Снежный зимний вечер. За окном воет вьюга, метель и чего только не воет. Синий полупризрачный дядька своим ледяным дыханием только и успевает выводить узоры на стёклах. Снег валит сплошной пеленой, а мороз щипает за разные части тела тех несчастных, что по нелепой случайности или собственному злому умыслу оказались там. Но по эту сторону, в тепле и уюте, на всё, что происходит там, никто не станет обращать внимания. Ведь так? В четырёх стенах в такую погоду этот самый уют лишь десятикратно усиливается.
Добрый полный бородач, похожий на Санта-Клауса из рекламы кока-колы, сидит у потрескивающего камина в мягком старом ободранном кресле, неизвестно сколько поколений передававшемся из рук в руки. На носу болтаются круглые очочки для чтения, на теле - такой же продранный, как и кресло, давно выцветший халат, из которого торчат нитки, целые вороха ниток во всех направлениях (что придаёт ему более пышный и домашний вид). В руках добрый бородач держит книгу. С моего ракурса, к несчастью, не удаётся разглядеть обложку. Но я почему-то уверен, что книга представляет из себя сборник различных сказок. Подле дяденьки на приземистом пуфике сидит мальчуган. Сидит, увлечённо навострив уши и глядя то в огонь камина, то на бородача. А тот читает добрую казку.
***
Жил-был однажды, в стародавние времена, ребятёныш (совсем как ты, мой дорогой). Он жил в далёком-далёком крае, куда до сих пор не ступала нога исследователя. Край тот был наполнен весьма скудной растительностью, хватавшей разве что на пастбища диким мясозверям (так здешние люди называли животных, на которых охотились ради их мяса и шкур) да чтобы костерок ночью развести. Зато вот камнями земля была осыпана прилично (причём не драгоценными, а самыми обыкновенными, к слову сказать). Племя, жившее здесь, строило землянки и в них благополучно проживало. Мать этого мальчика, добрая женщина, всегда читала ему перед сном казку про несокрушимый и твёрдый камень и Камнеёжа, великого хранителя их рода. Мальчик, слушая эти истории, подолгу не мог заснуть, какое-то чувство внутри тревожило его (но если бы, например, ты спросил, он бы не смог внятно ответить, что именно это было), и тогда мать читала казку их рода снова, а потом, если он не засыпал, и снова.
Панлит, где жили все родные мальчика, граничил с небольшим лесом. В лесу том, неизведанном для рода мальчика и кажущемся ему полным опасностей и тайн, тоже жили люди. Люди-то люди. Но люди в лесу были совсем другие - другого роду-племени. Пропитание себе они добывали не на охоте за мясозверями, а пользовались сочными плодами, приносимыми природой. Костёр разводили не биением камня о камень, а трением веточки о веточку. И дома они строили не в земле (ведь земля там была не столь хороша), а (дабы защищаться от главного своего недоброжелателя - плантеры) на деревьях. А деревья-то были сплошь огненно-рыжего цвета коры. В лучах солнца сплошные стены этих могучих и не очень древ выглядели как языки пламени, а весь лес вместе - как огроменный костёр, разведённый посреди поля. Поэтому люди, что жили в Панлите, называли его Огнелесом.
Чтобы понять, каким шебуршистым был этот сорванец в твои годы, достаточно сказать такую вещь. Он, как и все вы, детишки, любил открывать новые территории, узнавать неизведанные места, словом, был большим исследователем. Поэтому Сын Камня, как его все называли, постоянно бегал и бродил по всем окрестностям своего поселения. К тому же, дорогой мой дружок, за вашим братом числится тяга нарушать особо строгие запреты, которые мы, взрослые, вам даём. Так и Сын Камня. Добрая мать постоянно повторяла: "Не вздумай играться с камнями. Камень используй только для дела! И всякий раз, как соберёшься ты использовать камень для дела, обязательно проверь его, огляди хорошенько со всех сторон. Ведь это может быть Камнеёж, великий хранитель нашего рода. Никак нельзя его разгневать, иначе горе нам будет! О! Великое горе!" Естественно, как это и положено, молодой Сын Камня постоянно, как только выдавался случай, в своих исследовательских походах нарушал просьбу своей доброй матери и то и дело пинал камни. Честно сказать, мальчик не особо верил в эту сказку про Камнеёжа. Ведь его добрая мать рассказывала её каждый раз перед сном, а настоящего Камнеёжа он никогда не видел.
