Пилот птицы Феникс Глава 6

                Глава 6. Первый лейб-гвардии

     Тот авиаполк, куда мы попали по распределению, раньше величался как Первый лейб-гвардии ее величества конный полк. Этот полк был сформирован, когда страной правила королевская династия, а авиации как рода войск еще не существовало. На белом знамени полка красовались изображения 6 человеческих черепов сложенных вместе в виде треугольника на фоне огромного черного креста делившем знамя на четыре части. Все это по периметру знамени обрамляла надпись, свидетельствовавшая о том, что это лейб-гвардии ее величества прославленный конный полк. На древке вместе с полотнищем знамени развевалось большое количество красных лент, на которых уточнялось, где и когда полк особенно отличился и какой награды за это удостоен. Полк отличился во многих сражениях, стал гвардейским, затем получил статус лейб-гвардии. В дальнейшем при появлении авиации стал штурмовым авиаполком. В то время когда мы поступили в этот полк на службу, он был оснащен легкими одноместными штурмовиками. В составе полка было четыре эскадрильи постоянного состава и две сводные. Эти «сводные» формировались из пилотов всех четырех эскадрилий постоянного состава и участвовали во всех вооруженных конфликтах на нашей планете. Не побывав в составе сводной эскадрильи ни разу, о повышении по службе можно было только мечтать.
      Попасть на службу в полк лейб-гвардии было нелегко. А нас туда распределили сразу после учебного корпуса. И это притом, что вокруг был переизбыток летного состава в связи с сокращениями, которые проводил Космофлот. Нам везло?
      Все оказалось очень просто. Наш Старый лис после расформирования учебного авиаполка урвал себе должность командира лейб-гвардии штурмового авиаполка. Догадайтесь с одного раза, командиром какой лейб-части стала эта хитрая морда? Он нашими спортивными достижениями как саблей размахивал, когда получал новую должность. Всех своих конкурентов смел. Поэтому причина, по которой нас распределили именно в его полк это не какое-то там везение или доброта офицера кадровой службы. Старый лис просто прислал на нас запрос в эту кадровую службу и получил нашу троицу в свой полк.
      По пути из учебного корпуса на новое место службы мы заехали к доктору Аше и маме-Исхе. Было раннее утро. Я припарковал машину в тени деревьев. Мы вышли из машины, стараясь не шуметь, но наш увалень Рэ все равно сумел клацнуть дверным замком машины. Этот звук, прозвучал в утренней тишине как выстрел. Из-за угла того домика, в котором мы когда то жили, вышла высокая красивая женщина. Это была Исхе. Она собирала игрушки, которые дети забыли на улице. Увидев нас, она отбросила в сторону весь плюшевый зверинец и бросилась бегом к нам. Кэссций шел первым. Исхе прыгнула к нему на шею, поцеловала в губы, потом схватила мое лицо ладошками и словно мама-кошка, которая облизывает своих котят, стала целовать меня в нос, в щеки, в губы, в лоб. Обняла Рэ, прижалась к нему и почему-то заплакала. Маленькие ребятишки, стоявшие на игровой площадке, удивленно переглядывались и перешептывались. Я заметил, что у мамы-Исхе появились морщинки.
- А мне дети говорят, что там мама-Исхе с тремя летчиками сразу целуется! – удивленно и обрадовано кричал доктор Аше пока шел по тропинке от угла дома к нам.
- Могу я хоть раз в жизни с тремя летчиками сразу поцеловаться? – смеясь и вытирая слезы, отвечала ему Исхе вопросом.
- Это мамины дети, которые, я верю, нас никогда не забудут, - Аше улыбался, обнимал нас и пожимал руки в приветствии. – Вы, мальчики, у нас особенные. Исхе вас почти каждый день вспоминает, какие вы были у нас послушные, дисциплинированные и аккуратные.
- Это мои космические рыцари, - говорила Исхе, расправляя несуществующие складки на нашей парадной форме. – ««Крейсер»» создан именно для вас, мои хорошие. Вы должны в это верить.
Мы задержались на какое-то время у доктора Аше и Исхе. Ритуальных прощаний в этот раз не было, но когда мы уезжали, я посмотрел в зеркало заднего вида. Исхе стояла, прижавшись к Аше, и плакала. Смотрела вслед нашей машине, а по щекам текли слезы.
      Аэродром полка лейб-гвардии располагался всего лишь в часе езды на автомобиле от нашего бывшего учебного корпуса. Рэ продолжал наведываться к преподавателям в музыкальную школу. Там нашего Композитора просто боготворили. Однажды вечером за обедом в ресторане полка Рэ как обычно поставил нас с Кэссцием в известность, что сейчас он возьмет машину и поедет пообщаться с преподавателями в музыкальную школу.
- Как ее зовут? – спросил вдруг Кэсс.
- Кого? Преподавателя? – после этих слов Рэ опустил нос ближе к тарелке с супом.
- Как зовут преподавателей из музыкальной школы, я знаю. Я там тоже учился, – продолжал спокойным голосом Кэссций. – Я спрашиваю, какое имя у твоей девушки?
Я чуть не поперхнулся супом после этих слов. Смотрю на Рэ. У того уши покраснели. Суп ложкой помешивает и молчит. Значит правда! У нашего Рэ есть девушка и этот балбес имел наглость врать, что он куда-то там ездит, а сам мотался на свидания. Меня обмануть можно, я простодыха, но Кэссция не проведешь. Кэссций не дожидаясь ответа от Рэ начал перечислять женские имена.
- Лилит, - подняв голову от тарелки с супом, произнес Рэ со вздохом, прерывая поток имен, которые произносил Кэссций.
- Дай, я тебе ложкой по лбу разок стукну! – я подскочил с места и пытался легонечко шлепнуть Рэ ложкой по лбу. – Ты почему нам сразу правду не сказал? Почему нас с Кэссцием обманывал? К преподавателям он ездит!
- Сэти! – кричал Рэ, отмахиваясь от меня руками. – Ты на меня сейчас суп опрокинешь! Кэссций, скажи ему, чтобы он от меня отстал!
- Да успокойтесь вы оба, – лениво произнес Кэсс. – Или мне вас как в детстве разнимать надо?
Все кто присутствовал в это время в ресторане, смотрели на нас с интересом как на дурачков. Мне все-таки удалось разок слегка шлепнуть Рэ в лоб. Он сразу стал жаловаться Кэссцию.
- Кэсс он мне шишку набил на лбу. Посмотри. Как я теперь по улице пойду? Что люди скажут?
- Нет там ни какой шишки, - бегло посмотрев на лоб Рэ, пробурчал Кэсс. – Ты нам лучше расскажи к кому ты на свиданья ездишь?
- К девушке.
- Уже хорошо, что не к мальчику, - ворчал Кэссций. – У нее имя есть? Где и кем работает?
- Ее зовут Лилит, - оправдывался Рэ. – Она модификантка. Работает секретарем в нашей лаборатории.
- Имя «Лилит» переводится как «подарок неба». Если она модификантка, то это значит, что у нее должны быть сестры. Как зовут сестер?
Рэ долго ничего не говорил в ответ. Пожав плечами, виноватым голосом произнес.
- Она сирота.
Он сказал это негромко, но для нас это прозвучало зловеще. Мы с Кэссцием переглянулись. «Сирота» на нашей модификантской терминологии означало, что обе сестры Лилит умерли. Я не одну сотню раз слышал от Кэссция, что нам обязательно необходимо жениться на сестрах модификантках. Что в будущем нам это позволит получить работу в космосе в качестве экипажа космического корабля дальнего космоса. А там можно будет надеяться на получение под свое командование «Крейсера». Все это для Кэссция было очень важно! И вдруг он слышит от Рэ, что тот встречается с сиротой! Сразу стало понятно, почему Рэ помалкивал о своих свиданиях.
- Это действительно подарок неба для всех нас. Сиротка это то, что нам сейчас нужно, – Кэсс цедил слова сквозь зубы. – Тебе надо было покрепче ему ложкой приложить, – последнюю фразу он сказал, обращаясь ко мне.
- Кэсс, я ее люблю! – виноватым голосом пытался оправдаться Рэ.
- Это только усугубляет ситуацию. Я так думаю, что она еще и старше тебя.
- Всего лишь на один годик.
Сюрприз во время этого обеда следовал за сюрпризом. Рэ влюбился в сироту, которая к тому же была старше его. Рэ и Кэссций какое-то время обменивались репликами, пока Рэ не выдержал и сорвался. Рэ не кричал. Нет. Но в его голосе было столько эмоций, надрыва, что это было похоже на крик души.
- Очнись, Кэссций! Очнись! Посмотри вокруг. Мир реален. Ты его не придумал. Он тебе не мерещится. Мы сейчас здесь на нашей планете, а не где-то там в космосе. И наша жизнь реальна. Мы живем сейчас, а не будем жить когда-нибудь. И мои чувства они здесь, они в настоящем, а не в будущем. Я люблю эту девушку, а не буду любить когда-нибудь какую-то другую. Мы летаем на самолетах, я пишу стихи, музыку, картины. Мои мысли чаще витают в облаках, чем твои. Но то, что я делаю это все реально, это все в настоящем! Нас отсеяли от космоса еще в детстве! Ну откуда ты взял, что мы станем космическим экипажем? Почему вдруг это должно случиться? Ни с того ни с сего на нас обрушится небо вместе с космосом, придет какой-то добрый дядя и скажет: «Ребята, вот вам «Крейсер» и вперед». Ты можешь мыслить в рамках реальности?!
- Добрый дядя придет или злой это не важно, но будет именно так, как ты сейчас сказал. А на счет Лилит, ты должен очень хорошо подумать, прежде чем принять решение, – казалось, что Кэсс просто не понимает то, что хочет сказать ему Рэ.
Рэ сразу встал и вышел из ресторана. Я подскочил с места, чтобы его удержать, но Кэссций схватил меня за рукав.
- Если это наш прежний Рэ, то он сейчас вернется, и мы помиримся.
- А если не вернется? – я чувствовал, что надо бежать следом.
- А если не вернется, то я уже знаю тот адрес, по которому надо ехать, чтобы его найти.
      За что я люблю своих братьев, так это за то, что с ними всегда можно было помириться в любой момент. Они всегда готовы были пойти навстречу после любой нашей ссоры без всяких условий. Рэ вернулся ровно через три минуты. Зашел, сел на свое место за столом. Братья извинились друг перед другом. Я молчал. Разглядывал их. Первый раз в жизни они поссорились. Раньше все ссоры у них были только со мной.
- Сэт, - Рэ посмотрел на меня. – Скажи, что-нибудь.
- А что вы от меня хотите услышать? – я растерялся.
- Что ты про это думаешь? И что сейчас нам надо делать? – Кэссций иногда любил задавать занудные вопросы.
Мой ответ был самым простым.
- Сейчас нам надо доесть суп, а там видно будет. Может Рэ нас захочет познакомить со своей девушкой?
