Гл.28
Йети часто посещала одна и та же мысль, а может не стоило так церемониться с красавицей, а надо было зацапать её при первой возможности и утащить в пещеру, так, она бы уже и родить ему успела.
Но он же хотел, как лучше, жалел свою любовь, а кто его пожалеет? Уехала и теперь выглядывай, когда соизволит вернуться.
Долгим и болезненным тогда показался йети путь к собственной берлоге. Как он не зажимал рану, а кровь всё равно находила слабое место и просачивалась между пальцами.
О лёжке теперь думать не приходилось, удалиться следует, где поглуше и поспокойнее, а значит - в пещеру.
На ходу зверь добывал только ему известные травы и корешки, а перед входом в своё логово наковырял себе глины и скрылся в темноте расщелины.
Две ночи и два дня он разжёвывал корешки, мешал их с глиной, а потом прикладывал к раненой руке.
Но рана не заживала. И тогда йети понял в чём причина. Своим особенным чутьём зверь подозревал, что в его теле застряло какое-то чужое вещество, вот оно и мешало скорому заживлению.
Монстр перевёл дыхание, сосредоточился и рывком разодрал себе руку. Пещера сотряслась от громкого звериного рёва, он извлёк из зияющей раны маленькую штучку, которая повинна во многих его несчастьях и в бешенстве вышвырнул её в обрамляющие пещеру заросли.
И уже на следующее утро йети смог удостовериться, что дела пошли наилучшим образом, рана стала затягиваться.
Но это ещё было нечего, по-сравнению со случаем, который произошёл с ним несколько лет назад. Как-то он с большим трудом поймал горного козла и тут же на месте, поскольку был очень голоден, приступил к насыщению своей утробы, но услышал позади себя какое-то лёгкое движение.
Йети вовремя оглянулся, потому что та пятнистая кошка уже готовилась к прыжку и он, прямо на ходу поймал её и переломил ей хребет. Но это было уже после того, как кошка успела нанести ему множество глубоких царапин на спине.
Вот тогда лечение далось сложновато, потому что раны находились не на виду, а на спине и до них никак не добраться.
Зверю пришлось разложить лопухи, на них пережёванные корешки с листьями и глиной, а уже потом самому ложиться на всё это.
А нынче ерунда, ещё пару-тройку деньков и можно на охоту собираться. Теперь времени уйма, он чувствовал, что красавицу долго придётся ждать, но ничего, не впервой. Ну а после - пусть держится, условности уже напрочь отброшены, только бы явилась. Эта женщина должна принадлежать самому сильному самцу, а самый сильный, без сомнения - конечно он.
Изредка йети ночами наведывался в деревню, чтобы проверить, нету ли для него приятных новостей? Новостей пока не было, но это пока и своего часа он дождётся.
И вот однажды...
Обычно зверь потихоньку подкрадывался к её дому, хотя уже издалека знал, что жилище пусто. Просто хотелось погладить стены, полюбоваться через окно на лежанку, в которой спала красавица и помечтать, как они вдвоём будут нежиться на его лежанке, в тёплой пещере.
А в этот раз было, что-то не так.
Он ещё за несколько километров почему-то занервничал. Раздвинув кусты, йети чуть не выдал своё присутствие, а ведь это был день, радостным рыком. На верёвке висели тряпки, принадлежавшие его женщины. Кто их туда повесил, если не она?
Долгие часы он караулил с её огорода и вскоре увидел саму хозяйку. Но почему-то та не долго пробыла в жилище, выскочила и вновь уехала с тем стариком, который жил в лесу и имел много вкусных зверей. Но йети не трогал их, мало того, старался обойти угодья старика, как можно дальше.
Его двор охранялся тремя человеками, но это мелочи для йети, а то, что каждый из них носил стреляющую палку, с подобным следовало считаться.
Ночью красавица не соизволила явиться домой, придётся старику выразить претензии.
Зверь залёг в километре от фермы, он видел, что старик ездит только этой дорогой.
С вечера никто не выезжал за ворота, ничего не оставалось, как дожидаться утра.
Но утром, долго не спавший йети, а всё выглядывающий из своей засады, вдруг красавицу увидит, прокараулил хозяина, тот быстро промчался по делам в райцентр.
И снова ожидание.
Где-то в обед, Мила как раз напоила больных телят лекарством, поменяла у них соломку и направилась к группе людей, которые собрались за двором в ожидании фермера, потому что последний обещал сегодня зарплату.
Но вдруг перед всеми предстала такая картина: по пустынной дороге к дому медленно, покачиваясь шла женщина, волоча по земле свою сумочку.
В ней сразу же узнали жену фермера, а сын с зятем побежали к ней навстречу. У Милы отчего-то сжалось сердце. Она видела, как встретившие фермершу, задавали той вопросы, Миле не было слышно, но даже с расстояния она поняла, опять что-то случилось. И стало плохо, до одури плохо от нахлынувших догадок.