогом сражения за благородную цель, безжалостно истребила мои войска... собираешься забрать у меня всё -- с чего бы это мне ему помогать?
По лицу принцессы текли слёзы.
-- Я понимаю, что ты не ведаешь что такое любовь, но пожалуйста... -- пробормотала обезумевшая от горя девушка.
Всебор покосился на королеву -- но ни один мускул не дрогнул на её лице.
-- Тебя будут судить, -- Драгомира угрожающе усмехнулась при этих словах, -- Я обещаю, если ты его спасёшь, то к тебе будет проявлена милость...
Королева посмотрела на неё странным взглядом, затем скользнула взглядом по эльфу, который явно был на последнем издыхании.
-- Любовь... Как мило, -- издевательски сказала она, наблюдая за тем, как заостряются черты его лица. -- Настоящую любовь трудно отыскать. Ты уверена, что ваша любовь настоящая? Иначе, -- её усмешка стала злой, -- если я вылечу его сердце, он, может статься, разобьёт твоё...
-- Спаси его! -- крикнула принцесса, в отчаянии глядя как угасает жизнь её любимого.
-- Однако, тогда я хочу милости для моих воинов, -- протянула королева, пристально смотря на девушку.
-- Согласна! Только спаси его!
Драгомира направилась к эльфу, но один из стражников встал у неё на пути.
-- Мне нужно до него дотронуться.
Принцесса нервно кивнула и стражник отошёл. Королева опустилась рядом с эльфом на колени и с издевательской усмешкой скользнула взглядом по регалиям на его кольчуге.
-- Эльфийский принц, -- протянула она, стягивая перчатку с правой руки, -- Прелестно..
Толпа вновь в ужасе ахнула, увидев её обезображенную руку, столь сильно контрастирующую с её безупречной красотой. Драгомира осторожно положила эльфу руку на грудь, он уже был слишком далеко, чтобы как-то отреагировать, в его широко раскрытых глазах отражались облака. Драгомира накрыла ладонью рану и что-то зашептала -- кровотечение замедлилось, затем полностью остановилось и королева вздрогнула и выдохнула от боли, когда у неё на груди вдруг открылась рана, зеркальная ране эльфа. Толпа слегка отшатнулась. Глубоко в груди эльфа, невидимо для окружающих, кончик шипа, что всё ещё торчал в его сердце, стал таять и растекаться, пока не обволок сердце тонкой, блестящей, чёрной плёнкой. Драгомира слегка сжалась, прижимая руку к своей ране. Всебор бросился к ней, оттолкнув стражника пытавшегося его остановить, и поддержал свою королеву. Женщина перестала шептать и с помощью своего верного рыцаря тяжело поднялась. Она посмотрела на свои окровавленные руки, затем сжала их и к ужасу наблюдающих за ней, её кровь и кровь эльфа была впитана её кожей. Лишь Всебор заметил, как на мгновение торжествующая дьявольская усмешка тронула её губы. Королева собиралась было вновь натянуть перчатку, как принцесса Цветана вдруг подпрыгнула к ней и выхватила её.
-- Нет! -- крикнула она. -- Пусть все видят, что ты за ведьма.
Драгомира слегка пожала плечами и выпрямилась. Она повернулась к своему начальнику стражи и поблагодарила его взглядом, Всебор отпустил её и склонил голову. Она вновь посмотрела на принцессу Милолику с её эльфийским принцем -- тот уже сел, всё ещё бледный и растерянный, но живой. Странная улыбка вновь тронула губы королевы. Наконец принцесса удостоверилась, что её эльф оправился и тоже поднялась, всё ещё потрясённая.
-- Тебя, -- начала она, но голос подвёл её и ей пришлось прочистить горло и начать заново, -- тебя будут судить за твои преступления... в ближайшие дни.
Она почему-то чувствовала себя неловко под спокойным насмешливым взглядом Драгомиры. Чёрт возьми! Это она здесь благородная дева, а не эта злобная ведьма.
-- До тех пор ты будешь в темнице.
-- О, я уверена это будет беспристрастный суд, -- с издёвкой сказала королева и её рыцари мрачно, язвительно расхохотались
Принцесса вспыхнула.
-- Естественно! -- с досадой ответила она, как будто Драгомира её смертельно обидела. -- В конце концов ты имеешь дело с честными и благородными людьми...
-- Это-то меня и беспокоит, -- едва слышно пробормотала королева.
-- Ну хватит! -- вмешалась принцесса Цветана. -- Заприте их в темницу!
-- Подождите, -- вдруг прохрипел Сейгхин, который к тому времени поднялся, хотя и всё ещё с трудом держался на ногах. -- Подождите..
Повторил он, тяжело дыша, и протянул руку к кошелю на поясе. Он извлёк наружу замысловатую широкую цепочку с влитыми в неё рунами.
-- Мы должны удостовериться, что она не сможет больше колдовать, -- продолжил он и приблизился к королеве, -- Ты же понимаешь, -- сказал он почти извиняющимся тоном, обращаясь к ней.
Драгомира с издёвкой посмотрела на него.
-- Конечно, -- с обворожительной улыбкой сказала она и протянула к нему обе руки.
Эльф вздрогнул, увидев её обезображенную правую руку, как-будто внезапно что-то осознав, пару мгновений он просто смотрел на её руки, будто бы забыв, что он собирался делать, но затем преувеличенно осторожно обвил её запястья цепочкой. Драгомира всё это время следила за ним странным взглядом с насмешливой улыбкой на губах. Затем она последовала за своими тюремщиками со всё так же высоко поднятой головой. Цветана хотела было сорвать корону у неё с головы, но Драгомира посмотрела на неё таким взглядом, что та поспешно отдёрнула руку. Королева не была побеждена.
