19.
Френк Уайт расположился на высоком стуле в медицинском отсеке, перед боксом и, сложив мускулистые руки на груди, рассматривал большую изумрудную колбу. Просиживание на стуле и безучастное наблюдение за коконом навивало на Френка скуку. Изредка он вскакивал, ходил по медотсеку, совершая ритмичные вращательные движения руками, и вновь возвращался на исходную позицию.
Тогда он ловил себя на мысли, что был бы счастлив первым наблюдать, когда очнется неизвестный организм. С особым упоением он представлял, как берет участие при входе в контакт с существом, хотя не имел и ни малейшего представления, как это могло произойти. Меняя положение, время от времени, он глубоко вздыхал, в очередной раз, надеясь на хоть крошечные изменения состояния. Однако в течение нескольких суток организм будто замер в своем развитии.
- Ну, что тут? – спросил Метью, вошедший в отсек. Он посмотрел на большую фигуру Уайта на высоком стуле.
- Ничего, - нарушил тишину отсека своим басом Уайт.
- Все так же мертво? – добавил, не скрывая облегчения Метью. Он подошел к пульту возле бокса и просмотрел динамику состояния среды, что отобразилась на экране.
- Угу, - протянул Френк, вновь сменив положение. – Может оно здохло?
Метью отрицательно замотал головой.
- Нет, судя по среде, оно все еще поглощает питательные вещества – значит, живее живого.
- Как думаете, долго нам еще ждать?
- Не могу знать. Все зависит от него самого, - Метью сделал пометки и обратился к Френку:
- Шли бы вы отдыхать. Я понаблюдаю, да и скоро Розберг подойдет.
Френк одобрительно кивнул головой, его шея затекла, да и ноги просились размяться, а через пару часов, ему необходимо было быть в последнем отсеке, для очередного осмотра вентиляционной системы. Френк бодро вскочил, энергично разминая плечевой пояс.
На пороге отсека показался Розберг. Он выглядел сосредоточенным. Приветливые лица присутствующих не находили в его выражении лица ответа. Доктор Розберг был без настроения. Ранее наблюдавшаяся у него эйфория, в связи с долгим и мучительным ожиданием стремительного развития существа, быстро прошла. Целую неделю он лелеял мысль о том, что вот сегодня наступит величайшее пробуждение существа, но проходил день, за ним еще один, а существо прибывало в скрюченном, обездвиженном состоянии. Сегодня Айвен вошел в медицинский отсек с вновь затаенной надеждой. Он молча пробежал взглядом по лицам присутствующих и понял, что ничего не произошло.
- Глухо, - буркнул он, подходя к стеклу герметичного бокса.
- Ага, док, - отозвался так же раздосадовано Френк.
- Ничего…с каждым днем мы все ближе к этому событию, - успокаивал себя Айвен. – Метью, что там показатели среды?
- Питательные вещества поглощаются, - отозвался тот.
- Ну-ну, - задумчиво произнес доктор, сложив руки на груди. – Такое впечатление, что оно что-то выжидает.
- А я склонен думать, что всему виной его продолжительность жизни. Это опять же настораживает, - отозвался Метью.
- Конвел, ваша чрезмерная настороженность и страхи, не делают вам чести, - бросил в ответ Айвен. – Я не заставляю вас принимать в этом участие. Вы знаете, что я могу вас без труда освободить от занятия объектом.
- Да, ладно вам, док. Я просто, как и все, опасаюсь за жизнь.
- Я устал от бесконечной нервозности вокруг. Это мешает работать, в конце концов! – огрызнулся Айвен. Он подошел к столу и углубился в чтение своих материалов.
Френк и Метью переглянулись. Доктор явно был настроен враждебно. Поэтому Френк поспешил оставить медотсек, а Метью занял позицию за панелью перед карантинным боксом.
Метью, так же, как и все члены команды, придерживался мысли, что изучение неизвестного объекта – это ничего более, чем форс-мажор в их экспедиции. Согласно контракту, который он подписал, данные события, бесспорно, подходили под это определение. Любой, кто подписывал документ, надеялся, что ничего подобного не произойдет. Вероятность такой случайности, убеждал себя Метью, равна единице из миллиона. И все же это произошло.
Доктор восьмого уровня всего лишь рассчитывал принимать участие в научных разработках доктора Розберга, планировал осуществлять медицинскую помощь членам экипажа, в конце концов, думал быть на подхвате при химическом изучении планеты Z86. Об изучении инопланетян в стенах звездолета, а так же опытов над ними, не было ничего сказано в контракте, а тем более, никогда не присутствовало в его фантазиях. Страх быть убитым инопланетной формой жизни будоражил сознание Метью. В глубине души его радовало то обстоятельство, что до сих пор организм не проявлял видимых признаков развития, но мысль о том, что такая задержка связана с более продолжительным циклом жизни, чем у человека, тревожила. Метью даже не стыдился мыслей о том, что мог бы пойти и на саботаж - убить это существо. Данные обстоятельства прекрасно позволяли это.
