Валька не очень прислушивался и присматривался к тому, что происходило вокруг. Главное, после месяца на растворе их с Юркой взяли учениками каменщиков.
Однажды в столовой, пристроившись в конце длинной очереди, от нечего делать, рассматривая подтёки на подносе, он заметил, как под ближайшим столом, где сидели четверо строителей из городка ярославцев, разливалась водка. Чуть поодаль мелькнула ещё бутылка. Откуда берут? Очередь подвигалась. Валька приготовил шестьдесят копеек за лагман и увидел, что повар, взяв у очередного строителя пятёрку, мигнул своему напарнику. Тот невозмутимо поставил тарелки с пловом на поднос и протянул влажный продолговатый газетный свёрток под прилавком. Из-за стола поднялись трое, перехватили поднос с пловом и чаем. Свёрток опустили под стол, и скоро там забулькало. Подошла Валькина очередь. Повар окинул его равнодушным взглядом.
— Шестьдесят копеек.
Валька подхватил поднос, оглянулся, высматривая свободное местечко, и увидел за дальним столиком Юрку с какими-то ребятами. Свободного места у них не было. Он двинулся дальше, как вдруг услышал знакомый пришёпетывающий тенорок:
— Прими стопарь, Юрик, не киксуй. Ты мужик деловой. Мы это сразу усекли. Куда нам ташкентским, до вас, питерских!
Валька вздрогнул. Неужели Фикс? Нет. И тут понял, тенорок принадлежит Тимуру Цимбаеву. А тот продолжал ворковать дальше:
— Бери червонец, Юрик. Только уговор дороже денег. Мы подгребём к стройке, когда там кроме сторожа Хасана никого не будет. Он человек свойский. Но, чтоб душики, краники и прочая сангигиена лежала там, где договоримся. А урона стройке никакого не будет, поверь мне. Эти железки спишут, новые выпишут. Если хочешь знать, наши горожане-бедолаги из своих задрипанных палаток в любую предоставленную горисполкомом квартирку наперегонки побегут. Плевать им на эти самые недоделки с высокой колоколенки. А потом они у меня же за милую душу дефицитную сантехнику купят. Ещё спасибо скажут. Мы - при своих интересах, ты - при своих. Держи хруст, говорю.
— Ты даёшь, — пьяненько ухмыльнулся Юрка и отвёл протянутую красненькую. — Меня, питерского строителя, за червонец купить хочешь. Да я … — и осёкся, заметив глядящего в упор Вальку. Тимур тоже подозрительно обернулся.
«Узнал», — понял Валька.
— Чего вылупился, Вязов? — с угрозой привстал Тимур. — Чего вынюхиваешь?
— Нишкни! — ударом хлыста прозвучал голос сидящего боком к столу человека.
Тимур прилип к стулу.
Правый глаз человека закрывала безжизненно-белёсая пелена. Зато левый уколол Вальку в зрачки так, что он в страхе отвёл глаза.
— Тебе чего, окурочек, водочки плеснуть в ноздрю! – неожиданно ласково спросил бельмастый.
— Это наш со стройки, — начал Юрка, но тут же притих под жутковатым взглядом единственного глаза.
— Канай отсюда, окурок, к тачке, а то вынесут.
Тут Юрка резко отодвинул стол, дёрнулся к Вальке, схватил его за руку, и оба дунули из столовой. Вдогонку раздался раздосадованный тенорок Тимура:
— Сорвалось! Но кто из вас про это где-нибудь вякнет, враз причёску попортим.
Ч.13 http://www.proza.ru/2014/10/08/949