Скажу я тебе так, в племени Сына Камня мальчики становились мужчинами гораздо раньше, чем это положено в наше время. А дело всё обстоит в том, что людей тогда было не много, да и мясозвери так просто не давались - частенько бодали охотника. Поэтому таким сорванцам, вроде тебя, приходилось брать в руки щуплую рогатину и выходить на охоту, дабы прокормить всё племя. И, само собой, мальчику, который начинает разбираться, что к чему в этой жизни, и самому хочется поскорее доказать, что он достоин называться мужчиной. Однажды, когда запасы уже начинали иссякать, в племени Сына Камня наступило время выходить на мясозверя. Но случилась такая вещь - его добрая мать, несмотря на то, что требовалась любая помощь, решила, что Сын Камня ещё слишком мал (и я с ней соглашусь!) для этого. Можно себе представить, как это ранило мальчишку, который, как говорится, день и ночь мечтал и готовился мысленно пойти в облаву на мясозверя, уже рисовал себе героические картины, как он выходит один на один с этим опасным рогатым животным и победоносно завершает схватку. Да он и слушать ничего не хотел! Он просто развернулся побежал! (Конечно, он не плакал, что за вздор, Сын Камня - и плакать! Просто он не мог так просто этого принять.) Бежал он долго-долго и далеко-далеко, позабыв обо всём, только камушки вылетали из-под пяток. От долгого бега Сыну Камня показалось, что перед его глазами возгорелся огонь - величайший костёр, который ему доводилось видеть. Но, тряхнув головой и придя в себя, он понял, что это совсем не костёр и не его воображение. Он понял, что забежал так далеко, что добрался ни много ни мало - до входа в сам Огнелес! Представь, какой великий страх охватил его, ведь до того он слышал про Огнелес лишь в казке, которую рассказывала ему его добрая мать, и тот был для него полон неизвестности!
Но погоди... Что это? Внезапно он увидел девушку. На вид она была даже моложе него, тельце хрупенькое, тоненькое и необычайно ловкое, большие глаза и длинные волосы чёрные как смоль. Девушка эта была явно из племени, что жило в лесах. Она, улыбаясь необычайно радостной детской улыбкой, скакала по веткам деревьев близко к земле, с необычайной грацией и ловкостью, и собирала фрукты и ягоды с этих плодовых райских деревьев Огнелеса. Он подумал, что это самое прекрасное, что он видел в своей небольшой жизни, и, возможно, самое прекрасное, что он увидит когда-либо ещё. Он на несколько секунд выпал из реальности. Но, придя наконец в себя, подумал, что раз уж он здесь и раз уж даже такая малютка приносит пользу своему племени, то почему бы и ему не сделать так же? Хоть скакать по деревьям он не умел не то что как она, но и вообще совсем, но некоторые плоды, которые висели близко к земле, он вполне мог собрать и отнести родичам. "Ах, - подумал он, - это даже сделает нашу однотипную трапезу немного разнообразней!" Решившись наконец, Сын Камня вошёл в сам Огнелес, зайдя за первый ряд деревьев огненно-рыжей коры. Здесь, в лесу, было свежо и даже немного прохладно. Не так жарко и нет того ослепительного солнца, которое днём постоянно слепит глаза, отражаясь отовсюду. Девочка-незнакомка из Огнелесова племени ловко прыгала по веткам близко к земле и собирала плоды деревьев Огнелеса, а Сын Камня едва слышно бежал, касаясь редких, скудно разбросанных по лесной подстилке камушков. Вдруг он зацепился за ветку незаметной на первый взгляд лозы, тянущейся по земле. Девчонка, услышав, как целый Сын Камня с грохотом падает, резко перестала собирать плоды Огнелеса, взглянула на него, и что ты думаешь? Заметив Сына Камня, она тут же принялась весело и задорно удирать от него, перебираясь с ветки на ветку, с дерева на дерево, лишь изредка повторяя (это может показаться каким-то чудом или волшебством, ведь они не были знакомы) очень нежно и ласково своим детским голоском: "Камень, Камень..." - будто дразня. Скоро она совершенно бесшумно скрылась из виду.
