ххх
Мои родители и все их товарищи, все, кто населяет сейчас эту планету, земляне. Никто не знает, как она зовется, да и вряд ли кто-либо давал ей имя. До нас здесь не было людей. Обитаемая животными и насекомыми зона – это большой оазис, куда входит этот лес, степь за ним, которая граничит с грядой гор. Все вокруг – безжизненно. Тот, кто пытался переступить черту, сразу погибал. Это даже не черта, стена. Стоишь возле нее по эту сторону – живешь, пройдешь сквозь – и нет тебя. Предупреждение – кости буквально в полуметре.
Мои родители, Наталья и Олег Ковалевы, космолетчики, входили в экипаж корабля, целью которого была доставка группы исследователей на только что открытую планету. В рискованное путешествие помимо двадцати семи членов экипажа отправились 124 специалиста.
Это были отчаянные люди.
О существовании планеты узнали из письма, которое дошло до Земли в капсуле. Там сообщалось, что открывшие планету, по причине разгерметизации корабля скоро погибнут, но перед смертью хотят сделать открытие достоянием сопланетников.
Капсула попала в Российский Центр Космических исследований, так как отправившие ее были россиянами.
Координаты вызывали некоторое сомнение, но энтузиасты, как я уже сказал, нашлись.
Оказалось, что все это было вражескими происками. Попав в указанную в письме зону, наш корабль потерял управление, все приборы, с помощью которых можно ориентироваться в космосе, вышли из строя. В действии остался один: он сообщал число, день недели, месяц, год на Земле и то же самое, но на борту корабля.
Когда стало ясно, что гибель близка, десятка три человек, наиболее сведущих в электронике, сделали попытку починить приборы. Не успев приступить к задуманному, они все в несколько минут упали замертво.
Несколько семей взяли в полет малолетних детей. Мне было тогда три года. Благодаря значительным запасам пищи и воды, а также тому, что во всех остальных вопросах космолет был исправен, мы прожили на борту тринадцать лет. За это время 36 человек покончили жизнь самоубийством. Четверо умерли от неизвестных болезней.
Однажды среди ночи раздался аварийный сигнал. По инструктажу, проведенному еще на Земле, полагалось быстро собраться в спасательном транспорте с запасом продуктов и медицинскими препаратами.
Дисциплинированными оказались всего сорок девять человек. Едва последний вошел в транспорт, шлюзы закрылись. Капсула вышла в космическое пространство через тринадцать лет после взлета с Земли.
Нас провожали 18 мая 2084 года. Этих провожающих давно не было в живых. На родной планете шел 2997-й.
И никто не знал, что же нас ждет дальше.
Мы уже прощались друг с другом, когда в сплошной мгле почувствовали, что наш транспорт ровно опустился на какую-то твердь. Дождались побуждения света и рискнули выйти из корабля: семь бед – один ответ.
Нашим глазам предстала степь, посреди которой приземлился транспорт. Полукругом шла горная гряда, другим полукругом – лес.
Едва все успели выйти, как транспорт самоликвидировался.
Для нас это было слишком. Не стану описывать состояние моих спутников. Я сам чуть не сошел с ума. Все пережитое выплеснулось наружу.
Успокоились, наверное, день на пятый или шестой. И сразу же договорились: не паниковать. Найти убежище, позаботиться о пище и безопасности, выслать разведчиков для определения местонахождения, разобраться в условиях проживания при отсутствии цивилизации и тому подобное.
У нас не было ничего. Ни-че-го!
И вокруг не оказалось ничего, кроме нескольких видов съедобных растений и животных. Зато – изобилие опасностей. Между прочим, гардопли – не самая ужасная из них… О,.. они все еще караулят нас.
Агурай и Настя были потрясены.