      Эти двое почему-то рассмеялись. Рэ сказал, что я самый прагматичный из нашей троицы. На следующий вечер мы сидели в одном из городских кафе и ждали Лилит.
      Рэ был сдержан и замкнут. Всю информацию о его девушке нам из него приходилось, чуть ли не клещами вытягивать. В большинстве случаев на вопросы Кэссция он отвечал: «Лилит придет, и сама об этом расскажет». На мои вопросы он отвечал: «Лилит придет, и сам все увидишь».
Когда к нашему столику подошла невысокая миловидная девушка, ни я, ни Кэссций не поняли сразу, что это Лилит. Мы как всегда думали, что все модификантки должны быть высокими стройными блондинками. Хорошо еще, что за официантку не приняли. Рэ подскочил и представил нам свою подружку.
- Это моя Лилит.
Мы вовремя успели встать со своих стульев, как это полагалось по этикету. Лилит улыбнулась и поздоровалась. Кэссций был предельно сдержан даже в приветствии. А я не смог не расплыться в улыбке. Лилит была хорошенькой, и это было видно сразу. Губки бантиком и ямочки на щечках как у пупсика. Глазки как у куклы неваляшки. Это был самый тяжелый случай по отношению к нашему Рэ. Я давно уже заметил, что Рэ нравятся вот именно такие глазастые пупсики. Он ведь в детстве потерялся в магазине из-за того, что засмотрелся на такого же очаровательного пупсика с ямочками на щечках.
      Нельзя конечно сказать, что в облике Лилит все было идеально. Оттопыренные ушки она пыталась скрыть пышной прической, но я все равно разглядел этот недостаток. Телосложение у нее было соразмерным - этим отличались все модификанты без исключения. Пропорции были правильные, но сразу было заметно, что борьба за эти правильные пропорции фигуры у Лилит идет постоянно и с переменным успехом, и в этой борьбе то побеждает Лилит, то ее фигура.
- Бестолковая какая-то, - ворчал потом Кэссций. - Рот у нее постоянно приоткрыт как у дурочки. Одним словом, секретарша.
Когда Кэсс это говорил, Лилит и Рэ как раз выходили из кафе. Лилит услышала и запомнила сказанное на всю жизнь. У них с Кэссцием всегда потом были натянутые отношения.
      Конечно же, Кэссций не считал Лилит страшненькой. Я же видел, как он смотрел на нее. Страшненьких так не разглядывают. Кэсс не упрекал Рэ за то, что того угораздило влюбиться в сироту. Кэссция повергало в бесконечное уныние то, что модификантку Лилит нельзя было положить в анабиоз и, следовательно, в случае бракосочетания Рэ и Лилит на нашей совместной карьере космонавтов дальнего и сверхдальнего космоса в этот раз уже окончательно можно будет поставить большой и жирный крест. Лилит хоть и работала в нашей лаборатории, но появилась на свет в какой-то другой. Все физические особенности Лилит, в том числе и невозможность пребывания в длительном анабиозе были связаны с набором ошибок в генетических кодах клеток ее организма. Очаровательный, на мой взгляд, получился «набор ошибок».
      Про все скрытые таланты и способности Лилит мы узнали позже. А пока мы сидели за столиком и разговаривали. Знакомство в тот вечер определило нашу дальнейшую жизнь. Рэ и Лилит поженились.
Торжественное мероприятие по случаю бракосочетания проходило у нас в полку. Это было обязательным правилом, установившимся в полку так давно, когда нас в проекте еще не было. Присутствовал весь летный офицерский состав вместе с женами. На эту свадьбу мы истратили все свои личные сбережения. Но еще перед свадьбой нашего Рэ ожидал сюрприз. Его поставили в известность, что он должен предварительно представить свою избранницу на общем собрании жен офицеров полка.
После этого собрания жены летчиков должны были высказать свое мнение о будущей супруге офицера лейб-гвардии. И если это мнение было бы отрицательным, то ему буквально запрещалось жениться на Лилит! Именно так! Ему следовало бы тогда порвать любые отношения с этой девушкой! А если бы он не подчинился этому правилу, то его исключили бы из состава полка и перевели бы в другой не гвардейский полк как офицера, который не соответствует морально-психологическим требованиям полка.
       Я когда первый раз услышал это правило, очень сильно удивился. Слов не было, чтобы выразить свое удивление. В каждом полку лейб-гвардии существовал свой так называемый клуб жен офицеров. Попасть девушке в этот клуб было еще сложнее, чем офицеру в полк лейб-гвардии. Так что, если вы думаете, что офицерам лейб-гвардии или гвардии все встречные девушки на шею прыгали, то вы заблуждаетесь. Специально на нас никто не охотился.
      Кэссций в тайне надеялся, что Лилит, «этот бестолковый пупсик с глазками от неваляшки» с треском провалится на собрании жен офицеров. Но его надежды не оправдались. Лилит произвела на всех очень хорошее впечатление. Собрание проходило в ресторане полка и представляло собой дружеское неофициальное застолье, которое оплачивалось за наш счет. Надо отдать должное традициям полка – мы платили не за все. Из нашего кармана оплачивался довольно таки небольшой обязательный перечень блюд и напитков. Если кто-то из приглашенных хотел разнообразить свое меню, то он делал самостоятельный заказ за свой счет. Председателем на этом собрании была жена нашего командира полка. Старый лис здесь выполнял только роль секретаря, и права голоса не имел. Право голоса на этом мероприятии было только у женщин. Присутствовавшим офицерам никто не запрещал высказать свое мнение или задать вопрос Лилит, но в заключительном голосовании принимали участие только их жены.
      Лилит справилась блестяще! Она оказалась умницей. Мне запомнились удивленные глаза Кэссция, когда Лилит свободно и без запинки отвечала на любые каверзные вопросы. Это был экзамен! Самый настоящий! В течение часа женщины полка изощрялись в том, что атаковали Лилит всевозможными вопросами на различные темы. Самое простое испытание было на знание иностранных языков. Обычно, безо всякого предупреждения одна из женщин обращалась к Лилит на одном из тех языков, на которых происходило общение в полку. Для того чтобы произвести положительное впечатление Лилит должна была свободно общаться на двух из них и еще парочку достаточно было просто понимать без переводчика. Знание четырех иностранных языков считалось обязательным. Лилит свободно общалась на двадцати шести иностранных языках! Да!! Я был поражен! А как был удивлен Кэссций! Он чуть не поперхнулся минералкой! Оказывается, наш пупсик – наша Лилит не просто окончила университет лингвистики, у нее была ученая степень! Эта модификантка была очень умная. Работала в той лаборатории, к которой мы были приписаны сначала переводчиком, затем получила должность секретаря. В нашей лаборатории на эту должность дурочек не назначали. Были вопросы и про личную жизнь. Чувствовалось, что женщины и так уже все знают. Личная жизнь у Лилит была скучной. Самая большая трагедия в ее жизни - смерть сестер. О деталях смерти из тактичности никто расспрашивать не стал.
Вдруг «случайно» за ширмой ресторана оказался набор всевозможных музыкальных инструментов. Лилит спросили о предпочтениях в музыке, предложили исполнить что-нибудь или спеть. Лилит исполнила, что-то на том инструменте, который у вас на Земле считался бы простой разновидностью фортепиано. Аудитория аристократически сдержанно поаплодировала. Лилит очаровала всех! Это чувствовалось. Ей уже не задавали вопросы, ей просто говорили комплименты со всех сторон. В завершении этого собрания жена командира полка благодушно улыбаясь, встала со своего места и произнесла примерно следующее.
- Я думаю, что сегодня голосование проводить не потребуется и мне разрешено будет сразу высказать общее мнение. Возражений нет? Вижу, что нет. Поэтому хочу сразу заметить, что у всех офицеров нашего полка всегда был очень хороший вкус, и они всегда выбирали себе в спутницы жизни самых замечательных, самых красивых и самых умных женщин. Выбор лейтенанта Рэ не стал исключением из этого правила. Мы рады сегодня приветствовать его избранницу в нашем кругу. От имени всех женщин нашего полка я хочу сейчас объявить, что мы принимаем Лилит в наш клуб, - и уже обращаясь непосредственно к Рэ и Лилит, добавила. – Офицер, вы сделали правильный выбор. Девушка, вы просто очаровательны.
      После такого собрания Кэссций даже заикнуться не посмел о том, что Рэ не надо жениться на такой девушке. Можно сказать, что Лилит дала решающее сражение, в котором Кэссций был разгромлен окончательно.
      Служба в полку лейб-гвардии была размеренной, без особых приключений. Командировок, в которых мы принимали участие в ликвидации бандитских формирований, было много. Летали, стреляли. Когда освободилась должность командира звена в нашей эскадрилье, то ее получил Кэссций. Вместе с новой должностью его повысили в звании. По земным меркам он стал капитаном. Старый лис очень высоко ценил Кэссция.
      В командировках воевали по-настоящему. С боевой работой летчика-штурмовика я знаком не понаслышке. Рассматривая вооружение современной штурмовой авиации на вашей Земле, иногда удивляюсь некоторым перегибам. Очень сильно удивляет неоправданное стремление оснастить самолет-штурмовик только лишь так называемым «высокоточным» оружием с различного рода электронными системами наведения на цель.
      Я не против таких систем. Они мне нравятся. Но к применению высокоточных и, как правило, дорогостоящих боеприпасов надо подходить разумно. Я в свое время натерпелся в полку лейб-гвардии от неоправданного требования применения этого самого «высокоточного» вооружения всегда и везде. Я из-за этой требовательности один раз в такой нечеловеческой заднице побывал вместе со своим ведомым – вспоминать тошно.
      Как-то увешали нашу пару штурмовиков исключительно только «высокоточным» барахлом и решили видимо, что мы теперь вдвоем весь мир на части порвать сможем как старую рубаху. А на подходе к цели зенитчики противника нас так горячо встретили, что я себя смертником ощутил в полной мере! Поток встречного огня был такой плотный, словно ваши китайцы у нас на планете новый год праздновали – дикий ракетный фейерверк! Первая атака сорвалась – мы с ведомым сошли с боевого раньше времени. Пришлось продемонстрировать противнику высший пилотаж с элементами циркового трюкачества при уходе от его зенитных ракет. Свои же «высокоточные» ракеты по этой простой причине в цель положить не смогли. Самолет моего ведомого в первой же атаке зенитчики ракетой так крепко в хвост «поджарили», что ведомому пришлось выйти из боя. Я когда на второй заход шел, у меня коленки тряслись от нервного напряжения и мне не стыдно в этом признаться. Во вторую атаку я полез не из храбрости, а только для того, чтобы дать ведомому уйти на покалеченной машине. Его бы добили, если бы я не выполнил второй заход. Во втором заходе раскидал к чертям собачьим все это «высокоточное» барахло куда попало, и дал деру на бреющем от такой хорошей ПВО!
