Сами принт-скрины в этих "произведениях" усечены для экономии объёма памяти (иначе они бы не могли быть опубликованы как иллюстрации). Но полные, нетронутые картинки существуют.)
05.10.2014.
/14:31/ Я в интернете. Загляну на рецки, потом — посмотрим.
Короче, ВСЕГДА найдётся или произойдёт что-нибудь, чтобы не дать писать. Сегодня время (не всё, но достаточное) угроблено на омерзительное замечание к чужой рецензии, с попыткой оскорбить и "стереть в порошок", которое мне прислал хрен знает кто, очень по стилю похожий на «Бардашкова» (ныне — из Чикаго), на его выходки. Я сделала принт-скрин его замечания, моего ответа и его «авторской страницы», опубликовала это на «Стихах» и «Прозе» в сборнике «Замеч. к рецке в стиле "Бардашкова"».
Тут есть ещё один момент, на который надо бы ответить (не написавшему, а именно в «Дневниках» — для всех желающих, поскольку «претензия», мне предъявленная — это как раз одна из методик, применяемых… Ладно, в следующий раз, а то уже требуют выключать компьютеры. До следующего раза, а если кому-нибудь очень интересно это сейчас — спросите у «СРусИнформ», о методиках они всё знают исчерпывающе, хотя и сделают, скорее всего, чистые голубые глаза.
А я — публикуюсь и на сегодня ухожу. /17:43/
06.10.2014.
/13:40/ Я в интернете. После перерыва уйду в перейду в другое место, совсем по другим делам. Буду ли там что-нибудь ещё писать — посмотрим, но если зайду на сайт, напишу в "Дневнике", что я — в интернете.
Вчерашний тип умудрился ещё и "наотвечать". Теперь ещё и угрожает "не на шутку". Внимательно я его не читала, но отпринтскринила, поставила в тот же сборник ("Замеч. к рецке в стиле Бардашкова") и сохранила текст для себя. (И тоже можно обратить внимание, что сам он "интернет-фамилию" (ник) "Бардашкова" правильно не написал...
А угрозы... Я последние 15 лет живу всегда под угрозами или угрозой, подразумевающейся или высказанной, достаточно понятно или вполне прямо. И уже не раз осуществлёнными, включая убийства (о которых, правда, не «предупреждали») и хрен знает что в отношении меня самой. Так что напугали и так уже до последнего предела, дальше просто некуда. Поэтому мне уже всё равно. Причём, давно.
Ах, да, чуть не забыла, на что я там собиралась отвечать вчера не в рецке, а в "Дневнике" "для желающих". В грязно-провокационном «бардашковском» электронном письме из Чикаго в Москву, где я тогда работала и с ним переписывалась в конце 2000 года, в отличие от этого, «Драгана Миландроковича», не было обвинений в том, что я «обливаю грязью тех, кто мне помогал». Правильно, тогда не была ещё создана почва для таких обвинений, а враг у меня успел тогда прорисоваться только один: «Рябочёв» из тогдашней московской фирмы, где я работала. Но «Бардашков» из Чикаго в СПб тогда уже приезжал (я писала об этом и во «Вспышке», и в «Репортажах»), я ездила к нему в СПб повидаться из Москвы, тогда очень хорошо выглядевшая и счастливая, и после той встречи («А ты очень хорошо выглядишь… Я гляжу, тебя пожевало-пожевало, да выплюнуло…») мои полгода счастья закончились, начиналась исключительно «чёрная полоса», которая кончится только вместе со мной. Вот тогда-то тогдашний «враг №1» «Рябочёв» и проявился по полной...
Понятно, что «Бардашков» замешан в таком дерьме, что, кроме как объявлять меня сумасшедшей, у него выхода теперь уже просто нет. До меня-то как раз не скоро дошло, с кем я имею дело, а меня его семейка уже уничтожала вовсю (вернее, нашу семью). Но тогда я ещё ничего не поняла (как раз только начинала, в частности, сталкиваясь с «бардашковским» дерьмом), слыла очень хорошим человеком (и говорили мне об этом не раз), друзей было ещё МНОГО, и хотя меня и тогда не устраивало происходящее (поскольку оно и тогда было изрядно подгаженным той же стороной), друзья это были ещё «естественного происхождения», несравнимые с тем, что пытаются называть этим словом сейчас. Вот «Бардашков» & Co. и планировал уделать меня «тёпленькую», не ждал, что мне доведётся заматереть. Почти получилось, но не до конца. А потом — разумеется, меня вышвырнули из жизни во что-то невообразимое, вогнали в такой «круг общения», которого при естественном ходе вещей у меня никогда бы не было (включая ТЕХ «родственников»), вынудили находиться в таком положении, в котором я, и правда, всегда «нуждаюсь в помощи», и вот тут-то мне и начинают помогать, но так, чтобы из этой ситуации я гарантировано не выбралась никогда…
И вижу я отнюдь не «агентов» (хоть бы прочитать удосужился), — хлеще! — я вижу «Голем» (искусственное ментальное образование из огромной группы людей, — в терминах Максима Калашникова), — в состояние которого приведены практически (или почти) ВСЕ… (Всё, не успеваю, — пока надо идти.)
