Действующие лица - дети. На их долю выпало жить в самое трудное время – в первой половине прошлого века и при этом оставаться самими собой. Они оставили после себя след в виде разрозненных, случайных и все-таки невероятных документов детства. Школьные тетради, дневники, листы с контрольными работами, рисунки на полях и, разумеется, альбомы для стихов – надежные свидетели времени.
Часто их не ценят и уничтожают безжалостно. А зря.
В 1901 году Зинаида Гиппиус посвятила электричеству стихи:
Две нити вместе свиты,
Концы обнажены.
То «да» и «нет» не слиты,
Не слиты – сплетены.
Их темное сплетенье
И тесно, и мертво,
Но ждет их воскресенье,
И ждут они его.
Никто не мог тогда даже представить, что воскресение мира, где, как и в электрических проводах, всегда сплетаются «да» и «нет», пройдет через реки крови.
В России новый век начался с убийства: дурной знак. В начале 1901 года эсер Карпович хладнокровно застрелил министра просвещения Боголепова. Случай неслыханный – до сих пор министра просвещения ни в одной стране не убивали.
В этом же 1901 году в провинциальном Таганроге девочка Соня с византийской фамилией Стратигопуло начала вести альбом стихов словами:
Миг страданья пронесется:
Грозный час не навсегда!
И над бездною зажжется
Лучезарная звезда!..
Парализованный, слепой поэт Иван Козлов опубликовал их в «Листках граций, или Собрании стихотворений для альбомов» еще за восемь лет до гибели Пушкина. В лучезарную звезду верили и несчастный поэт, и девочка Соня, у которой все впереди.
На обложках тетрадок указано: «Торговый дом Г.И. Паллизен. С. Петербург», название тетрадки и больше ничего.
В краткие предвоенные годы обычными рисунками Сони были женские головки в тюрбанах и без, дамы в горностаевых манто, как на фото, картинно опирающиеся на этажерки, и всякие блузки и цветочки. В ее «Тетради для домашнего рисования» кошки отдыхают на рокайлевом диване, цветочные этажерки состоят сплошь из завитков, а странные акварели похожи на живопись Матисса.
Время стиля art nouveau. В моде сладкий тлен, распад и смерть, и нежная, хрупкая Соня пишет в альбом стихи из романса Вари Паниной:
Я помню вечер, тускла зала,
Мерцали свечи впереди,
А на столе она лежала,
Скрестивши руки на груди.
В углу от горя рокового
Рыдал я, жизнь свою кляня.
И так же с неба голубого
Луна светила на меня.
На одном из листков напоминание «Что взять»: «Белое матинэ, серую кофточку, 3 лифчика, 2 полотенца, одеяло и платок, простыни, гребни, зубной порошок и щетку, иголки, нитки, нож, ножницы и платки носовые».
Куда собралась ты, византийская девочка Соня? Что станет с тобой в новой жизни, где уже не будет места ни матинэ, ни шляпам с перьями, а нередко даже зубному порошку и щетке? Повсеместное предчувствие, ожидание смерти накликали беду. Все закончилось двумя записями. 19 марта 1913 года: «Сегодня просмотрела эту тетрадь. Как все это близко моему сердцу и вызывает приятно-грустные воспоминания». Последняя запись, на той же странице, от 12 ноября 1914 года: «А теперь нисколько». Шел третий месяц Великой войны.
Прошло время. Позади - окопы, революции и НЭП, впереди - пятилетки, лагеря и продолжение Великой войны.
Крутится, вертится шар голубой,
Крутится, вертится над головой,
Крутится, вертится, хочет упасть.
Кавалер барышню хочет украсть...
В 1928 году барышня Лара М. из провинциального Таганрога написала на первой странице альбома:
Прошу вас, милые подруги,
В альбом хоть строчку написать.
Когда мы вырастем большими,
Приятно будет вспоминать.
Подруги написали, в том же 1928.