- Ты родился в 2081 году? Чуть ли не в доисторическое время! В России?! Всевышние силы, Господь Великий! Сказки какие-то! – Агурай не могла поверить в услышанное. – Сейчас на Земле 3009 год. Мы сами из России, но наш язык совсем другой… Нет, он, конечно, похож…
- Правда, похож… Я стала и сама разбирать многие слова. Видно, он сильно изменился...
Эд подтвердил догадки Насти:
- Родители, дополняя мои знания, которые я получал, исследуя огромную библио- и фильмотеку, что была на борту, много рассказывали об изменениях, происшедших в последние перед отлетом годы. Так они говорили об увеличении смешанных браков между учеными мира, о начале разработки единого языка. Наверное, это и есть тот язык, на котором говорите вы. Но все те, кто выжил, и сейчас населяет эту неизвестную планету, разговаривают на русском, но знают английский, французский, немецкий и некоторые другие.
- Я все поняла! – воскликнула Агурай. – Настя! У тебя мама – русская, отец – араб. У Йоки мама – японка, папа - наполовину итальянец, его мать- русская. Во мне – смесь семи национальностей. Все мы живем в России. Старший брат моего отца живет в Индии. У него жена - наполовину индианка, наполовину китаянка. Везде, в каждой стране проживают люди разных национальностей, а язык у всех один… Эд, я верю тебе. Это не сказки. Но ведь это ужасно! Неужели ничего нельзя сделать?! Может вы не до конца поняли все об этой планете?
Эд печально покачал головой:
- Нам стало трудно вести подсчет прожитому. Но мне было шестнадцать, когда я понял, что Земля потеряна. Впрочем, я ее знал лишь по рассказам, фильмам, книгам… Другим тяжелее, они больше рвения проявляли в поисках возможности вернуться или хотя бы применить свои знания, чтобы усовершенствовать жизнь здесь. Прошло 14 смен сезонов. По –Земному – семь лет.
Ученый-химик Павел Коротков с помощью доктора физических наук Дмитрия Костикова, увлекающегося минералогией и плавкой металла, сумел разработать вот это оружие. Соорудили они кое-что и для бытовых потребностей.
Они бы двинули вперед местный «прогресс». Но оба погибли, отыскивая какие-то породы.
У нас есть врачи, но не осталось элементарных лекарств. Есть почвоведы, но нет никаких семян. Есть космолетчики, но нет кораблей. Отчаяние сменилось полным равнодушием ко всему, кроме одного: люди хотят выжить во что бы то ни стало, пусть это и не жизнь для тех, кто привык к постоянному поиску, познанию, достижению великих целей, а тупое существование…
Эд снова выглянул из-за колючих веток:
- Нам пора. Гардопли улетели. Зернышко, вылезай, - скомандовал он Сер Срычу.
- Зернышко? – удивилась Агурай. – Мы прозвали его Сер Серычем.
- Смешно. Ну, вперед. А по дороге, рассказывайте о себе. Ваша очередь…
Эду было интересно слушать о мире, которого он не знал. Его тоже потряс рассказ девушек. Космолет, в котором он провел тринадцать лет, был великолепно оснащен самыми совершенными на то время приборами, инструментами для работы, быта, он научился не только управляться с ними, но и программировать их, улучшать структуру. Но он никогда не слышал о стенах-экранах, демилях, желеобразных тренажерах… Больше всего будоражило воображение, что он старше своих спутниц, упавших с неба, более, чем на 900 лет.
Кончился лес. Взору девушек открылась степь. Они знали, что есть такое понятие, но не представляли ее себе.
- Она такая же, как и на Земле, - уверил их Эд. – Самые старшие из нас, поначалу подумали, что мы вернулись на Родину.
Они шли, утопая по пояс в разнотравье. Приятно пахло свежестью.
Внезапно впереди, метрах в десяти от них, из густой травы выскочило чудовище. Ростом с невысокую Настю, но в три раза шире. Бесформенное, безглазое, безносое – вместо лица несколько прорезей.
