Оазис

Сергей Лавров 2
Событие, о котором я хочу вам поведать, на первый взгляд как бы ничем и не примечательно. Мало ли ИХ везде летает? Но мне оно кое-чем запомнилось.

Произошло оно в моих родных местах, в лесостепной зоне центра России.
Лесостепная зона именно для мест где я живу и работаю, название скорее условное, чем отвечающее этому определению в полной мере.
Кругом степи и степи, на взгорках, в холмистых районах, вдоль всех рек и озёр-голые степи. К категории леса официально отнесены многочисленные и довольно давно высаженные рукотворные лесопосадки. Некоторые из них насчитывают шесть-семь десятилетий. Для меня это конечно целая историческая эпоха.
Я имею ввиду крупные массивы лесопосадок над которыми потрудился человек. А, так сказать в диком виде, лес приживается у нас с трудом. Карагач, клён ясенелистный, некоторые виды ивовых, вот пожалуй и все представители «дикого» леса. Конечно, стараниями человека высажены и дуб, берёза, сосна, тополь, в городах и деревнях порой  и другие, экзотические для этих мест деревья встречаются. Например, лиственница, каштан, конечно же многочисленные фруктовые деревья и кустарники.

Место, где я работаю, как раз и расположено в степи, на значительном удалении от города. Причём естественные водоёмы в виде реки и озера от нашей конторы находятся далеко. Со временем первые саженцы, прижившиеся после очередного ударного субботника, превратились в настоящие деревья. Лишние, некрасиво прямо нестоящие, близко расположенные друг к другу, да и просто неугодные чьему-то желанию деревья, после нескольких лет роста, спилили. В центре площади выстроили фонтан, разбили цветники и насадили газонной травы. Обнесённый по всему периметру высоким, прутковым забором, получился настоящий оазис.

Первым, как водится, его разведали воробьи, немногочисленные галки, сороки и голуби. Если для последних всегда найдётся чердачное окно для гнездования, то сороки были «приходящие». Ну, то есть мимо пролетающие. Галки, ввиду своей немногочисленности, гнездовались первые три-четыре года почти в одиночестве. Потом появились ОНИ.
Шумные, наглые, большой стайной ордой завладевшие лакомым куском земли, точно безжалостные иноземные захватчики, прилетели ГРАЧИ. «Местные жители» незаметно и бесследно исчезли. Даже голуби.
Днём крылатая армия улетала на охоту на близ проходящую автотрассу. Там по обочине дороги всегда можно поживиться тем, что «с возу упало».
В тряске, многочисленные машины, перевозящие грузы между двух крупных населённых пунктов, всегда что-то теряли из своих кузовов. Поживиться было чем, с весны и начала сева, и до осени, до уборки урожая с полей.

Повсеместно распаханные степи с глиняной, красно-серой землёй, приносили урожай не стабильный и не богатый. Тем не менее хозяевам земли этого видимо как бы и  хватало. Сеяли и убирали урожай каждый год. Грачам поклевать хватало и подавно. Единственная проблема была – вода.

Вечером, после трудового дня, к Управлению с разных сторон слетались птицы. Пяток-десяток в стайке, а стаек таких до сотни с лишним, с руганью и возмущением, с криками  рассаживались они по веткам сосен, берёз, пирамидальных тополей. Шум, гам самые подходящие слова для вечернего вече.

Весь день бивший в самый зенит фонтан был конечно выключен. Но бассейн вокруг каскада распылителей был полон свежей воды. Асфальтные дорожки подметены, газоны политы, трава подстрижена. Воздух, растения, мраморные и гранитные плиты даже в знойные дни хранили прохладу и свежесть.
Карканьевые разговоры, сплетни, пересуды слегка стихали. И вот уже по первой круговой дорожке у фонтана выхаживает «первая сотня».
Проведя с пяток минут шумные дебаты на разные голоса, они взлетали на ветки. Причём не на крупные, надёжные и высоко расположенные, а значит безопасные ветки, а именно на недавно посаженные деревца стоящие рядом с фонтаном. Не вся стая, а штучные "депутаты" от фракций. Еле-еле удерживаясь на прогнувшейся от непосильной ноши ветке грачи, как бы зависали на несколько секунд, взмахивая крыльями.
Что я вижу, голосование завершено? Очень похоже что да, это были единичные выражения своих позиций. Количество проголосовавших по «повестке дня» видимо подсчитано и вот уже следующая «сотня» повторяет всё в точности за первыми.

Основная масса между тем, слабо и невпопад, осторожно подкаркивает сидя на «галёрке», на некотором удалении от эпицентра собрания.
Так проходит час и другой. Звуки различные, с хорошо понятной интонацией, просящие, слегка возмущённые и переспрашивающие. Прислушайтесь:
-КАР-КАР!
-КА-Ка(р),-с проглатыванием и почти не различимым «р» в окончании.
-КАР-р-р,-с твёрдым началом, продолжительным, еле различимым окончанием.
-Ка(у)р..,
-КВОрк,-совсем как жаба на болоте;
корткое-ТиК;
мягкое-Тиик...
-кАРР!