      Вот вам и «высокоточное» оружие! На земле за такую штурмовку получил вместе с ведомым дикий разнос. Стояли навытяжку перед высокопоставленным дураком, облаченным в мундир с генеральскими погонами, и выслушивали про себя кто мы на самом деле такие, и где наше место. Орал этот идиот на нас крепко. И ему было наплевать, что оба наших штурмовика дырявые от попаданий как два дуршлага, что мой ведомый просто чудом до аэродрома дотянул на изуродованной машине, что я сам приземлялся с дымом и копотью. На все это ему было плевать. У нас было ВЫСОКОТОЧНОЕ оружие, и мы два дебила ни черта не смогли сделать! Меня так и подмывало сказать в ответ: «Сядь в штурмовик, скотина, и покажи, как надо работать! А я посмотрю, в каком виде ты вернешься, если вернешься вообще». Но я тогда промолчал.
      А что мы вдвоем с ведомым тогда могли сделать? Ничего. При хорошей ПВО противника работа высокоточными боеприпасами выглядит примерно так. Ты производишь пуск «умной» ракеты по танку. Ну, допустим, попал. На выходе из атаки получаешь удар зенитной ракетой под хвост своего самолета и падаешь на грешную землю. Вот и вся штурмовка – разменяли штурмовик на танк.
Если тебя и твоего ведомого бросили одних как на расстрел в подобный боевой вылет, то на подвеске у твоего штурмовика должны быть в основном неуправляемые боеприпасы. Вываливаешь на врага все и сразу с одного захода – ракеты, бомбы. Важно здесь уметь работать в паре со своим ведомым. Ты не должен тянуть его как ведущий за собой на хвосте. И он не должен идти в атаку после тебя с большим интервалом по времени (30 секунд это уже большой интервал) - его собьют.
Если подход к цели выполняется на малой высоте, то за один заход ты вывалить все на врага не успеешь. Вынужденно делаешь два. Первый заход на цель выполняешь в пологом пикировании одновременно с ведомым. Работаешь пушкой и ракетами. Ведомый от разрывов на земле твоих ракет и снарядов может потерять цель - для него все будет затянуто дымом и пылью. Пусть стреляет в эту пыль на глазок - на первом заходе очень важно ударить не только по технике, но и по человеческой психике солдата на земле. Солдат должен испугаться, он должен потерять своего командира, он должен не понимать, что творится вокруг него и что ему сейчас надо делать. Вокруг него дым, пыль, разрывы снарядов и ракет. Операторы самоходной зенитной установки должны почувствовать себя крысами в раздавленной консервной банке, которую какие-то придурки сверху плющат кувалдами. У них должно возникнуть стойкое впечатление, что снаружи гораздо безопаснее, чем внутри. И даже если просто в лицо того пехотинца, который держит на плече свой ПЗРК прилетит не осколок снаряда, а кусок щебенки ему уже станет страшно. Потому что он человек, и он не хочет умирать. На первом боевом заходе ты должен создать впечатление, что пришли не штурмовики, а черти, и наступил конец света. От того шквала огня который ты устроишь на земле пехота противника должна забросить все свои ПЗРК к чертовой матери, упасть лицом в придорожную канаву и костерить тебя самыми последними словами или молиться своему богу, чтобы эти проклятые штурмовики поскорее смотались отсюда.
Одним или двумя высокоточными пусками ракет такого цирка на земле не устроишь. Пока командиры врага будут приводить в чувство своих подчиненных (или наоборот), ты должен успеть выполнить вторую атаку. Второй заход выполняешь также на малой высоте одновременно со своим ведомым. Развернутым фронтом, с горизонтального полета сбрасываете бомбы серией или все разом. После сброса переходишь на сверхзвук и на бреющем сматываешься от зенитчиков. Штурмовка одной парой самолетов позиций противника или его войсковой колонны это очень опасное мероприятие.
       Вы думаете, нас за такую штурмовку к боевым наградам представляли? Ругали нас за такое очень крепко: «Опять, сукины дети, за два захода весь боекомплект вывалили над целью?!» В пример нам всегда ставились наши погибшие товарищи, которые на подвеску брали высокоточное оружие и по целям работали аккуратно. Вот только жили такие ребята недолго. Жизнь и смерть боевого летчика только процентов на 30 зависит от его летного мастерства, еще процентов 20 я припишу везению и удаче, а остальные 50 процентов зависят от того, какие у этого летчика командиры. И если командиры у тебя идиоты то, чтобы остаться в живых тебе должно повезти не на 20, а на все 100 процентов.
        Мне и моим братьям везло. У одного нашего командира сводного полка была кличка Пень. Летчик он был хороший, но прямолинейный до тупости. Поэтому и Пеньком прозвали. Пень любил брать с собой в боевой вылет моих братьев. Рэ и Кэссций были одними из самых результативных пилотов полка – всегда обеспечивали Пеньку хороший результат штурмовки при совместном боевом вылете. Вот возвращение из одного такого боевого вылета мне и запомнилось на всю жизнь.
На задание ушли звеном – четыре машины, а вернулись только три. Над целью зенитчики сбили ведомого комполка. Комполка на выходе из атаки уводил пару от цели на малой высоте. Изображать скольжение на крыло в этом случае опасно для здоровья. А его ведомый по привычке сунул правую ногу и подставил правый борт. Вот в этот борт ему вдогон из ЗСУ и влепили - погиб. При возвращении на аэродром комполка шел с дымком. Было заметно, что его штурмовику тоже очень хорошо досталось от зенитчиков. Пень по всем правилам обязан был дать возможность приземлиться сначала исправным машинам Кэссция и Рэ. Но его машина в воздухе уже не держалась, и командир принял решение идти на посадку первым. Вот здесь и начался цирк. Механизация крыла на командирской машине отказала – закрылки он выпустить не смог. Шасси тоже не вышло. Командир сразу принимает решение садить машину на «брюхо».
       Можно было конечно выпрыгнуть с парашютом, но катапультироваться у нас народ не любил. После катапультирования тебя ветерком обязательно снесет в сторону от аэродрома - в джунгли. А там тебя уже будет ждать «добродушное» местное население, для которых военный летчик это хорошая возможность заработать на кусок хлеба с маслом. Так что домой не скоро вернешься, если вообще вернешься. Посадка у комполка получилась жесткой. Скорость при касании посадочной полосы была высокой, чтобы погасить ее он задрал нос машины слишком высоко. Самолет пришел на ВПП неправильно. Врезался сначала хвостовой частью, а потом хлопнулся на нее с левым креном. Машине уже до этого от зенитчиков прилично досталось, а здесь она от удара разложилась по бетонке на составные части как конструктор «Сделай сам». Выбраться из обломков у комполка шансов не было - погиб.
      Картинка была страшная. Командирский штурмовик в разодранном виде на ВПП валяется, пожарная машина выехала, пару тягачей пригнали, обломки этого самолета растаскивать. Дым столбом, крики командиров и никакого толку. Суета одна - дурдом. А в воздухе мои братья разрешение на посадку дожидаются. А куда приземляться?! Пень своими потрохами всю посадочную полосу завалил! Я по часам смотрю – топливо у моих ребят уже на исходе. Что делать? Бегу со всех ног как чокнутый в диспетчерскую. Там тоже полный дурдом. Диспетчер на меня орет, чтобы я выметался и не мешал работать. Он хороший мужик, только нервный очень. Я его аккуратно за китель одной рукой взял, и он сразу обмяк как пластилиновый - руки у меня сильные. Переговорил с Кэссцием по радиосвязи. Услышал от него: «Сэт, освободи рулежку. Мы на нее сядем».
      Рулежная дорожка для посадки самолетов не предназначена – выехать со стоянки на торец взлетно-посадочной полосы вот и все. Она узкая, в четыре раза короче ВПП и уступает ей в прочности. Идея посадки на рулежку была не самая хорошая, но других вариантов видимо не было.
Бегу сломя голову из диспетчерской на выход. За спиной слышу, как диспетчер отдает команды для освобождения рулежной дорожки. На выходе меня уже ждет мой ведомый за рулем дежурного броневика. Мчимся с ним к торцу полосы, чтобы блокировать с нее выезд на рулежную дорожку. В окно машины наблюдаю, что Рэ уже вышел на глиссаду и идет на посадку.
       Идея была такая – Рэ садится первым, выкатывается за пределы дорожки чуть дальше и освобождает место для посадки штурмовика Кэссция. Все очень просто. Но в тот момент, когда самолет Рэ уже коснулся бетонки, на рулежку с ВПП высунулся тягач груженый обломками машины Пня. Перекрыть выезд я тогда не успел. Что делает Рэ? Выпускает тормозные парашюты и блокирует шасси тормозами так, что они сначала задымились, а потом и загорелись от трения о бетонку. От колеса носовой стойки пламя хлестало факелом до фюзеляжа!
     Я в это время запрыгнул на подножку тягача и в очень кратких, но емких выражениях дал понять водителю, что он полный придурок и его машину надо убрать с дорожки немедленно. Тягач с дорожки успел уйти, но Рэ к тому моменту на торможении сжег все шасси полностью. Его штурмовик с фонтанами пламени из-под стоек мелькнул мимо меня и съехал с дорожки на грунт. По нашему плану он должен был выкатиться как можно дальше и отвернуть в сторону. А на сожженных шасси разве много накатаешься? Это было уже не шасси, а костыли какие-то. Передняя стойка сложилась сразу, как только соскочила с бетонки. Машина встала раком, задрав хвост.
      Топливо на самолете Рэ закончилось на пробеге. А вот топливо у Кэссция иссякло в воздухе. На посадку Кэсс заходил как в немом кино – без звука. Помню, как помогаю Рэ выбраться из кабины штурмовика и одновременно наблюдаю, как Кэссций снижается на глиссаде. Вся аэродромная команда и все кто был на ВПП, бросив технику, разбегаются в разные стороны как муравьи. Всем было ясно, что в конце пробега машина Кэссция на полном ходу врежется в хвост самолету Рэ, и по всей вероятности будет хороший взрыв. Но Кэсс у нас умненький. На глиссаде оценив обстановку убирает шасси и аккуратно в отличие от комполка выполняет посадку на рулежную дорожку. Притер машину идеально. Фонтан искр из-под брюха штурмовика, конечно, был впечатляющим, но все обошлось, пожара не было. Машину слегка крутануло только в конце и все. Я орал во все горло от радости, от того, что все так хорошо получилось, что мои братья остались живы.
       Кэсс открыл фонарь кабины, самостоятельно выбрался из штурмовика, спрыгнул на землю. А когда я и Рэ подбежали к нему, то вместо того, чтобы обнять нас как это сделал бы любой другой нормальный человек, Кэсс достал из кармана исключительной чистоты носовой платочек и протянул его Рэ. Рэ слегка расквасил нос в кабине, когда у его самолета подломилась передняя стойка. Кэсс сказал, чтобы Рэ вытер кровь под носом и на подбородке, а мне стал вполголоса выговаривать: «Сэти, я же тебя попросил освободить дорожку и блокировать все выезды на нее. Почему ты этого не сделал? Неужели было так трудно выполнить мою просьбу?» И так далее и все в том же духе. Наш ворчун был неисправим.