Еще не опасно было пожелать:
Если утлый твой челн разбивает волна,
И крушит твою душу тревога,
С верой светлой иди ты вперед и вперед
И надейся на помощь от Бога.
Или:
Расти родителям на радость,
Люби их больше, чем себя.
За это Бог тебя полюбит
И не оставит никогда.
Иллюстрации - как в альбомах девочки с византийской фамилией: цветы, котята, колокольчики, пейзажи и женщины с огромными тоскливыми глазами.
На одной из страниц стихи:
Мне не жаль отцветавшей природы.
Вновь расцвет ее будет хорош.
Жаль мне юности светлые годы.
Эти годы, увы, не вернешь!
А сбоку еле заметная приписка: «Застрелилась в четверг утром 14/III – 29».
Крутится, вертится шар голубой,
Крутится, вертится над головой,
Крутится, вертится, хочет упасть...
В том же 1928, когда Лара М. завела альбом для стихов, начались пятилетки.
Школьные работы мальчика Валентина Москалева из провинциального Таганрога - впечатляющие документы, с 1936 по 1940.
Из проверочного диктанта: «Москва для трудящихся – самый родной город, там живет вождь и учитель товарищ Сталин, с именем которого связано все самое великое, самое прекрасное, а в самом центре, в мавзолее, лежит вечно живой Ленин. Из Москвы, как птицы, взлетают вольные большевистские песни, вестники счастья и радости. Отсюда, из Москвы, играя лучами, восходит над миром солнце коммунизма, которое не скроют никакие тучи». Из пересказа на тему «Знатная колхозница Мария Демченко»: «Она говорила т. Сталину: «Я выполнила обещания и жду от вас новых заданий. Тов. Сталин спросил: «Хочешь учиться?» «Так хочу, - сказала Демченко, - что выразить не могу».
На обложках обязательные классики - Ленин и Сталин, Пушкин и Некрасов, Крылов и Герцен. И, разумеется, новые заповеди: «Когда пишешь, не опирайся грудью на стол, не наклоняй низко голову, держи правую руку на столе». Левши, стало быть, вне закона. Или: «Не плюй никогда на пол – это вредно и грязно», «каждый школьник должен быть читателем библиотеки». Без комментариев.
Из того же времени две тоненькие пожелтевшие тетрадки с карандашными записями девушки М. Скляровой. Обе 1935 года: одна по математике, другая по токарному делу. Две записи подряд – от 25 декабря 1934 года и от 1 января 1935, - ни Рождества вам, ни Нового года! Станины, бабки, суппорты, подачи и приводы. Интересно, воспользовалась ли наша барышня когда-нибудь этими удивительными технологическими познаниями?
Между страницами с расчетами к.п.д. и супортов неожиданный листок с текстом для М. Скляровой. Это стихи, наивные и прекрасные.
Париж - мне будет жалко
Забыть Парижа плен.
Париж – весна, фиалки
И девушка Мадлен.
Мадлен гуляет в парке,
Она так хороша!
Тепло, цветут фиалки
И ждет любви весна.
Авто бесшумно, плавно
Скользит среди огней.
Спешит он без обмана
К той девушке Мадлен.
Кафе - и шумы джаза,
Танго его пленит.
А там порой с эстрады
Спьяна всю ночь звучит:
«Мадлен была блондинка,
Ей было двадцать лет.
Сияла как картинка,
У нас ей равной нет.
Прощай, Париж веселья,
Прощай, Парижа плен.
Прощай ты, лес Булонский
И девушка Мадлен!»
27 февраля 1939 года в контрольной работе по химии Валентин Москалев написал: «Топливо имеет большое значение в обороне. При помощи двигателей внутреннего сгорания движутся танки, самолеты, моторизованная пехота и др.». До начала Второй Мировой войны оставалось ровно полгода.
Миг страданья пронесется:
Грозный час не навсегда!
И над бездною зажжется
Лучезарная звезда!