Именно сейчас Метью думал о своей способности саботировать исследования доктора Розберга. Несколько раз он представлял себе варианты того, как он расправляется с ненавистным объектом. Но это были всего лишь яркие картинки победоносного финала, где гибнет неизвестное существо, где рвет на себе волосы доктор Айвен, не понимая причины внезапной гибели объекта. Однако полного, логичного плана, при котором возможно было скрыть истинного виновника преступления, он не мог представить, не говоря уже детальной разработке. Поэтому мысли Метью были не более чем безобидные яркие фантазии, что время от времени тешили его.
Айвен еще некоторое время сидел за столом, иногда в надежде поглядывая на карантинный бокс. Настроение его было скверным. Непонимание окружающими колоссальной пользы от исследований возмущала. Впервые за долгое время Айвен почувствовал себя непонятым, изгоем и даже преступником перед всем человечеством. Он старался держать себя в руках, не впадать в меланхолию и депрессию. Он понимал, что команда просто не понимает и напрасно боится. Он знал, что благодаря этому существу, человечество сможет раскрыть новые горизонты в понимании организма, его организации. Возможно, с помощью него получится разгадать многие тайны космоса. Разве можно пренебрегать предоставленной судьбой возможностью?
С такими рассуждениями Айвен не заметил, как, буквально на автомате, смешал несколько химических ингредиентов в одной колбе. Будто его подсознание решало без его сознательного контроля еще одну важную задачу – создание препарата, который спасет людей от вируса «ВПР».
Айвен оценил обстановку перед собой на столе. Он огорчился тому, что не заметил в какой пропорции находились ингредиенты, но ликвидировать состав он не спешил, доверившись случайности. Не раз случайность в истории человечества приводила к небывалым открытиям. Он сознательно добавил еще одну составляющую и принялся тщательно смешивать содержимое колбы.
За занятием смешивания, подогревания он увлеченно провел около часа. Когда следовало перейти к отстаиванию, Айвен оглянулся. Медотсек оказался пустым. Доктор поместил колбу с полученным препаратом в термостат и с томительным предвкушением вернулся в главный зал медотсека.
Мельком его взгляд коснулся емкости, где покоилось существо. Какого было его удивление, когда этого самого существа не оказалось там! Айвен несколько раз открыл и закрыл глаза, машинально потер веки, думая о том, что ему все привиделось, но картина не изменилась – емкость с тест-средой была пуста. Он подошел к стеклу бокса, чтобы разглядеть все поближе. Бокс был пуст. В колбе с изумрудной жидкостью одиноко покоилась тонкая оболочка, что окружала существо, самого существа не было в емкости. Айвен повернулся к панели, где попытался узнать, как изменился состав тест-среды. Система указала на то, что тест-среда подвергалась изменениям час назад, затем ее показатели стабилизировались. Айвен повернулся вновь к емкости, напряженно размышляя о том, что могло случиться с существом.
«Стоп!- воскликнул он, когда заметил кое-что странное. – А среды-то стало меньше». Он оценил взглядом ее уровень - на четверть емкость опустела. И тут Айвена осенило – если уровень жидкости упал и тела в ней нет, значит, тело покинуло жидкость. Как только эта мысль всплыла в его мозгу, как перед взором доктора, словно призрак, возникло исчезнувшее существо.
Оно стояло на расстоянии вытянутой руки и внимательно наблюдало за ним пуговичными глазами цвета золота. Айвен вздрогнул, уставившись на существо. Перед ним находился представитель другой расы, тело которого было бесцветным, как у альбиноса, а капли изумрудной жидкости, которые кое-где оставались на его теле, усиливали контраст.
Существо стояло недвижимо, внимательно разглядывая человека, только изредка, оно наклоняло голову то в одну, то в другую сторону, удивляясь виду человека. Не смотря на то, что Айвен уже давно мысленно готовил себя к пробуждению существа, он, к своему удивлению, не мог произнести ни слова, а в его голове исчезли все мысли. Сознание Айвена извергло односложное: «О-о-о». Существо несколько раз моргнуло почти прозрачными веками. Выступающие надбровные дуги пришли в движение, очевидно, оно пыталось осмыслить увиденное.
Глаза доктора были прикованы к пришельцу. Его голова имела форму вытянутого овала, слегка сплюснутого с боков, от чего череп имел вытянутый вид. На бледном лице покоились два больших косо посаженных глаза, бровей не было, поэтому его лицо показалось доктору странным, безэмоциональным. Продолговатый вырост между глазами, что напоминал человеческий нос, слегка расширялся книзу и заканчивался двумя продолговатыми ходами в виде щелок, которые были разделены тонкой перегородкой. Сразу под ним располагались средние валикообразные поперечные выступы одинаковой формы и размеров - рот. Высокий лоб венчали бесцветные тяжи – отростки, расположенные близко друг к другу, что тянулись к затылку.