      Рэ как-то заметил, что когда Кэссций, как и все безбожники попадет в Ад, и черти его будут варить в котле, то даже там он не успокоится и будет ворчать на чертей, что кипяток в котле недостаточно горячий. Загоняет прислугу у котла до смерти. Ни я, ни Рэ уже не обращали внимания на его ворчание – вцепились в него, обнимали, хлопали ладошками по летному шлему, трясли не жалея сил. Он назвал нас дурачками, добродушно заулыбался, сказал, чтоб мы перестали его тискать как красную девку, отпустил шуточку про то, что Рэ, наверное, по Лилит соскучился. Мы смеялись. Нам как всегда везло.
       Во время службы в лейб-гвардии наше денежное содержание было в три раза выше, чем у простых гвардейцев и в шесть раз выше, чем у офицеров обычных авиаполков. Но если вы думаете, что служба в лейб-гвардии позволяла скопить состояние, то вы ошибаетесь. Служба в лейб-гвардии у нас на планете была очень затратной. Дело в том, что существовало очень много условностей принятых официально и неофициально для лейб-гвардейцев. И эти условности необходимо было выполнять. Мы не могли, например, пойти в любое кафе, которое нам понравится. Существовал список ресторанов и кафе, одобренный на общем офицерском собрании полка в соответствии с традициями полка. Нам разрешалось посещать только те заведения, которые значились в этом списке. А цены в ресторанах и кафе из этого списка были такими, что можно было засвистеть от удивления, разглядывая их в первый раз.
      Нам запрещалось посещать многие увеселительные заведения – дискотеки, ночные клубы, бары и прочее. Потому что офицер лейб-гвардии должен соответствовать общепринятому для него моральному облику. Посетив публичный дом можно было попрощаться со своими погонами офицера лейб-гвардии навсегда. Да мне никогда и в голову не приходило туда заглядывать. Как брезгливо говорил мой Кэссций: «Я не на помойке родился, чтобы пользоваться услугами проститутки». Посещать театры и кинотеатры разрешалось только те, которые значились опять же в специальном списке. Подобные списки существовали буквально для всего! А дороговизна в тех заведениях, которые были в этих списках, была жуткая. Например, чтобы побывать в тех ресторанах, в которых нам предписывалось обедать, простые люди полжизни деньги откладывали.
       Еще до свадьбы Рэ и Лилит с нами произошел очень интересный случай, о котором я хочу рассказать. Перед свадьбой для Рэ необходимо было сшить новую парадную форму. Естественно, что за свой счет. Новое парадное обмундирование требовалось и для нас с Кэссцием. Наша старая ультрамариновая парадная форма учебного корпуса в этом случае никуда не годилась. В этом полку цвет парадной формы был белый. Нам необходимо было выбрать портного из тех, кому разрешалось по лицензии шить военную форму, и этот портной естественно должен был находиться в разрешенном списке для нашего полка. Цены у таких портных были заоблачными. Но надо признать честно, что и качество в этом случае было самой высшей пробы. Для нашей троицы здесь существовали некоторые проблемы. Дело в том, что при шитье одежды для модификантов надо учитывать то, что мы иногда носим термостабилизирующую одежду. Правда, с возрастом носить ее требовалось не всегда, но при шитье надо было учитывать расположение некоторых датчиков. Мы сомневались, что кто-то из портных может хорошо справиться с этой задачей. Кэссций хотел было узнать все в нашей лаборатории. Но Лилит сказала, что не надо никуда звонить, что это надуманная нами проблема.
- У меня есть очень хорошая подруга, которая поможет нам с выбором портного и поможет решить все ваши вопросы по шитью парадной формы.
- А ты мне не рассказывала про то, что у тебя есть подруга? – Рэ был удивлен.
- Это моя новая начальница. Руководство в нашей лаборатории недавно поменялось. Вы еще с ней не знакомы. Она младше меня на год и у меня с ней очень хорошие отношения. Мы с ней почти как подружки. Я ее попрошу, и она сходит вместе с нами. Выберет портного. Ну а то, что она лучше всех знает вашу физиологию – можете в этом не сомневаться. Она сама такая же модификантка, как и вы.
     Лилит была убедительна. Мы заранее договорились о встрече в ателье того портного, которого посоветовала руководитель нашей лаборатории. Рэ и Лилит приехали туда раньше нас. Мы с Кэссцием добирались из полка вдвоем. Машину пришлось оставить за пару кварталов от ателье. Свободных мест на парковках в том районе не было.
- Очень хорошая возможность прогуляться, - сказал я тогда Кэссцию, выходя из машины.
У нас было прекрасное настроение. И вдруг совсем рядом хлопнула дверка машины. Я повернул голову в ту сторону, откуда услышал звук и замер.
- Что с тобой? Чем тебя контузило? – Кэссций пытался сдвинуть меня с места, растормошить.
     Не получить контузию созерцая увиденное было просто невозможно. Пассажирка, которая вышла из авто и проследовала мимо нас была очень красивая. Очень. Не в силах сказать в этот момент, что-то членораздельное я только кивнул головой ей в след, показывая Кэссцию предмет моего восторга.
- Кэсс, давай с ней познакомимся, – наконец-таки выдавил я из себя. – Тем более что нам по пути.
Девушка действительно шла в том же направлении, что и мы.
- Офицеры лейб-гвардии на улице не знакомятся, - процедил сквозь зубы Кэссций.
Он явно опасался, что эта красотка может нас услышать.
- Ну ее к черту эту лейб-гвардию раз она запрещает знакомиться на улице с такими людьми. За такую красоту можно все полки лейб-гвардии врагу отдать. Давай познакомимся. Она ведь красивая. Посмотри, какая у нее фигурка.
- Красивая женщина это, прежде всего красивое лицо, а ее лица я еще не видел, – Кэссций старался говорить тихонько.
- Не видел? – я был удивлен. – Давай я забегу вперед и еще раз внимательно все рассмотрю. И расскажу тебе потом все подробно. Не хочешь? Ну, сам тогда пройди аккуратно вперед и посмотри. Тоже не хочешь?
Кэссций вздохнул и укоризненно посмотрел на меня. Я понял, что я опять балбес.
- Это не я балбес, это ты самый настоящий балбес раз не хочешь знакомиться с такой красавицей. Мы же офицеры лейб-гвардии. Смотри, она уже прихорашивается.
Девушка достала зеркальце, посмотрелась в него, поправила локоны прически.
- Она не прихорашивается. Просто она хочет увидеть в зеркало, что за два придурка идут сзади, наступают на пятки и несут всякую чушь.
      Наш разговор прервался неожиданно. Красавица повернула в сторону двери нашего ателье, поднялась на первую ступеньку у входа и резко обернулась. Пряди белокурых волос взметнулись пышным веером от такого резкого оборота и слегка зацепили кончик длинного носа Кэссция. Мы оказались очень близко от этой молодой богини. У Кэссция  в этот момент даже перехватило дыхание. У него у маленького иногда так бывало иногда от переживания. При очень сильном волнении он вдыхал, а выдохнуть уже почему-то не мог.
- Что теперь скажете, капитан, о моем лице? Оно достойно того, чтобы вы со мной познакомились? – красавица обращалась к Кэссцию, улыбалась и немного надменно глядела на него сверху вниз.
     Кэссций вдруг резко вытянулся по стойке смирно. Я рефлекторно последовал его примеру и только потом заметил на левой стороне воротничка платья девушки генеральский значок различия для гражданской формы одежды. Получалось так, что я только что подбивал Кэссция закадрить хорошенькую красотку в генеральском звании! Мне как-то стало не по себе. Очень даже не по себе.
- Вольно, офицеры, - тяжело вздохнув, снисходительным тоном произнесла девушка.
- Я, я, – пытался что-то произнести Кэссций. - Я за нас двоих прошу прощения, если вы услышали что-то недостойное Вас пока мы шли следом.
      Кэсс пытался соблюсти субординацию. Вот только твердости в голосе не хватало. Девушка стояла прямо напротив него. Он в нее почти носом упирался. По субординации надо было сделать шаг назад, но видимо Кэсс уже совсем плохо соображал от близости такой необыкновенной красоты. Я стоял на полтора шага левее, тоже испытывал волнение и напрочь забыл, как надо отвечать по уставу, если вдруг эта красавица меня о чем-то спросит.
- Прошу вас офицеры, - произнесла генерал, немного отстраняясь на лестнице в сторону и пропуская нас вперед. – Вы ведь в это ателье торопитесь?
- Пожалуй, по всем правилам вежливости мы должны сначала пропустить Вас, – высказался Кэссций.
- Запомните, капитан, вежливость мужчины в том и состоит, что он первым поднимается по трапу, – произнесла девушка с улыбкой. Мы продолжали стоять на месте как вкопанные. Богиня, перестав улыбаться, вздохнула. – Ее величества конный полк, вы мне дверь откроете или так и будете стоять внизу словно истуканы?
      Вздрогнув от этих слов, мы бегом проскочили вверх по лестнице. Я распахнул дверь. Кэссций замер у противоположной стороны дверного проема. Проходя мимо нас, девушка приостановилась и посмотрела именно на него, а не на меня. А я в это время одними губами изображал ему: «Она в тебя уже влюбилась».
Лилит представила нас генералу в помещении мастерской.
– Генерал-майор Асция, – ласково произнесла Лилит.
    Асция не изображала из себя генеральшу, не раздавала команды направо и налево. Хочу сразу сказать, что в той лаборатории, в которой мы были созданы и приписаны, хоть и существовали звания, и числилась она как военное подразделение Космофлота (своего рода конструкторское бюро по созданию модификантов) никто из прежних руководителей своих сотрудников по-военному не муштровал и военную форму носить не обязывал. Асция не была исключением. По крайней мере, я ее ни разу не видел в военной форме. Асция вела себя очень скромно. Она во время нашего знакомства не стала протягивать нам руки в мужском приветствии, за что я был ей очень признателен. Иначе я бы просто не знал, что делать с ее ручкой. Сжимать в рукопожатии я бы не осмелился, а целовать я бы постеснялся. И не по уставу это - целовать руку генералу. Асция только слегка кивнула нам головой, обозначив этим свое вежливое приветствие, затем подошла вместе с Лилит к хозяину мастерской, который специально вышел лично поприветствовать высокопоставленную гостью.
- Мне передали, что заказ на парадные мундиры поступил от модифицированных людей, - приветливо улыбаясь, сообщил портной. - Я никогда раньше не выполнял заказы для таких офицеров. Возможно, есть какие-то тонкости?
- Здесь нет ничего сложного, – отвечала Асция. – Тонкости есть, но в основном только в выборе материи.