Эд мгновенно направил на него свое смертоносное оружие и выстрелил. Чудовище заревело, подняло когтистые лапы и процарапало свою безволосую, сливающуюся цветом с разнотравьем, «грудь». Потом оно совершило неуловимый рывок вперед. Последовал еще один выстрел. Из шеи потекла зеленоватая жидкость, но чудовище с ревом шло на людей.
Сер Серыч Зернышко бросился ему под ноги, спасая друзей. Чудовище упало и накрыло огромной тушей добрую зверюшку и заметавшуюся в растерянности Настю. Эд крикнул Агурай:
- Беги прямо ко второй справа горе, там наши жилища. Беги, что есть силы, я не знаю, кто это…
Парень отбросил бесполезное оружие и ринулся на монстра. Но что он мог сделать голыми руками? Разве что погибнуть вместе с девушкой и Зернышком, которого три года назад нашел умирающим от ран в лесу. Зернышко вернулся в лес к своим собратьям, но всегда сопровождал Эда и его товарищей на охоте, наводил на съедобные растения, учил прятаться от хищников, выручал не раз.
Эд рьяно рвал мягкую шкуру, вгрызался в нее зубами. Но все было бесполезно. Он не заметил, как к нему присоединилась Агурай.
Но и вместе они не сдвинули с места эту глыбу мяса.
Чудовище дернулось. Парень и девушка отлетели в сторону. Вслед за ними полетел и Сер Серыч Зернышко. А неизвестной породы зверь приподнялся и вместе с Настей ушел в «землю».
Агурай потеряла сознание.
Очнулась в пещере на твердой лежанке. Рядом примостился Сер Серыч. Он раскачивался и тоненько повизгивал.
Шли дни. Агурай входила в новую жизнь. Она привыкала к новому окружению людей в одеждах из шкур и прочных широких листьев, привыкала к пище со странным вкусом, обходиться без элементарных удобств. Ей казалось, что внутри у нее все закаменело.
Агурай жила в помещении, принадлежавшем пожилой женщине и девушке, которая вот-вот должна была выйти замуж. Эд всегда был рядом. Он научил ее охотиться в горах и в лесу, встречать опасность.
Но среди приветливых и симпатичных ей людей нашелся и враг.
Оказывается, у ее друга была невеста, дочь астронома Вадима Парамонова. Елена, красивая блондинка, возненавидела Агурай. Если бы не своевременная помощь Эда, то она бы давно была мертва. Елена пыталась устроить ей несколько «несчастных случаев». И когда отчаялась лишить соперницу жизни, заставила родителей поторопить свадьбу. Но Эд вернул ей слово.
- Я люблю тебя, - сказал он Агурай. – Ты согласна быть моей женой?
Но девушка не дала ответ, попросила подождать несколько сезонов:
- По законам мегаполиса, в котором я родилась, возраст невесты наступает в девятнадцать лет. Я не могу нарушать закон.
- Но мы не на Земле, - возразил Эд. – Я для тебя дикарь, да?
Агурай опечалилась обидой друга. Она любила его, но как брата. Попыталась объяснить ему это. Но гордый юноша стал ее избегать.
Однажды он не вернулся с охоты. Ждали его день, два, три. Несчастные родители и Агурай не находили себе места. На пятую ночь возле постели девушки кто-то завозился.
- Зернышко!
Раздался визг. Зверек ухватил ее за руку и потащил за собой. Темнота не пугала. Потери Агурай лишили ее страха за собственную жизнь. Казалось, она отдала бы ее с радостью за возвращение из небытия отца, Насти… И, наверное, Эдда… Вряд ли ее друг жив. Но зачем-то же пришел за ней Сер Серыч Зернышко?
Зверек повизгивал и время от времени подталкивал девушку под колено. Торопил.
Агурай почти бежала за прытким вожаком. Только на миг остановилась неподалеку от того места в степи, где страшный монстр уволок под землю Настю Али Бей.