* * *
Суд был фарсом. Правда ничего другого Драгомира и не ожидала. Он проводился в главном зале городской ратуши, которая каким-то чудом выстояла при осаде города. Комната была набита людьми -- любопытствующими и взволнованными -- не каждый же день видишь королеву на скамье подсудимых. Обе принцессы по всей видимости играли роль обвинителей и судей одновременно -- Драгомире было невдомёк, каким же образом это могло хотя бы выглядеть беспристрастно. Эльф Милолики сидел рядом с ней, но судя по всему, был погружён глубоко в свои мрачные мысли и почти не замечал происходящего вокруг. Сама Драгомира похоже была в прекрасном настроении, впервые за долгое время. Перечень её «преступлений» был длинен и абсурден, в качестве предполагаемых свидетелей постоянно вызывались либо дрожащие крестьяне -- она не могла их винить, им как-то нужно было обустраивать жизнь при новой правительнице, либо же дворяне из числа тех, что сражались против неё. Как раз сейчас очередной несчастный крестьянин рассказывал, что он слышал, что она купается в крови девственниц, чтобы сохранить свою красоту. Драгомира с иронией приподняла брови -- слухи о ней были ещё более нелепыми, чем она думала.
-- Что вы можете по этому поводу сказать, королева Драгомира? -- спросила принцесса Милолика, когда крестьянин завершил свои показания.
-- «Кровь девственниц» -- это название вида роз. -- протянула королева. -- И я действительно принимала ванны с розовыми лепестками.. Правда я не знала, что это является преступлением в каком-либо королевстве, -- насмешливо добавила она, подчёркивая каждое слово.
-- Розовыми лепестками? -- растерянно пролепетала Милолика. -- Что.. кто называет так цветы?
-- Розовыми лепестками, -- насмешливо кивнула Драгомира, -- Спроси своего эльфа, я слышала, что его народ разбирается в красивых вещах. -- Сейгхин вздрогнул и удивлённо поднял взгляд, будто бы проснувшись. -- А насчёт названия, тебе следует пожаловаться гному-селекционеру, который вывел этот вид.
Принцесса всё также растерянно посмотрела на эльфа и тот слегка кивнул.
-- Что за чушь! -- воскликнула Цветана. -- Ты серьёзно считаешь, что мы поверим, что ты использовала розовые лепестки для сохранения твоей молодости?
-- Сохранения моей молодости? -- Драгомира подняла брови и рассмеялась. -- Вернись на землю, принцесса. Я на год тебя старше -- мне нечего сохранять... пока. Правда, -- она слегка наклонила голову и смерила Цветану долгим изучающим взглядом, -- На месте твоих будущих подданных, я бы забеспокоилась... учитывая твои столь глубокие познания в, гхм, нетрадиционных рецептах красоты...
-- Но, -- дрожащим голосом начал крестьянин, -- я слышал о сотнях девственниц, что пропали.. в городе...
Драгомира снова насмешливо приподняла брови.
-- Город не столь велик... если бы речь действительно шла о сотнях, то наверняка ты бы смог назвать хоть одно.. имя..
Мужчина смутился под её пристальным насмешливым взглядом. Цветана с досадой нахмурилась.
-- Улита... из замка, -- сказал вдруг кто-то в толпе. -- Она исчезла год тому назад...
Принцесса торжествующе посмотрела на королеву.
-- Улита, -- протянула королева, -- да-да, одна из кухарок. -- она двусмысленно улыбнулась. -- Она сбежала с одним из конюхов, опасаясь, что её будут ругать родители... И, -- добавила она, её улыбка расползалась всё шире, -- судя по размерам её живота -- она была уже далеко не девственница..
По залу пронёсся смех, было ясно, что это жуткое обвинение так просто к королеве не пристанет.
-- Итак -- никаких доказательств о замученных до смерти девственницах, но зато действительно есть доказательства закупок розовых лепестков -- в счётных книгах замка..
-- К сожалению, они сгорели при штурме, -- кисло сказала принцесса Цветана.
-- Как кстати, -- спокойно ответила королева.
-- Вы также обвиняетесь в том, что приворожили короля Мстислава с помощью чёрной магии, -- снова заговорила Милолика.
Усмешка Драгомиры стала недоброй.
-- Неужели... чёрной магией..
Внезапно она поднялась и с небольшим усилием разорвала платье на левом боку, демонстрируя изумлённой публике уродливый шрам на её точёном теле.
-- Или же поддержанием его жизни до тех пор, пока лекарь не смог прибежать и вылечить его. После того как его собственная дочь организовала на него покушение.
-- Ложь! -- вскочила Цветана -- Это гнусная ложь! Ты небось использовала тот момент его слабости и приворожила его! И ты же наверняка и организовывала покушение! Иначе откуда было тебе знать, что на него напали!
-- Вероятно моя «чёрная магия» мне подсказала, -- насмешливо ответила королева, снова закрывая шрам. - А кроме того, тебе бы стоило спросить лекаря и начальника стражи тогда ещё твоего отца, -- она сделала лёгкий жест в сторону Всебора. -- Заметили ли они какие-то странности в поведении короля после того, как я его исцелила...
