По замыслу начштаба фронта генерала Ватутина основной удар должна была наносить 3-я танковая дивизия, не так сильно потрёпанная в Прибалтике, благодаря самоотверженному упорству её командиров и отчаянной смелости бойцов. Однако мотострелкового полка в ее составе уже не было.
Разбитый вдребезги полк был отведён на переформирование, но атаку мог поддержать уже прибывший маршем под Остров, смертельно уставший, но ещё не потрёпанный в боях 468-й стрелковый полк 111-й дивизии полковника Иванова, выделенный из резерва 41-го стрелкового корпуса. И командир танковой дивизии приказал установить самый тесный контакт со стрелковым полком и особенно с разбросанными по всей обороне города батареями 122-миллиметровых гаубиц из 561 артполка.
По сведениям танкистов под Островом уже сутки находился третий дивизион капитана Зубарева и главное самодельный бронепоезд его артиллеристов, которому при захвате мостов и центра города отводилась решающая роль.
Появление танкистов не было неожиданным. Иншанин прождал их всю ночь, тревожно засыпая и просыпаясь, чтобы проверить посты часовых и наблюдателей, пока политрук Семён Инин окончательно не прогнал его спать.
-ложись комбат! Командиров на бронепоезде, как грязи, Иннокентьев с Перцевым десяти стоят каждый, а тебе отоспаться надо.
Иван полез в броневагон по высоким ступенькам, оглядываясь на яркий диск июльского солнца, но едва блаженно растянулся на топчане, как был разбужен громкой весёлой руганью.
-так поднимай своего комбата! Ты видишь что к тебе явился аж целый начальник связи целого танкового полка да ещё в чине капитана. А ты меня до тела свого комбата не пускаешь. Это ефрейтор диверсия и саботаж и я очень даже в полном праве пристрелить тебя на месте как злостного агента поганого Гитлера-пугал Иванова ординарца Чеснокова нахальный баритон на поверку принадлежащий щуплому капитану, но с отменным казацким чубом, выбивавшимся из-под танкистского шлема.
Увидев высунувшегося из вагона ивана, он небрежно откозырял.
-как я понимаю передо мной вышеупомянутая неприкосновенная фигура грозного комбата?
-а Одесса-мама! Я жду представителя третьей танковой дивизии аж с самого вечера. А он заявляется в пять утра и ещё права качает?-недовольно буркнул Иван, передёрнув плечами от свежего туманного ветерка.
-никак нет не угадали, уважаемый геноссе комброневаген! Ростов-папа к вашему сведению…капитан Азовцев-начсвязи 6-го танкового полка-рассмеялся капитан и протянул новоиспечённому комбату пакет с сургучной печатью.
-а невелика разница-блатная столица…-буркнул ещё сонный Иншанин, поправляя фуражку.
Едва Иван повернулся, чтобы войти в вагон и пригласить следом танкиста, как вдоль вагонов к нему направилась крупная фигура военфельдшера Капитолины и капитан при виде её выпал в осадок.
-ах какая женщина! Её формы надо ваять в бронзе и обязательно в натуральную величину-при этом он попытался подсадить Капу на ступеньки броневагона, но она грубо оттолкнула ретивого капитана, попытавшегося ладонью провести по её округлому туго обтянутому юбкой заду.
-отстань чёрт-дубина стоеросовая…-и не удостаивая больше взглядом изобразившего смертельную обиду старшего по званию танкиста, она взмолилась плачущим голосом. Товарищ лейтенант. Я не умею делать операции. Нам врач нужен. А то у меня и лёгкораненые все поумирают. А с бронепоезда я не хочу больше никого снимать. Итак мы в госпиталь раненых сдали за час до немецкого прорыва. Их смерть на нашей совести.
-знаю! у самого сердце ноет… ладно Капа! Я что нибудь придумаю-растерянно ответил Иншанин и торопливо поднялся в броневагон, пригласив танкиста.
В броневагоне его уже дожидался «гимнаст Тибул», подтянутый плечистый Иннокентьев, вошедший с торца.
-разреши доложить, комбат! Полный порядок! В теплухах прорезали двери в торцах, прибили дощатые мостки с одной стороны, чтоб елозили при движении, но с поручнями. Сделали мощные щиты. Теперь можно ходить по всему бронепоезду, куда захочешь.
