Форма

               
    Когда его лучшего друга забрали, он уже знал, что делать. Форма! Вот ключ, который откроет ему все двери! Да, но есть один маленький нюанс. Сама форма. Как-то надо до неё добраться. А дальше всё будет шоколадно!
    В слухи об опасности подобного рода действий для здоровья и даже жизни он не верил. Что бы это ни было, это всего лишь костюм.
     Не пойми уже сколько времени, после принятия всемирного закона о профессиях каждый профессионал в первую очередь присягал на верность своей форме и, говорят, перед первой примеркой проходил что-то вроде специального ритуала. Сам он в это не верил. Сказки, чтобы поднять престиж определённых профессий, для которых требовался особый костюм – форма. Сюда вошли профессии, так или иначе управляющие судьбами людей. Врачи, учителя, военные, само собой, всякие там, особенные ведомства, ну и, конечно, судьи.
    Именно эту форму, форму судьи, он и собирался, так сказать, освоить, а точнее, применить по назначению.
    Он присутствовал на судах и поэтому знал, что все судьи в своих мантиях выглядят на редкость похоже. Прямо-таки одинаково!
    Ещё он слышал, что всем судьям перед облачением надлежало гладко выбриться. Ну, это несложно. Он точно знал, что по закону форма не содержит никакой электроники, чтобы не допустить никакого влияния на процесс. Только закон! Закон?! Он чуть не засмеялся. Лучше бы побольше гаджетов в эту форму насовали! Хоть, может, его бы вычислили! А так… а так он сам будет закон! И никто, никто не посмеет оспорить его вердикт! Решение судьи в форме принималось раз и навсегда и обратного хода не имело!
   Когда-то очень давно, он слышал, можно было пробовать изменить решение, но тогда судьи были обычными людьми в специальной одежде. Просто одежде, а не в ФОРМЕ, которой они клялись в вечной любви, или что-то вроде того. Но, он то не клялся! Ничего не обещал! И он не верил ни в какие россказни об особом взаимодействии формы и содержания, то есть человека, рождающего тот или иной продукт, в данном случае – решение суда.
    Нет электроники – нет взаимодействия. Дистанционное управление исключено. Больницы, школы и, естественно, суды были оборудованы системами экранирования от всякого внешнего воздействия, и внутренними системами электронной безопасности, исключающими любое вмешательство в акт творения.
   Внутри само действо обслуживали только простейшие устройства, фиксирующие происходящее на вечный носитель. Только эти устройства и люди в форме. Всё! Никакого, так сказать, мошенства.
   Он всё рассчитал. Главное, проникнуть в здание суда было делом плёвым. Оно не охранялось! Он точно знал. Уже пробовал пробраться. Пробрался и выбрался без проблем. Он легко сделает это ещё раз. В тот самый день, когда будут судить друга. И он войдёт туда, и наденет форму, и будет судить! И никто его не остановит!
   Маленькая часть проблемы в виде настоящего судьи, который должен был вести этот процесс, устранялась просто. Он дождётся судью в комнате, где хранится форма, и на время выведет его из строя. А после процесса будет поздно! К тому же, форму не воруют, такого не бывает. Во всяком случае, он о таком не знал. Итак, день суда его не страшил, скорее, будоражил.
   И вот, этот день настал!
   Как он и планировал, проникнуть в здание суда удалось без проблем. Он знал, что зрителей или вовсе не будет, или будет мало. Сейчас людей почти не интересовали чужие проблемы, к тому же, процесс как всегда можно посмотреть не выходя из дома, прямой трансляцией или в записи. Впрочем, зрители его не смущали. Он знал, что в здании суда строго соблюдается определённый порядок перемещения, и оно разделено на три части: для зрителей, для преступников и, собственно, для судей. Эти части между собой никак не сообщались, и это его устраивало. Никто не забредёт в его часть здания случайно. Он здесь один! А вот и «комната для облачения». Надо же, сколько пафоса?! Ну, что ж, пора облачаться!
    Форма размещалась в прозрачном шкафу, который, он уже не удивился, не закрывался. Ванная комната была шикарная и на технически высоком уровне. Он с удовольствием воспользовался всеми приспособлениями, немного сожалея, правда, о тотальной потере своего волосяного покрова. Но, что же делать, чем-то надо жертвовать? Тем более что всё это временно.
   Из ванной комнаты он вышел, ощущая себя младенцем. Он решительно подошёл к прозрачному шкафу, открыл его и тут… на какую-то долю секунды ему показалось, что форма как бы встрепенулась ему навстречу! И ещё, какое-то лёгкое жжение во всей коже…
    Он испугался. Что это?! Игры взбудораженного сознания? Но, он был абсолютно невозмутим, не ожидал ничего вообще!
   Он заставил себя успокоиться. Значит, всё-таки, нервничал, просто сам не заметил. Мало ли что покажется? А жжение, это – нормально. Он никогда не делал тотальную эпиляцию, но предполагал, что лёгкое жжение именно из-за этого. Часы показывали, что время на исходе. Надо было решаться. Да что он, в самом деле?! Что с ним?! Одеться, сделать дело и всё! Тем более, что настоящий судья давно уже отдыхал в уголке, заснув мирным сном благодаря быстродействующей инъекции снотворного. Пора!
    И он облачился.
 Когда он вновь смог осознавать окружающую реальность, на стенных часах прошло несколько секунд, но ему показалось… впрочем, неважно! Дело не ждёт. Пора в зал. Он задрожал от остро возникшего желания скорее пойти туда и… судить! Утвердить торжество закона! Это случится сегодня! И это высшее наслаждение, данное ему в жизни.
