Новенький
Она с виду не очень запоминающейся внешности, про неё можно сказать, что могла бы работать иностранным резидентом, как шпион - просто находка, в жизни не запомнишь внешне, почти как президент одной большой и некогда ещё большей страны.
Когда она идёт по улице на свою работу - ни один человек в мире не скажет по её лицу, что каждый шаг даётся ей с болью, не в физическом смысле, а в моральном, она настраивается на свои рабочие часы, как на матч хоккейный вратарь того времени, когда маска плохо предохраняла от удара шайбой и всегда нужно было быть готовым сплюнуть передними зубами и улыбаться после игры на общей фотографии окровавленным ртом, под маской не заметно, а болельщикам всё-равно по большому счёту, что там у кого выбито.
Имя у неё обычное, но после одной истории с бездомным испанцем, которого она прикормила и пыталась говорить на его родном языке, вся общага стала называть её Моной. Пусть называют как хотят, Мона не обижается, даже необычно, а ведь были такие дни, когда слышала совсем другие слова, и оскорбления, и угрозы, и даже схлопотала однажды такую оплеуху, что больше не спрашивает - как это, когда "искры из глаз". Помните, анекдот, одноглазую девочку больше не интересует кто живёт в скворечнике?
У Моны обычная работа, которой она сама так и не придумала статус, её нельзя назвать воспитателем, уборщицей, психологом, прачкой, поваром, вытиральщицей соплей, утешителем заблудших душ, няней со стажем в двадцать жизней, третейским судьёй, хирургической сестрой, а также,по-шустрому, (когда надо) адвокатом, прокурором, присяжной и конвоем в одном лице, но всё это вместе и есть её работа. Официально она называлась когда-то управляющей благотворительной общиной "Говнюк", ой, простите "Ковчег", что в принципе одно и то же, потому что дом, в котором она наводит порядок, соблюдая чистоту комнат и отношений его, психически нестабильных, обитателей, символизирует приют для тех, кто попал в дурные обстоятельства, кто довёл свою судьбу до психоза, а ангела-хранителя, (если он есть) до запоя,(не все правда, случаются и просто неудачники или люди, попавшие в непредвиденные трудности).
Я буду рассказывать истории про Мону по мере её согласия, а сегодня, цокая маленькими каблучками по промытому ночным дождём огромному, сытому, цивилизованному, консервативному, равнодушному, как грелка в постели умирающего, городу, Мона идёт на работу и понятия не имеет, что ждёт её за дверью этого странного жилища, такого красивого внешне и такого сложного, как человеческое сердце, внутри.
Сдвинув никогда не запирающуюся тяжеленную калитку, Мона вошла на территорию небольшого особняка, выклянченного у хозяев города путём убеждений и унижений, пройдя по унылому и уставшему от вечных разборок недовольных друг другом "ковчеговцев" саду, преодолела первую ежедневную ссору ключа и скважины и храбро шагнула в скрипнувшую, сочувствующую ей, дверь.
Особняк устроен таким образом, что из входной двери сразу попадаешь в общую гостиную, она же и столовая, и ринг, и зал суда, и кабинет психиатра, чаще именно кабинет. Мона попала на самый интересный момент петушиного боя, в который раз поразившись, что на улице этих воплей совершенно не слышно, строили же когда-то на совесть, это сейчас в современных домах чихнёшь и все пять этажей желают здоровья. Всего 14 дней Моны не было в этом доме, она вернулась из отпуска, хотя и в отпуске постоянно висела на телефоне, обитатели дома скучали и, радуясь возможности бесплатных звонков, с неусыпным вниманием отслеживали каждый её шаг на скромном курорте. Мона не обижалась и не раздражалась, она знала, что этот состав "Ковчега" волнуется за неё искренне и тоже за них переживала и держала(что называется) руку на пульсе.
Итак, наша Мона настроилась на этот сумасшедший день, набрала в лёгкие побольше воздуха, шагнула в эпицентр конфликта и сказала вполне миролюбиво:
- И знать не хочу что это за звёздные войны, синие трусы - в левый угол, а грязные зелёные, как моя жизнь - в правый, быстро разошлись, я сегодня не склонна к сентиментальным нюням.