Сын Камня, ошеломлённый своим падением, успел за всё это время лишь подняться, отряхнуть одежду (кстати, бережно сшитую его доброй матерью из кожи мясозверя) и оглядеться. Посмотрев на четыре стороны света, Сын Камня с величайшим сожалением для себя обнаружил, что, похоже, заплутал и нигде не видит тропинки, по которой можно было бы вернуться тем же путём, каким он пришёл сюда (это настолько он был увлечён разглядыванием девчонки, пока подбирался к ней). Внезапно раздался какой-то страшный шум и грохот одновременно с шелестом опавших листьев и послышалось злобное рычание, не предвещающее ничего хорошего! Сын Камня посмотрел в ту сторону, в которой скрылась таинственная незнакомка, и увидел там, в тени между двумя толстыми деревьями, горящие огнём ярости и кровожадности глаза. Глаза эти были больше даже чем у мясозверя, что повергло парня в ужас, зрачки его расширялись, как у мясозверя, которой собирается броситься на охотника, защищая себя. Рассказы доброй матери пронеслись в голове мальчишки, и он подумал, что это, скорее всего, тот самый лютый зверь плантера из казки, который охотится на жителей Огнелеса, прячущихся от него в жилищах высоко на деревьях, и не щадит никого! Тут в его голове промелькнула ещё одна мысль - а вдруг этот монстр уже сожрал ту самую девочку, проглотил и даже не поперхнулся (ведь Сын Камня не видел, куда она так быстро исчезла), а если и нет, то он всё равно сможет её догнать, и надо хотя бы задержать его здесь и сейчас. Когда он подумал так, страх стал каким-то второстепенным, Сын Камня поднял первый попавшийся камень с земли и бросил со всей силы, какой только мог, в зверя. Это лишь его разозлило. Зверь начал делать неспешные шаги, приближаясь к мальчику, но всё ещё оставаясь в тени, и лишь огромные злые глаза горели во тьме и, казалось, раздирали мысленно молодое тело на куски. Мгновение спустя, так молниеносно, что растерявшийся мальчик даже не успел среагировать, плантера вдруг сделала бросок! Но Сын Камня успел увидеть лишь её одеревенелую когтистую лапу (а когтищи-то были, скажу я тебе, как клыки у самого большого мясозверя, которого когда-либо видел человек, не меньше того!), и то мельком, потому что внезапно нечто большое, твёрдое и колкое закрыло его от броска безумного зверя, словно огромным щитом. Мальчик нечаянно ударился об эту вдруг выросшую из земли массивную скалу лбом и потерял сознание. Что дальше было или не было - неизвестно. Известно лишь, что Сын Камня пришёл в себя уже далеко от Огнелеса, в своём родном Панлите.
Для Сына Камня этот поход оказался очень хорошим делом - ведь он закалил его характер и поселил в душе ещё одно зерно (да, да, мой милый, то самое зерно, которое называют любовью). Шло время, а он всё не мог забыть о девочке-незнакомке из Огнелеса и смертельно опасной плантере. Между тем никто другой в племени обо всём этом не подозревал, ведь он не рассказал эту историю ни одной живой душе. Скажу я тебе, что через совсем непродолжительное время Сына Камня стали брать на охоту, наконец признав, что он достаточно вырос, чтобы помогать своему племени. Однажды Сын Камня бродил без дела. Но теперь он больше не пинал камни ногами. Теперь он внимательно рассматривал их, надеясь отыскать среди них Камнеёжа, великого хранителя его рода, спасшего Сына Камня от неминуемой гибели. Подойдя к краю обрыва, откуда были хорошо видны скудные пастбища диких мясозверей, он опёрся о большой камень. И тот пошевелился... Мальчик опешил и отдёрнул руку, отошёл на пару шагов назад и увидел, что эта скала очень похожа на то массивное каменное сооружение, которое он увидел мельком в лесу за мгновение до того, как лишился чувств. И спешу тебя обрадовать, мой дорогой друг: это и в самом деле был Камнеёж, великий хранитель его рода.
- Ты - Сын Камня, чей род я храню во всех бедах и опасностях? - Каменные веки медленно, со скрипом поднялись над каменными глазами, в которые застыло единственное выражение - невероятной вековой и даже тысячелетней усталости.
- Это я, о Камнеёж, великий хранитель моего рода и мой спаситель! - Мальчик стоял почти неподвижно, глядя на Камнеёжа, и это действительно было похоже на разговор камня с камнем.