*       *        *

Следует сказать, что обычных птичьих «ляпушек» в этом месте не наблюдалось. Для оправления таких нужд я лично нашёл пару мест.
Одно высокое дерево было возле ремонтного цеха. В первые годы в тенёк от раскидистого тополя рабочие ставили машины. Потом ставить перестали. Уж очень надоело всем оттирать от белых, крепко пристывших белёсых пятен свои машины в конце рабочего дня.
Второе место было на задах территории, неподалёку от столовой. Так ИМИ были отвоёваны территории даже у человека.
 
Чуть дальше, за спец. площадкой для служебных автобусов располагались теплицы. Часам к десяти вечера орава по определённой ими очереди перемещалась туда. Почти вся. «Избранные» оставались ночевать в оазисе.
Сначала хотел сказать, что сборище проводится чуть ли не ежедневно, но понаблюдав внимательнее несколько дней я пришёл к выводу; такое собрание проводится по пятницам.
Почему именно в пятницу?
Ответ прост и незамысловат. Конец рабочей недели, день заканчивается на час короче. Люди, а значит и автобусы освобождают территорию оазиса, все ворота и калитки закрываются, и на все выходные, до самого понедельника, остаются только грачи и немногочисленная охрана.

А однажды...
Живущая здесь уже второй год, уставшая от бесконечного дневного гвала степная сова только с приходом ночи, наконец-то может поквитаться за своё беспокойство.
С наступлением сумерек вдоль дорожек включаются лампочки на причудливо изогнутых фонарных столбах. Согнав с ветки ночующего грача, сова не торопясь, с издёвкой гоняет ошалевшую крикунью по светлому коридору. Там, где кончается свет, для дневного крылатого жителя вырастает как бы стена. Стена между светом и тьмой. Грач в испуге шарахается туда-сюда, его полёт совсем не похож на полёт птицы. Скорее его можно сравнить с бурей в стакане, когда вода то и дело плещется о стенки, мешая, расплёскивая и сталкивая друг с другом «волны» жидкости в ограниченном пространстве.
Догоняя и, то хлопая своими крыльями по хвосту врага, то, так и хочется сказать человечьим выражением, хлеща прямо по морде; то клюя чёрного супостата в самую голову, сова, порядком натешившись улетает на кормёжку.
Как бы ни был сладок вкус отмщения, обед никто не отменял.

В безумном страхе проведя такой ночной полёт, втыкаясь в невидимые ветки, охрипший чёрный «ворог» наконец находит себе пристанище и, спит ли он до скорого летнего рассвета? Мне думается что нет.
Я частенько наблюдал и задумывался над вопросом, что делают среди белого дня некоторые представители грачиного племени у фонтана? Понятно, есть среди них больные, занемогшие, старые или наоборот, слишком молодые, которые смогли бы без устали летать весь день вместе со всей стаей.
Очень возможно что и ночная шугань* осталась сегодня в оазисе.
«Нервно» озираясь, один из грачей сегодня не летал, а именно ходил по земле. От фонтана через клумбу и асфальтные дорожки вышагивал грач двадцать метров, тридцать, ... около пятидесяти метров, пройдя (!) пешком до самого ремонтного цеха, кажется в испуге, вздрагивая, птица наконец взмыла вверх и на «бреющем» пролетела мимо меня.
Пряталась от кого-то заметая следы?

*   *   *

Развязка наступила вдруг; неожиданно.
Перед приездом высокого начальника кому-то в голову пришла мысль, разогнать стаю птиц.
Вы думаете легко разгонять тучи руками? Я думаю намного легче, чем прогнать стаю ошалелых грачей. Беснующуюся, кричащую, буквально перетекающую с одной высоты на другую; пикирующую вниз и взмывающую вверх; заходящую на бреющем тихо и беззвучно, откуда-то из-за зданий и верхушек деревьев пролетающую над головой.
Кто это и как посмел потревожить нас? Что творится на земле нашей? - почему-то такие слова пришли мне на ум.
Нет, в наступающих сумерках люди не столько стреляли на поражение, сколько просто не давали присесть птицам на ветки.
Солнце скрылось за невидимый с земли горизонт. Закат быстро потухал. Голубой вечер превратился в синий. Потом в тёмно-синий. У строений и в кронах деревьев, вверху, появились чёрные, ночные тени.
Снизу неслось: ба-бах, бах, бах, ба-бах. Целая канонада выстрелов.
Отдельных голосов давно не слышно. Только сплошной хлопот крыльев и гвалт карканья.

***

Утром дворники собрали на удивление мало тушек. Штук шесть-восемь...



*Шугань-от слова шугать, шугнуть, зашугать, пугать, гонять, пужать.