Зернышко привел Агурай на поляну, с которой и началась ее жизнь на неизвестной планете. К этому времени на небе исчезли огоньки то ли звезд, то ли других планет.
На том месте, где раньше стоял шалаш, находилась вернувшаяся неизвестно каким способом прозрачная капсула «Скорой помощи».
Сер Серыч стал вприпрыжку бегать вокруг нее, а Агурай замерла от неожиданности и предчувствия чего-то судьбоносного.
Зверюшка напрасно толкала ее. Она еще с полчаса не могла прийти в себя. Но когда пришло осознание действительности, бросилась к агрегату, вернее к тому его месту, где находился шлюз.
Сквозь него она увидела Эда. Он лежал у самого выхода. Глаза его были закрыты. Окровавленные руки подсказывали: каким-то образом он попал вовнутрь, а выбраться не смог.
В отчаянии Агурай заколотила кулаками по «двери». И та поддалась, открылась.
Эд был еще жив. Девушка попыталась привести юношу в чувство. Ей помогал Зернышко. И их усилия оправдались.
От радости Агурай победно закричала. В этот миг капсула оторвалась от земли. И в считанные минуты унеслась далеко от неизвестной планеты.
На орбите капсулу «Скорой помощи» встретил космолет. Открылись шлюзы, и ее втянуло в спасительное нутро…
- Отец,.. – прошептала Агурай, падая в объятия Тура. – Неужели мы снова вместе?
- Да, дорогая, видишь ли, нет никакой планеты Нестепал, это всего лишь непригодная к жизни звезда, и мы возвращаемся на Землю. Я знал, что ты где-то здесь, и мы обязательно встретимся…
СЧАСТЛИВЫЙ ИЮНЬ 2009 ГОДА
Вероника выдохнула воздух из легких и вопросительно посмотрела на слушателей. Она держалась независимо, но втайне переживала: сейчас Наташа скажет, что все, что она написала, бред. Мама ее, конечно же, мысленно поддержит дочь, но сделает вид, что ей понравилось.
Тетушка Марина, дядюшка Эдуард, бабушка Лека зааплодировали. Братья дружно сказали:
- Ну, вот, создала нам новых героинь для размышления о любви и дружбе.
Лора отреагировала словами:
- Я тоже хочу в то прошлое. Может, у капитана Грэга был бы подходящий родственник?
Наташа хлопнула ее по затылку:
- Молчи, малявка, не доросла. А вообще, фантастика… Ой, Вероника, я не в том смысле… Это так здорово, так романтично. Ты - молодец. Я бы никогда так не сумела. Ты позовешь меня, когда напишешь еще что-нибудь?
Вероника улыбнулась:
- Вам, правда, понравилось?
Все быстро закивали головами. А бабушка Лека встрепенулась и поднялась, готовая лететь на кухню.
На ходу сказала:
- Это нужно отметить. У меня заготовлен великолепный крем «Бу-Бур». Это не какой-нибудь заграничный. Тетка Олеся, сестра лесника Коли, ох, мастерица на выдумки, сама его придумала, а почему так называется, так это свеклу она добавляет в землянику и бруснику. А свеклу она зовет – бурак.
- Фи, бурак, - поежилась Лора. – Я его терпеть не могу в сладком. Свекла годится только в салатах с чесноком и сметаной, а еще в борще.
- Глупая, - добродушно попеняла ей бабушка, - ты попробуешь, потом тебя не оторвешь. Я намажу джемом белый хлеб, заварю чайку с травками лесными, и мы, на ночь глядя, полакомимся.
Поздно ночью в окошко спальни Вероники постучалась подружка-галка. Девочка еще не спала. Она мечтала и вновь переживала все то, что видела в своих снах. Нет, девчонка еще только представляла себе того, кто затронет ее первые чувства. Но Грэг, Эд, еще ранее мальчик Лавринок из древней Руси, дворянин из Флоренции… Все они заставляли напрягать ее мысли: а что будет в этой, настоящей жизни?