- Ты искал встречи со мной, и я знаю, что твоя добрая мать много рассказывала обо мне, как это и положено, - проскрипел беззубым каменным ртом Камнеёж, слегка покачавшись из стороны в сторону (при этом его медлительном действии пыль с каменной спины частично осыпалась, оголив едва заметные кончики каменных иголок).
- Я действительно искал встречи с тобой, Камнеёж, великий хранитель моего рода, ради того чтобы поделиться своими размышлениями и чтобы совесть моя перед родом была чиста. Я не хочу быть вечным камнем, я хочу расти и становиться прочнее, словно дерево из Огнелеса. Оно живо, как и вечное развитие, - произнёс Сын Камня как будто заранее заготовленную речь, чего не мог не заметить Камнеёж, великий хранитель его рода.
- Но зато камень твёрд в своём постоянстве, он упорен и несокрушим. А сколько бы ни росло всякое древо из Огнелеса, хороший камень всегда его срубит, - заметил Камнеёж. Будучи мудрым, он сразу понял, к чему ведёт Сын Камня.
- Я видел Огнелес, и теперь меня тянет туда, как тянет камень на песчаное дно озерца, откуда, возможно, мне не выбраться, - сказал наконец Сын Камня то, что хотел, но не открыл он всей правды.
- Как камень, ты должен сперва отточиться, встретиться с другим камнем и высечь искру из него. Должно быть так. И для этого необходимо великое терпение камня тебе приложить... - эти слова Камнеёж произнёс, будто какое-то пророчество, которое видел не раз.
- Сейчас ты охладил мой пыл, и я правда стану похож на неподвижный камень, - согласился Сын Камня, услышав эти пророческие нотки и поняв, о чём говорит Камнеёж, великий хранитель его рода.
- Я рад, Сын Камня, что ты принял решение сделать как должно и показать стойкость камня против того, что его так больно точит, - всё так же устало, но теперь ещё и понимающе проскрипел Камнеёж, великий хранитель его рода.
- Но учти, могучий Камнеёж, великий хранитель моего рода! Ты сам внушил мне, что я Сын Камня, и я буду твёрд. И моё слово будет твердо, как и ты, как и камень, и моё стремление теперь так же твердо. Однажды я несмотря ни на что уйду в Огнелес, потому что я так хочу и я так решил, - Сын Камня посерьёзнел, чувствуя, что решается его судьба, и произнёс всё это на манер какой-то клятвы.
- Теперь я вижу, что ты, как и подобает нашему роду, непоколебим, словно камень, - произнёс Камнеёж, великий хранитель его рода, прикрыв глаза, видимо, собираясь отходить ко сну и ожидать сколько потребуется до того, как он понадобится кому-то в следующий раз. Но прямо перед тем как Камнеёж, великий хранитель рода Сына Камня, стал практически неразличим со скалой, Сын Камня сказал так:
- Я не могу сказать тебе правду, почему эта мечта укоренилась во мне, Камнеёж, великий хранитель моего рода. И я надеюсь, что ты не нашлёшь за это какого-либо проклятия на меня и весь мой род, но твёрдость камня в моём характере однажды заставит меня сделать, как я решил.
После этих слов Камнеёж, великий хранитель его рода, исчез (и я дополню: больше Сын Камня его не видел, да он после и не пытался его найти).
Мальчик и правда остался жить в своём племени, смирившись на долгое время с тем, что наказал ему Камнеёж, великий хранитель его рода, спасший его жизнь. Будто камень, с которым ничего не происходит и терпеливо ожидающий, он шлифовался со временем, взрослея. Вскоре Сын Камня нашёл среди своего племени добрую девушку по имени Казка, которая родила ему маленького сына. После этого он, как подобает твёрдости и неизменности характера настоящего камня, сделал то, что пообещал в один день Камнеёжу, великому хранителю его рода, и ушёл в Огнелес к той самой девчонке, а теперь уже девушке, о которой он ничего не знал. А добрая мать каждый вечер, чтобы Сын Камня заснул, читает ему их родовую добрую казку: "Жил-был однажды в стародавние времена ребятёныш (совсем как ты, мой дорогой)..."
Мораль у Казки такова:
Не можешь спать -
Читай до ста
Тысяч
Раз
Добрую казку
!