…Хельга бежит по узким коридорам Ледяного дворца, соединяющим огромные сверкающие залы, где на прозрачных стенах блестят и переливаются причудливые наплывы, а лучи далекого солнца тускло подсвечивают хрупкие, словно слюдяные купола. Каждый из залов, в который она забегает, с трудом тормозя на скользком полу замерзшими непослушными ногами в летней обуви, удручающе пуст. Дрожа от холода и безотчетного страха, она наконец останавливается в одном из бесконечных тупиков и касается побелевшими костяшками пальцев безупречной кладки. Блоки синеватого отборного льда с тончайшими резными узорами пугающе ровно подогнаны друг к другу. С ненавистью и отчаяньем складывая одеревеневшие ладони в кулаки, она колотит в стену, сдирая кожу и ломая ногти, как не странно, но боль помогает ей собраться с силами…невыносимо саднящие пальцы хорошо удерживают уплывающее сознание и она, до крови закусывая, посиневшие от холода губы уже не бежит, а просто спокойно шагает дальше, с упрямой обреченностью заглядывая в каждый зал…
… Он сидит на льду в одном из залов, перед огромными формами изо льда расцвеченного всеми цветами радуги, поджав под себя ноги, и водит маленьким ножиком по промерзшему сизоватому полу. Его движения скупы и однообразны. Инкрустированная изумрудами костяная рукоять, обхваченная тонкими красивыми пальцами -единственное яркое пятно в застывшем царстве геометрически выверенной гармонии…Он чертит знакомые полузабытые буквы медленно с усилием, даже не пытаясь сложить из них слова, в его выстывшем мире давно нет слов и смыслов, а буквы хороши только своими изгибами и линиями, в них он всматривается внимательно и напряженно, словно пытаясь уловить что-то постоянно ускользающее от него и уже не доверяя обманчивому зрению, так погруженный в созерцание чего –то очень важного, он склоняется совсем низко над ледяным полом, когда сзади раздаются глухие звуки чьих-то неуверенных шагов…
…Хельга не окликает сидящего по имени потому что не уверена в своем голосе -ее колотит озноб, а в горле невыносимо першит, а просто подходит к нему сзади совсем близко, скользя и спотыкаясь…Садится рядом с ним на корточки…Не сразу, но все-таки решается положить руку ему на плечо, сквозь свитер грубой вязки ощущая неестественный холод вроде бы живого и гибкого тела. Он производит впечатление ребенка окруженного фантазийными замысловатыми постройками из цветных огромных кубиков. И на ее робкое прикосновение реагирует лишь тем, что застывает в напряженной позе, вычурно вывернув запястье правой руки, держащей нож, словно взвешивает или к чему-то примеряет его. Придвинувшись ближе она свободной рукой проводит по его волосам…от затылка к макушке и обратно …они кажутся покрытыми инеем… но почему–то не темнеют под ее пальцами. Очень медленно, с напряжением, словно делая над собой неимоверное усилие, он поворачивает к ней голову. В серо-голубых глазах, подернутых пленкой льда отражаются своды огромного сверкающего зала…Рука Хельги лежащая на волосах, соскальзывает с них и тоже ложится на плечо. Мгновение – и она притягивает его к себе, хрипло и взволнованно шепча «Ты не узнаешь меня?»Он не сопротивляется ее требовательным объятиям, но сам не делает ни малейшего движения навстречу и не издает ни звука, отчего у нее создается мерзкое ощущение, что она обнимает мертвеца…Но вскоре это проходит, Хельга замечает как становятся влажными и дрожат его светлые ресницы, а колючие щеки теплеют под ее ладонями… «Узнаешь меня?» - время от времени повторяет она, мягко, но настойчиво склоняя его голову себе на колени, не ожидая ответа, скорее для себя, успокаиваясь от звуков своего голоса, почти неузнаваемого здесь…
…Прикосновения женских рук не вызывают никаких приятных ощущений, вообще не вызывают ничего кроме досады и раздражения. Он не любит, когда его отрывают от любимого занятия. Не любит до внутренней паники, до рвотных позывов. Так было всегда, сколько он помнит себя в этом Ледяном Дворце. Хотя память часто играет с ним в прятки. Временами он проваливается в полусознательное, словно скользящее по невидимой поверхности состояние. И выбираясь из расщелины беспамятства, никогда не может вспомнить то, о чем он думал и чувствовал во время провала. Прошлое и настоящее искажены и перемешаны в его болезненном восприятии. Сейчас он поддается женским порывистым объятьям, вполне осознавая свою слабость, но не умея и уже не желая, управлять собой, готовый подчиниться любым ее движениям. Но она только гладит его по волосам, щекам, шее, затем поднимает ему свитер и зачем-то прикладывает ладонь к левой стороне его груди. Потом что-то произносит тихо и довольно невнятно, хотя он уверен, что в любом случае не разобрал бы смысла ее слов. Их взгляды, наконец, пересекаются, его расфокусированный тусклый и ее прямой горящий. Девушка кажется ему смутно знакомой. Его пугает и одновременно притягивает Нечто сверкающее в ее глазах. Сам того не замечая, он почему-то кладет голову ей на колени, увлеченный мыслью забыться и это почти удается, но липкая мерзостная паника все же догоняет. Тогда он вскидывается как в кошмарном сне и сгибается пополам...