-- Кроме того, что он женился на простолюдинке и даровал ведьме жизнь? -- презрительно спросила девушка. -- И потом как раз лекарь тебя обвиняет в том, что ты приворожила моего отца чёрной магией.
Драгомира вскользь посмотрела на старика, ужасно трясущегося и не смеющего поднять на неё взгляд. Она слегка усмехнулась -- итак, предательства продолжаются.
-- A что касается твоего начальника стражи -- его мнение не играет значения.
-- И почему же? -- прищурилась королева.
-- Потому что он наверняка под твоим магическим влиянием...
-- Надо же как удобно: все, кто говорят то, что ты хочешь слышать -- непременно рассказывают чистую правду, а все, кто меня защищают -- под моим приворотом. Зачем же время на суд-то тогда тратить? -- с издёвкой спросила Драгомира.
-- Эльфы чувствуют здесь сильные магические возмущения, -- возразила Милолика, -- указывающие на мощные заклинания.
Королева бросила на неё изучающий взгляд.
-- То, что чувствуют эльфы, никак не связано с какими-то приворотными заклинаниями, -- сказала она насмешливым снисходительным тоном, -- Всё намного серьёзнее, -- эльфийский принц пристально посмотрел на неё, -- И началось задолго до того, как я вообще появилась в замке. Из-за любовника твоей любимой тётушки, матери принцессы Цветаны...
-- Как ты смеешь! Это всё ложь! -- крикнула Цветана, -- Если кто-то и виноват -- так это ты! Ты заколдовала моего отца! Ты виновата в том, что его убили! А после его смерти, я уверена, что ты использовала магию, чтобы избавиться от его ребёнка, моего брата...
Драгомира вскочила, смертельно побледнев, её губы дрожали от ярости. По комнате прошёл холодок. Сейгхин почувствовал как зазвенели магические оковы и невольно поддался вперёд -- были известны случаи, когда сильным магам удавалось освободиться от подобных оков. Но Драгомира была ослаблена сражениями за замок, у неё для этого попросту не хватало сил. Она обвела зал взглядом, от которого в жилах стыла кровь, затем снова заговорила, очень тихо, но все до единого находившиеся в комнате слышали каждое слово.
-- Не смей, отродье ехидны, говорить о моём сыне. Может ты и убедила этих праведных идиотов в том, что ты невинная жертва, но мы-то обе знаем кто виновен в смерти моего мужа и моего ребёнка. И ты за это заплатишь... дорого заплатишь... -- добавила она леденящим душу тоном, прежде чем сесть обратно.
В помещении повисла тяжёлая тишина. Люди размышляли над увиденным и услышанным. Появлялись некоторые сомнения в виновности Драгомиры, но страх перед магией, воспитывавшийся в последние лет десять-двенадцать, был всё ещё велик. Да и исхудавшая королева со смертельно-бледной кожей, чёрными одеяниями и мрачным взглядом не совсем подходила под представления о благосклонной правительнице.
Цветана лихорадочно размышляла, ей срочно нужно было найти что-то, что пристанет к бывшей королеве без сомнений, чтобы пока не рисковать союзом со своей кузиной -- ведь оставались ещё мятежные дворяне, которые не поддерживали ни королеву, ни принцессу, и если они начнут говорить о её причастности к смерти её отца -- будет сложно обвинить в этом приворот. Ей нужно убедить её союзников избавиться от Драгомиры до того, как они выступят против мятежников -- тогда, даже если возникнут сомнения, то будет уже поздно. Внезапно Цветана торжествующе улыбнулась.
-- Ты же не будешь отрицать, что разрушила замок Витомира? -- ядовито спросила она.
Королева изучающе посмотрела на неё.
-- Нет, -- спокойно ответила она, -- Не буду…
-- Вместе со всеми родственниками и подданными, как старыми так и молодыми? -- продолжила принцесса.
-- И домашним скотом, -насмешливо добавила Драгомира, -- к чему ты клонишь?
-- К тому, что ты уничтожила много невинных людей...
Королева презрительно посмотрела на неё.
-- Король Мстислав однажды уже проявил милость к этому гнусному клану, после того, как старший брат Витомира предал его -- ничем хорошим это не закончилось! Витомир поблагодарил его за сохранение своей жизни наймом убийц...
-- По твоим словам... -- возразила Цветана.
-- По словам убийцы, которого допрашивал твой отец, и Витомира, когда я допрашивала его...
Принцесса довольно улыбнулась.
-- Да, -- протянула она, -- Я как раз к этому и подбираюсь. Скажи-ка, как.. именно.. ты его допрашивала?
Драгомира презрительно усмехнулась, она уже догадалась, к чему клонит Цветана.
-- Используя магию, - спокойно ответила она.
Принцесса обвела торжествующим взглядом выдохнувшую в ужасе толпу.
-- Так что у нас только твоё слово, что ты именно допрашивала его, а не магически принудила его сказать то, что тебе надо было?
Королева не ответила -- она подчёркнуто равнодушно разглядывала свою обезображенную руку. Цветана какое-то время ожидала ответа и затем, видя что его не предвидится, с лёгкой досадой продолжила.
-- На мой взгляд -- твоя марионетка, -- она показала на Всебора, -- убила моего отца, а ты покрыла это «допросом» Витомира и убийствами его семьи и подданных.
Драгомира насмешливо кивнула, всё ещё занятая изучением своих ожогов.
-- И я так понимаю, он использовал эльфийские стрелы для этого, чтобы можно было обвинить твоих союзников? -- полу-спросила полу-утвердила она.
Сейгхин бросил на неё недоумённый взгляд, услышав про это.