(сентиментальные нюни- это что, подумала Мона, иногда несёт, конечно, но нужно же как-то понимать, что сама говоришь)
- Монааааааааа!!!!!!!!!!!!Приехала!!!!!!!!!!А чего сегодня, мы завтра ждали, ты же сказала... Монкааааааааааааааааааааааа! ура!!!!!!!!!!!!! Ой, а мы тут не успели...
- Привет, скунсы,родненькие мои, да вижу уже, что не успели, но за то, что хотели, пытались и начали - просто до слёз, молодцы, где этот вечный жених, я ему тут привезла.. Ну не душите же меня... Такие здоровые оболдуи, в порыве страсти свернёте девушке шею и не заметите. И ты здесь, хитрый павлин, иди сюда, обними старую клячу.
- Ты не кляча.
- А против старой значит ничего не имеешь? Убью, негодяя.
- Монка, ты больше не уедешь, мы без тебя, как ты говоришь, обкуренные тряпки.
- Вы и со мной такие же, не льстите себе, ну, показывайте новое "счастье" на мою голову, этот, что ли, массовик-затейник, не успела войти, а тут уже ор. Ну, рассказывай, братец кролик, чего ты вцепился в этот чайник, любишь красный горошек?
- ...
- Что молчишь? Хочешь я скажу? Ты вляпался в наш дом, потому что от тебя тошнит всем организациям этого региона, ты позоришь не только себя, своё имя, семью, но и общую статистику по куче разных пунктов, а дядя-мэр не любит, когда эти пункты у него выпирают из общей картины очковтирательства и бюрократии канцелярии. Правильно я излагаю?
- ...
- Значит правильно. Ты думал, что попал в рай, у тебя своя комната, вполне себе так ничего, жить можно, какая-то мифическая Мона будет приходить к тебе каждое утро, робко стучаться и затравленным голосом спрашивать, хочет ли Большой Вождь что-то вкусное и позволит ли убрать за ним остатки прошедшей ночи, поменяет постельку, помоет ножки, а может ещё и утешит каким-то особенным женским способом. Я всё ещё на твоей волне, глупый скунс?
- Я так не думал.
- Опачки, это чудо говорящее. Слушай меня внимательно. Ссориться со мной не советую. Кроме того, что я вам тут нянька, мама, папа и злобный дядька с заправки, у меня есть полномочия отправить тебя на посильную работу,ну не совсем у меня есть эти полномочия, формально у другого человека, но всё это делаю именно я, так вот, нужно же как-то тебе отрабатывать жильё, если не хочешь собирать человеческие останки после аварий в кулёк для криминалистов, будь добр, перестань смотреть на меня как педофил на младенца и внятно объясни - чего тебе надобно, старче.
- Мона, что ты с ним, как с человеком, он...
- А тебя я пока не спрашивала. Мы уже выяснили, что это чудо говорит и даже орёт, вот пусть мне и скажет чего орал.
- Я в плену здесь, да? Не буду я с этими уродами чаи тут гонять, хотел чайник к себе в комнату на время...
- Вот оно что. Уроды, говоришь. Ну мы тут может и уроды, а ты весь в белом, я обожаю этих новеньких, они думают, что попали в отель, а остальные на нарах. Слушай, дорогой мой, подвязывай этот снобизм, я отлично знаю твою историю, так же, как и каждого постояльца, в мои привычки не входит разносить ваши чудачества, но если ты меня очень огорчишь - я женщина морально слабая, могу и не удержаться. Сам понимаешь, большого уважения твой последний поступок у народа не вызовет. Здесь не зона, на зонах серьёзные дяди, которые тебя бы сейчас имели шваброй, в лучшем случае, мы народ мирный, сами не ангелы, поэтому поставь чайник на место, у тебя в комнате, в шкафу, если протрёшь линзы, (я лично поставила накануне отъезда) найдёшь точно такую же технику, а так же сахар, чай, кофе (кто тебя знает, что ты любишь) и моё любимое варенье, кстати, сама делала, наивно считая, что одному бездельнику с улицы захочется раз в жизни что-то домашнее. И брысь отсюда с глаз моих, дай с ребятами пообщаться, соскучилась за вами, дылдочки вы мои. Как же ты зарос, Ёжик, позвоню сегодня, пусть наша курица приедет, приведёт вас в нормальный вид. Кстати, вы этого пингвина с чайником вчера хоть покормили?
