Музей Бойманса-ван Бенингена в Роттердаме выпустил последних посетителей и залы его погрузились в тишину.
Двое похожих друг на друга, но разного возраста мужчин стояли перед картиной "Вавилонская башня" Питера Брейгеля Старшего и смотрели на экспонат
Тот, что моложе был одет в дорогой костюм песочного цвета и стоял оперев руки на трость.
Рядом стоял одетый в данные джинсы и футболку Tom Tailor его пожилой двойник. Уперев бороду в грудь, смотрел на башню и вращал спинер в заведенных за спину руках.
-"Эту башню начали строить ученики Великого учителя, - цитировал мужчина в костюме - для того чтобы всегда помнить слова учителя о том что по каменным ступеням нельзя дойти до небес ". Тогда, в эпоху эстетического понтификата, эту башню считали олицетворением гордыни. Такова ли истина?
- Говоря о истине, говоря или подразумевая - "истина такова", - ты утверждаешь ее в сказанном.-,,вступил в разговор пожилой двойник.- Но как таковой её в сказанном нет. Сказанное о ней - только оттиск её следов на песке представлений осути вящей, кажущейся постигнутой. Но суть истины как таковой просто прошлась по этим словам., запечатлев в них понятие переходящее в убеждение, будто истина такова, каков путь выложенный тобой к пониманию причин кирпичам доступных тебе пониманий. Путь следствия.
И длится этот путь от от факта представления о истине.
Но если пройти им еще раз, то в конце не найдешь уже ни чего кроме своих убеждений, что однажды постиг на этом пути истину как таковую. И попытался удержать ее, сказав или выразив - " истина такова".
Но как таковой её уже не будет. И вся суть теперь в том что как таковой её нет.и осталось понять что истина теперь в этом. И теперь она такова.
Как видно - все что можно сказать о истине, так это то, что она не выразима.
Все созданные нами пути к ней , будь то гностицизм или иные формы поиска- не более чем окаменелости мысли, шедшей по её следу. Зиккураты знания. Идолы пониманий. Образа представлений. Мемориальные комплексы убеждений.
-В Вену?- обернулся к оппоненту мужчина в костюме.
-Да.- ответил тот ему и ушел в стену.
-За всех путей неисповеданные истины. За все блуждания в себе себя прости.
Ведь постигаются пути любви немыслимо. А без нее нам истин не найти.
Продекламировав эти строки, мужчина в костюме растаял и опустившись на пол расплавленной фата-морганой полудня ускользая исчез в глубине зала.