Гл.15
Так проходили дни, недели, а за ними следом и месяцы.
Нельзя сказать, что Милу устраивало занятие продажи пирожков, но это была та самая отдушина, в которой нуждался истощённый, одновременно нахлынувшими ненастьями, организм девушки.
Мила научилась выискивать и ценить в этом лучшее: ей доставляло несказанное удовольствие общение с людьми, особенно с бесшабашными и всегда весёлыми студентами.
В такие минуты девушка забывалась да и вообще она старалась не думать о своей, Бог весть как сложившейся жизни, а главное - не вспоминать те страшные события, связанные с её родной деревенькой. А пришлось.
Однажды, продав последний десяток пирожков на одном из автовокзалов, Мила собралась ехать домой, но случайно встретилась с землячкой, Дашей Ирхиной.
Девушки обнялись и Мила не сразу придала значение чёрной косынке, повязанной на голове Даши, а когда увидела, то радостное настроение в миг улетучилось.
- Дашуня, что случилось, почему ты в трауре?
- Ой, Милочка, у нас горе такое. Папку медведь задрал. - заплакала Даша.
- Дядю Сашу? Боже, да как же так?
- Да, Мила, вот так... Мы козу свою постоянно прибиваем за домом возле леса и всегда всё было нормально, а в тот день папка услышал, как она испуганно кричит.
Папка в то время навоз раскидывал на огороде и увидел, что медведь норовит её подмять, ну, он и побежал на выручку с вилами. Лучше бы он ружьё взял.
Так медведь вилы, вроде щепку переломал, а папу в охапку схватил. Соседи прибежали на шум, медведя убили, а папка три дня промучился в больнице и помер.
- Дашуня, хорошая моя, мне так жаль...
- Спасибо, Милочка, я знаю, твои сочувствия от всего сердечка.
- А ты как тут оказалась?
- У меня здесь тётка живёт, она на похороны приезжала, а теперь я к ней погостить. Мила, я вот что хочу сказать: все те смерти, помнишь тогда, это всё косолапый учинил. У нас в деревне на каждом углу так говорят. А тебя кто-то попугал, маску надели и просто пошутили. Ну ведь сходится же, Мила, разве не так?
- Не знаю, Дашунь, не знаю. Мне правда хочется верить, но то, что я видела через окно, совсем на маску не похоже.
- Мил, да то ты с испугу так подумала, у страха же глаза велики. Ну сама рассуди, в деревне тихо, никто никого не трогает. Медведя убили и смерти прекратились. Он же и участкового задрал.
- Максима Николаевича больше нет?
- Нету, Мила. Если бы всё натворил снежный человек, то почему убийства прекратились? Почему бы ему и дальше людей не уничтожать?
Возвращайся, Мила! Скоро огороды надо садить, а то стоит твой домик, как сиротка, правда, тётя Тома за ним приглядывает, но что такое дом без хозяйки? Так что, Мил, приедешь?
- Так сразу и не скажешь. Я подумаю, Даша.
После разговора с односельчанкой, Мила вновь потеряла покой.
Может и правда из мухи сделали слона? Даша бы не стала врать, что жизнь на селе изменилась в лучшую сторону. Ну и что теперь делать? Ох, Дашка-Дашка, растеребила душеньку.
Тётя Маня заметила перемены в настроении своей, как она считала, подопечной.
Не откладывая в долгий ящик, пенсионерка решила вызвать девушку на откровенный разговор:
- Мила, я тебе вот что посоветую. Коли серденюшко плачет по родным местам и там действительно миновала опасность, то ехать надо.
Всё равно не выдержишь, это вопрос времени. А квартира городская пусть стоит, что с ней сделается, твоей она будет и через сто лет, только живи.
Вернуться ведь всегда можно, правильно? В случае чего, собралась да и приехала, ну а я встречу тебя. Что скажешь?
А что тут сказать? И Даша по-своему права и тётя Маня тоже. Вот только с работой там плоховато, ну то не беда, деньги есть, ну а дальше видно будет.
И через три дня после разговора с тётей Маней, Мила распахнула двери родного дома. Сначала она обошла всех подруг и соседей, затем засучила рукава и принялась за генеральную уборку в доме. Соскучилась-то как!
А километров за семь от Заячьего Кута, в пещере, покрытой непроходимыми зарослями, где не ступала нога человеческая, умирал йети.
Но не от болезни и не от ранения, а от тоски.
Уехала его любовь, покинула навсегда, ну и зачем теперь жить? Смысла нет.
Много дней йети умышленно ничего не ел и не пил. Силы постепенно оставляли по истине могучее тело.
Взгляд шарил по тёмной пещере и периодически фиксировался на широкой трещине в "полу". Он специально облюбовал это местечко, труп йети ещё никто никогда не находил.
Из неимоверных глубин ямы раздавался шум воды, когда-то ему долго пришлось прислушиваться к этому шуму, чтобы определить направление течения и он пришёл к такому выводу, что подземная река никуда не выносит свои воды, такой факт зверя вполне устраивал.
Теперь он соизмерял собственные силы, дабы не перележать здесь лишнее время, чтобы потом доползти до расщелины и прыгнуть вниз.
Вождь их племени всегда наказывал прятать умерших или погибших, иначе люди найдут останки и начнут над ними глумиться.
Вождь мудрый был, он лично видел, как люди собирали кости животных. Ну зачем они им, разве можно тревожить умерших?
Йети вспомнилось детство и сладостная волна желания жить прокатилась по всему телу. Но прошлого не вернуть. А вот немножко повспоминать можно.