Однажды вечером, купить надумав булку
(Чтобы насытить враз своё худое брюхо),
Я с нетерпеньем брёл по переулку.
И вдруг услышал острым своим слухом
Как будто бы тончайший звук свирели
И барабанов марш; тихонько трубы пели...
Признаться, я сначала не поверил,
Когда увидел: маленькие звери!
Из-за угла выходят чинным строем;
За ними выбегают рваным роем
Ревущие детишки; все - с клетями
И с маленькими детскими кнутами.
Но подойти боятся дети близко:
Настроены враждебно их питомцы:
В лапках - ружейки, на плечах - погонцы,
Береты на глаза сползают низко
(Что придаёт лишь пущую суровость).
Кричит их командир - морская свинка:
"Устали мы терпеть насилье, подлость!
Свобода! Независимость! Печенье!"
(Стекает вдруг по усикам слезинка)
"Освободим своих из заточенья!
Разграбим магазины и квартиры,
Заполоним подвалы и сортиры
И будем жить в нормальных отношеньях!"
И вторит армия всё командиру:
"Свобода! Независимость! Печенье!
Свобода! Независимость! Печенье!"
Пищащий марш свой разнося по миру:
Дудят со всей натуги братья-свинки,
Стучат по барабанам сёстры-белки,
Шагают бодро, волоча дубинки,
Все в светлом ожиданьи перестрелки.
Но вот случилось страшное событие:
Не вертолёт, не артиллерия, не мина! -
Большая поливальная машина
Вдруг выползла, как будто из небытия,
Из-за угла: и тут же, как из пушки,
Холодное людское равнодушье
За две секунды потушило
Огонь единого порыва!
Под жалобные вопли командира
Сушиться армия спешила по домам;
Остались лишь промокшие мундиры,
Пестрящие тоскливо по углам.
И булку слопал я без аппетита;
Такая армия - и так разбита!
И долго снились мне, как наважденье,
"Свобода! Независимость! Печенье!"