Валька с трудом догонял широко шагающего Фикса, нудно и путано излагая разговор с дядей Мишей, пока с размаху не врезался носом ему в спину. Фикс коротко хохотнул.
— У тебя, Маляр, действительно, весь ум в волос ушёл. Нет, чтоб марафет на себя навести, матушку уважить, подарок ей сообразить. Так ты своим дядей мне все уши намозолил. Давай-ка, зайдём в одно место, тут рядом.
Схватив Вальку за руку, Фикс буквально потащил его за собой и, не давая опомниться, втолкнул в парикмахерскую.
Когда благоухающий одеколоном Валька вышел на улицу, Фикс зааплодировал.
— Сюда бы Диночку...
— Кончай трепаться,— смущённо улыбнулся Валька.
— Запросто. А вот обувной магазинчик симпатичный. Какой размер ноги у твоей матушки?
— Не пойдёт, Фикс, такой подарок мне не по карману. Я тебе и так выше крыши должен. Про товарняк один разговор.
— Будет тебе товарняк,— с улыбочкой сказал Фикс,— не сегодня, так завтра, не завтра, так послезавтра. А если ты из-за жалких хрустов хочешь нашу дружбу поломать, иди к дяде Мише. Купите маме красного ситчику на платье. Так какой размер-то у матушки?
— Тридцать шестой,— миролюбиво сказал Валька.
В магазине он долго стоял перед прилавком, растерянно оглядывая бесконечные ряды женской обуви.
— Да тут сплошь местный ширпотреб,— фыркнул Фикс.
— Ребята,— к ним подошла продавщица в зелёном халатике,— гляжу, вы совсем растерялись.
— Где тут у вас контрабанда находится?— отодвинул в сторону Вальку Фикс.
— Деловой… — оценивающе улыбнулась Фиксу продавщица. — Не нравится отечественная продукция? Плати в кассу тридцать пять рублей. Только размер ножки подружки мне на ушко шепни?
Фикс пошёл к кассе, и Валька получил в руки заветную коробку. Фикс небрежно протянул продавщице чек, вложенный в красненькую десятку. Из магазина они вышли, молча. На остановке тоже помолчали, пропустив два трамвая.
— Противно,— хмуро сказал Валька.
— Что делать,— криво ухмыльнулся Фикс,— в бухгалтерию, Маляр, люди ходят два раза в месяц, а на рынок каждый день. Аксиома на все времена. И в доказательстве она, увы, не нуждается.
* * *
Не успел Валька вернуться из училища, как раздался звонок. На пороге стояли братья - близнецы с жёнами. На сей раз на головах каждого были тюбетейки, расшитые белыми лепестками по краям. Они протянули мешок с целым барашком.
— Куда столько мяса,— замахал руками Валька,— в холодильник и половина не влезет.
— Зачем холодильник? — дробно защёлкал пальцами Мансур. — Рустам, точи ножи, режь лук, морковь, Валька, разжигай огонь, плов делать будем, ещё на манты останется. Пока Михаил Клаве - опе экскурсию по городу устраивает — всё сварганим. По машинам!
Когда за окошком раздался гудок, Мансур вышел встречать именинницу с блюдом дымящегося плова в руках. Клава так и ахнула:
— Нечего сказать, хороша хозяйка. Где это видано, чтобы гости столы накрывали? Ну, спасибочки вам, родные мои. Что же ты, Миша, в дверях застрял? Проходи.
— Не прогоните? — втиснул он в дверь квадратное тело.
— Заходи, дядя Миша.— Валька мельком оглядел его чёрный двубортный костюм и накрахмаленную до синевы рубашку.
Клава с тревогой посмотрела на сына, но он умчался на кухню помогать.
— К столу, гости дорогие, к столу! — вскоре послышался его голос.
...Звонок в дверь Валька услышал первым, быстренько вышел в прихожую и лихо распахнул дверь.
— Фикс, здорово!
— Здорово, Маляр! О, да тут пир горой! Что ж не приглашаешь?
— Заходи...— Валька на секунду замялся.— У мамы день рождения...
— Понятно. Фикс вам не компания. Когда у Фикса деньги, девочки — он лучший друг. Нет — от ворот поворот.
— Брось! — Валька тепло посмотрел ему в глаза.— Если бы ты ко мне пришёл, разговора бы не было. Праздник у мамы, а там все взрослые.
— Ладно, не напрашиваюсь. Должок, Маляр, пришла пора отдавать.
— У меня ж ни копья...
— Не об этом речь,— поморщился Фикс,— вагончики прибыли, на товарнячок пора. Вот там мы с тобой полный расчёт и произведём. И не телись, нас с тобой люди ждут.
— Сейчас, пальто накину и бегом. Давно пора.
— Молоток. Только пузырёк для меня прихвати. На улице дождичек со снегом, а у меня в кармане вошь на аркане. Разбогатею — верну,— Фикс залихватски подмигнул Вальке.
Тот дружески мигнул в ответ и собрался прошмыгнуть в кухню...
— Что же ты не приглашаешь приятеля к столу? — к ужасу Вальки, дядя Миша, широко улыбаясь, вышел в прихожую и протянул Фиксу руку. — Михаил.
