Крупицы родословной – 4. Родственники по линии отца.
Фото отца, год 1930 - 31
Вот здесь вообще всё в полном тумане. В детстве стараниями бабушки разговоры об этих родных не велись: свою нелюбовь к зятю (бросил семью!) бабушка перенесла и на всю его родню.
О деде Борисе запомнилось только замечания: «вылитый дед Борис!» Это когда я проявлял некоторую строптивость и в обиде не шёл на контакт, «дулся». Впрочем, возможно что-то и рассказывалось, но из памяти утекло.
Не интересовался я в детстве (да и позже) родословной. Поэтому дальше деда даже имён не знаю, как не знаю и происхождения довольно редкой и необычной для «Емель» фамилии. За всю свою жизнь я не встретил ни одного однофамильца.
Подружившись с ПК разыскал в Однокласниках нескольких . Первые – из Красноярска. Они тоже интересовались корнями. Поведали мне, что их предки в конце 19-го столетия переселились из Орловской губернии и заложили в Канском уезде село Ново-Пятнницкое. По имени своей родины на Орловщине. Было их несколько братьев, но переселились не все, часть осталось на Брянщине. Ну как не посчитать их своими дальними-предальными родственниками?
Мои Емельяшины промсходили тоже из села Пятницкое Рогнединского района (ранее - Брянский уезд, Орловской губернии). Это в 5 – 8 км от Селиловичей.
Сейчас этого, некогда большого села не существует, на месте села частная ферма одной семьи. Впрочем, село обезлюдело ещё в войну, в 45-м там поживало в землянках и времянках всего несколько семей. И ни кого из Емельяшиных, ни дальней родни, ни однофамильцев.
После 45-го запомнил только кратковременную поездку в Гобики (или Дубровку? – путаю эти две станции, хотя они и на разных ж.д. ветках). Гостили в семье сестры отца тёти Фроси. Полное имя, видимо, Евфросиния Борисовна. Фамилия по мужу Юдова. Имя мужа запомнил только потому, что недоумевал: как можно пожилого и солидного мужика называть Петей?
Помню, что работал он заведующим (одновременно и продавцом) станционного магазина. Мы с Леной и сёстрами Любой и Лидой иногда заходили к нему в магазин и он наделял всех кулёчками с пряниками, предварительно взвесив подарки. Видимо для учёта неоплаченных расходов.
Сёстры мне казались немного заносчивыми: во всём лучше всех разбирались, оспаривание своих мнений не принимали. Сейчас обе двоюродные сестры живут в Рославле, если не ошибаюсь, учительствуют. Виделся с ними на похоронах мамы в 93-м.
Из письма Лены узнал, что у отца была ещё сестра, жила в Калининградской области, бездетная. Но в достоверности этой информации не уверен.
Младшего брата отца, дядю Жору видел после демобилизации после победы над Японией. Он приехал в трофейной японской одежде: камуфляжной куртке с лисьим воротником, какой-то немыслимой шапке-треухе и утеплённых гагачьим пухом брюках с множеством карманчиков.
Из трофеев дядя показывал и японский нож – длинный узкий стилет с небольшой ручкой и крошечной гардой. Говорил, что этим ножом самурай пытался его убить, но выручил друг – выстрелил раньше. У дяди Жоры, по словам сестры, детей не было. Кажется, сестра просто путает: смутно помню, что были у него и сын и дочь.
Был у отца ещё брат – Фрол. Он, как и отец, погиб на фронте. Данных о нём в Мемориале не нашёл. Ни в потерях, ни в книгах Памяти, ни в призывных данных военкоматов. В общем, был человек и исчез без всяких следов.
Если я не путаю, у него было двое детей: сын Олег был убит во время учёбы в техникуме, дочь Ивченкова Нина живёт в Рославле. Есть муж и сын. С этой двоюродной сестрой я несколько раз виделся, последний раз тоже в 93-м. Погибшего брата смутно помню молодым пареньком. Когда хоронили маму, обнаружил его могилу поблизости.
Так что на Вознесенском кладбище в Рославле есть могилы и Винокуровых и Емельяшиных.
Вот и все родственники, о которых я хоть что-то знаю. Помню, мама рассказывала о своих и отцовых дальних родичах (двоюродных и троюродных). Это когда мы всё лето 45-го года ходили с ней по Брянщине.
Практически, мы тогда почти никого не разыскали, их не стало. К несчастью вся родня проживала на территории партизанского движения, а в 42-м году по этим местам прокатился каток карательной экспедиции. Кто погиб в боях с карателями, кто был убит за связь с партизанами, кто уцелел в партизанских стычках, но погиб уже позже, на фронтах. А кто-то воевал с первых дней войны и погиб, не зная ничего о сгинувших под оккупацией семьях. И семьи исчезли, и главу семьи разыскивать было не кому.
У меня есть полное основание считать всех людей, чьи предки носили фамилии Винокуровы и Емельяшины и проживали до Великой Отечественной на северной Брянщине в Рогнединском районе, своими дальними родственниками.