-- Да ты просто сняла слова мне с языка... -- торжествующе ответила принцесса...
-- Ну что ж, -- королева наконец вновь подняла взгляд, -- раз ты всё уже выяснила, я-то зачем ещё нужна? Пора уже переходить к «милосердному приговору» и кончать с этим...
-- Как скажешь, -- ядовито улыбнулась Цветана. -- Как ты знаешь, использование чёрной магии наказывается сжиганием на костре. Наказание, назначенное королём Мстиславом, твоим мужем...
Драгомира с лёгкой забавой наблюдала за ней -- принцесса явно думала, что очень хитра, основываясь на сделанном её отцом, которого Драгомира -- по её словам -- любила, и тем самым сохраняла видимость того, что во всём этом у неё нет ни собственной заинтересованности, ни влияния.
-- И опять-таки как ты знаешь -- он не поменял эти законы, даже после того, как женился на тебе...
Она замолчала, нахмурившись, услышав подчёркнуто медленные, насмешливые хлопки -- Драгомира аплодировала ей с издевательской усмешкой на устах.
-- Ты столь переполнена чувством своей собственной значимости -- это просто очаровательно, -- промурлыкала королева.
Цветана поморщилась -- как бы она хотела стереть эту самодовольную насмешливую улыбку с лица этой ведьмы.
-- Однако, - продолжила она, взяв себя в руки, - поскольку принцесса Милолика обещала тебе снисхождение за исцеление её жениха, мы уважим это обещание, хоть мерзкая ведьма вроде тебя того и не заслуживает, -- Цветана на мгновение остановилась, -- Вместо костра, мы даруем тебе быструю смерть на плахе.
Сейгхин изумлённо взглянул на принцессу и собирался было что-то сказать, но Милолика его остановила. К удивлению и недовольству Цветаны, Драгомира вдруг расхохоталась -- казалось, что она никак не может взять себя в руки. Она прекрасно знала, что её не оставят в живых, вопрос дня был лишь в том, казнят ли её сейчас или по-тихому уберут позже, после нескольких недель заключения. И её действительно весьма забавляло, что Цветана ожидала, что она испугается смерти и будет молить о пощаде. Наконец она перестала смеяться и отёрла выступившие от смеха слёзы.
-- Итак, как я и ожидала, вычурные обещания милости для меня -- всего лишь сотрясания воздуха, -- сказала она, всё так же буравя принцессу спокойным насмешливым взглядом. -- Ну хоть по отношению к моим рыцарям, ты сдержишь своё слово? Они же всего лишь верные солдаты, выполняющие приказы...
Цветана чуть не взорвалась, видя, что Драгомира спрашивает не её, а Милолику. Та замялась и посмотрела на Цветану.
-- Конечно, -- протянула принцесса, -- при условии, что они от тебя отрекутся.. -- она пристально посмотрела на Всебора и остальных офицеров, собранных в углу залы.
Единственной реакцией на её слова было то, что они выпрямились ещё больше, а Всебор бросил на неё презрительный взгляд.
-- Ну хорошо, -- сказала Цветана, с трудом сдерживая кипящую ярость, -- в таком случае вы разделите участь своей королевы.
-- Цветана, ты уверена, что это необходимо? -- тихо спросила Милолика, которой было явно не по себе.
-- Как бы я не была благодарна за твою помощь, -- принцесса яростно зашептала в ответ, -- но это моё королевство, и я не могу позволить им разгуливать на свободе и подстрекать мятежи...
Она снова повернулась к Драгомире, чтобы продолжить, но не успела. Королева уже поднялась.
-- Тогда покончим с этим утомительным балаганом, -- презрительно бросила она, -- Я бы на твоём месте была осторожна... с таким союзником, -- сказала она, обращаясь к Милолике, затем бросила странный взгляд на эльфийского принца и, наконец, властно посмотрела на стражников. -- Ну? Ведите меня обратно!
Растерянные стражники на мгновение замешкались, но затем поклонились и повиновались.
-- Тебя казнят на рассвете! -- прокричала взбешённая Цветана в спину Драгомире, когда та с высоко поднятой головой выходила из залы.
Сейгхин покачал головой -- Драгомира всё ещё была королевой и ничто не могло этого изменить.
* * *
Позже вечером Сейгхин стоял у открытого окна в своей комнате и пытался осмыслить всё произошедшее. Он был так уверен в их побуждениях, когда последовал за своей невестой на войну за Чёрное Королевство, но теперь его обуревали сомнения. Драгомира совсем не казалась таким чудовищем, каким её рисовала Цветана, к тому же его беспокоили её слова о настоящих причинах магических возмущений вокруг замка. И, наконец, было ещё утверждение, что это принцесса Цветана была виновна в смерти короля Мстислава... Он услышал лёгкие шаги, обернулся и слегка улыбнулся -- к нему приближалась принцесса Милолика. Она сменила одежду на лазоревое платье, прекрасно подходящее к её ярко-голубым глазам, её белокурые волосы были заплетены в сложную причёску, её черты помягчели, когда она сменила доспехи на платье -- она выглядела просто великолепно.
-- Так вот ты где, -- мягко сказала она, -- А я тебя везде ищу -- ты разве не отужинаешь с нами?
Сейгхин поцеловал протянутую ему руку и покачал головой.
-- Пожалуй, я воздержусь.
Милолика с тревогой посмотрела на него.
-- Что-то не так? Ты плохо себя чувствуешь? - она скользнула взглядом по его груди.