     Асция, Лилит и портной втроем подошли к витрине с образцами ткани, где Асция подробно объясняла портному, какой материал годится для нас, а какой нет. Я ее не слушал, я наблюдал за тем, что творится вокруг. Я заметил, что Кэссций не отрывая глаз, следит за Асцией. У него в детстве раньше была такая привычка, когда он видел красивую девочку, то просто останавливался и смотрел на нее очень долго пока не получал от этой девочки кулаком в лоб. Рэ кстати тоже этим страдал. Бабники. Потом я заметил, что Лилит иногда оборачивается и посматривает украдкой, то на Кэссция, то на свою начальницу и хитро улыбается. Рэ подошел ко мне и указал одними глазами на Кэссци. Я и без него видел, что Кэссций просто замер в ступоре. Все сразу было ясно без лишних слов. Наш брат влюбился в Асцию как несмышленый, маленький мальчик - с первого взгляда.
       Как мне сейчас описать внешность Асции, чтобы вы мои читатели поняли, насколько эта женщина была прекрасна. А она была действительно прекрасна. Я смотрел на нее тогда с нескрываемым восторгом и возможно, что выражение моего лица в тот момент было самым глупым из всех возможных. Я этого не стыжусь. Я сейчас попытался сделать набросок описания ее внешности на черновике и у меня ничего не получилось. Просто описать черты лица и присвоить им какие-то превосходные эпитеты это будет в этом случае выглядеть слишком вычурно, нереально и может показаться вам простым старческим бредом отжившего свой век старика. Я этого не хочу. Я хочу, чтобы вы в моем описании увидели живую Асцию, настоящую. Поэтому я поступлю иначе - я попробую ее сравнить с одной из ваших земных киноактрис.
       Я уже сильно пожилой человек, поэтому и сравнение мое не будет относиться к современному киноискусству. В этом плане я немного отстал от жизни. Мне сейчас проще сказать, что я просто люблю смотреть старые фильмы. Федерико Феллини, когда-то давно снял фильм под названием «La Dolce Vita» - «Сладкая жизнь». В этом фильме есть очень яркая, красивая блондинка, роль которой исполняет шведская красавица Анита Экберг. Конечно, Анита Экберг и Асция не похожи друг на друга так, как похожи сестры близнецы, но сходства в этом случае, по-моему, очень много. Я на всю жизнь запомнил этот носик, который для меня был просто копией носика Асции.
      Просматривая этот фильм первый раз, я смеялся от души. Дело в том, что вместо Аниты Экберг для меня на экране была наша Асция, и она при этом вытворяла такое, на что настоящая Асция не отважилась бы никогда в жизни. Асция ни за что не стала бы отплясывать на сцене, сбросив свои туфельки, и ни за что не позволила бы себе, уехать вдруг неизвестно куда с каким-то незнакомцем на его автомобиле. Асция не стала бы ходить по улицам, положив себе на голову маленького котенка в виде украшения, а искупаться в фонтане прямо в центре города – это просто немыслимо. Но я видел, как Асция все это вытворяет на экране и смеялся до слез. Я хохотал от души на весь зал, когда Анита Экберг состроив хитрющий взгляд, воет в этом фильме как волчица. Я бы отдал полжизни, чтобы посмотреть, как то же самое делает наша Асция. В конце концов, я досмеялся до того, что жена взяла меня под руку и вывела из кинозала. Фильм тогда я так до конца и не досмотрел. А вы можете сейчас посмотреть его в интернете, посмотреть на нашу живую Асцию в исполнении Аниты Экберг. Только вот характер у настоящей Асции был прямо противоположный характеру той героини, которую вы увидите на экране, как говорится, «с точностью до наоборот».
После того как наш заказ был оформлен Асция очень быстро попрощалась с нами. На выходе из ателье я услышал, как Рэ шепотом говорит Лилит.
- Наш Кэссций, по-моему, влюбился в твою начальницу.
- Очень хорошо, - с довольным видом и очень хитро улыбаясь, подытожила Лилит. - Если это так, то я за себя отомстила.
      Что означали эти слова Лилит, я понял немного позже. Лилит сама рассказала через несколько дней, что Асция это одна из трех однояйцовых близнецов. Не из тройняшек как мы с братьями или Лилит со своими сестрами, а именно из близнецов. Надеюсь, вы понимаете, в чем тут разница? Асция - очень одаренная девушка. Наша ровесница. По словам Лилит таких близнецов как Асция на жаргоне модификантов называют принцессами и принцами, так как за их появлением на свет следят очень высокопоставленные лица государства. О них заботятся с повышенным вниманием. Вот именно им действительно предоставляется все самое лучшее в этом мире. При наличии соответствующих способностей им дается возможность легко сделать карьеру. Простому модификанту пусть даже и капитану лейб-гвардии влюбится в такую женщину это все равно, что влюбиться в королеву или в богиню - ни каких шансов на взаимность. Можно только молиться как на икону. Это люди из высших слоев общества. У них свой круг общения.
      Кэссций действительно влюбился в Асцию. И это подстроила Лилит. Ведь это она организовала совместное посещение портного. Зачем руководителю лаборатории тратить свое время для похода в ателье из-за каких-то трех модификантов?! Наша лаборатория, о которой я все время упоминаю, это не комнатка в подвале института с колбочками, где тетя Маша с тетей Глашей растворы смешивают. Лаборатория по созданию и медицинскому сопровождению модификантов это огромный комплекс, в состав которого входит несколько научно-исследовательских институтов и солидная экспериментальная и промышленная база. У руководителя такого научного комплекса других дел нет что ли, кроме как модификантам у портного ткань выбирать? Проще было выдать из лаборатории параметры будущих мундиров и ткани по электронной почте этому портному и все! Портному оставалось бы только определиться с размерами. Но Лилит все-таки уговорила Асцию заехать в ателье! Зачем?
      Лилит раскусила, что Кэссций по своей натуре максималист. Если космический корабль, то это сверхдальний «Крейсер», а если влюбляться, то в богиню, в такую женщину, за которую и умереть не стыдно. Кэсс должен был обязательно заинтересоваться Асцией. И Кэссций не просто заинтересовался, он в нее влюбился. Наш строгий, всегда сдержанный и рассудительный Кэсс влюбился с первого взгляда и судя по всему безнадежно и безответно. «Вот пусть теперь и помучается, - наверное, потирала руки Лилит, - так же как мучил меня и Рэ, не давая возможности нам пожениться».
      Я не мог оставить это просто так. Кэссций это мой брат, а не мальчик для опытов. Лилит тут играла с огнем. Во мне всегда кипело обостренное чувство справедливости. Еще у портного я заметил, что Асция и Кэсс удивительно соответствуют друг другу. И дело тут не только во внешнем соответствии, а скорее во внутреннем – в характере. Эти двое словно дополняли друг друга до полного совершенства. Они были друг другу под стать. Я это чувствовал. Я так же чувствовал, что Асция обратила внимание на Кэссция. Именно на него, а не на меня. Я очень наблюдательный. Я замечаю каждую мелочь. Спортивные воздушные бои обострили во мне наблюдательность до максимума. Эти двое должны быть вместе. Я так решил. Кэссций не должен страдать. А кто мне это поможет реализовать? Лилит! Она заварила эту кашу пусть теперь и расхлебывает.
      К черту дипломатию решил я перед разговором с Лилит. Я приехал прямо в лабораторию. Зашел в приемную и встал перед столом Лилит. Кроме нас двоих в помещении никого не было.
- Сегодня не приемный день, офицер, – не глядя на меня, ласково произнесла Лилит.
- Я исключительно к вам, девушка. И мне наплевать, приемный у вас сегодня день или нет.
      Возможно, я был немного грубоват. Возможно. Но я высказал все, что думал о затее Лилит помучить и поиздеваться над Кэссцием. Наверное, я говорил чуть-чуть громче обычного, потому что Лилит постоянно умоляла меня говорить тише, так как нас может услышать Асция, которая в это время находилась у себя в кабинете. Лилит выразила удивление и сказала, что у нее и в мыслях не было так изощренно мучить моего брата. Эта губошлепинка растерянно пыталась оправдываться, но удивленная моими вескими доводами только хлупала своими черными глазками от неваляшки, постоянно просила меня присесть рядом и поговорить спокойно. В тот раз я не мог говорить спокойно! Ходил из угла в угол и рубил воздух рукой как саблей.
- Я всегда был и остаюсь твоим другом, Лилит. Я всегда был за то, чтобы ты и Рэ жили вместе. Но ты ужасно поступила с нашим Кэссцием. Что ему теперь делать? Зайти вот в этот кабинет и сказать: «Я Вас люблю!». Так что ли? Тебе самой не смешно? Ты прекрасно знаешь, что на генетическом уровне заложено то, что самая наша первая привязанность остается с нами на всю жизнь. Это как следствие нашей исполнительности, честности и всего того что от нас требует Космофлот в этом плане. Ты это знала, и ты подстроила все специально. Теперь у тебя просто нет выбора! Ты должна сделать так чтобы Кэссций и Асция поженились. Вот так просто. Ни больше, ни меньше.
      В конце концов, Лилит удалось уговорить меня присесть рядом, напротив нее. Ласковым, спокойным, усыпляющим голоском Лилит стала говорить какую-то ерунду. В конце концов, я устал ее слушать и резко прервал. Первый раз за время разговора она вспылила.
- Вы все трое и ты, и Рэ, и ваш Кэссций как три непробиваемых танка! – немного помолчав, добавила. - Вам совершенно невозможно что-либо внушить или объяснить.
У Лилит в этот момент были очень грустные глаза. Мне ее стало жалко, но Кэссция мне было жальче. Помолчав, Лилит продолжила.
- Поверь мне, Сэти, я не виновата. Просто ваш Кэсс ведет себя как маленький ребенок, который увидел красивую игрушку и теперь готов выжать из окружающих все соки, чтобы ее получить. То он хочет стать командиром «Крейсера», то теперь подавай ему Асцию. Он из вас троих с ваших слов считается самым трезвомыслящим, самым благоразумным, самым правильным. Но он хоть раз ставил перед собой реальные цели?
     Я отвечал с улыбкой словами самого Кэссция.
- У такого космического корабля как «Крейсер» должен быть командир? Да. Значит, поставленная цель реальна. Асция не монашка и поэтому выйдет когда-нибудь замуж? Да. Значит и эта цель тоже реальна.
От этих моих слов Лилит заморгала глазками так, что мне показалось, что я слышу, как хлопают ресницы. Она вдохнула воздуха побольше и почти выкрикнула.
- Это не твои слова! Это слова Кэссция! Сэт, ты же понимаешь, что вероятность этих двух событий по отношению к Кэссцию ничтожно мала.
- Да. Понимаю, но если прикладывать усилия, то эти два события станут максимально возможными для него.
- Ты просто пользуешься сейчас непробиваемой логикой своего брата – логикой Кэссци! Он и тебя и моего Рэ научил этому. Это просто невыносимо. Почему ты решил, что я все подстроила? Рано или поздно Кэссций все равно бы встретил Асцию. Она ведь руководитель той лаборатории, к которой вы приписаны. Но вы мужчины всегда стремитесь переложить всю вину в таких случаях на женское коварство.