-во какие у тебя ребята. Любо-дорого! Без приказа крутятся, как заведённые. И цепи наверное сами где то украли и догадались на вагоны прибить. А то мне комполка говорит найди «Цепного пса» и отдай пакет. Да! Теперь понятно откуда кликуха… Комбат подари мне младшего лейтенанта. Без зама пропадаю как швед под полтавой-весело взмолился ретивый капитан.
Получив отказ, он вздохнул и молча дождался, пока Иван прочитает секретный пакет.
-ясно! В восемь на исходную ворваться в город, затем на станцию и захватить мосты. Выделить корректировщиков танкистам и поддержать их огнём. По возможности уничтожить проявившие себя орудия противника. Ну что ж ракетницы у нас готовы. Сигналы оговорены. Два красных-цель накрыта, красный-зелёный сто метров правее, красный-синий сто метров левее. Зелёный-зелёный сто метров перелёт. Синий-синий сто метров недолёт. Плюс телефонистов четверо. Но это пока вы в полутора километрах будете… ну а дальше чего –нибудь придумаем. Как говорится …бог не выдаст-свинья не съест!
-отлично комбат! А то я подумал что вы здесь подушки прессуете. А у вас всё толково…-подхватил обрадованно капитан-связист, но Владислав Иннокентьев по обыкновению невежливо перебил старших по званию.
-стоп командиры! Никуда не годится такая связь… извини капитан я по делу говорю.... Ты сам понимаешь, что у немцев автоматов, миномётов и орудий поболе нашего. А теперь представь, что они за ночь все это успели расставить. Вас похоронят там как цыплят в коробочках. Давай нам рацию или любую бронемашину или мотоцикл, но с рацией и радистом.
Капитан-танкист Степан Азовцев сначала полез в бутылку, но рассудительный и настойчивый голос Владислава постепенно остудил его.
-Смотри сам! Мы по северной окраине прорываемся к мостам. Используем сорокопятки и зенитки, станковые и ручные пулемёты. А гаубицы остаются в бездействии. Мы их применим по центру и южной окраине в районе монастырей Симановского и Спасоказанского. Немцы верняк там засядут. Представь что наших корректировщиков выбили. И всё! Мы ослепли. Поэтому передай своему танкистскому богу, чтобы хотя бы двоих корректировщиков впихнул в танки или бронемашины с рациями. Ещё семерых я посажу на броню с ракетницами. И тогда бог даст не ослепнем до конца боя. Да и разлёт снарядов будет поменьше. А то сами же своими руками снесём монастыри к ядреней фене.
-нашёл о чём переживать! Религия –дурман для народа, не жалей ребята поповского сада-огорода!-засмеялся отчаянный танкист.
Но Иннокентьев взглянул на него ненавидящим взглядом и танкист потух.
-ну ладно парни! Мир! Не мы строили-не нам и ломать…добуду я вам танкетку с рацией у помпотеха-только как вы её на платформу загоните вне станции?
-ты гони давай-остальное не твоя забота-мрачно сверкнул глазами ещё не остывший от своей внезапной вспышки Иннокентьев.
Худощавый благообразный батюшка Пётр Антонович Бережковский истово молился на коленях перед иконами, подметая бородкой пол церкви Вознесения в центре Симановского монастыря. Он успел спрятать всё золото и каменья, оставив на виду только небольшие иконы в серебряных окладах и теперь тревожно их оглядывал не прерывая показной молитвы.
-батюшка!-позвал его тревожный голос молодой попадьи. Тебя спрашивают немецкие офицеры.
Когда отец Пётр вышел на монастырский двор на нем уже было тесно от отдыхающих солдат и разворачивающихся тягачей с тяжёлыми стопятидесяти миллиметровыми орудиями, стрелявшими тяжёлыми снарядами под сорок килограммов каждый. Его схватил за руку проворный переводчик и подвёл к немецкому майору.
-мы вынуждены просить вас увести монахов и соседних монахинь по домам. На ваших часовнях расположатся наши корректировщики, а монастырские погреба послужат хорошим укрытием для нескольких наших орудий и немного обогатят наш скудный рацион. Не обижайтесь-это военная необходимость. Из-за ваших стен и башен русским корректировщикам тяжело будет засечь восьмиметровые выбросы дыма из наших орудий…
- Возьмите всё самое необходимое и через полчаса я вас не наблюдать-веско закончил по-русски речь переводчика сам майор.
