В студенческой столовой было не протолкнуться. В проходах между столиками в надежде найти свободное место медленно барражировали молодые люди с подносами. Тем же самым занимался и Колобашкин.
— Колобашкин! Иди к нам! — услышал он вдруг за спиной.
Колобашкин медленно развернулся в узком проходе между стульями и, увидев поднятую руку сокурсника Генки Хренова, пошел в направлении зовущей руки.
— Спасибо, Геныч, что позвал, а то я уж подумал, что на физику опоздаю, — благодарно произнёс Колобашкин, приземляясь на свободный стул. — Я там сегодня доклад буду делать, первый раз перед всем потоком.
Рядом с Генкой, нехотя ковыряя вилкой овощной салат, сидела Юлечка Шилова. Увидев её, Колобашкин коротко улыбнулся и порозовел. Он обвел взглядом содержимое своего подноса, схватил с тарелки пирожок, и откусив примерно треть, заел его супом.
— Ну как тебе французский пирожок? — поинтересовался Хренов.
— Почему французский? Обычный же – с курицей, — оглядел пирожок Колобашкин.
— Ну да, вкус у них куриный.
— У кого это «у них»?
— У лягушачьих лапок. Ты что, когда пирожок брал, не прочитал про день французской кухни?
— Нет.
Юлечка тихонько хихикнула.
— Я с жабами не буду... — передернуло Колобашкина. Он брезгливо кинул откушенный пирожок на блюдце и с подозрением уставился на суп. — Суп-то хоть без изысков?
— Суп тоже французский, но без жаб – луковый. Да ешь ты, не бойся! Я вон весь съел.
— И пирожок съел?
— Как видишь, — гордо сказал Генка, бросив взгляд на пустое блюдце из-под пирожка.
— И ты что ли жаб ела? — Колобашкин с жалостью посмотрел на Юлечку.
— Надо больно. Я вообще мучное не ем, — фыркнула та и с удвоенной силой заковырялась в салате.
— Вот зря ты так, Колобашкин, против жаб настроен, — не унимался Генка. — Ты же у нас, вроде, одинокий?
— И что?
— А раз одинокий, то должен знать, что некоторые жабы, при определенных обстоятельствах, могут и в царевен превращаться. Вдруг вот в этом самом пирожке и есть твоя судьба?
— Умеешь ты, Хренов, аппетит испортить, — зло пробурчал Колобашкин. — И зачем я только сел с вами...
— Напрасно ты мне не веришь. Мы вон в прошлом году в поход ходили, и я там на спор лягушку поцеловал. Когда целовал, глаза зажмурил, чтобы не стошнило, а потом, глаза открываю – смотрю, а передо мной, хочешь - верь, хочешь - нет, Юлька стоит.
— Ты, Колобашкин, извини его, — подорвалась с места покрасневшая Юлечка и потянула за собой Генку. — Приятного аппетита...
— Чего тебя понесло-то с этими пирожками и жабами? — отчитывала в дверях Генку Юлечка. — Ну какие в столовой могут быть дни французской кухни и, тем более, лягушачьи лапки? Как он тебе поверил-то?
— Так ботаники все доверчивые. А потом, если бы не я, он бы еще минут двадцать ходил по столовке со своим подносом. А сейчас, благодаря мне, он доест «французский» суп и преспокойно успеет на физику.
Колобашкин действительно успел на физику и прочёл свой доклад перед всем потоком. Преподаватель похвалила его за раскрытие сложной темы, но тот был какой-то рассеянный и постоянно постукивал себя ладонью по груди, а сразу после окончания пары и вовсе выбежал из аудитории.
— Вот видишь, как можно довести человека глупыми шутками, — сказала Юля Генке в коридоре. — Я его никогда таким нервным не видела.
— Но доклад-то у него классный получился, — сказал Генка, и посмотрев в сторону, застыл от удивления. Юля тоже замерла.
Около дальней колонны, в самом конце коридора, стоял Колобашкин и гипнотизировал взглядом некий предмет в своей руке. Постояв так какое-то время, он поцеловал его и, загадочно посмотрев по сторонам, положил предмет в верхний карман пиджака.
— Сейчас же подойди к нему и извинись, — строго посмотрела Юля на Генку.
Генка нехотя стронулся с места, но на пол-пути остановился, потому что из аудитории, одетая во все черное, вышла девушка-гот и направилась в сторону Колобашкина. Она что-то сказала ему, и Колобашкин, стиснув рукой верхний карман своего пиджака, словно зомби побрёл за девушкой в сторону лестницы.
В перерыве после следующей пары к Генке с Юлей подбежал взбудораженный Колобашкин.
— Геныч, оно сработало, сработало!
Хренов и Юля испуганно переглянулись.
— Я тебя поздравляю, Колобашкин. Только ты уж поясни, что именно сработало?
— Да пирожок этот с жабами, — стукнул он себя в грудь, оглушив сокурсников курино-луковым запахом. — Она, конечно, не совсем царевна оказалась, но прикольная! Красивая даже. Жанна зовут. Она с физмата. В общем, сегодня вечером мы встречаемся. Только... — замялся Колобашкин.
— Чего «только»?
— Она, это... Гот.
— Так а что ж ты хотел? Начинка-то из пирожков была приготовленная, может быть, даже жареная, — по-деловому почесал затылок Генка. — В идеале, конечно же, нужна сырая...
— Не. Не надо в идеале! Мне уже эта понравилась! Она физику любит.
— Ну вот и отлично. Царевне привет!
— Спасибо! — побежал к выходу радостный Колобашкин.
— Ты только пирожок из кармана выброси! — крикнул Генка ему вслед, тут же получив от Юли увесистый подзатыльник. — А то мало ли что...