- Хорошо, - согласился я. – Я не стану тебя обвинять. Но как мне помочь моему брату. Что ему теперь делать?
       Лилит предложила следующее.
- В нашей лаборатории у меня есть две очень хорошие знакомые. Я вас с ними познакомлю. Девушки очень умные и очень красивые. Моложе Асции и красивее ее это точно. Посмотрим, что будет с твоим Кэссцием, когда он их увидит. Ты только уговори его прийти на это свидание.
      Мне не составило труда уговорить брата прийти на это свидание. Кэссций просто тактично согласился. Мы сидели за столиком. Рэ и Лилит пытались разговорить нас четверых – меня, Кэссция и тех двух девушек, имен которых я уже и не вспомню. Девушки, надо признать, были очень красивые. Кэссций молчал как партизан на допросе. Я пытался поддерживать разговор, но вскоре понял одну простую вещь – я думаю об Асции.
      В моем сознании образ этой девушки отпечатался так остро, что ни про какую другую я уже думать не мог. Когда я это осознал, то сам испугался таких мыслей. «Мы с Кэссцием влюблены в одну женщину?» - спросил я сам себя. И тут же ответил: «Нет». Асция для брата это действительно та женщина, которая ему нужна. А для меня это просто красивый женский образ. Вот если бы у нее была сестра! Эта мысль мне понравилась. Я это обдумывал даже тогда когда приглашал на танец одну из девушек.
      Человек я немного нетерпеливый, поэтому решил сразу узнать у Лилит - есть ли у Асции родная сестра? За столом я этого делать не стал. Пригласил Лилит на танец. Музыка в таких ресторанах звучит также негромко как разговор читателей в библиотеке, поэтому свой вопрос я почти прошептал на ухо Лилит, чтобы кроме нее его никто не услышал.
- Еще один чокнулся, - со вздохом произнесла Лилит. - Вам обоим эта Асция поперек мозгов встала, - добавила она нарочито грубо и потом спросила. – Чем эти девушки хуже?
- Вот если бы ты нас с ними раньше познакомила, а потом уже с Асцией, то подобных вопросов я бы не задавал.
- Значит, все-таки я виновата в том, что вы оба с ума сошли? Нет у Асции сестер. Умерли они также как у меня! – Лилит явно психанула.
      Она резко повернулась от меня и прошла за наш столик. Я слегка растерялся, получив такой ответ, и какое-то время стоял посреди зала. Все произошедшее выглядело так, словно я сказал девушке на ушко какую-то пошлость и она, обидевшись, убежала. Тут же нашлись желающие прокомментировать увиденное. За одним из столиков человек шесть лейтенантов лейб-гвардии морской пехоты отмечали какое-то событие. Один из них ляпнул, что-то дико грубое в мой адрес. Ребята были рослые, крепкие и поэтому абсолютно не боялись каких-то последствий за прозвучавшее оскорбление. А я возьми и ответь. Выдал им так, что они с мест подскочили и даже кортиками защелкали. Подбежали мои братья. Рэ схватил меня за рукав и потащил к нашему столику. Кэссций к тому времени уже был капитаном и как старший по званию построил всю эту шайку в одну шеренгу. Не выполнить команду старшего по званию? Такое эти офицеры себе позволить не могли – лейб-гвардия. Они как ленивые барсуки нехотя встали перед ним, изображая подобие стойки «смирно». Лейб-гвардии штурмовой пехотный полк Военно-морского флота Конфедерации - черные с бардовыми вставками расшитые золотом мундиры. Эти парни всегда вели себя развязано. До драки тогда не дошло только благодаря командным качествам Кэссция.
       Вечер был испорчен окончательно. Лилит была расстроена, девушки – в нас разочарованы, меня оскорбили, вдобавок облили грязью наш полк. Настроение у меня испортилось надолго. Я в то время задавал себе вопрос. Почему раньше, в прошлых столетиях среди людей воинского звания и дворянского сословия было больше вежливости по отношению друг к другу? И постепенно пришел к мысли, что это не из-за какого-то особенного воспитания и наличия врожденных манер. Все оказалось очень просто. Страх. Именно страх заставлял в то время придерживаться людей определенных норм общения и не хамить друг другу. Что же вызывало такой страх? Дуэль. Боязнь того, что тебя такого красивого и славного проткнет рапирой на дуэли какой-нибудь тщедушный уродец, который по твоему мнению и ногтя твоего не стоит. Именно это держало всех в рамках приличия и заставляло всегда и везде обращаться к любому человеку исключительно вежливо в соответствии с установленными нормами общения. Ведь для владения пистолетом или шпагой не требовалось каких-то уникальных физических способностей. Теперь дуэли запрещены и каждый может вести себя так, как считает нужным.
       Такое открытие меня не сильно удивило. Я пожалел о том, что в армейском уставе нет ни слова о дуэлях. Но я человек настырный. Я нашел самый последний приказ, устанавливавший правила проведения дуэлей. Здесь же рядом с ним я нашел другой приказ запрещавший их проведение. Прочитал эти два документа внимательно и понял, что последний документ писали, если и не дураки, то люди юридически неграмотные. Приказ, запрещавший дуэли запрещал их буквально не в любом случае, а в перечисленных конкретных случаях, в том числе и в случае оскорбления одного военнослужащего другим. О запрещении дуэли, когда кто-либо оскорблял честь полка речи не шло. Я понял сразу – это мой случай. Тут же составил заявку на проведение дуэли. В заявке подробно описал причину вызова на дуэль – оскорбление чести полка и отправил ее в вышестоящую инстанцию, минуя командира полка. За что впоследствии и получил взыскание.
      А потом случилось то, что поставило на уши не только весь наш полк, но и все высшее командование Конфедерации. Я получил ответ на свое заявление о проведении дуэли. В полк прибыла комиссия, которой было поручено рассмотрение этого вопроса. Старый лис был очень сильно расстроен. Накричал на меня. Моих братьев вместе со мной вызвали для дачи показаний. После того как нас выслушали, меня проинформировали, что никакой дуэли в армии никто не допустит. А если я буду настаивать, то меня уволят со службы. В ответ я сделал заявление, что в таком случае я буду требовать проведение поединка через суд, и ни один судья не сможет мне отказать в праве на дуэль, так как исходя из всех существующих документов, я имею на это полное право. Только в этом случае дело уже будет доступно широкой общественной огласке.
- Дайте мне возможность защитить свою честь и честь полка иначе… - я не успел договорить.
- Хочешь умереть раньше времени?! – сорвался на крик председатель комиссии. – Умрешь! Ты что думаешь, что защищать честь полка морской пехоты выставят тех, кто с тобой в ресторане сцепился? С тобой будет драться инструктор этого полка по рукопашному бою - эксперт по всем видам оружия. Можешь не сомневаться, этот офицер умеет убивать и не раз это делал. Он прошел через такое количество военных конфликтов, что просто размажет тебя, как соплю по асфальту.
- Я трудностей не боюсь. Чем опытнее противник, тем больше удовольствия от победы, – я старался отвечать сдержано.
     У председателя комиссии больше не было слов. По крайней мере, цензурных. Я упорно стоял на своем. В конце концов, со мной согласились или, проще говоря, махнули на меня рукой. Хочешь умереть? Умирай! Мне дали подписать некоторые бумаги и сказали, что процесс исполнения дуэли запущен.
- Это будет последняя дуэль в вооруженных силах Конфедерации, а ты будешь последним из убитых на дуэлях в этой стране, - сказал один из членов комиссии. – Можешь заказывать себе гроб. Летчик против морского пехотинца это самоубийца.
       Настроение после такого разговора у меня было не самым радужным. Наши вечерние посиделки за кухонным столом теперь проходили в отсутствии Рэ. Он был человек женатый и, конечно же, после службы отправлялся к своей Лилит. Кэсс в тот вечер, когда решение о проведении дуэли было принято комиссией окончательно, сидел за столом с самым отрешенным видом. В глазах читался немой вопрос: «Неужели это все происходит со мной?» Я его прекрасно понимал. Все его мечты можно сказать рухнули. Рэ женился на сироте. Асция была только призрачной мечтой. В довершении к этому меня по всем признакам должны были скоро убить на дуэли. Никакого просвета в жизни. Все для Кэссция было очень плохо. Только я сидел рядом с ним, хлупал глазами и не осознавал в полной мере, что со мной может произойти непоправимое.
- Ты будешь моим секундантом? - этим вопросом я вывел его из состояния прострации, в котором он находился.
      Кэссций словно очнулся.
- Да, конечно, - едва слышно произнес он. Собрался с мыслями и добавил. – Завтра при заполнении графы «выбор оружия» напишешь «рапиры». Они будут на тебя опять орать и требовать, чтобы ты исправил на «пистолеты» или «сабли». Стой на своем. Тот офицер, что будет с тобой драться, стреляет очень хорошо. Из пистолета он тебя убьет сразу, ты и глазом не успеешь моргнуть. Холодным оружием владеет в совершенстве. Ножи, топоры в цель кидает как в цирке. Фехтует на саблях он тоже очень прилично. Я просмотрел программу подготовки этих парней. Среди того холодного оружия, которое они осваивают нет рапиры. Было бы смешно, если бы морскую пехоту обучали бы еще и фехтованию на рапирах. Зато этому учили нас с тобой в учебном корпусе. Так что в случае с рапирами у тебя будет хотя бы теоретический шанс выстоять в схватке. Если скажут, что рапир просто нет для дуэли, то сошлись на меня как на своего секунданта. Я знаю, где купить этот дуэльный раритет. Куплю.
     Все было, так как сказал Кэсс. Рожи у членов комиссии были очень удивленные. На меня действительно наорали. Моральное давление оказывалось очень сильное. Эти люди словно бы уже готовы были меня закопать живьем. Видимо я создал им очень много проблем со своей дуэлью. Но, в конце концов, со мной согласились. Кэссций притащил домой купленные в антикварном магазине рапиры. Принес четыре штуки, упакованные в ящики по две штуки в каждом. Я взял в руки одну из них. Боевая рапира была намного жестче той спортивной, с которой мы упражнялись в корпусе. Мне показалось даже, что на кончике клинка одной из них есть остатки засохшей крови. Кэсс на это сказал, чтобы я не выдумывал лишнего. Наконец я спросил.
- Зачем четыре?
- Все должно быть по правилам, – отвечал Кэссций. – Две для дуэлянтов и две для двоих из четырех секундантов для остановки поединка в случае нарушения правил. Разомнемся?
      Мы вспомнили уроки фехтования. Владение рапирой у нас считалось основой фехтовального искусства. Правда, с боевой рапирой много не потренируешься. Это очень опасно. Не проткнуть бы друг друга до дуэли. Наша разминка проходила в очень осторожном темпе. Все основывалось на полном взаимном доверии. Кэсс вслух диктовал те действия, которые я должен выполнить. Затем кратко – свою защиту. Говорил мне: «Да!». Я после этого выполнял атаку строго в указанном направлении медленно и осторожно. Но со стороны это все равно напоминало настоящую схватку. Увлекшись поединком, мы прошлись в спарринге по коридору, спустились по лестничной клетке до первого этажа, перепугали до полусмерти парочку своих соседей. Заметив перепуганное лицо консьержки, мы остановили поединок (могла ведь и полицию вызвать). Кэсс просто скомандовал.