-кстати свою красивую златовласую дочь вы можете оставить нам. Мы её не обидим, особенно если она сумеет подарить наслаждение нашим офицерам-с усмешкой добавил грузный майор.
-я не его дочь-я его жена!-сурово произнесла на хорошем немецком языке молодая девушка и взяла своего престарелого мужа под руку. Пойдём собираться Пётр Антонович-опять пришли наши гонители.
-иншульдиге зи мир биттэ!-смущённо поперхнулся майор. Однако я вынужден вас немного задержать. Вас хотят допросить герр гауптман и его переводчица. А вот и они…
Худощавый отец Пётр с женой перешёл в распоряжение сурового офицера абвера и его переводчицы. Монахини вышли из церкви и соединившись с монахами торопливо покинули двор, в котором орудия закатывали в монастырские погреба, снося с них перекрытия.
-по нашим данным в ваших монастырях имеются ценные иконы. Мне нужны их списки и фотографии-заявил офицер. Эльма отправится с вами и поможет вам в вашей работе у вас дома.
Я вынужден дать ей охранника, но это не акт недоверия. Он будет и вашим охранником, на случай нападения ещё не полностью выбитых из города большевиков.
Отец Пётр нервно шагал домой время от времени перешОхранник застыл у дверей дома священника снаружи, а переводчица Эльма настороженно зыркая начала копаться в вещах священника. Списки которые ей вручил мрачный отец Пётр возмутили ее.
-и это всё? Вы хотите обмануть немецкую нацию-и с этими словами она влепила священнику тяжёлую оплеуху.
Переводчица достала пистолет и под его прицелом священнику и его молодой жене пришлось раздеться.
-ха что я вижу!-эльма отобрала у священника небольшой мешочек с золотыми изделиями и подозрительно оглядев точеную фигурку попадьи нахально полезла в её панталоны.
-а вот и ещё добыча! Вот как прекрасно! Жемчуг алмазы изумруды и всё это в панталонах попадьи… -недоговорила Эльма и вдруг схватилась за горло в которое рукой отца Петра вонзилось тонкое лезвие скальпеля.
-Выйди так и позови охранника. Да улыбайся доча-улыбайся. а то насторожишь не ко времени-и с этими словами отец Пётр дрожащей рукой расстегнул кобуру немецкой переводчицы, второй продолжая сжимать её окровавленный рот, пока она ещё хрипела.
Голая Лизавета наскоро стёрла несколько капель крови с молочно-белой груди и с дрожащим лицом криво улыбаясь вышла к охраннику.
-герр офицер! Фрау Эльма вас просит помочь обыскать меня!-заявила она молодому парню криво улыбаясь.
Автоматчик, снял каску и закинул автомат за спину. Он успел пощупать грудь жмущейся к нему девушки, но это было его последнее ощущение. Он рухнул на пол от удара скальпелем в сердце.
У священника и его жены ушло около получаса чтобы замыть кровь в холодной воде и сухими полотенцами просушить мундиры. Затем они постригли волосы и побрились. Пётр Антонович тяжело вздыхал, отрезая роскошные волосы своей молодой жены. Через тридцать пять минут сельский дом с густым садом осторожно покидали тщательно выбритый немецкий унтер и смазливая немецкая переводчица.
Капитан Азовцев всё-таки пригнал целый танк БТ-5, но на буксире тракторного тягача кировец, поскольку у танка не работал двигатель. Естественно Владислав Иннокентьев в сердцах обматерил капитана и тот полез за пистолетом. Драчунов разнял политрук Инин.
-мужики! Бой в восемь-пятьдесят, а мы ещё не на позиции. Давайте тяните танк к последней платформе .
уложенные в виде пандуса мешки с цементом красноармейцы накрыли досками и с трудом втащили танк наверх. Однако доски сильно просели и толкать танк через край платформы пришлось вагами и перецеплять тягач на другую сторону.
-видишь танкист наши бомберы полетели и артиллерия лупит. Мы опоздали из-за тебя-закричал Иван в сердцах, но танк неожиданно чихнул мотором проскрежетал и заглох. Однако этого рывка вполне хватило, чтобы он переполз с пандуса на платформу.