-- Нет, нет, -- успокоил он её. -- Я чувствую себя нормально. Просто... мне это всё не нравится...
-- Что именно? -- спросила она, пристально глядя на него.
-- Это всё... Не знаю, -- он пожал плечами и снова посмотрел в окно. -- Мы всегда прислушивались только к одной стороне -- Цветане, и после того, как я выслушал королеву Драгомиру, я стал задумываться, что, если...
-- Что, если что? -- резко спросила принцесса.
Эльф глубоко вздохнул.
-- Что, если в её словах о том, как на самом деле началась порча этого края, есть доля истины? Что, если первая королева действительно...
-- Первая королева была моей тётей! -- резко прервала его Милолика, -- и я всё ещё помню её -- она была доброй и порядочной женщиной, она никогда бы не предала своего мужа...
-- Говорят в этом было замешано заклинание.. - начал было Сейгхин, но остановился, когда принцесса протестуеще вскинула руки.
-- Я не хочу больше об этом слышать, -- с досадой сказала она, - Невероятно, что ты скорее поверишь слову женщины, которая уничтожила сотни невиновных, а не моему или же слову Цветаны.
-- Я не сказал, что верю ей, -- возразил эльф, -- но если мы хотим действовать по справедливости, то может нам следовало бы... выслушать обе стороны, а не избавляться от одной из них?
-- Никто от неё не избавляется! -- принцесса сорвалась на крик. -- Я не собираюсь ставить слово Цветаны под сомнение -- она со мной одной крови, а не какая-то... низкорождённая выскочка, совратившая моего дядю, вероятно с помощью колдовства. Ты что, хочешь мне сказать, что мы вторглись в это королевство, сражались за его освобождение и потеряли множество хороших воинов ни за что?? За мираж??
Она резко остановилась, видя, что Сейгхин недоумённо на неё смотрит, и вдруг поняла, что всё это время кричала.
-- И..извини. Видимо на меня это мрачное место тоже действует.. Для чувствительных к магии эльфов это вероятно ещё хуже... Отдыхай, -- она сжала его предплечье, -- Поверь мне, как только исчезнет магическая хватка Драгомиры над замком -- всё изменится...
Милолика на мгновение задержалась, ожидая ответа, но эльфийский принц не ответил, вместо этого повернувшись обратно к окну. Она слегка вздохнула и поспешно покинула комнату.
* * *
Драгомира сидела в своей камере, закрыв глаза, размышляя о своей жизни, вспоминая счастливые дни. Она сделала всё, что могла, она устала, и после того как её предали все, кроме пары десятков верных воинов -- её совершенно не волновало будущее этого королевства. Завтра отцеубийца завершит своё чёрное дело, и королевство будет предоставлено тёмному вихрю -- ничто уже не сможет его остановить... Со временем он поглотит всех и вся...
-- Прости меня, -- проговорил тихий голос и она открыла глаза. Всебор стоял в соседней клетке, прижимаясь к решетке, -- прости меня, королева.
-- За что? -- недоумённо спросила Драгомира.
Начальник стражи посмотрел на неё полным боли взглядом.
-- Мы подвели тебя... не смогли тебя защитить... -- прошептал он.
Драгомира слегка улыбнулась, поднялась и тоже подошла к решётке, взявшись за неё руками и смотря на рыцаря печальным взглядом.
-- Вы меня не подвели, -- мягко сказала она. -- Вы остались верными до конца. И теперь последуете за мной в смерти..
Всебор неловко усмехнулся.
-- Лживая мерзавка. Не стоило исцелять эту эльфийскую сволочь -- это всё равно ничего не дало.
-- О, он умрёт. -- со злой усмешкой ответила Драгомира. Поймав недоумённый взгляд рыцаря, она продолжила. -- Как только завтра моя голова покатится с плеч, -- начальник стражи слегка поморщился при этих словах. -- он будет следующим...
-- Кончик шипа... -- протянул Всебор, вспомнив её торжествующую усмешку, -- ты его заколдовала!
-- В каком-то смысле, -- кивнула королева. -- Это будет моим прощальным подарком, -- её губы скривились в жестокую улыбку. - Милолика в своей праведной глупости помогла разрушить мой мир -- а я уничтожу её. Однако ты, -- продолжила она, скользнув взглядом по лицу рыцаря, -- тебе следовало отречься от меня... бессмысленно следовать за мной на тот свет...
Всебор вспыхнул от негодования.
-- Я бы никогда даже мысли бы не допустил о предательстве! А кроме того, -- добавил он с невыразимой болью в голосе, -- зачем мне продолжать жить, после того как ты... -- он не договорил.
Драгомира задумчиво посмотрела на него, затем протянула сквозь решётку руку и ласково погладила его по щеке.
-- Как жаль, -- прошептала она. -- Может быть если бы у нас было больше времени... может несколько лет... Может тогда, со временем, ты смог бы растопить моё сердце....
Внезапно она притянула его поближе и поцеловала его. Её губы были ледяными, её поцелуй был словно поцелуем самой смерти, но всё равно Всебор отдал бы жизнь за то, чтобы он не кончался. Драгомира снова отстранилась, её глаза были полны отчаяния.
-- Но сейчас, -- снова прошептала она с глубокой печалью в голосе, -- сейчас ничего не происходит... боль слишком сильна... или...