Тот с ухмылкой растянул губы, и золотой зуб злым огоньком блеснул в полумраке прихожей.
— Фикс.
— А-а-а...— Михаил медленно опустил руку.— Довелось-таки встретиться. Вот и поговорим по душам. Давненько этого хотелось.
— Зачем же дело стало...— небрежно начал Фикс, но осёкся.
Михаил бесцеремонно повернулся к нему спиной и пристально посмотрел на Вальку, который, путаясь в рукавах, поспешно натягивал пальто. Потом подошёл к мальчишке, обмотал шею шарфом, нахлобучил ему на лоб кепчонку и добродушно спросил:
— На дело собрался?
Не успел Фикс моргнуть, как Валька уже ответил:
— Все шуткуешь, дядя Миша, а мы едем вагоны разгружать.
— А-а-а, рассчитаться пора?— Михаил повернулся к Фиксу и быстро спросил:— Сколько пацан тебе должен за всё?
— Стольник,— выпалил тот, лихорадочно соображая, как бы выкрутиться из положения.
— Замётано,— Михаил протянул ему деньги, но тут же озабоченно сказал: — Там трояка не хватает, но больше нет. Так и быть, помокну под дождичком вместе с вами, глядишь — и капитал приобрету.
— Да я бы сам рассчитался, дядь Миш,— перебил его Валька,— но с твоей силищей мы быстро управимся, верно, Фикс?
— На кой чёрт он нам сдался?! - прошипел Фикс. - Вроде не пахан, а всё нос тебе, сопляку, подтирает.
— Ты чего?! — дёрнулся было к нему Валька, но Михаил придержал его за плечо.
— Ты, не только сопляк, но и глупец, Валентин. Твой подельник в самую точку попал. Узнай я эту басенку про товарняк раньше, мы б не тут сейчас любезностями обменивались. Беги, Валя, к соседям, звони от них Тешабаеву, дежурному по городу, любому, кто под рукой окажется. Скажи, что налёт на товарной станции намечается. Я пока этого шпанёнка попридержу. А там всю шайку разом накроют.
— Ах ты, сексот вонючий! — кинулся на Михаила Фикс. Тот легко увернулся, левой припечатал шпану к стене, правой ухватил за шиворот и замахнулся ещё раз...
— Не бей его! — вскрикнул Валька.
— Не трону…— сдержался Михаил.— Иди, звони, в милицию, парень. Сейчас он нас на свою кодлу живо выведет!
Но Валька не тронулся с места.
— Это правда, Фикс?— еле слышно спросил он.
Вместо ответа у того из горла вырвался хрип. Михаил ослабил хватку. Фикс перевёл дыхание, медленно опустил правую руку, которой защищал лицо… и вдруг в этой руке блеснуло, невесть откуда взявшееся, стальное жало. Описав в воздухе кривую, оно прошлось по груди Михаила, от плеча наискосок, оставив на месте, где крахмально топорщилась рубашка, ярко-алый узкий след...
Фикс вырвался, и через несколько секунд по всем пяти этажам прокатился гулкий удар двери в подъезде. Михаил стоял, прислонившись к стене, когда из комнаты выбежали Клава, Мансур и Рустам.
— Миша! — Клава ахнула.— Как это?! Кто тебя?!
— Ничего, Клава, ты успокойся, это не страшно, оцарапало слегка…— он привалился к стене.
Валька поддержал его, братья бросились на лестничную площадку, Михаил умело разорвал на себе рубашку.
— Воды, Клава, давай... ну вот,— Михаил быстренько обтёр кровь, — это, ребята, пустяки. Этот малахольный нож-то по-человечески держать ещё не научился, а туда же… диверсант хренов. Поверху лезвие прошло. Сейчас мы это дело водочкой... вот и всё. Не волнуйся, милая.
— Какой диверсант? Кто сейчас здесь был? — на последнем пределе, еле сдерживая себя, спросила Клава
Валька опустил голову.
— Валя, ты чего молчишь? Кто к тебе приходил? Отвечай немедленно!!! — впервые в жизни она так пронзительно и гневно закричала на сына.
Валька проглотил набежавшую от страха слюну.
— Ты на меня не кричи! Дядя Миша сам не в своё дело полез! И чего это он к нам всё время ходит!..
— Валя… — Клава схватилась рукой за сердце и безмолвно сползла на пол.
В дверях появился Рустам.
— Никого нет, весь квартал обежали.
— Скорую! — Михаил бросился к Клаве.— Скорую помощь вызывай, Рустам!
И только у Тешабаева Валька заговорил обо всём, но не обмолвился даже словом о том, что Фикс — тот самый парень, который «выручил» его после схватки в саду. Он смолчал не потому, что в душе осталась хоть капля той благодарности, того невольного уважения, которое он испытывал к такому вроде понятному и в то же время совершенно не понятному для него корешу. Он решил разобраться с ним сам. Когда разговор закончился, Михаил положил руку на Валькину ладонь.
— Ты уж как хочешь, а пока Клава в больнице будет, я у вас поживу. — Живи, дядя Миша,— отрешённо ответил Валька.
Ч.9 http://www.proza.ru/2014/10/08/971