Галка перебила размышления.
Вероника открыла окно.
Птица влетела, осмотрелась, нашла на блюдце крошки от последней трапезы, склевала их, но не улетела во тьму ночи. Пристроилась на подушке в изголовье Вероники, накрыла спинку крылом и заснула.
Сон пришел и к Веронике…
Наутро галки в комнате не было. И девочка почему-то очень расстроилась. Ей приснилось, что птица поселилась на подоконнике и стала разговаривать человеческим языком. Каждую минуту она садилась то на шкаф, то на столик, то на телевизор и требовала, чтобы хозяйка поиграла с ней в догонялки. Вероника шутливо обижалась, упрекая галку в том, что она просто издевается над ее немощью. И птица подлетала к ее лицу и ласково гладила крылом по носу и подбородку. Наконец, эта игра им надоела, и на зов бабушки Леки спускаться в столовую к завтраку, Вероника схватила свою подружку в руки, поднялась с кровати и… пошла.
Галки нет, значит, ее сон не сбудется. Вероника разочарованно вздохнула, неловко повернулась на бок и упала на пол. Покричать родным? Но еще так рано, она разбудит взрослых, которые намаялись за день, а потом еще допоздна слушали ее истории. Проснутся и Наташа с мамой.
Однако лежать или сидеть на полу ей совсем не улыбалось. За год болезни ее сильные руки значительно ослабли, но, может, она сумеет подтянуться на них и перетащить безжизненные ноги в постель?
Девочка напряглась, но резкая боль в спине заставила отказаться от попытки. Как обидно!
Обидно?! Да нет же! Боль пронзила не только спину, но и ноги.
Вероника обеими руками взяла под колено правую и, ура! – согнула ее. Потом так же поступила с левой. Больно, очень больно. Только бы не застонать, не закричать! Она чувствует боль в ногах! Значит, они ожили!
Упершись ладонями в пол, приподняла попку. Ступни удержали ее в таком положении. Перевернулась, оперлась коленями в пол, руками в кровать и, сдерживая рвущиеся наружу от боли и счастья вопли, поднялась. Но так закружилась голова и подкосились ноги, что она плашмя грохнулась на кровать. Ударилась лбом о край подоконника и рассекла кожу. На пододеяльник закапала кровь, но что значил такой пустяк по сравнению с тем, что ожило все тело.
Взяла со столика влажную салфетку и вытерла лицо. Держась за спинку кровати, снова встала. Ноги дрожали, сердце ликовало. Наклонилась, подтянула к себе стул и, опираясь на него, сделала два шага. Тяжело дышалось, пришлось сесть. Через пару минут повторила попытку. Потом третью, четвертую. С пятой с помощью того же стула дошла до двери, открыла ее и с ужасом обнаружила крутую лестницу вниз, о существовании которой уже давно позабыла.
Ей ни за что не спуститься вниз. Ни за что!
Голова стала кружиться сильнее, а вот ноги, наоборот, перестали дрожать.
Вероника сделала невероятное усилие, оттолкнула стул, вцепилась в перила лестницы…
Нет, не может. Тогда она села на ступеньку и стала перемещать себя вниз…
Бабушка Лека проснулась от шума в кухне. Посмотрела на часы – 5. 34. Заспалась. Она всегда вставала ровно в пять, чтобы успеть приготовить завтрак дочери и зятю, которые спешили управиться по хозяйству. Мальчишки и Лора вставали не раньше восьми: каникулы, детворе можно и отоспаться.
Интересно, кто это посягнул на ее кухню? Может, вчерашние гости? Но бабушка отвергла эту мысль: подружка Лоры и ее мама – особы деликатные.
Наспех одевшись, старушка отправилась исполнять свои обязанности. Каково же было ее потрясение, когда она увидела сидящую за столом Веронику. Девочка отложила в сторону вечернюю газету и хитро улыбнулась бабушке:
- Доброе утро. А я вот решила помочь вам приготовить завтрак.
