Одинокий Василий Петрович собирался на встречу выпускников. После окончания школы прошло 20 лет. За это короткое время Василий успел дважды жениться, счастливо прожить по два года в каждом браке и так же благополучно развестись. Дети в семейных жизнях не завелись, и Василий Петрович алиментами не обременился. Воспоминания о жёнах остались самые благостные и согревали ему душу холодными зимними вечерами. Наташа и Лариса иногда навещали бывшего супруга, варили, одна — борщ, а другая — рассольник и гладили ему рубашки. Вася был рад обеим, но в не совпадающее время посещений, и на прощание церемонно целовал им руки. Он гордился собой и высокими отношениями с экс-супругами. Периодически, и тоже порознь, их новые мужья приходили к нему выпить водки. Алкогольный напиток они приносили с собой, а закуску организовывал Василий из своих скромных запасов. Икорка, балычок, сервелат и солёные огурчики имели постоянную прописку в его холодильнике. Нехитрые мужские посиделки обычно заканчивались дружным братанием и скупой мужской завистью. Оба "настоящих" не скрывали этого чувства к "бывшему". Его свободе и вольнодумству.
Василий Петрович был массажистом, как говорят, от Бога. Его клиентура состояла из женщин, стремящихся к идеальной фигуре. Ножки и попки без целлюлита, подтянутый животик и гладкую кожу его руки обеспечивали с гарантией. Во время сеансов он бархатным голосом, слегка картавя, рассказывал о волшебных свойствах кремов и обёртываний для тела. Иностранные названия и мудрёные слова вызывали интерес и возбуждение пациенток. А от его прикосновений женщины становились мягкими и послушными, как пластилин. Так что семейная свобода и модная профессия обеспечивали ему престиж и массу удовольствий.
К школьной вечеринке Василий Петрович готовился со всей тщательностью. Хотелось произвести впечатление на однокашников, да и на них посмотреть любопытно. Особенно его интересовали две особы женского пола, с которыми он по очереди дружил в десятом классе. С такими мыслями Василий облачил себя в костюм "с иголочки", повязал платок на шею и надушился французским одеколоном. Довольный своим видом, подмигнул отражению в зеркале. «Народ к разврату готов!» — вспомнил он киношную фразу.
Весёлая толпа. Охи, вздохи. Поцелуи, объятья, жаркие и не очень. Беглые и оценивающие взгляды. Цветы учителям и их ответные слёзы. Торжественная часть плавно перетекла в ресторан. Образовавшиеся компании по интересам расселись обособленно. Василий Петрович окружил себя прелестными одноклассницами и двумя учителями мужского пола. Молодых женщин он танцевал, а в перерывах пил коньяк с мужчинами. Из двух старых подружек на празднике была одна, что значительно облегчило выбор.
Между танцами и рюмками Василий выяснил, что школьная зазноба замужем, но не прочь пройти углублённый курс массажа. Для дальнейшего продолжения отношений обменялись телефонами и нежно расстались.
Под шафе, в приподнятом расположении духа, Василий Петрович вернулся домой. Приняв душ и нарядившись в шёлковый халат, достал записку от Варвары (так звали одноклассницу). Прочитал раз, другой. Пятый.
— Что за хреновина? — недоумевал Василий. В конце концов, сообразил, что это не телефон, а адрес. Причём не домашний, а электронный. В компьютерном деле он был не силён, но, как говорят, охота, пуще неволи.
Открыл Вася ноутбук, купленный год назад для солидности. Вначале долго медитировал на экран. Потом — на клавиатуру. Налил бокал виски. Выпил. Вздохнул и продолжил изучение кнопок и их описаний.
Электронная почта. Раз. Создать. Два. Адрес?
— Приехали, — ругнулся Василий Петрович и поднёс к глазам зловредный листочек. От него приятно пахло сладкими духами. Варвары захотелось с новой силой. Он представил, как разомнёт ей ступни, обласкает спину, и... Сглотнув, он с ожесточением приступил к новому этапу создания письма. Каждая клавиша приближала его к вожделенному финалу. И каждая завоёвывалась, как неприступная крепость.
С горем пополам, и молчаливой яростью, Василий Петрович набрал английскую Varvara.
— Фуф! Он откинулся в кресле и сделал большой глоток напитка. Блаженство и тепло разлились по телу.
— Девственница, мать твою, — дал себе волю Василий. - Чтоб тебе век без мужика маяться. Варвара английским шрифтом выглядела ещё сексуальнее. Сдерживать своё влечение становилось всё труднее.
— Лиха беда, начало, — щас письмо милке отправлю, — замечтал и воодушевился Василий, — и завтра вне очереди отмассажирую. Профессиональное чувство бурно взыграло.
Далее адрес повествовал странную закорючку, которую Василий Петрович никак не мог расшифровать.
— Улитка? Нет. Жопа? Какая-то странная. Точно, не она. Уж их-то Василий насмотрелся, не перепутает. Что же это такое? Что изобразила Варвара в своём послании?
Несмотря на поздний час, он позвонил бывшему-продвинутому. Сумбурное объяснение разбудило собеседника на другом конце провода. Зевая спросонья, он по слогам выдавил из себя ответ: «И-ди-от это со-бач-ка ча-сть ад-ре-са на двой-ке» и отключился. Буквально.
У Василия от нетерпения всё тело под кожей зудело. Он не мог бросить достигнутое на полпути.
— Собачка, собачка, на двойке, — с этой мыслью он допил поллитрашку виски и достал новую бутылку. Что же это такое? Где оно? Ему казалось, найди он эту злополучную собачку, организм достигнет оргазма автоматически. Ладони чесались, а уши горели.
— Собачка. Улитка. Жопа. Да что же это такое? — взвыл Василий.
Символы на клавиатуре слились в единое нечитабельное месиво. Собачка, двойка...
— Сука, ты, Варвара! Василий Петрович порвал записку, слил остатки виски в унитаз и зарёкся иметь отношения с "бывшими".
Автор: Куксинская Ирина
г. Новосибирск
2014 год
фото из Интернета