Через десять минут танк удалось развернуть и в восемь тридцать, издав мощный гудок, бронепоезд рванулся в город, оставив паровоз поддержки с боеприпасами и лошадьми на замаскированной позиции.
Видимо, не все немцы знали о приказе беречь пути и бронепоезд едва не лишился колёс от близких разрывов. Звеня оторванными взрывами цепями он настойчиво поливал окраины Острова пулемётно-артиллерийским огнём и, приостановившись перед мостом за пакгаузами станции, разнёс парой гаубиц укрепления охраны на ближней и дальней стороне реки.
-может дальше не пойдём? Что то мне всё это не нравится-усомнился политрук. На том берегу всего несколько танков и почти нет пехоты. В ловушку лучше не лезть.
-приказ есть приказ как только гаубицы отстреляются по новым целям, двинемся вперёд-непреклонно возразил Иван и нарвался на уважительный взгляд Иннокентьева.
-жму руку, товарищ лейтенант. Я слышу глас не мальчика-но мужа.
А тем временем Володя Перцев уже передал несколько целей на бронепоезд и, трясясь в танке КВ, явно двигался навстречу своей смерти. Из ворвавшихся в город пятидесяти танков уцелело лишь двадцать. Немцы за одну ночь успели приготовиться к атаке, ждали её и без пехотного прикрытия танкисты ничего не могли сделать и стали поспешно отходить назад. 468-й полк 111 дивизии состоял целиком из запасников и они тыкаясь как слепые котята залегли на окраине Острова. В город вошёл только один батальон и понеся жуткие потери в панике бросился назад.
Комдив 3-й танковой дивизии сухо докладывал комкору-41 Кособуцкому по рации.
-5 июля в 8:50 части 3-й танковой дивизии после короткого авианалета на позиции противника начали атаку. Пройдя боевые порядки пехоты, два батальона 6-го танкового полка и батальон 5-го танкового полка ворвались в город, завязав бой с немецкими танками. 8-я рота 6-го полка, пройдя через весь город, вышла к мостам через Великую — но из-за отсутствия пехоты удержаться здесь не смогла. В то же время 468-й полк в наступление так и не перешел, в результате чего наши танки оказались выбиты из города. Вдобавок одновременно немецкие разведывательные отряды, сначала принятые за воздушные десанты, появились в районах Шванибахово и Селихново, и мне пришлось направить для борьбы с ними танковые отряды, ослабив штурмовые группы.
-суки Перцев! Одни суки в вашей дивизии-размазал слёзы по грязному лицу молоденький лейтенант-командир роты. Всё! уходим ребята! Уходим! Башенный отфлажкуй-делай как я!
Однако сигнал ротного командира увидели всего два танковых экипажа, остальные танки тоже не имели раций и, не видя командира, продолжали прорываться на западную окраину Острова, навстречу своей смерти.
Люк лязгнул и окровавленный стрелок без глаза и уха свалился внутрь. Пока командир бинтовал своего товарища перцев настойчиво повторял в микрофон рации.
-квадрат 57! Квадрат 57! Бьют противотанковые! Дайте огневой заслон! Огонь баррикада! Дайте баррикадный огонь…
Его хриплый голос наконец был услышан и доложен Иннокентьеву.
-хрен им а не баррикада! Пусть цели дают! Я по русскому городу залпами лупить не буду-окрысился Иннокентьев.
Вскоре Перцев дал цели и Иннокентьев весело заорал в телефоны.
-буссоль тридцать ! дистанция две пятьсот ! возвышение пятьдесят пять! Трубка двадцать! Первое орудие-огонь! Второе орудие –огонь! Третье-огонь! Четвёртое-огонь!
Получив поправки Иннокентьев приказал зарядить дымовые и под чёрной дымовой завесой танк Перцева и несколько других советских танков стали пробиваться назад к мосту. Однако, в конце зелёной улицы их поджидал неприятный сюрприз в виде немецкой противотанковой пушки, бившей из полуподвала каменного дома. Неизвестно чем бы закончилась эта дуэль, если бы к тройке танков от неожиданно замолчавшей пушки не двинулись две фигуры в немецких мундирах , но с белыми платками в руках.
-ребята не стреляйте! Свои!-звонко и радостно кричал женский голос.
