Первый раз в жизни я почувствовала себя настоящей женщиной, попав в Сингапур. Это удивительный город, в котором есть все и даже больше. Это и музеи, и парки, и ночные развлечения, и потрясающая еда как европейская, так и азиатская во всех ее возможных вариациях. Но речь пойдет не об этом.
Улучив пару часов, свободных от работы и имея небольшое поручение от своего руководителя, я отправилась по магазинам. Плутая по бесконечным торговым рядам, я углядела небольшой магазин с этнической вывеской. Чего там только не было. И статуэтки, и вазы из металла и дерева, многочисленные пестрые бусы, шкатулки с секретами и прочая пестрая мишура. Меня же заинтересовала этническая мебель. Она мне всегда нравилась. Более того, будучи в каком-то роде путешественником, я могу отнести себя к поклонникам колониального стиля, который, на мой взгляд, просто целиком и полностью опирается на этнические предметы интерьера. Я долго крутилась вокруг многочисленных комодов, бюро и секретеров, открывая дверцы и ящики, запихивая свой любопытный нос во все потаенные углы. Наконец, я облюбовала восьмиугольную тумбочку в тайском (или китайском?) стиле, с совершенно изумительными заклепками, замком-секреткой (на что у меня вообще слабость до дрожи в коленках), и двумя сказочными маленькими дверцами. Я сразу влюбилась в нее настолько насколько вообще можно влюбиться в неодушевленный предмет и вцепилась в нее мертвой хваткой. Тумбочка имела две ручки по бокам, что только добавило очередной плюс ко всем ее прочим достоинствам. Ко мне подошла продавщица и понимающе улыбнулась. Торговаться в этом месте принято не было, так что я без лишних колебаний спросила цену, которая меня устроила более, чем я могла бы себе представить. Единственно, что отравляло восторг от моей находки это вопрос доставки. Не в ручной клади же тащить ее, в самом деле, 11 часов кряду, в эконом классе мерно посапывая сверху… Я набрала в грудь побольше воздуха и со всем возможным для себя хамством позвонила начальнику: «А нельзя ли на твой серебряный статус в аэрофлот-бонусе оформить кое-что ценное, красивое и объемное?». Тот находился в расположении духа, присущим разве что людям, назовем это «на позитиве», лежащим, не иначе как в лучшем отеле Сингапура, под пальмой у бассейна в окружении восхищенных взглядов представительниц прелестного пола. С кубинской сигарой в одной руке и легендарным дурманящим красновато-желтым местным напитком в другой, мысленно достигая вершины гедонизма: «Для тебя, я готов на это пойти!», сказал он и бросил трубку.
Завернули мое чудо во что-то нелепое, несуразное, лишь в воспаленном бреду напоминающее коробку. И с этого момента началось мое восхождение. Когда я хотела было выволочь ее за пределы магазина, рядом нарисовался местный бой. Он ловко подхватил мою добычу и с подобострастным взглядом пообещал доставить ее, куда я скажу, и потопал за мной к стоянке такси, сгибаясь под тяжкой ношей. Я шла так гордо, насколько мне позволяла совесть. Надо заметить, что последняя улетучивалась все сильнее с каждым шагом. На стоянке длинная очередь пропустила меня вперед без колебаний, от чего недоумевающая я, вообще чуть не лишилась дара речи. Таксист грузил мою покупку с торжественным видом, будто ему доверили нечто драгоценное. Люди вокруг смотрели с любопытством и уважением. По приезду в отель я настолько прониклась незнакомым доселе ощущением, что выходила из машины с поистине королевским достоинством. Метрдотель кланялся и гостиничный бой бежал со всех ног, чтобы подхватить мою поклажу. Я так расчувствовалась, что даже дала ему денег. Целых 10 сингапурских долларов. Надо ли подробно рассказывать насколько бережно грузили моё сокровище в самолет с наклейкой fragile, а по прилету подняли его в отдельном лифте и вынесли на руках.
Я чувствовала себя королевой мира. Эта тумбочка прилетела из самого Сингапура, будучи ни разу мной лично не поднята. Я чувствовала себя настоящей женщиной, передо мной открывали двери и склонялись портье, за мной несли мой багаж, а тумбочка служила предметом восхищения прохожих. Я прибыла к дому окрыленная сладкой жизнью, которой было суждено разбиться о злобный взгляд консьержки в подъезде.
Я огляделась. Рядом не было никого. Мой чемодан тоже не торопился заезжать внутрь. Консьержка отказалась открывать мне дверь, демонстративно игнорируя мой приезд из-за закрытых стеклянных дверей. Кряхтя и проклиная все на свете, я искала ключи, которые так некстати затерялись на дне сумки, вконец обливая моё настроение помоями. Как только я втащила чемодан, злосчастную тумбочку и сумку в подъезд и осуждающе посмотрела на женщину, выражение ее лица немного смягчилось. «Ну вот, молодец!» сказала она, одобрительно кивая в такт моим усилиям. «С приездом, милочка».