Моцарт и Пушкин. Сходство. Публика. 9

 
МОЦАРТ И ПУШКИН СОВЕРШИЛИ ЕЩЕ ОДНУ РЕВОЛЮЦИЮ,
они  сделали музыку и литературу достоянием широкой публики.


    Мы упомянули Шекспира, революционизировавшего театр.  В театр ходили все, и лорды и простолюдины. Но музыка, классическая камерная музыка, была достоянием высшего света. Простой люд пел песни,  играл на волынке или балалайке. Байрона и Жуковского широкая публика тоже не читала. Пушкин и Моцарт   ввели  высокую поэзию и классическую музыку в широкую аудиторию.
Лучшее представление о том феноменальном культурном скачке дает такой вот подлинный документ эпохи.


    Фридрих Блум  (Friedrich Blume) (1893 –  1975) профессор музыковедения в кильском университете   в  статье “Стиль Моцарта и влияние” пишет:


    «Мать Гете писала по поводу Волшебной флейты:  «Никто не может позволить себе не послушать ее. Все ремесленники, садовники, даже жители пригорода, чьи дети играют роли обезьян и львов, идут посмотреть ее. ТАКОГО ПРЕДСТАВЛЕНИЯ НИКОГДА НЕ БЫЛО».
Возможно, в  истории музыки не было  революции со столь  далеко идущими последствиями. В течение 1000 лет музыкант всегда оставался на предназначенном ему социальной иерархией  и интеллектуальным порядком месте с определенной предписанной функцией, и его композиции  должны были  удовлетворять требования, твердо определенные соответствующим слоем общества или покровителем... Чтобы сочинять музыку для всех, понятную принцу и слуге, леди и дочери бюргера, англичанину и итальянцу; сочинять музыку в высшей степени изысканную и одновременно популярную, ЯВИЛОСЬ  ЗАДАЧЕЙ  НОВОЙ  И  НЕСЛЫХАННОЙ ПРЕЖДЕ».
 
     То, что Блум пишет о Моцарте, буквально  применительно  к Пушкину, если слово музыка заменить на поэзию.   
     С Пушкина начинается знание литературы простых людей, так как с Моцарта начинается  знание музыки простых людей. То, что было до Пушкина, известно только литературоведам. Нам простым людям из школьных программ известны Радищев да Недоросль Фонвизина.  И то только по названиям. Одиноким колоссом стоит распространявшаяся в списках комедия «Горе от Ума» Грибоедова, написанная им в 1823 году.
      «Пушкин  сделал поэзию и литературу достоянием широких масс. Первый поэт, живший с доходов от литературного творчества, сделал литературу предметом насущной потребности, его диапазон  покрывал все слои населения».  (Ю. Лотман)

      Поэзия стала достоянием широкой публики.   Пушкинские  эпиграммы и вольнолюбивые стихи сделали поэзию частью социальной жизни России,  именно с Пушкина статус поэта в России поднялся на небывалую высоту и значимость. Именно с Пушкина поэт стал больше чем поэт.

      О степени влияния и распространенности пушкинской поэзии с момента его выхода из Лицея, когда ему было только 18 лет, и вплоть до ссылки на юг
Н.Н.Скатов  пишет  в уже упомянутой мною книге «Русский гений»:

     “...не будучи формально членом ни одной из декабристских организаций… Пушкин, по сути, был центром всего декабристского движения, все  его к себе сводя, и в то же время  все  его собою перекрывая. Не  всегда одобрительно отзывавшиеся о нем декабристы, ощущали,  что он  свободен, и по отношению к ним – не безответственно свободен, а просто бесконечно более широк  в этой своей свободе, чем они во всех своих положениях, программах  и  уставах. Как ни странно на первый взгляд (ведь он  “не состоял”), именно Пушкин был  истинным и подлинным вождем всего декабризма, его вдохновителем, его знаменем”.
 
     «В 1820 году  Пушкин был  отправлен в политическую ссылку.
Еще не ушел в отставку  Петр Чаадаев, еще не сослали Павла Катенина, еще не посадили “первого декабриста” Владимира Раевского, а до 14 декабря еще было целых пять лет. “Дотоле, писал вполне верноподданный Ф. Вигель, – никто за политические мнения не был преследуем, и Пушкин был, можно сказать, единственным тогда  мучеником за веру. ”Режим действовал  логично и безошибочно, сразу попадая в точку в своей борьбе со свободой  и берясь за ее поэта. Первый ее носитель – Пушкин – стал и первой жертвой”.