После возвращения из стажировки в музеях Великобритании меня пригласили в Новочеркасский политехнический институт, чтобы посмотреть его геологический музей (ГМ), корпуса НПИ и библиотеку химфака. Напомню, что НПИ – старейший вуз на Юге России, созданный в начале прошлого века в результате переезда Варшавского политеха в Новочеркасск. Именно переезда, а не эвакуации, т.е. с аккуратным перемещением не только специалистов и оборудования, но и наглядных пособий, музеев и т.д.
А на новом месте в корпусах факультетов СРАЗУ закладывались по проекту и «кабинеты» наглядных пособий, и музейные пространства. Таких просторов, причем, во всех трех измерениях (высота помещений свыше 5 метров!), я не видел ни в одном донском музее. Чего стоит удивительная коллекция наглядных пособий химического факультета, в которой одни только жидкие вещества, заботливо запаянные больше 100 лет назад немецкими мастерами в хрустальные ампулы и уложенные на бархат в футляры – настоящий Science&Art. Так сегодня уже делать не умеют. Или прижизненные лекции гениального русского химика Бутлерова, записанные от руки его студентом и отпечатанные на гектографе, и все (!) номера крупнейших журналов России с прижизненными статьями Менделеева.
В музеях НПИ прекрасная прибалтийская мебель (на некоторых шкафах помечено «Сделано в Ревеле» - солидный возраст), свыше 100 тысяч единиц хранения (в ГМ), редчайшие минералы со всего мира, приобретенные еще в 1920-е гг. в Германии муляжи древних животных и т.д., и т.д., и т.д. Прекрасная коллекция!
А работают с ней два (!) человека, отнюдь не юных и не имеющих никакой поддержки ни руководства НПИ, ни министерств образования всех уровней.
Директор ГМ жалуется: «Как делегации принять – так это к нам, в музей, а как помочь хоть как-то материально - так об этом и не заикайтесь. Самая страшная беда в таких музеях – пыль, а ее на всех экспонатах ужас как много! Моя помощница падает с ног от усталости, пока все уберет. Молодежь бесплатно не хочет помогать, все на инициативе, все на двух сотрудниках. Не станет нас, пропадет и музей».
Интересно, что как до войны, так и сейчас наглядные пособия для российских университетов закупаются в Германии. А ведь было время, когда даже советские школы (!) получали в избытке изумительные отечественные пособия, в том числе и коллекции минералов, и гербарии, и научную посуду. Исчезло все, как в страшной сказке.
Вот и вспомнил Британскую библиотеку со старинными манускриптами на самом видном месте и с возможностью выдачи для работы любому, и музей «Калвингроув» в Глазго, залы которого по экспонатам так близки к музеям НПИ. И еще вспомнилось, что всюду доклады британских музейщиков начинались с двух фраз: «Нас активно поддерживают…» и «Работа в музее очень престижна». К сожалению, в стажировку не вошли университетские музеи Британии, но, судя по интернет-сайтам, там тоже все ОК.
Российская наука потеряла многое за последние десятилетия, и лишний раз рассуждать на эту тему ни к чему. Но как-то позабыли в бесконечных и нерезультативных разговорах об оттоке кадров, хронически нищих бюджетах, бездарности руководства и т.д. о том, что во многих случаях вместе с разрушением научных музеев России произошла и необратимая утрата памяти науки.
А это еще один шаг к пропасти.