Наблюдая странное существо, сердце Айвена принялось отчеканивать ускоренный ритм, по телу пробежала волнительная дрожь. Наконец Айвен вышел из оцепенения, а его голову заполнил целый рой мыслей.
Доктор думал о каждой составляющей тела пришельца, пытаясь объяснить для себя почему каждая из них имеет именно такое строение, цвет, расположение. Айвен видел, что лицо существа очень напоминает человеческое лицо. Было очевидно, что на вид пришельца влияла среда обитания, отличная от земных условий. Удивительным было то, что существо переносило вдыхаемый воздух, а, значит, условия жизни на его планете были пригодны и для человека. «Может быть условия жизни тоже напоминают земные?», – думал Айвен.
Тем временем существо продолжало рассматривать Айвена. Его золотистые зрачки изучали каждый сантиметр его лица, пока не остановились на его переносице. Существо сомкнуло прозрачные веки, притушив золото своих глаз. Доктор с интересом наблюдал за его действиями. Он вдруг почувствовал легкое недомагание, ноги стали ватными, голова тяжелой, возникла сильная головная боль, что заставила Айвена машинально схватиться за лоб. Существо тут же открыло глаза и отпряло от стекла. Айвен тряхнул головой, приходя в себя. Он испугано посмотрел на существо, его голову посетила тревожная мысль о том, что возможно существо пыталось таким образом войти с ним в контакт. Айвен осторожно шагнул назад и быстро приказал ЦНИИС: « Установить защитный занавес для бокса! Доложить капитану Спенсу о пробуждении существа!».
Капитан Спенс не заставил себя ждать. Он появился в медотсеке спустя несколько минут.
Спенс смотрел на панель, обеспокоено рассматривая на ней отображаемое, снующими под потолком камерами, изображение – худощавое вытянутое тело неземного существа, передвигалось на двух ногах, медленно перемещая вес с одной ноги на другую, как бы опасаясь не потерять равновесие. Уже несколько минут оно бродило по боксу, изредка задерживаясь в устойчивом вертикальном положении, раскинув худые бледные руки в стороны, шевеля по очередности длинными пальцами.
- Что оно делает? – Спенс покосился на Айвена, что с задумчивым видом смотрел на экран вместе с ним.
- Эти движения, мне лично, напоминают разминку, - ответил он.
- По крайней мере, существо не проявляет агрессии, - добавил Спенс вполголоса, - Это уже хорошо.
Айвен не спешил комментировать его слова, он лишь утвердительно кивнул головой.
- Почему на боксе защитный занавес? – задал вопрос Спенс, который Айвен ожидал услышать.
- Хотел избежать потрясений и чрезмерных волнений среди членов команды, - выдал подготовленный ответ Айвен.
Доктор раньше не лгал никому. Это было не в его правилах. Но однажды, посочувствовав Лидии, он понял, что иногда все же приходится идти на обман, во благо. Сегодня он был сам не свой, что-то подсказывало ему, что правда не пойдет на пользу. А так как полная картина с существом не полностью ясна, правда могла разрушить все его планы. Спенс непременно захотел бы избавиться от существа, которое таким подозрительным образом влияет на состояние человека, а, следовательно, оно покажется капитану гораздо опаснее, чем является и тогда возможность о дальнейших исследованиях будет потеряна навсегда. А этого Айвен себе никогда не простит.
Спенс не стал вдаваться в расспросы и углубляться в причину появления защитного экрана, отчего пламя совести внутри Айвена начало утихать, а следующий вопрос Спенса вовсе погасил его.
- Что дальше? – Спенс посмотрел на Айвена и нахмурился.
- Мы хотели увидеть ускоренный цикл развития существа. Но теперь, так как оно покинуло среду, его развитие идет своим чередом. Мне хотелось бы какой-то период понаблюдать за ним, войти с ним в контакт.
Спенс задумался. Уже давно все шло не так, как он планировал. Процесс пробуждения существа изрядно затянулся, ответа с Земли он так и не получил, а существо самовольно покинуло тест – среду. К счастью, существо не проявляло агрессии, поэтому ликвидировать его сейчас не было необходимости. Встал вопрос о дальнейших действиях команды, и о времени полета корабля без использования реактивных двигателей.
- Я даю вам трое суток и полную свободу действий! Делайте, что хотите, но по истечению этого времени я должен знать, на что оно способно, - отчеканил Спенс и поспешил оставить медотсек.
- Трое суток…с полной свободой действий, - улыбнулся Айвен. Именно этого он желал.