Восьмилапый вальс. Воплощённые страхи

Юлия Паклянова
И имя его СТРАХ

Я сидел в углу между потолком и стеной и смотрел вниз. Сжавшись в комок, без возможности двигаться от ужаса, я чувствовал, как мелкие волоски на моих лапах встают дыбом. Снизу смотрели два круглых как автобусные колёса, серых глаза. Паника и нечеловеческий страх читался в них. От этого у меня немело тело. В ужасе, я стал искать укрытие. Лапы с чудовищной скоростью плели паутинный плед – единственное, что помогло бы мне скрыться. Иногда бросая взгляд на серые колодцы глаз, я замирал, наблюдая, как они расширяются. Рот их носителя кривился от ужаса, кожа бледнела, обретая пепельный оттенок. Даже коричневая точка на носу как будто сжалась до размеров макового зёрнышка, хотя на деле была довольно приличной. Я боялся поднять голову и увидеть то, что так напугало человека. Меня занимал только паутинный плед. Я быстро перебирал ногами, путаясь и повреждая паутину в новых местах. Наконец, справившись, мне удалось скрыться за обоями, запечатав убежище паутиной. Я был спасён!

Чудовище

Обе стрелки на часах печально повисли, напоминая, что я уже опаздываю. Судорожно натягивая джинсы и заплетая хвост, умудряясь делать это почти одновременно, я на секунду подняла голову и почему-то задержала взгляд. Сердце будто оборвалось. Ноги подкосились, волосы рассыпались по плечам, не успев ухватиться за края резинки. Я чувствовала, как мои глаза становятся размером с блюдце. Паника завладела мной, дыхание участилось. Я не могла пошевелиться. Под самым потолком висел паук.
Это было самое страшное, что могло случиться со мной дома – восьмилапое коричнево-полосатое чудовище. Оно кружилось в вальсе со своей паутиной, видимо пытаясь сплести капкам для очередной крылатой мухо-дамы. Его длинные лапы перебирали прозрачную нить с ужасающей скорость. Мне казалось, что он успел оплести паутиной весь дом, пока я стояла обездвиженная страхом. Вдруг в одно мгновение он помчался в угол, волоча за собой комок ватной паутины. Я чуть не задохнулась на вдохе. Ещё с минуту постояв, глядя на то место, от вида которого моё воображение воскрешало паука, я вышла из комнаты. Его больше не было. Я была в безопасности.