Теперь попробую передислоцироваться. Если появлюсь — то не раньше, чем через пару часов. /15:17/
/17:54/ Вот, я — в другом месте. Дело, по которому я сюда пришла, пока сделать невозможно, но посидеть, попечатать — вполне.
Итак, элементы «Голема» осознавать себя элементами, и вообще, видеть Систему совершенно не должны, и более того, не знаю, может ли существовать «Голем» с элементами, осознающими себя таковыми. Поэтому никому ничего не объяснить, включая и «Бардашкова», и Драгана Миландроковича, если это не одно и то же. Но это — далеко не самое существенное, и более того, именно то, на основе чего оба радостно кричат о моей невменяемости, хотя и прекрасно понимают, о чём я говорю. (Остальные–то этого понимать НЕ ДОЛЖНЫ!..) Однако даже их (или его) понимание сути вещей вовсе не говорит об их незапрограммированности (о Системе знают, «Голем» видят, но собственной зависимости и управляемости — нет).
Помню, мамина племянница, учившаяся в одном институте (медицинском) с женой «Бардашкова», как-то раз её встретила по дороге. Это было как раз то время, когда именно она поставила мне гипотиреоз (всего-то: это НЕДОСТАТОЧНОСТЬ гормонов щитовидной железы, не имеющее особых последствий, кроме некоторой заторможенности и некоторой сниженности иммунитета), и анализ крови в их институте это подтвердил. В то время я ещё считала «Бардашкова» своим другом, считала, что с ними обоими, со всей их семьёй, у меня прекрасные отношения (внешне так оно и было), — соответственно, было это ещё до их Чикаго и до моего возвращения из Германии (а поскольку я заочно училась в Петербургском университете, то приезжала часто, и общались мы много). Вот, мамина племянница встретила «бардашниковскую» жену по дороге в институт, где та училась на вечернем с обязательным (поскольку медицинский) переходом на дневное в последние годы обучения. Рассказала о моём гипотиреозе. А в отношениях с маминой племянницей у нас всю жизнь чередовались периоды хороших отношений и какого-нибудь кошмара, — она, разумеется, катит бочки на меня, но сама она была частенько человеком совершенно невозможным, — это знали многие, — тогда мы с ней, видимо, общались прилично, и она мне рассказывала всё очень искренне. И вот, она рассказывает, что «бардашниковская» жена аж затряслась, — как полоумная, обрадовалась: «Если гипотиреоз — то это всё, это её конец». Мамина племянница была тогда обалдевшая, а я, конечно, удурчённая, — списывала всё на тупую ревность, поскольку причин для ревности не было вообще никаких. Это — лишь маленький эпизод, и лишь о жене. Дальше было больше. И очень нескоро я сообразила, что дело — вообще не в личных отношениях, а в чём-то вроде заказа, да ещё и «курируемого» более влиятельными структурами.
Это напоминает один, не упоминавшийся ранее, эпизод из книжки, которую я уже цитировала в эссе «Как я вижу сегодняшнюю Россию...», —
Полина Дашкова. Приз. М., 2007. Гл. 6.
Это — воспоминания и рассуждения Отто Штрауса, прототипом которого является Карл Франц Гебхардт — личный врач и школьный друг рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, один из главных организаторов и участников медицинских экспериментов над заключенными концлагерей во время Второй мировой войны:
«««Четыре года назад, в тридцать девятом, молодой эсэсовец, охранявший группу из пятидесяти заключенных евреев, не выдержал, открыл огонь, без всякого приказа, перестрелял всех до одного. Юноша только что прошел ритуал посвящения в «Черный орден». Сознание своей принадлежности к элитным войскам СС делало его особо чувствительным к виду евреев. Ему хотелось поскорей внести свой вклад в очищение жизненного пространства для людей высшей расы. Он был слишком молод, горяч, ему пока не приходило в голову, что, если их стрелять по одному, не хватит свинца.»»» —
Похоже, что теперь по аналогичной системе обрабатываются сознания не у войск СС, а, по возможности, просто ВСЕ — в более «мягком» варианте, — потому вот так и срываются теперь уже не немцы-эсэсовцы, а «Бардашковы» (сами евреи), а также и не только бандеровцы на Украине, но и всевозможные русские в России (срываются не на явные убийства, но на «цивилизованную» травлю насмерть — в петербургском «Музее Музеев», например), и кто угодно ещё. Нынешний американский фашизм наднационален. (Кстати, и мне эта мысль приходила в голову 3 и 4 октября, — если уж вываливать всё, то напишу и это, следующее. Я не знаю что это была за дикая неожиданная смерть двадцатилетней девчонки в «Музее Музеев», которую я шапочно знала, которая там собственно и не работала (было не устроиться), но ездила с ними в археологические экспедиции, и некролог которой висел тогда, в конце 2005-го, на доске у служебного входа внутри (Во «Вспышке» я это писала). Не знаю, чем она болела (мне старались, как обычно, ничего не рассказывать ни о чём и ни о ком, хотя тогда ещё не было ни ФСБ, ни интернета), — не знаю, чем она болела, но всё это было как-то невообразимо, тем более, что выглядела номальной, здоровой девчонкой. Вот теперь я и подумала: а у её-то, интересно, органов не прихватили, как у «неудачницы», у которой «всё равно ничего не получалось»?.. (Их слова, молодых сотрудников компьютерных отделов «Музея Музеев», — незадолго до какой-то её последней болезни.)
