«Вот и лето прошло…» (слова из песни)
«Ах, лето красное! Любил бы я тебя, когда б, не зной да пыль, да комары, да мухи…»
И все решили, что великий поэт не любил лето, как любил он осень, с её яркими красками…
А лето разве не такое же яркое? А тепло лета после холодов зимы и весенней слякоти?
Почему пионерское? Лето, как лето, скажете вы, и нет в нём ничего пионерского, и будете правы. Но оглянитесь назад, вспомните свои школьные годы и поймёте, как это звучит вдохновляюще.
Конец учебного года ощущается всеми фибрами души. Возникает внутреннее томление. Лень расползается по всему телу и совершенно пропадает желание учиться.
Просыпаешься каждое утро с радостным настроением от того, что ещё на один день приблизились каникулы.
А ещё, лето такой период года, когда всё вокруг окрашивается в самые яркие краски. И душа вдохновляется на самые лучшие дела. И голову распирают самые грандиозные планы. И хочется быть оптимистом. И верится в то, что экзамены будут сданы потому, что обязательно попадётся нужный билет, который ты выучил…
И с третьего класса хочется, чтобы родители смогли купить тебе путёвку в пионерский лагерь.
А когда слышишь, что отличников будут награждать путёвками в «Артек», веришь, что и тебе может повезти. И не задумываешься, потому что не знаешь, как и кому достаются эти путёвки.
У мамы я всегда был на первом месте. Возможно, поэтому отец отстранённо относился ко мне. А мама всегда держала меня рядом, не отпуская меня от себя никуда. Поэтому я не знал, что такое детский сад, а позже и пионерский лагерь. Она находила разные причины, из-за которых она боялась меня отпускать и в детский садик, а потом и в пионерский лагерь. Страхи за меня наполняли её душу после того, как в младенчестве я чуть было не умер от страшной эпидемии охватившей Азербайджан, где тогда служил мой отец.
А мне хотелось поехать со всеми. И жить в отряде той пионерской жизнью, что рисовалась в моей голове по фильмам и рассказам друзей.
Было это после окончания третьего класса. Однажды я узнал, что в ближайшее воскресенье детей офицеров отправляют в пионерский лагерь рядом с посёлком «Аджикент». Это удивительное слово зудело в моей голове несколько дней. Мама, как всегда, была против отправки меня в лагерь. Но соседки уговорили её взять меня и поехать со всеми, чтобы посмотреть, как там все организованно. И на мою радость, мама согласилась.
Выехали очень рано и ехали дети и родители несколько часов в кузове грузовика. Машин было две ЗИС и ГАЗ-51. Сначала ехали по равнине, а потом дорога пошла в гору по лесной дороге. Моторы натужно урчали. Я с детства обожал машины, и мне все очень нравилось.
На равнине ГАЗ обогнал неторопливого ЗИСа, и я радовался свежему ветерку в лицо. Но на подъёме мы замедлили скорость, а вскоре мотор закипел и мы остановились. ЗИС нагнал нас и «прихватив» с собой несколько человек уверенно «пополз» дальше. Мы тоже, долив воду в радиатор, поспешили вперёд, но так и не догнали его до лагеря.
Лагерь оказался деревянным двух этажным зданием на лесной горной поляне. Вдоль всего фасада на обоих этажах шёл длинный балкон и двери в комнаты, где были спальни для детей. Женщины поспешили посмотреть, как всё оборудовано внутри. Там было вполне уютно. По шесть коек в каждой комнате. На подоконниках цветы.
Офицер, видимо хозяйственник, давал задание, видимо, завхозу. Надо было снаружи что-то побелить, что-то покрасить, поправить дорожки и клумбу перед зданием, отремонтировать забор.
Целый день мы провели на природе. Горы, лес, трава, запах цветов, птичий гомон. Я был в восторге. А когда отправляли следующий поток, мамино мнение опять победило.
А в четвёртом классе «Пионерское лето» началось с большого похода. Объединили желающих идти в поход из двух четвёртых классов. Девчонок не брали. Повели нас двое учителей мужчин.
Каждый из нас взял с собой бутылку воды и еду, бутерброды, печенье.
В те годы модно было детям офицеров ходить в школу не с портфелем, а с полевой офицерской сумкой. И в поход я пошёл с ней. Только плечевой ремешок снял, и нёс её на коротком ремешке в руке.
Первая половина пути была интересной. Шли долго. В отдалении увидели населённый пункт, подумали, что это Евлах.
