Мой мир пал. Закатилось венценосное солнце жизни, а небеса окрасились в багряный цвет крови. За что боги, которым я столь усердно и яро молилась на протяжении всей жизни, так жестоко наказали меня? Где был Зевс, твой божественный отец, когда ты умирал?
Я никогда не думала, что настанет сей скорбный час. Что мои волосы, едва тронутые
серебром, покроет траурная накидка. А тебя самого доставят ко мне, завернутого в
простой саван, облепленный роем мух. Нет, ты был достоин иного. Мехов и шёлка,
драгоценностей и подношений. Сейчас же, ты лежишь на холодном постаменте,
выставленный на обозрение многоликим богам. Не такую судьбу они тебе готовили. Не
такой конец тебя ожидал.
Филипп, чертов ублюдок, сейчас, ты, должно быть, смеешься, глядя на моё горе. Ты
знаешь, что он никогда не был твоим. Александр был лишь моим сыном, и только моим.
Ты недостоин его. Слишком невежестен, груб, алчен и похотлив. Сколько раз ты оскорблял Диониса, устраивая в своем дворце позорные попоища? А я лишь молча терпела подобное издевательство над богами. Король. Ты мнил себя им. Но на деле ты был королем жалких пастухов и бродяг, готовых воткнуть в спину нож. Достойное наследие великого Геракла,не так ли?
Греция не заслуживала такого правителя, как ты. Я не заслуживала такого мужа. Ты был моим позором. Каждый раз я сбивалась со счету, пытаясь сосчитать то, как ты врывался в мои покои, тяжело дыша сладким вином. Не обращая внимания на все мои протесты, ты брал меня снова и снова, пока обессиленный не валился рядом. Ночь от ночи я боролась с диким искушением схватить кинжал, спрятанный среди перин, и вонзить его в твою грудь.
Тогда бы Александр взошел на престол намного раньше. А ты прекратил отравлять мою
жизнь и заставлять терпеть подобные унижения.
Я, Олимпиада из рода Ахиллеса. В моих жилах течет королевская кровь. Я - королева. Но чего? Разбитого материнского сердца, которое обливается кровью каждую секунду от осознания, что более нет на свете смысла моей жизни? Или, быть может, безудержного горя, разрывающего тело на куски не мысленной боли? Наполнившей, словно сосуд вином, моё бренное тело.
Подходя к твоему телу, которое безмятежно покоится в храме твоего истинного отца, я иду почти лишенная зрения. Слезы, жгучие и горькие застилают мои глаза, заставляя передвигаться практически вслепую. Возможно, это было бы лучшим выходом. Будь они слепы, каленое железо боли не терзало израненное сердце каждый раз, как я обращаю свой взор на сына.
Он был дарован мне богами. Сотворен ими внутри моего чрева. И они же его забрали.
Жестокость, подобная этой, приходила ко мне внутри сновидений. Смазанные видения будущей гибели Александра, давили тяжким грузом на охваченное сомнением сознание.
Каждый раз, как только ты падал бездыханный в окружении торжествующих теней, я
просыпалась с нечеловеческим криком на губах. Вновь и вновь воздавая хвалу твоему
божественному отцу, что угроза существовала лишь в моем кошмаре. Которому совсем
скоро суждено было стать реальностью.
Не обращая внимания на запах гнилости тела, начинающий медленной струйкой
растекаться по храмовым залам, я дотрагиваюсь до твоего лица. Глаза жжет, словно
каленым железом, а сердце предательски замирает. Каждый раз я надеюсь, что оно вот-вот остановится, и я, наконец, обрету тебя вновь. Мои пальцы ласкают твое лицо. Холодное, неподвижное, и по-прежнему такое же прекрасное, как и в тот день, когда ты простился со мной.
Словами не выразить моё горе. Не сложить вовек песен, что бы унять страдания, рвущие меня на части.
Александр. Сын Зевса. Светоч моего мира. Пройдут века, от твоих соплеменников не
останется и тени воспоминания. Их имена предадутся забвению, а боги сотрут все
упоминания о них. Но ты другой. Тебя ждет иная судьба. Твоё имя будет жить вечно на страницах книги мироздания. Оно будет вдохновлять на подвиги сотни других людей. В мире больше не будет никого другого, кто бы смог сравниться с тобой. Ты - Александр.
Александр Великий.