…Немного отстранившись с ужасом постепенно сменяющимся растерянностью и сочувствием, Хельга наблюдает, как его долго и мучительно рвет… Когда плечи перестают наконец вздрагивать и он бессильно валится на лед по-детски сворачиваясь калачиком. Она бросается к нему, уже не скрывая слез и склонившись вытирает его губы подолом своего платья… Потом впивается глазами в его глаза хищно, агрессивно, отчаянно, будто хочет прочесть в них что-то давно ею ожидаемое, но безнадежно запертое в его голубоватых радужках…Чьи-то прохладные почти невесомые руки касаются ее обнаженной шеи… «Ты совсем замерзла, девочка моя, тебе лучше уйти» - мелодичный голос раздается над самым ее ухом, красивая золотоволосая женщина в светлых мехах бесшумно подошедшая к ней вплотную, улыбается ласково и доброжелательно. Холод становится действительно невыносимым, и Хельга с неожиданной грубостью стряхивает с себя изящные холеные руки… Женщина меняется в лице и произносит уже иначе, строго и высокомерно: “Девочка, знаешь ли ты, кто я?» «Скорее всего Королева всего ледяного мира, но меня это мало интересует, Ваше величество »,-дурашливо раскланивается Хельга и добавляет, кивая на лежащего - «Я не уйду отсюда одна. Я пришла за ним.». Женщина откидывает с высокого бледного лба золотистый локон, какое-то время внимательно изучает строптивицу и вдруг начинает хохотать, обнажая белые идеальные зубы…Вдоволь отсмеявшись Королева подходит к лежащему и легонько касается его спины острым каблуком «Ингольв, слышишь, она пришла за тобой, сейчас же вставай и убирайся из моего дворца с этой соплячкой»
…Королева сердится. Слишком хорошо он знает все ее интонации , поэтому на всякий случай мотает головой и мычит…Вникать в слова он все равно не в состоянии. Только приблизительно может улавливать, то что она хочет от него. Но большего и не надо. Она не мучает его объятиями и взглядами. Ее прикосновения ничего не дают, но ничего и не требуют. Когда рядом Королева- его выхолощенный застывший мир в безопасности. Он поднимает голову и борясь со слабостью и апатией пытается встать. Но едва выпрямившись теряет равновесие и беспомощно падает под ноги Королевы, слыша над собой ее равнодушный музыкальный смех и чей-то сиплый сорванный голос, произносящий его имя , другое, непривычное, но он знает что оно когда-то все же принадлежало ему, но сейчас безвозвратно утерянное, разбивается о ледяное вымороженное пространство...
…Хельга осознает, что хочет только одного, бежать отсюда, пока еще холод полностью не парализовал ее способность двигаться и что-то чувствовать. Распростертый на полу Ингольв целует ноги королевы, касаясь губами ее сапог, с механическим упорством заводной игрушки. Королева смеется и отбивает чечетку, заставляя его уродливо трясти головой и ловить ртом ее остроносые сапожки. Безобразное зрелище захватывает Хельгу и накрывает неожиданно теплой волна отвращения и гнева. «Уходи, девочка»,- сквозь смех бросает ей Королева и добавляет «Пока еще можешь» …Непослушными руками девушка поднимает нож и с максимальной силой на которую еще способна всаживает его в спину Ингольва, затем зажмурившись выбегает из зала, в котором повисает истошный вопль королевы…Жадно и прерывисто вдыхая разреженный от холода воздух она снова мчится по бесконечным коридорам…Но Дворец почему-то накреняется, превращаясь в чудовищный аттракцион с виражами и препятствиями, который встряхивает и роняет Хельгу, вовлекая в безумную гонку на пугающей предельной скорости и наконец выплевывает из выстывшего сверкающего пространства...
…Мальчик и девочка склоняются над розовым кустом внимательно рассматривая распускающийся, но еще тугой бутон…Их головы соприкасаются…И тогда они поднимают друг на друга сияющие счастьем глаза и каждый из них видя в другом свое отражение радостно и заразительно смеется.