Бабушка Лека только сильнее прижала к сердцу руку и, заикаясь, спросила:
- Это к-кто т-тебя с-сюда прит-тащил?
- Я сама, - ответила Вероника и радостно засмеялась. – Вот, смотрите, бабушка.
Она встала и тихонько пошла вокруг большого обеденного стола.
- Маринка! Эдик! Дети!!! – заорала во весь голос возликовавшая старушка. – Да где же вы?! Быстрее сюда!
Оглушенные ее криком в кухню ворвались тетушка Марина в одной ночной сорочке, дядюшка Эдуард в пижаме, мальчишки в одних трусах. Чуть позже появилась Лора, как и положено молодой барышне, она сначала надела домашнее платье и причесалась.
Все остановились у дверей с открытыми ртами. Потом принялись целовать Веронику и друг друга.
- С выздоровлением, детка! – заплакала тетя
- Молодчина, дочка! – прослезился и дядя.
Бабушка буквально запрыгала вокруг печки, готовя праздничное угощение.
Почему-то на крик не прибежали гости. Хозяева спохватились и пошли узнать, в чем дело.
На застеленной кровати, где спала Наташа, нашли записку: «Простите, что не попрощались. Не хотели будить, так как проснулись очень рано, увидели какое великолепное утро и решили отправиться в Залесье пешком. Спасибо за все. Веронике желаем быстрее встать на ноги и написать новую книжку. Приезжайте в гости, как только сможете, будем очень рады. Ваши верные друзья».
Вечером Вероника с Лорой очень медленно гуляли по фруктовому саду. На ветках зрели плоды, стволы окружали целебные травы, любовно высаженные трудолюбивыми хозяйками. С выкрашенной яркими красками лавочки под сенью высоченного куста китайской розы за ними внимательно наблюдала бабушка Лека: не дай Бог дитя оступится. Из окна за девочками следила тетушка Марина. И дядя то и дело выходил из гаража, чтобы посмотреть, как ходит дочка, так уже давно про себя он называл племянницу.
Вдруг Лора остановилась и сказала:
- Вероника, ведь ты простишь меня, правда?
- За что? – удивилась старшая сестра.
- Я не врунья, нет, но я не сообщила, наверное, важное для тебя… Подумала, ты больна и исполнение твоего главного желания пока невозможно. Ты только расстроишься и все.
- Да что случилось? – заволновалась Вероника.
- Месяц назад звонила твоя тетя Мишель. Ты спала, а дома никого не было, кроме меня. Я еще плохо говорю по-французски, но поняла ее. Она просила передать тебе, что в конце августа готова забрать тебя в Париж. Ее муж больше не возражает против твоего приезда, тем более, что до твоего полного выздоровления ты будешь находиться в самой лучшей клинике Франции под присмотром замечательных специалистов. Я даже родителям ничего не сказала. Не хотелось никого тревожить. А теперь ты на ногах и можешь сама решать свою судьбу. Но ты ведь… не уедешь, а?
Вероника рассмеялась:
- Я думала на самом деле что-нибудь важное и ужасное. Мишель ни разу не навестила меня за год болезни, не написала. Она всегда думала лишь о себе. А вы… С вами…
Вероника обняла Лору и поцеловала в щеку:
- Нет, Лора, зачем мне бежать от добра. Вы все – моя семья. Я люблю вас. И хочу, чтобы вы забыли о той взбалмошной и капризной барышне. Ее больше нет.
Ночью Веронике снова снился прелюбопытный сон. Она в своем собственном образе встретилась в лесу с матушкой Марией. Та собирала грибы и радостно приветствовала девочку. Ответив, Вероника грустно сообщила:
- Мне больше не снится ни прошлое, ни будущее. Это так неинтересно.
- Погоди, - лукаво подмигнула монахиня, - очень скоро ты отправишься в необычное путешествие и окунешься в море самых невероятных событий. Жди.