   Стоп. Какие-то случайные воспоминания всплывали, словно из глубокого омута, и вносили тревогу в его безмятежность. Ах, да, его друг! Как же он мог забыть? Он ведь пришёл сюда за тем… зачем же он сюда пришёл? Он судья? Несомненно. Значит, он пришёл сюда судить. Судить… преступника! Нет, погодите, что же это он? Какого преступника? Это же его друг! Лучший друг! Почти брат! И он пришёл его спасти! Нет. Опять что-то не так. Он же судья? У него не может быть друзей. И даже братьев. Закон его друг и его семья… так ведь? Во всяком случае, ничего другого он сейчас вспомнить не мог. Надо же?! Придумал себе какого-то друга. Всё! Пора в зал. А то ещё что-нибудь померещится.
   В зале было тихо и благостно. Немногочисленные участники судебного таинства уже были на местах. Ждали его. Он жестом хозяина обвёл глазами присутствующих, и тут…
    Он увидел глаза друга и всё вспомнил! На миг. И снова забыл. И снова вспомнил. И снова…
Он бился в этой агонии добрых минут пять, при этом не двигаясь, и не дрогнув ни одним мускулом. В зале возникло лёгкое замешательство. И только подсудимый был спокоен. Он стоял около своей скамьи и с любопытством разглядывал судью. А судья, кажется, наконец, пришёл в себя. Во всяком случае, судья сел в своё кресло, взялся за молоточек и начал процесс.
   В конце процесса судья выглядел странно. Ему явно нездоровилось. Судья был бледен, тяжело дышал, а лицо блестело от пота. Когда же он произнёс вердикт, в котором чётко и ясно говорилось о… виновности подсудимого, то чуть не уронил молоток, стуком которого, всё же зафиксировалось окончательное и непреложное заключение – подсудимый виновен!
    Теперь настала очередь подсудимого проявлять эмоции. Быстро пройдя путь от изумления до отчаянья, подсудимый, теперь – осуждённый, покинул зал в сопровождении конвоя.
   Судья остался сидеть в кресле. Он плакал. Как же так?! Ничего не вышло! Ничего! Странно, что его самого ещё не арестовали. И тут он увидел, как из зала к нему направляется человек в такой же форме. Судья?! Другой судья! Настоящий! Но это … невозможно! Где и как тот мог облачиться? Ведь форма в этом здании одна и она на нём?!
   Когда тот судья подошёл, мнимый судья не сдержал вопрос
- Вы арестуете меня?
- Нет.
- Вы меня отпустите?!
- Это невозможно.
- Но…
- Короче. Вы хотите знать свою дальнейшую судьбу?
- Да.
- Хорошо. Вы ведь знали, что форму нельзя… применять самостоятельно?
- Знал.
- Почему применили?
- Хотел...
- Говорите правду, вы ещё не представляете, во что вляпались!
- Хотел… судить…
- Отлично. Ну и как? Судил?
- Судил…
- Вот и будешь теперь судить до самой смерти!
- Что?!
- Что слышал! Ведь есть чёткое предупреждение об опасности такого поведения!
- Я думал, что просто пугают! Но ведь форма это просто определённым образом сшитый кусок ткани?!
- Да? И как тебе этот кусок ткани? Подчинился? Да, кстати, не пытайся пока его снять, у тебя ещё будет масса времени для экспериментов такого рода.
- А почему… почему вы со мной на ты?! Как бы то ни было…
- Не кипятись зря. Скоро поймёшь сам. Мы с тобой теперь, вроде как братья. А насчёт куска ткани… да, гаджетов там нет. Это продукт других технологий. Очень высоких технологий. Генные инженеры внедрили в специально разработанный материал гены симпатической и парасимпатической нервной системы человека. Если ты не знаешь, поясню, что эта ткань содержит волокна, похожие на те, что заставляют работать твой желудок, кишки, сердце, наконец. Структура формы, определённым образом взаимодействуя с собственной нервной системой облачённого человека, позволяет ему не совершать ошибок в своей деятельности, направляет, а иногда подталкивает к принятию определённых решений. Правильных решений. В нашем случае, решений, соответствующих закону. Но, учитывая приоритет личности, человеку даётся защита от слишком сильного взаимодействия с формой, которое может стать подавляющим. В этом и заключается смысл процедуры посвящения. Не связать человека с формой, а, некоторым образом, экранировать от неё человека. Иначе эта связь станет нерушимой.
- То есть, я…
- Ты нарушил правила. Ты не пройдя посвящение, надел форму и теперь ты связан с ней навек. Ты никогда не сможешь снять её! Теперь ты вечный судья, идиот! Впрочем, как и я…
- И что же? Что теперь делать?!
- Да, всё то же. Человек, обычный человек, имеет право ошибаться, или идёт на умышленное нарушение правил. Даже человек, облачённый в форму. Как ты думаешь, кто судит их?
- Судьи.
- А кто судит судей? Кто решает, насколько прав учитель? Насколько верно действовал врач? Или военный?
- Я… я не знаю.
- Такие, как мы. Те, кто самостоятельно облачился. Те, кто не прошёл посвящение и не имеет защиты. Те, кто связаны с формой нерушимо и пожизненно. Вечные и абсолютные врачи, учителя, военные и судьи. Вот так-то! Поздравляю тебя с прибытием в наши ряды.
- Подождите! Подожди… но, но это нечестно! Это… бесчеловечно?!
- Нет, мой друг. Именно, очень человечно. Только человек может нести ответственность за свои поступки.
- Но, я не знал!
- Не хотел знать! И, уж точно, тебя никто не заставлял. Ладно, расслабься. Всё уж сделано. А знаешь, как такие, как мы приветствуют друг друга?
- Нет.
- Форма и содержание!
- Что?
- Форма и содержание. Понимаешь? Теперь ты понимаешь?!