Я любил Санкт Петербург с тех давних времен, когда город ещё носил имя - Ленинград. Я любил этот город в любое время года. День приезда я всегда посвящал пешей прогулке и начинал её с московского вокзала. Возле станции метро поворачивал налево, попадал на широкий невский проспект и медленно шёл по нему в сторону адмиралтейства, шпиль которого с позолоченным корабликом был виден при любой погоде. Проспект был полон пешеходов, но они никогда не мешали мне. Летом я останавливался на Аничковом мосту, чтобы полюбоваться скульптурами и понаблюдать за рыбаками, пытающимися что-то выловить из мутноватой воды Фонтанки. Затем заходил в нишу здания, в которой в начале перестройки рисовали портреты свободные художники. Многие художники были действительно талантливы. На их мольбертах в короткое время проявлялись и оживали прекрасные лица людей. Молодой художник рисовал пожилую женщину иностранку, подошедшую со спутником такого же пожилого возраста. Портрет вышел на славу. Видно было, что женщина и её спутник были довольны портретом, в котором было не только великое сходство с натурой, но просматривалась творческая душа самого художника. Он сам был доволен своей работой и отказался от преложенных ему денег. Возьмите, это мой презент Вам, - галантно предложил он. Я был восхищен не только портретом, но и поступком молодого художника. Санкт Петербург хранил традиции гостеприимства и чести русского народа!
Я любил наблюдать за работой художников и иногда простаивал возле них часами, стараясь уловить технику рисования карандашами, угольками, мелками, пастелью. Среди художников были люди одарённые и талантливые. А скопировать талант вряд ли удастся человеку, лишённому от природы этого дара.
Далее путь в исходном направлении приводил меня в магазин напротив касс аэрофлота, где были выставлены на обозрение и продажу не только произведения живописи, но и изделия из цветного стекла, керамики и фарфора. Дух захватывал от этого великолепия и цен этого великолепия. Здесь же продавались и репродукции с картин художников, доступные по цене для простого советского инженера, каковым был я в то время. На этот раз я купил здесь репродукции картин Рафаэля Санти - секстинская мадонна, Поля Сезанна – натюрморт и игроки в карты, Клода Моне – поле тюльпанов и Винсента Ван-Гога – большая дорога в Провансе.
В приподнятом настроении, которое навевала аура города, проходил я под аркой на дворцовую площадь, в центре которой возвышался александрийский столп. Далее шёл к атлантам, «держащим небо на каменных руках»; затем выходил на дворцовую набережную, с которой была видна Василеостровская стрелка и Петропавловская крепость.
Однажды, в весенний солнечный день я наблюдал с дворцовой набережной неповторимую картину ледохода на Неве. Глыбы из потока хрустального льда со сверкающими на солнце гранеными кельями, сталкивались друг с другом, наползали на гранитную набережную и с шумом раскалывались, выбрасывая вверх россыпь кристаллов, переливающихся всеми цветами радуги. Отдельные льдины оставались на сером граните набережной и медленно таяли от тепла, ярко сияющего в небе солнца. Чистая холодная талая вода собиралась в лужицы, а затем, журча, извилистыми ручейками стекала по ступеням, возвращаясь в родную стихию. Что может быть великолепнее этого бунта природы!
Не менее впечатляло разведение Троицкого моста, наблюдать которое белыми ночами собиралась толпа зевак, таких же, как я и моя спутница. После разведения моста толпа быстро рассеивалась и мы, слегка пугаясь звука собственных шагов, возвращались за полночь вдвоём по безлюдному Каменноостровскому проспекту в гостиницу на Петроградской стороне.
Очаровывал красками ночной осенний Санкт Петербург. Оранжевый свет аргоновых светильников от фонарей на литых витиеватых столбах, отражался в зеркальных лужах, от мокрого асфальта, покрытого ковром разноцветных листьев, и от серой ажурной чугунной ограды, на которой сверкали капли дождя, не успевшие сорваться вниз под напором прохладного шального ветра.
Беспечная вечность
по городу кружит.
Аргоновый вечер
в оранжевых лужах.
Озябшие листья
на мокром асфальте.
Янтарные искры
в серебряных каплях.
Холодная млечность
небесного круга.
Осенняя вечность
над Санкт Петербургом.
Я уже давно не был в Санкт Петербурге по независящим от меня обстоятельствам, о чём, естественно, сожалею.