- Стоп, Сэти.
Я мгновенно выполнил его команду. Поднимаясь к себе, мы обсуждали мои шансы на победу. Кэсс переводя дух, сказал.
- Не пытайся выбить у него из рук оружие. Он офицер подготовленный, он такие финты знает. Они стандартны. Запомни, подойдешь к нему слишком близко, получишь кулаком по лицу. А убить он может с одного удара.
- Это же не по правилам, – возмутился я.
- А в этом никто разбираться потом уже не будет. Ты же видишь, как все в комиссии против тебя настроены. Будь внимателен. У тебя отличная реакция. Держи правильную дистанцию. Выбери момент и просто проткни его. Сам при этом только не подставься.
      Вторым моим секундантом был Рэ. Дуэль происходила за чертой города рядом с военным госпиталем. Всех причастных привезли на место дуэли в условиях строгой конспирации. Журналистов об этом мероприятии никто не извещал.
      Кэссций, Рэ и двое секундантов полка морской пехоты стояли в центре ровной, хорошо подстриженной, травянистой площадки и уточняли те правила, по которым должен проходить поединок. Рядом с этой площадкой стояли две машины медицинской помощи, военные комиссары с абсолютно равнодушным видом, шесть человек из полка морской пехоты причастных к столкновению в ресторане, командиры обоих полков. Старый лис был в очень плохом настроении. Я сам переживал, немного нервничал. Когда секунданты пригласили меня и моего противника в центр площадки, то я заметил, что он абсолютно спокоен. Только что не зевает. Кэссций по правилам задал вопрос о нашем примирении. Мой визави хмыкнул, пожал плечами. Ему было все равно. Я кратко ответил: «Нет». Один из секундантов морской пехоты напомнил некоторые условности при проведении дуэли. Мне первому предложили выбрать рапиру. По тому, как взял рапиру мой противник я понял, это оружие он держит в руках первый раз в жизни. Он зачем-то попытался согнуть ее дугой, затем потряс немного, словно удочку, помахал ею как прутиком и заявил: «Когда начнем?»
       Кэссций и один из секундантов полка морской пехоты тоже взяли в руки по рапире. Сигнал «к бою» был отдан после того как все безоружные покинули площадку. На ней остались только я, мой противник и два рефери-секунданта вооруженные рапирами.
       Бой на рапирах всегда скоротечен и не интересен для публики. Слишком быстро все происходит. Я встал в стойку – полусогнутые ноги на ширине двух малых шагов, левая рука согнута, отведена вбок, кисть левой руки поднята выше головы. Правая рука полусогнута, кисть правой руки с рапирой – на уровне глаз противника. Морпех тоже изобразил нечто подобное. Только его стойка больше напоминала борцовскую. Ростом он был чуть ниже меня, телосложение у него было покрепче моего. Мышечная масса у него была больше. Мы какое-то время изучали друг друга. Кончики рапир позвякивали от легкого соприкосновения. И вдруг неожиданно, резко мой противник пошел в атаку, сделал несколько шагов на меня, небольшой выпад, направил острие рапиры в мой правый бок чуть выше пояса. Я легко парировал этот выпад и не удержался от соблазна – хотел вывернуть из его рук рапиру, действуя своей как рычагом. Для этого пришлось сделать левой ногой небольшой шаг ему на встречу. Тут же получил удар от него свободной рукой в свой левый глаз и свалился на землю как мешок. К моей чести надо признать, что клинок из его рук я все-таки вывернул. Упал на землю с двумя рапирами в руках. Тут же подскочили наши секунданты. Кэсс направил свою рапиру в лицо моего противника и отвел его на исходную. Второй секундант подошел ко мне забрал с таким трудом доставшийся мне трофей, спросил.
- Деремся?
- Да, – резко ответил я ему.
Перед глазами от удара мерцали солнечные зайчики. Среди присутствовавших, прокатился смешок. Кто-то ироничным голосом сказал.
- Это не по правилам.
Ему отвечали с хохотом.
- Зато эффективно.
Левый глаз у меня сразу заплыл, покраснел. Удар был очень сильный, несмотря на то, что морпех наносил его левой рукой и из невыгодного положения.
- А, что мне надо было ждать, пока он меня зарежет? – отвечал он вопросом на замечание секундантов о неправомерности своих действий.
Кэссций вернулся ко мне. Спросил.
- Ты в порядке?
Я кивнул головой. Кэсс очень тихо едва различимым шепотом добавил.
- Еще один такой удар пропустишь, и он тебя нокаутирует. Не мудри. Просто заколи его. Сделай это с очень хорошей скоростью, как ты умеешь. Он среагировать не успеет.
       Мы вернулись на исходную. Я встал в стойку. Прозвучала команда «к бою». Мы сделали пару шагов навстречу друг другу. Скрестили рапиры. В этот раз я не стал ждать, когда офицер морской пехоты первым пойдет атаку. Я опередил его. Действовал очень быстро. Перенес свой клинок с правой стороны его рапиры на левую. Сделал маленький шаг вперед и одновременно ударил сильной частью своего клинка по его рапире, чтобы увести ее с направления своей атаки. Мгновенно сделал очень хороший выпад вперед на растяжку и нанес укол.
     Все эти действия я выполнил очень быстро. На все это у меня ушло не более одной секунды. Это было как бросок кобры. Морпех просто физически не смог среагировать. Он только сумел парировать мой удар по его рапире, сделать небольшой шаг назад, а отбить мой выпад с уколом он уже не успевал. Моя рапира вошла ему под острым углом под правую руку - примерно в середину правого легкого и, судя по всему, прошла в левую сторону грудины, задев сердце. Я его проткнул почти насквозь. Шесть лейтенантов из его полка (виновники «торжества» в ресторане) бросились к нам, словно в атаку. Кэссций сделал взмах рапирой в их сторону, а второй рефери заорал на них во все горло.
- Встать на место! Это не собачья свалка! Это дуэль!
Мой противник был действительно крепким парнем. Сразу не упал. Я мгновенно извлек рапиру, и тут же на растяжке, мне пришлось отбивать слабый, но все-таки удар, который он мне пытался нанести. После этого он выронил оружие из рук. По выражению его глаз я понял, что он уже почти ничего не видит перед собой. Сделав несколько вдохов, этот офицер упал на траву лицом вниз.
- Партия, – спокойно произнес мой Кэссций, поднимая лежащую на земле рапиру противника.
- Врача! – орал во все горло второй секундант на площадке.
Врач и без этого окрика уже понял, что нужна его помощь. Он подбежал к лежащему на траве офицеру, перевернул его на спину и немного помедлив, констатировал смерть.
- Он его просто зарезал! – возмущался медик. – Вот так просто взял и зарезал человека. Мясник.
       Все присутствовавшие на дуэли столпились вокруг лежащего тела. Я смотрел на это, осознавал, что победил, но чувства восстановленной справедливости у меня в душе не было. Погиб человек, который совершенно не имел ни какого отношения к стычке в ресторане. Мне стало, его жаль. По каким причинам этот офицер согласился драться на поединке вместо одного из тех шести лейтенантов, с которыми я поскандалил, я так и не узнал. Приказать ему точно не могли.
Столпившиеся вокруг тела то и дело оглядывались на меня, а я следил за Кэссцием. Он подошел ко второму рефери и протянул руку, чтобы взять у него клинок. Тот потряс рапирой и произнес с надрывом.
- Это был мой самый лучший друг, – в его глазах блестели слезы.
- А это мой брат. Возможно, не самый лучший, но уж какой есть, – кивнув в мою сторону, спокойно произнес Кэсс и забрал оружие.
        Рэ уже давно стоял рядом со мной. Он забрал рапиру у меня и те три, что были уже у Кэссция. Свободной рукой развернул меня по направлению к нашей машине и подтолкнул к ней. Меня осмотрел врач. Затем я подписал итоговый документ дуэли. Комиссары не говорили абсолютно ничего – молчали. Иногда слышались приглушенные ругательства. Подошел наш комполка – Старый лис. Сказал, чтобы я не вставал из машины. Пожал сидящему мне руку. Сказал.
- Молодец, Сэт. Все очень хорошо сделал. Я уже и не надеялся на нашу победу. А ты молодец. Я тобой горжусь. Ты меня и раньше не подводил во времена спортивных воздушных боев. Такого спеца из полка морской пехоты свалил. Никто и глазом не успел моргнуть. Молодец.
       Отойдя от машины, в которой я сидел, Старый лис подошел к командиру полка морской пехоты. Здесь он говорил уже совершенно другие слова. Выражал свое сочувствие. Понимающе кивал головой.
Больше всех тому, что я остался жив, радовалась Лилит. Она схватила меня за уши и целовала в нос, в лоб, в щеки, в губы. Эта губошлепинка измазала меня слюнями основательно. Рэ и Кэсс стояли рядом и смеялись. Я заметил у Кэссция несколько седых волос.
- Еще парочка таких выходок, Сэти, наподобие этой дуэли и я поседею целиком, - отвечал он смеясь.
       На одной из наших встреч, когда мы все четверо собирались в гостях у Рэ и Лилит, Лилит преподнесла мне сюрприз. Она вынесла из комнаты матерчатый сверток. Когда она его разворачивала, мне почему-то показалось, что там должна быть кукла. Но вместо куклы там ко всеобщему удивлению оказался тэх. Вы не знаете, что такое «тэх», поэтому я сейчас объясню все подробно.