Она не договорила, но по её взгляду рыцарь догадался, что она собиралась сказать -- или он не тот самый, предназначенный... Отчаяние охватило его душу -- он бы пожертвовал всем, всем! Только для того чтобы спасти её, вновь увидеть её счастливой... Всебор сжал зубы в бессильной ярости -- он ничего не мог поделать. Драгомира снова печально улыбнулась и вернулась на своё место.
* * *
Рано утром на рассвете зазвучали горны. Всё было готово для казни королевы-ведьмы. Верные ей рыцари были построены на пути к эшафоту, так, что Драгомира должна была миновать их на пути к плахе. Её казнят первой, они последуют за ней. Двор замка был полон взволнованными зеваками, обе принцессы сидели на трибуне, окружённые дворянами. Сейгхин сидел рядом со своей невестой, мрачный и глубоко погружённый в свои мысли -- он не смотрел в сторону готовящейся казни. Драгомира вышла из темницы и огляделась, щурясь от яркого света. Это был первый солнечный день за долгое время, и её палачи восприняли это как хороший знак. Толпа выжидательно уставилась на неё, Цветана торжествовала, Милолика явно сильно нервничала и постоянно бросала обеспокоенные взгляды на своего обожаемого эльфа. Верные рыцари королевы как один повернулись к ней. Палач невозмутимо точил свой топор. Драгомира презрительно поморщилась -- воистину поразительно, как во все времена: хорошие ли, плохие ли, эпидемия ли, голод ли, война ли, катастрофа ли -- никогда не составляло труда найти палача.
Цветана поднялась и, глядя на рыцарей королевы, произнесла:
-- Поскольку вчера присутствовали только ваши офицеры, я даю вам ещё один шанс. Отрекитесь от лже-королевы и ваша жизнь будет сохранена.
Молчание было ей ответом, ни один из рыцарей даже не повернулся в её сторону -- они все смотрели на свою королеву.
-- Ну что ж, - с ненавистью прошипела принцесса, -- тогда начнём. -- она подала знак стражникам.
Один из них грубо толкнул Драгомиру, приказывая ей идти. Она смерила его презрительным взглядом, выпрямилась, подобрала юбки и направилась к эшафоту. Она всё также шла как королева -- лицо было спокойным, осанка королевской, корона сидела на голове как влитая -- до сих пор никто не осмелился её снять. Она слегка кивала каждому рыцарю, проходя мимо них на пути к эшафоту, а они опускались перед ней на одно колено. Рядом с Всебором она на мгновение остановилась и посмотрела на него последним, прощальным взглядом. Он опустился перед ней на колено и поцеловал её руку. Всё это время ранее бурлящая толпа молчала. Воздух был полон тяжёлым ожиданием, и никто не осмеливался глумиться над бывшей королевой.
Драгомира подошла к эшафоту, где её поджидал палач, поднялась к плахе. В тот момент, когда она подняла руки, чтобы снять с головы корону, Всебор вдруг крикнул: «За королеву!», бросился на ближайшего стражника, выхватил у него меч и заколол его. Остальные рыцари последовали его примеру и набросились на застигнутых врасплох стражников. Драгомира резко развернулась и огляделась. Вдалеке раздалось громкое ржание. Она подняла взгляд на трибуны, где Цветана вскочила на ноги, а дворяне что-то взволнованно кричали, и странным пронзительным взглядом уставилась на эльфа. Сейгхин вздрогнул, словно проснувшись, затем вдруг спрыгнул с трибуны, вскочил на вороную лошадь, что подбежала к трибунам, круша всех, кто был на её пути, и направил её к королеве. Одним взмахом меча он снял голову с палача, который уже было схватил королеву и потащил к плахе, другим -- он разрубил серебряные оковы на её запястьях, затем протянул ей руку и помог забраться на лошадь позади него. Скакун вздыбился, проломил голову пытавшемуся его остановить стражнику и понёсся к воротам. Всебор, видя что королеве удалось спастись, жестом приказал всё ещё живым рыцарям пробиваться к лошадям, но вдруг один из воинов Цветаны взмахнул мечом и проткнул его сзади. Он посмотрел на клинок выпирающий у него из груди, затем вновь на королеву, уносимую эльфом, которому приходилось расчищать себе путь мечом, и выдохнул.
-- Моя королева..
Его слова были едва слышны, но Драгомира обернулась. В ужасе она смотрела как её верный рыцарь и один из тех двух мужчин, что по настоящему любили её, рухнул на колени. Из его рта капала кровь, голубые глаза были широко распахнуты и, казалось, смотрели сквозь её душу. Она вскинула руку в его сторону, и вдруг Всебор и все её рыцари -- как мёртвые, так и живые -- превратились в воронов. Её враги замерли при виде жуткой стаи, поднимающейся над площадью, дав им возможность вырваться из замка и понестись вскачь к заколдованному лесу. Правда растерянность захватчиков длилась недолго -- лишь минуты спустя преследователи во главе с принцессой Милоликой вылетели из замка. Лошадь, несущая эльфа и королеву, была уже далеко и неумолимо приближалась к краю заколдованного леса. Принцессу передёрнуло -- Драгомира обвивалась вокруг Сейгхина словно жирная чёрная змея. Их вороная лошадь была необычно большой и сильной, но всё же ей приходилось нести двух седоков, и их преследователи постепенно начали их настигать. «Мы должны их перехватить, мы должны их перехватить», -- эта мысль барабанной дробью стучала в голове у Милолики. Как могла она позволить, чтобы эта ведьма похитила у неё любимого? Вот, они уже так близко, последний рывок -- и они их догонят. Мучительно медленно Драгомира повернула голову и посмотрела на преследователей, зло усмехнулась, сорвала с себя корону и бросила её под ноги приближающейся погоне -- огромные языки магического пламени взметнулись между ней и её преследователями. Милолике и её воинам пришлось резко натянуть поводья -- некоторым не повезло, они влетели в пламя и тут же испарились. Остальные лошади загарцевали перед жутковатой стеной зелёного огня, не в состоянии её пересечь. Драгомира, казалось, смотрела Милолике прямо в глаза насмешливым взглядом -- «Теперь Я заберу всё, что тебе дорого», - говорил этот взгляд. Она снова широко усмехнулась, затем отвернулась и крепче прижалась к эльфу. В бессилии глядела принцесса, как лошадь, несущая их, исчезла в зачарованном лесу -- мрачная чаща проглотила их и только завихрения в тумане, окружающем лес, напоминали о том, что там кто-то только что проехал.
