Я просыпаюсь от собственного крика. Весь в холодной испарине. Ужас еще со мной. Озираюсь, спросонок, пытаясь понять, где я. За окном сереет утро. Стучит дождь. Верхушки берез раскачивает ветер. Еще совсем рано. Закрываю глаза, и опять погружаюсь туда, в свой сон…
Вот она, эта девушка в красном. Ее голова в ореоле пышных волос.
Она летит мне навстречу в искрящемся танце. Еще издалека чувствую, что улыбается мне. Лицо как будто знакомо.
В ее руках поднос. Вижу его хорошо, она протягивает его мне. На подносе… чья-то голова. Глаза раскрыты, она смеется! Вглядываюсь – и вдруг понимаю - это ведь моя голова! Моя собственная! Становится страшно, жутко.
Я отталкиваю поднос от себя, кричу… и вновь просыпаюсь. Медленно прихожу в себя.
«Чего только не приснится», – удивленно думаю, пытаюсь стряхнуть с себя весь ужас пережитого.
И поднимаюсь с постели.
Впереди новый день - последний день рабочей недели. Это радует. Бодро отправляюсь в душ, привожу себя в порядок, выпиваю кофе и – в знакомый путь.
Хотелось расслабиться. Тяжелое впечатление от предрассветного сна не проходило. Вспомнился Оскар Уайлд, поведовавший миру евангельское сказание о коварстве Саломеи, пытавшейся соблазнить Иоанна и с презрением отвергнутой им. Закрываю глаза – и перед взором всплывает хорошо мне знакомое полотно Рубенса. Там по иному – как в Евангелии. Юная Саломея, в руках которой серебряный поднос с головой Иоанна Крестителя. И улыбка ее матери, Иродиады, в полной мере насладившейся местью. Улыбка победительницы. Воплощение торжествующего зла.
«Надо же»… Удивился тайной жизни своего подсознания.
Уже в конце этого дня, я подвозил друга домой, за город. Было по-прежнему сыро, моросил занудный, осенний, нескончаемый дождь. Я остановился на переезде, под светофором. Долго ждали поезда… Рядом остановился «мерседес». В нем была пара. Когда я посмотрел на них, они целовались. Улыбнулся - знакомая картина.
Прозвенел звонок - переезд был свободен. Они оторвались друг от друга, выпрямились и я… узнал в ней свою любимую!. Как…?
Я не верил себе, своим глазам. Не сразу тронулся с места, был словно пригвожден к сиденью.
Увиденное уничтожило, раздавило меня. Вспыхнула обида, негодование, острое желание отомстить, наказать предательницу. Одержимый злобой и ненавистью, бросился за ними в погоню. Хотелось раздавить их, уничтожить. Сделать им больно, и немедленно. Немедленно.
Злость и стремление к отмщению толкали меня вперед и вперед. Еще немного – и я настигну их. Передо мной на блюде будет не моя, а ее голова! Торжествовать буду я! И пропади оно все …
И тут перед глазами всплыло такое знакомое, улыбающееся, счастливое, и любимое лицо, в обрамлении пушистых волос. Пусть и с другим...
Что-то перевернуло меня.
Злом – на зло?
И неожиданно для себя я резко направил руль в сторону.