Потом вышли к горной местности. Здесь увидели канатную дорогу с вагонетками. Когда прошли под ней, нашли куски руды. Это было так интересно, что многие набрали их с собой. Я тоже наполнил сумку. Но было так тяжело, что вскоре мы начали избавляться от этого груза. Я оставил только два небольших кусочка. Мне было интересно смотреть на блестящие кристаллы, и что они притягиваются, как магниты.
Выше в горах стало прохладно и вскоре мы увидели в затенённых складках нерастаявший снег. Он был крупнозёрным, водянистым. Но некоторые мальчишки попытались делать из него снежки и кидаться ими. Но тут оказалось, что мы пришли к цели нашего пути. Перед нами был рельсовый путь, который вёл в большую пещеру. Оказалось, что это соляная шахта. Нас ждали. И бригадир повёл нас внутрь. Рельсы начали полого уходить вниз, и мы шли и шли…
Нам рассказывали, как устроена добыча соли. А мы шли, и шли, пока не увидели в стене шахты слои соли и земли.
Здесь нам сказали, что мы находимся на глубине трёхсот метров под землёй, а добыча идёт на глубине километра. На этом экскурсию нам свернули, сказав, что вскоре пойдут вагонетки с добытой солью, и нам для безопасности надо выйти на поверхность.
Конечно, нам всё уже было ясно и порядком надоело. Все уже сильно устали и выйдя на поверхность, хотели отдыхать. Но наши учителя не разрешили нам садиться на землю, а повели вниз с горы. И вели нас до тех пор, пока заметно потеплело.
Привал был не долгим. Еду мы уже съели. Только у некоторых были остатки печенья в пачках. Всем досталось по два печенька. Хотелось пить и есть. Но надо было идти.
Обратный путь оказался невероятно тяжёлым. Особенно после Евлаха. Вот тут я сильно пожалел, что моя сумка не на плечевом ремешке. Последние пять километров мне хотелось её бросить. Но это была сумка отца, и в ней я нёс два необыкновенных кусочка руды!
Мы вернулись домой в шестом часу вечера. Руки отваливались, но я донёс руду до дому. Я пил воду и не мог напиться. Казалось, что устал так, что упаду и усну. Но покушал и побежал на улицу, показать друзьям своё «сокровище».
Потом отца перевели служить в другой город Азербайджана. И здесь пионерское лето мне запомнилось походом к только что построенному водохранилищу.
Нас повела туда классная руководительница. Совсем молодая женщина. Я думаю, ей было менее тридцати лет. Водохранилище было событием в этом очень засушливом районе. Всем хотелось взглянуть на этот искусственный водоём и искупаться в нём. Туда наведывались многие.
Вот и мы в начале летних каникул пошли туда всем классом. Вышли рано, пока ещё не началась дневная жара. Идти было несколько километров, но мы все горели нетерпением, и нам показалось, что мы шли долго.
Но вот впереди в поле показалось небольшое возвышение. Это был долгожданный берег. Несколько мальчишек рванули вперёд бегом, несмотря на сдерживающие призывы нашей «классной». И когда мы подошли к этому рукотворному озеру, они уже успели окунуться.
Вода оказалась холодной. Да и берег, выложенный бетонными плитами, был такой крутой, что не все решились подойти к воде. Метрах в ста мы увидели более пологое место и устроились поближе к нему. Мы выложили все съестное, что брали с собой. Но кушать ещё не хотелось. У каждого нашлось какое-то дело, как говорила моя бабушка, «дурака валяли».
А в это время Сара Джамаловна и несколько девчонок стали готовить обед. Оказывается кто-то притащил с собой большой котёл. Его поставили на разведённый костёр, и начали варить рисовую кашу. Когда она была готова, в неё выложили консервированную «говяжью тушёнку».
Никогда в жизни я не ел более вкусной рисовой каши с «тушёнкой». И уже не съем потому, что теперь нет «тушёнки» такого качества.
Лет через двадцать, уже будучи женатым, я рассказал своей жене о том походе и она сварила мне такую кашу. НО нет! Того вкуса не получилось.
Домой мы шли уже по жаре под ярким Азербайджанским солнцем. Пришли невероятно уставшими, но с большими впечатлениями.
И каждое лето мы ездили в Крым к родителям отца. Я обожал эти поездки. Они компенсировали мои огорчения и надолго оставляли в памяти наслаждение пребыванием в этом благословленном уголке мира. И всегда с удивлением думал: «Как же мне повезло в жизни иметь бабушку и дедушку в Крыму!» Эти впечатления детства греют мою душу до сих пор.
(Фотография взята из интернета)