-- Нет! -- в отчаянии закричала принцесса и хотела было послать лошадь в догонку, но начальник её стражи перехватил поводья и остановил её, прежде чем она въехала в медленно угасающую стену огня.
-- Осторожно, ваше высочество, -- сказал он. -- Ваша гибель ничего не даст!
-- Почему? -- по лицу Милолики бежали слёзы, -- Почему он это сделал?
-- Вероятно ведьма его приворожила, -- протянул мужчина, глядя на хмурую чащу заколдованного леса, -- наверно когда она его исцелила... Идёмте, ваше высочество, вернёмся в замок.
-- Нет! Нам нужно его найти! -- она снова натянула поводья, но стражник крепко держал их.
-- Мы не можем просто так врываться в зачарованный лес, принцесса, -- тихо сказал он, пытаясь её успокоить. -- Вы же знаете, что нам сначала надо подготовиться, посоветоваться. Пусть эльфы изучат свои магические книги -- может они что-нибудь найдут... или может библиотека этого проклятого замка на что-нибудь сгодится.
Он в последний раз скользнул взглядом по лесу и вдруг заметил, как что-то блеснуло в траве. Он направил туда лошадь, спрыгнул вниз и поднял блестящий предмет -- это была перекрученная и расплавленная корона, в которой не хватало большого изумруда.
-- Вот, -- он отдал корону принцессе, -- Возьмём это с собой, на всякий случай.
Небольшой отряд со всхлипывающей принцессой направился обратно к замку.
* * *
Чёрная лошадь неслась по чаще, не снижая скорости. Туман морозил седокам кожу, мокрые ветви больно били их по лицам и рукам. Наконец они вылетели на большую прогалину, и эльф резко натянул поводья, так что лошадь поднялась на дыбы, а Драгомира упала с неё и покатилась по траве. Сейгхин совладал с лошадью, затем спрыгнул и медленно направился к женщине, доставая меч из ножен. Драгомира села, правда не поднимаясь, и наблюдала за его приближением сквозь пряди волос, закрывавшие её лицо.
-- Ты, -- прохрипел эльф, его васильковые глаза горели яростным огнём, -- ты меня заколдовала!
Женщина откинула волосы с лица и смерила эльфа насмешливым взглядом.
-- И как же ты догадался?
Сейгхин выругался по эльфийски и занёс меч -- Драгомира смотрела на него презрительным взглядом болотно-зелёных глаз. Она даже не моргнула, когда лезвие меча зазвенело, останавливаясь в волоске от её шеи.
-- Я не могу... -- растерянно пробормотал эльф. -- Я не могу тебя убить..
-- А как же, -- всё тем же насмешливым тоном протянула женщина. -- Я была бы плохой ведьмой если бы не учла такую маленькую деталь, как опасность пребывания безоружной наедине со взбешённым и размахивающим мечом мужчиной.
Эльф с ненавистью посмотрел на неё, а затем направился к лошади.
-- Я не собираюсь тут с тобой оставаться, -- бросил он через плечо и вскочил на спину животному.
-- Без меня ты не найдёшь дорогу обратно, - крикнула ему вслед Драгомира, поднимаясь, но он уже пришпорил лошадь и исчез в чаще.
Женщина покачала головой, равнодушно пожала плечами и присела на пенёк посреди поляны. Затем наколдовала шип и начала обрезать юбки покороче.
Сейгхин нёсся сквозь лес, лошадь повиновалась нехотя, прядя ушами и недовольно фыркая. Деревья, казалось, выскакивали ему наперерез, пытаясь схватить его своими длинными скользкими ветками, насмехаясь над ним. Туман погустел -- он с трудом различал дорогу и, задыхаясь, хватал ртом воздух, но не желал сдаваться -- он был эльфом, он должен был быть способен противостоять заклинаниям, а он даже не заметил, что она его заколдовала! Наконец, лошадь вынесла его обратно на ту же самую поляну. Драгомира всё также спокойно сидела на пеньке, она лениво повернула голову на шум. Тяжело дыша, он снова подошёл к ней.
-- Отпусти меня! -- прохрипел он, подходя поближе. -- Немедленно отпусти меня! -- его рука невольно потянулась к её шее.
-- Или что? -- насмешливо спросила женщина и слека поддалась к нему с презрительной усмешкой. -- Ты меня убьёшь?
