Над лугом неприступным колючим шпилем возвышался дедовник, а на его алой макушке сидела фея. Это была самая странная фея из всех цветочных фей. Суровая и серьезная. Ну, какой цветок, такая и фея. Она носила тяжелые шнурованные ботинки, холщовые штаны, куртку и кепку. И огромные летные очки, делавшие её похожей на стрекозу. Если, конечно, кто-то сможет представить себе стрекозу в кепке.
Фея с суровым видом сидела на верхушке своего дедовника, подтянув к подбородку колени и обхватив их руками, слушала через наушники суровую музыку и всем вокруг было понятно, что жизнь у нее суровая. При сильных порывах ветра она мужественно хмурила брови и плотно сжимала губы, но втайне была очень довольна и своим алым цветком, и его неприступностью, и высоким положением. Фея воображала себя то дозорным на вышке, то смотрителем маяка, то пилотом-разведчиком.
Нежные красавицы-феи, живущие в цветах шиповника, с завистью поглядывали на дедовник и грустно вздыхали - в ветряную погоду им то и дело приходилось уворачиваться от качающихся колючих веток. Но сменить своё яркое шелковое платьице на прочные штаны, ни одна из них так и не решились. Такое могла себе позволить разве что Фея-с-дедовника - ведь она была выше общественного мнения, как и выше всего остального на их лугу.