- Он сразу к себе пошёл.
- А ну стоять. Ты когда ел в последний раз?
- ..
- Твою мать. Как же я это ненавижу. А спросить у новенького? А просто без вопроса принести человеку кусок хлеба с чем-то, вы же точно такие же у меня были - холодные, голодные, злые, забыли что ли? Подожди, чудо, я сейчас, ты всё-равно столбом стоишь, достань, пожалуйста, из этой торбы всё, что увидишь съедобное, а я пока пожарю вам тостеры и яичницу сварганю. Оцените, братва, Мона про вас думала, когда другие отдыхали - моталась по городу, искала деликатесы, там в кулёчках, не порви их только. О, спасибо, а ты не такой уж враждебный идиот, вполне симпатяга, даже знаешь чем отличается съедобное от несъедобного. Интеллектуал. Прошу любить и жаловать. Первая тарелка - голодному страдальцу. Куда пряник схватила, это к чаю, выплюнь быстро. Шучу. Всё, ребята, две минуты, вы пока поговорите, познакомьтесь, я сейчас...
А дальше был обычный день. Ватага разношёрстных, почётных бездомных разбрелась по своим углам, осталась одна женщина, считается, что она Моне помогает, на самом деле, она просто ходит за ней и следит огромными глазами за каждым движением и такое в этих глазах обожание, что Мона в течении дня не выдерживает и обнимает эту влюблённую тётушку, которая старше Моны в два раза, просто так обнимает, без повода, тётушка не говорит, она потеряла голос, когда убили её дочь, с тех пор и бомжевала, не могла зайти в квартиру, где дочкины вещи и фотографии, но она чудесная собеседница, отвечает мимикой, жестами, иногда пишет. Поскольку Розмари (так её называет Мона, совершенно непонятно, кстати, почему) никуда из особняка не выходит, Мона заботится о ней, как о старшей сестре, ещё раньше набила её шкафчик женскими штучками, но тётя ими не пользуется.
Перед уходом Мона вышла ещё раз в общую гостиную и застала там новенького. Он мыл посуду. Мона оторопела. Вот это номер.
- Не ожидала. Спасибо, мой хороший. Устала, как собака.
- Мона, а правда, что Вы здесь не за деньги?
- Ну ты мне ещё повыкай. Правда, конечно. Раньше у города были фонды и у меня была зарплата, а потом мою должность сократили, оставили только управдома, а у него куча детей и жена умерла, поэтому я что могу - прихожу и делаю, а он числится, иначе ему детей не поднять. А работаю по ночам, ночь через три, на автозаводе. Потом расскажу. ладно? Ты мне лучше проясни - твои то где, у тебя два брата, я знаю, они ведь живы, почему тебя к себе не возьмут? Из-за этого, да?
- Они сказали, что знать меня не хотят.
- Я понимаю. Всё бывает у человека - и беда, и счастье, а что касается чувства- если оно есть или было в твоей жизни, тебе повезло, ты знаешь - КАК это бывает, всё остальное - шелуха и человеческие предрассудки, я однажды прочла, что человек не умирает, он просто чуть раньше сел в тот поезд, которым все поедем, каждый в своё время. Ну что ты. Не надо. Учти -кокнешь мне хоть одну тарелку - прибью вот этой рукой, она у меня может не тяжёлая, но чертовски ловкая, я комаров в полёте убиваю, прикинь.
Так прошёл первый день после её отпуска. А если интересно, есть истории и покруче, особенно та, с оплеухой. Ох и вмазали однажды Монке. Хоть и не заслуженный, но вполне убедительный и запоминающийся урок жизни, чтобы не переходила определённые границы и понимала, что нельзя ко всем с одной меркой. И она поняла. Но ненадолго.