Перцев с автоматом в руке осторожно выбрался из танка.
-товарищ лейтенант! Дорогой! Как же вы вовремя. Я-священник Симановского монастыря с женой. мы спасаем монастырскую сокровищницу и несём её для Красной армии. У пушки никого. Немцев я положил из автомата всех до одного.
Убедившись, что возле пушки лежат только трупы Перцев со священником сел на броню, а девушку они запихнули в танк. На улице снова встали чёрные султаны тяжёлых разрывов и танкисты двинулись дальше. Они выскочили на железную дорогу, когда на путях появился бронепоезд. Его огонь оказался достаточно эффективен и позволил почти двум десяткам советских танков из пятидесяти ушедших в атаку уйти на другой берег. Перцев и встреченные им вроде как немцы были приняты на борт бронепоезда, и комбат повёл переодетых людей в броневагон.
Однако неожиданно комбата вызвали к телефону.
-вас полковник иванов товарищ комбат…я приложу наушники рации к трубке внутреннего телефона, чтобы вам сюда не бежать…-послышался голос танкового радиста с последней платформы.
-иншанин, мать твою за ногу! Ты где там прохлаждаешься –услышал он отчаянный голос командира дивизии. Выясни откуда бьют немецкие стопятидесятки и срочно подави. Пехота легла под разрывами. Не поднять. Действуй немедленно! Они наш 468 полк перемалывают…
-товарищ полковник! Мне надо выслать в город разведчиков. Тяжёлые я пока не засёк…-заорал Иван в трубку, оглушая себя и окружающих. Пусть пока окапываются…
-ты чего охренел лейтенант. У них в полку три лопаты. Подави полуторосотки-богом тебя прошу…
-чёрт! Откуда они бьют! Хрен их знает-потёр Иван подбородок и невидящим взглядом упёрся в карту города, висевшую возле его столика.
-я знаю откуда они бьют!-неожиданно поднялась молодая попадья, хотя священник дёргал её за руку. Тяжёлые пушки немцы поставили на монастырских дворах в обоих монастырях.
-ох спаси и сохрани!-запричитал батюшка. Зачем ты Лиза? Они же сейчас там камня на камне не оставят…
-ничего оставим! Покажите точнее?-попросил Иван и когда священник нарисовал немецкие позиции он подозрительно уставился на него. Военное дело изучали, святой отец?
-три года на первой германской. Капитан медицинской службы. Был ранен и ослеп. А с 1916 после ранения обратился к богу и он меня спас. Зрение вернулось, а потом я и дочь свою нашёл, то есть жену…простите…обмолвился-неожиданно побледнел батюшка.
Иван долго смотрел на бывшего царского офицера, но тот выдержал его взгляд, хотя и с заслезившимися глазами.
-я вижу что вы человек совести, батюшка. У меня к вам огромная просьба. Наши медсёстры очень неопытны. Спасите наших раненых.
Отец Пётр ответил не сразу. Наконец он решился.
-спасибо за доверие. А к вашему генералу с золотом я пожалуй дочь отправлю. К ней меньше будет вопросов.
-так дочь или жену?-удивился Иван. Что то вы путаетесь батюшка…
-не выдавайте товарищ лейтенант. Богом заклинаю. Дочь она мне. Но уж больно приставать стали местные комиссары и пришлось мне переехать из Новгорода сюда и оформить её как жену. Не выдавайте…
-ладно, батюшка! По рукам! Только вы уж больше нигде не сбивайтесь. Худо будет-предупредил Иншанин и по телефону приказал старшине зачислить военврача на довольствие.
Немцы ещё не успели оправиться от первого натиска и поэтому второй прорыв в город прошёл без сучка и задоринки. Обстреляв десятью снарядами монастырские дворы с дальней дистанции бронепоезд перешёл на ближнюю ветку и высадил бронедесант с пулемётами и одной сорокопяткой. Через полтора часа весь забинтованный политрук Инин со стоном докладывал.
-комбат ! двенадцать орудий подорвали гранатами. Десант прошёл удачно. Но надо уходить. Рядом накапливается мотопехота. Овраг обойдут и ударят.
Возвращение бронепоезда было похожим на ад. Возле моста встала зенитная батарея немцев и стала расстреливать бронепоезд прямой наводкой…