Сейгхин отдёрнул руку и сжал её в кулак. Затем с полувсхлипом-полувоем он выхватил свои мечи, замахнулся ими, развернулся и обрушил их на ближайшее дерево, яростно рубя его, не обращая внимание на оглушительные визги и чёрную слизь летящую во все стороны. Драгомира спокойно наблюдала за тем, как он в бешенстве кромсает дерево, пока он наконец не выдохся и не рухнул в изнеможении на колени, тяжело со свистом дыша. Она поднялась, потянулась и подошла к лошади, погладила животное по морде, лошадь, в свою очередь, фыркнула ей в руку, словно на что-то жалуясь. Затем она снова повернулась к эльфу, всё ещё стоящему на коленях перед изрубленным деревом, источающим отвратительную чёрную слизь.
-- Ну что, успокоился? -- спокойно спросила она.
Эльф вздрогнул, затем поднялся и, не глядя на неё, убрал мечи в ножны.
-- Вот и хорошо. -- сказала Драгомира и огляделась. -- Тогда поехали-ка дальше -- в зачарованном лесу не стоит долго оставаться на одном месте, -- она запрыгнула на лошадь и добавила, кивнув в сторону изуродованного дерева, -- особенно после такого.
Сейгхин подошёл к лошади, взял поводья и поднял на женщину взгляд.
-- Я не буду делать ничего, что может повредить Милолике, -- глухо сказал он, с ненавистью глядя на неё.
-- А тебя никто и не просит, -- равнодушно пожала плечами Драгомира, и эльф изумлённо уставился на неё. -- Хотя, - насмешливо добавила она, -- если бы я этого хотела, то ты бы не смог мне противостоять.
Удивление во взгляде эльфа вновь сменилось ненавистью.
-- А я ещё был столь глуп, что поверил, что ты может не такое чудовище, каким тебя описывала Цветана, -- с отвращением сказал он. -- А ты самая настоящая ведьма!
Женщина посмотрела на него всё тем же холодным насмешливым взглядом.
-- Ты разбил мне сердце, эльф, -- с издёвкой сказала она, затем снова огляделась. -- Забирайся на лошадь, ястреб. -- Сейгхин снова посмотрел на неё с удивлением, изумлённый тем, что она знает значение его имени. -- Велик соблазн оставить тебя здесь гнить, но может ты мне ещё понадобишься, если мы вдруг напоремся на особенно голодного тролля...
Сейгхин молча забрался на лошадь позади неё, подхватил поводья и они исчезли в чаще.
Дерево громко и сердито вздохнуло и принялось залечиваться.
* * *
Армия принцессы Милолики возвращалась домой. Мрачным и тревожным был их обратный путь. В добавок ко всем жертвам сражений они понесли наибольшую потерю тогда, когда казалось, что война уже выиграна -- принцесса потеряла жениха, а эльфы -- наследника престола. Один отряд эльфов ушёл раньше остальных, чтобы доставить дурные вести эльфийскому королю и посоветоваться магами. Сама Милолика провела несколько дней в библиотеке замка -- некоторые из книг выглядели многообещающе, однако затем они с Цветаной поссорились. Новая королева Чёрного Королевства на словах сочувствовала горю Милолики, но под различными предлогами отказывалась показывать ей некоторые из «запрещённых» книг. А ещё несколько дней спустя она намекнула, что при всём понимании беды кузины, ей самой нужно разбираться с мятежниками, и если данная кузина помогать не собирается, то... ей не стоит слишком задерживаться. Цветана обещала, что её писари сделают копии нужных книг, но всё также отказывалась предоставить некоторые из них, да и, по правде говоря, Милолика начала сомневаться, что она получит даже обещанные копии. Вообще вся ситуация с Цветаной становилась странной -- она была подчёркнуто мила и полна сочувствия, но под всем этим чувствовалась глубокая холодность. Кроме того, эльфы всё ещё ощущали магические возмущения вокруг замка -- Цветана объяснила это проклятием Драгомиры. И действительно, что ещё могло это быть? Эльфы нехотя согласились с этим объяснением и больше об этом не упоминали, но Милолика чувствовала, что они ему не верят. Более того, после того как Сейгхин сбежал, заколдованный бывшей королевой Чёрного Королевства, они, казалось, слегка отстранились от неё -- едва заметно, даже совсем незаметно для остальных. Однако для неё, той, что любила эльфа, близко знала этот сдержанный народ, это было ощутимо. Это было ужасно больно -- она не понимала, почему все эти несправедливости происходят с ней: сначала она потеряла любимого, теперь же его подданные отворачивались от неё. Она чувствовала себя одинокой, потерянной. Милолика сдержала слезы и упрямо сжала губы. Если один маг мог наложить заклинание, наверняка найдётся другой, способный его снять. Она его найдёт! Любой ценой! Как бы долго не пришлось искать!
* * *
В тот год Чёрное Королевство подверглось нашествию воронов. Небычно большие и наглые птицы появлялись повсюду, уничтожая посевы, похищая еду из хранилищ и даже нападая на людей. Некоторые утверждали, что видели странного ворона с жуткими ярко-голубыми глазами. Кроме того, невероятно размножились чёрные крысы, гадюки и ядовитые жабы. Некоторые шептали, что это проклятие чёрной королевы. Другие утверждали, что это из-за того, что пропал большой изумруд из её короны -- он считался охранным камнем, передававшимся по наследству в королевской семье в течении нескольких поколений. Третьи даже осмеливались утверждать, что всё это происходит из-за того, что невиновные были осуждены, и что принцесса Цветана действительно отцеубийца, а несправедливость её пребывания на троне исказила магическую ткань мира, породив этих мерзких тварей... И хотя эти последние обычно бесследно исчезали, слухи оставались...
********************************************
Следущая часть: http://www.proza.ru/2014/10/20/1873