Как знать, может быть, «Бардашкову» обещан очень-очень приличный куш в случае успеха предприятия, а он всё никак не может его получить (закончить дело).
Кем обещан? — Ну, здесь совсем всё просто.
Это и так-то понятно, но мне ещё и в последнее время все уши прожужжали (может быть, «Бардашков» всё треплется, что я к нему «прекрасно отношусь», а то ещё и письма какие-нибудь «получает» «от меня»?.. — а при этом, не все помогальщики в курсе дел, и кто-то дополнительно пытается меня обезопасить там, где мне и так давно всё понятно и варианты исключены, — такая ненависть, которую я испытываю к «Бардашкову», мало к кому возможна, — а я ведь ещё далеко не всё описала, как и про 2003 год, где он тоже был при чём, несмотря на Чикаго или благодаря ему), — в последнее время мне все уши прожужжали, что в Америке хорошо живут (имеют работу) те эмигранты из России, которые согласились сотрудничать с ЦРУ, а кто не согласился — сидит без работы и живёт довольно-таки или очень плохо. Я уже не раз говорила о том, как замечательно устроились «Бардашковы», едва приехав в Америку. А учитывая множество сопутствующих моментов, тоже уже описанных, сотрудничество (или даже непосредственная работа) «Бардашкова» в ЦРУ сомнений не вызывает. (Кстати, и здесь, в России, сейчас — уже происходит что-нибудь в этом роде, только здесь ЦРУ не называет себя открыто, как в Америке, и многие, фактически на них работающие по переформатированию страны, искренне не знают, на кого работают.)
Вот, это — примерно то, что видно невооружённым глазом. Многого я не знаю.
Кстати, вопрос: для кого я это пишу? Понятия не имею. Для кого-нибудь, и главное — это нужно лично мне. Как я уже сто раз говорила. Что же касается чисто «бардашковских» подколок «Драгана Миландроковича», что я — неудачница, так у нас с ним (с ними, со всеми представителями ЭТОГО времени) слишком разные представления о том, чего может хотеться и что «должно быть». Иначе бы я не уехала из Германии. Кто не знает — может элементарно не верить, но для меня это ничего не меняет. Главное, что я сама (и может быть, те, кто действительно в курсе) знаю, что так, а что не так.
Я, вот, сейчас пишу, а весь «Голем» считает, что это — им всем. Да пусть они думают, что хотят! — я совершенно не планирую ни в чём их убеждать, и знаю, что даже моё заветное желание — чтобы они меня просто оставили в покое — невыполнимо, потому что если одному позволить жить не «по правилам» (ИХ «правилам»), то захочет ещё кто-нибудь, а дальше лавину будет не удержать. Но мы с ними разошлись навсегда, совсем. Я, вот, говорю, что у меня было много друзей и знакомых. Но это было в ДРУГОМ мире, среди людей с ДРУГИМ мышлением, — и всё это, весь тот мир, похоже, принципиально невосстановим. А в ТАКОМ мире — никаких друзей и приятелей больше не будет никогда: мы с ними идём в разные стороны, и мне они идти никуда не дадут, а просто грохнут, чтобы не бывало ни у кого никогда никакой «другой стороны»… Я всё это прекрасно понимаю (как и, кстати, и «Бардашков», и, тем более, верхушка этих «пирамид», — но они упорно конопатят мозги ментально закабаляемым «гурджиевским питомцам»). Но я есть я, у меня всё давно потеряно, однако ничего дороже того, чтобы, насколько возможно, до последнего, остаться собой, у меня нет и не будет.
Ну вот, опять сюда угрохала весь день. Пора уже закругляться, тем более, что может выйти время, и здесь компьютер просто выключится без предупреждения. Так что, на сегодня заканчиваю. /19:30/
07.10.2014.
/15:00/ Придя сегодня и войдя в интернет, увидела на «Прозе» две новых «рецензии» от «других авторов». Принт-скрины - на моей авторской странице на «Стихах» и «Прозе», в том же сборнике, «Замеч. к рецке в стиле Бардашкова» (если искать по этой ссылке, то её нужно скопировать вместе с концовкой, «14#14», и вставить в адресную строку в новом окне),
http://www.proza.ru/avtor/tannhaeuser&book=14#14 .
26.10.2014.
Ночью нашла ещё одно "замечание", теперь уже старое. Раньше я его не видела. "Деятель" с тех пор не появлялся.
.