      Тэх это холодное оружие. Не знаю, с каким из ваших земных его можно сравнить. Наверное, у вас такого нет. Тэх в дословном переводе означает – рубить. У того народа, который его изобрел, считается просто коротким мечом и когда-то был в повседневном ношении без ограничений. Наверное, надо начать с того, что всем офицерам вооруженных сил Конфедерации разрешено ношение холодного оружия для самообороны. Законом установлено, что максимальная длина клинка такого оружия не должна превышать пятидесяти сантиметров. Никто из офицеров у нас никогда не носит на ремне такие длинные кортики. Максимальная длина лезвия из того, что я видел, равнялась тридцати сантиметрам. Носят кортики исключительно из декоративных целей как украшение. Слишком длинные клинки просто неудобны в повседневной носке. Тэх подаренный мне Лилит имел максимальную длину – ровно полметра без эфеса. Для кортика он был тяжеловат. Сам клинок имел небольшую кривизну. Если сравнивать с шашкой, то чуть более изогнут, но такой кривизны как у сабли не было и близко. У клинка на всю длину только одно лезвие - с выгнутой стороны. Обоюдоострым клинок был только от начала острия на расстоянии примерно сантиметров пятнадцать. Именно эта часть клинка собственно и называлась – тэх. На этом промежутке он был заточен с обеих сторон как бритва. Все остальное лезвие было слабо заточено, а непосредственно возле рукояти на ширину ладони было откровенно тупым. Ширина клинка примерно три с половиною сантиметра. Сам клинок кованный, по длине выбрано два дола для облегчения веса. Долов нет на той части, которую я назвал тэх. Границы долов очень сильно сглажены и размыты. Резких очертаний нет. Все переходы плавные. Рукоять маленькая, длиной сантиметров двенадцать, не более. Выполнена из кости, но возле клинка вставка из металла с клеймом мастера. Металлического или другого какого-нибудь набалдашника нет. Просто сама рукоять на конце расширяется и образует упор под мизинцем, чтобы тэх не выскользнул при ударе. Рукоятка гладкая, отполированная, тактильные ощущения очень приятные. Украшений или резьбы на самой рукояти нет. Никакой защиты для рук эфес не имеет. Все очень просто до аскетичности. Когда берешь тэх в руки, чувствуется, что центр тяжести находится не в эфесе как у рапиры или сабли, а вынесен вперед сантиметров на десять от рукояти. Мало того – все это оружие сделано так, что центр тяжести геометрически находится за клинком, то есть со стороны противоположной лезвию – над обухом. Ножны деревянные обтянутые кожей черного цвета. Из украшений - на верхнем металлическом наконечнике родовой иероглиф мастера.
       Тэх создан не для дуэлей. Тэх создан для реальной рукопашной схватки. Основное предназначение – рубить и резать. Колоть тоже можно, но вся боевая философия этого оружия сосредоточена именно в этом словосочетании - «рубить и резать». Это оружие предназначено для самообороны в экстремальных условиях. Любой, кто участвовал в стычке с применением холодного оружия, знает, что когда ты наносишь смертельный укол своему противнику, он на одно мгновение замирает от болевого шока, а вместе с противником замираешь и ты сам. Плюс тебе нужно время, чтобы остановиться и извлечь свое оружие из тела врага. Вот в этот момент ты и подставляешься под удар второго своего противника, которому не составит труда убить тебя в этот момент. Но даже тот, кого ты проткнул, может нанести тебе ответный удар, если укол был для него не смертельным и парировать этот удар будет очень трудно. Колоть в общей свалке нельзя. Чтобы остаться в живых в рукопашной, надо рубить и резать.
      Твое оружие не должно останавливаться ни на секунду даже проходя через тело врага. Оно должно быть в постоянном движении. А это могут обеспечить только рубящие и режущие удары и хорошие рубящие и режущие качества твоего оружия. «Остановиться – умереть» - одна из заповедей боя холодным оружием. И под словом «остановиться» в философии боя подразумевается не твоя собственная неподвижность, а неподвижность твоего оружия. «Тэх должен жить в твоей руке, он должен трепетать как живое существо. Он должен постоянно рассекать воздух подобно крылу птицы находящейся в полете. В тот момент, когда остановится (умрет) твой тэх - умрешь и ты». Это цитата из той философии, которая существует у нас на планете вместе с этим оружием.
      Конечно, я умел обращаться с тэх. Я ведь не только философию оружия изучал. Крутить тэх в руках я умел прилично. У нас в корпусе была очень красивая преподаватель по фехтованию. Не подумайте, что у меня была какая-то влюбленность. Просто мне нравилось общаться с этой очаровательной женщиной. Она была очень милой. Конечно, я посещал не только основные занятия по рапире, но всегда напрашивался и на дополнительные по другим видам холодного оружия.
Лилит развернув тэх, преподнесла его мне. Я сидел в кресле. Лилит подошла ко мне поклонилась, словно соблюдала какой-то древний ритуал и положила тэх мне на колени. Я был тронут. Вещь была очень дорогая. Просто так это оружие не продается – всегда выполняется на заказ. Вся ценность тэх не в оформлении - оно простое. Вся ценность в клинке. Я встал, искренне поблагодарил Лилит, поцеловал ее в щечку. Она заулыбалась, оттопыренные ушки покраснели. После моих слов благодарности она произнесла.
- Я чувствую себя косвенной виновницей прошлой дуэли. И также я чувствую, что ты Сэти можешь погибнуть. Те офицеры, которые вместо себя выставили на поединок другого человека, не могут быть порядочными людьми. Возможно, они захотят отомстить и попытаться убить тебя исподтишка. Я этого не исключаю и я этого боюсь. Поэтому я прошу тебя носить с собой это оружие. Это гораздо надежнее твоего кортика.
       Откровенно говоря, я был не в восторге от такой идеи, чтобы носить тэх каждый день как украшение. Это оружие носили не на поясном ремне, а на плечевом - как меч или саблю. Вообще-то это и был меч для повседневной носки в стародавние времена. Но в наше время тэх был крупноват для ношения каждый день. К тому же он был по сравнению с обычным кортиком тяжелее. Но самое неприятное, что из-за этого я мог стать посмешищем в своем полку.
- Лили, - сказал я ласково. – У меня ведь уже есть кортик. Может мне не надо носить тэх каждый день?
- Дай мне свой кортик, – протянула руку в мою сторону Лилит.
Я снял с пояса кортик и передал Лилит. Лилит левой рукой взяла мой кортик, правой взяла тэх, подошла к столу. Положила кортик лезвием на стол и рубанула по нему со всей силы тэхом. Рубанула так, что даже вскрикнула на выдохе. Клинок кортика был прорублен почти до середины, треснул и развалился от удара. Причем Лилит даже не удосужилась достать его из ножен. На массивной каменной столешнице остался очень серьезный скол.
- У тебя больше нет твоего старого кортика, - с чувством выполненного долга сказала Лилит, показывая мне обломок клинка вместе с эфесом. Другая половинка клинка с разрубленными ножнами валялась под столом. – Теперь тебе придется носить тэх.
- Это был кортик офицера лейб-гвардии, – кряхтя, прокомментировал Кэсс и затем спросил, обращаясь к Лилит. - Ты хоть знаешь, сколько стоит такая вещь?
- Сколько бы он не стоил, он не будет стоить дороже человеческой жизни, – немного помолчав, Лилит добавила. – Сильные духом говорят, что нет ничего дороже человеческой чести и готовы ради этого идти на смерть. Я слабая женщина - для меня нет ничего дороже человеческой жизни. Я чувствую, что Сэти угрожает опасность. Сэти мой друг. Я хочу, чтобы Сэти жил. Поэтому я дарю ему этот клинок.
По дороге в нашу квартиру Кэсс тихонько ворчал в машине.
- Сэти, я тебя попрошу, будь, пожалуйста, сдержаннее не обращай внимания на идиотов, которые пытаются тебя вывести из равновесия оскорблениями. Будь выше этого.
     Я дал честное слово своему Кэссци, что выполню его просьбу. Но такой уж я человек, что если и не обращаю внимания на идиотов, то идиоты сами бросаются ко мне под ноги. Буквально через пару дней со мной произошел трагический случай, который буквально сломал нашу привычную жизнь. По электронной почте я получил документ, что-то вроде повестки, который обязывал меня явиться в отделение полиции по поводу состоявшейся дуэли. Кэссций посмотрел это сообщение и сказал, что это какое-то недоразумение или чья-то злая шутка. Документы по дуэли были оформлены правильно и дубликаты переданы в правоохранительные органы. Смерть одного из участников зафиксирована. Все было сделано так, как полагается. Никаких вопросов в полиции ко мне быть не должно. Кэссций в то время был командиром нашего звена и числился заместителем командира эскадрильи. Забот у него было чуть больше чем у меня, а свободного времени чуть меньше. Кэсс попросил, чтобы я ничего не предпринимал без него, подождал.
      Дело в том, что мы все модификанты спроектированы генетически так, что одним из наших основных качеств является исполнительность. Я получил на руки документ от правоохранительных органов - явиться по указанному адресу в назначенное время. Для меня это было равносильно приказу. В тоже время мой брат говорил о том, что торопиться выполнять этот приказ не стоит. А Кэссций это ведь мой непосредственный начальник в полку. Кэсс командир моего звена. Конечно, Кэсс мог командовать мною только в пределах своих полномочий, но он меня просил, а в полках лейб-гвардии было принято, что даже просьба старшего по званию является приказом. Я одновременно получил два взаимоисключающих приказа! Я разрывался на части. Я метался по квартире как чокнутый и не знал, что мне делать. Время, назначенное для прибытия в полицию, приближалось, а Кэсс застрял на аэродроме. Я так и не мог понять, что мне делать? В конце концов, я не выдержал и поехал в полицейский участок. По дороге позвонил Кэссцию, назвал адрес, по которому отправился. Кэсс был возмущен очень сильно моей торопливостью, но потом сказал, что возьмет такси и подъедет ко мне по этому адресу.
       По тому адресу, который был указан в повестке, находился заброшенный офис какой-то разорившейся фирмы. Само здание оказалось рядом с тем пустырем, на котором проходила дуэль. Я побродил вокруг этого строения. Очень сильно удивил и рассмешил сторожа, охранявшего здание. Он меня выслушал и сказал, что надо мной просто кто-то пошутил. Мы посмеялись вместе, я постоял еще немного и пошел к машине. К тому времени уже стемнело. Уличное освещение было скверное, но нашу машину я нашел без труда. Она одна стояла на пустынной улице. Когда до нее оставалось с десяток шагов, я услышал еле различимые звуки. Ко мне кто-то подкрадывался. Меня, судя по всему, брали в кольцо. Мой обостренный слух спас мне тогда жизнь. Шесть человек, вооружившись саблями, решили изрубить меня в куски. За что? Я не стал тогда у них интересоваться непосредственно на месте, задавать глупые вопросы. Крутнувшись на месте, я увидел, что шансов остаться в живых, если я приму бой на улице у меня нет. Парни, судя по всему, были вооружены абордажными саблями. И где они их только взяли? Широкие, кривые клинки по длине превышали подарок, сделанный мне Лилит почти в два раза. Я выхватил из ножен тэх и бросился на прорыв кольца. Дорогу мне преградил один из нападавших. В нем я узнал одного из тех офицеров морской пехоты, с которыми поругался в ресторане.
        Лейтенанты решили смыть свой позор моей кровью. Тот морпех, что стоял у меня на пути сделал замах, чтобы сокрушающим ударом разрубить меня. А я замахиваться не стал. Я на ходу нанес удар клинком снизу вверх прямо в локоть правой руки, которая была в замахе, а потом рубанул уже сверху вниз ему по той же руке. Оттяпал ему кисть и половину предплечья. Обрубок вместе с саблей упал на проезжую часть улицы, а я рванул бегом со всех сил по направлению к заброшенному офису. Позади слышались вопли раненого и ругань нападавших. Один из шестерых остался с покалеченным, остальные бросились за мной в погоню. Я драпал со всех ног как заяц. Я, конечно, иногда бываю безрассудным, но я не настолько глуп, чтобы принимать бой при таких неравных условиях на открытой местности.
       Сторож офиса увидев, что за мной гонятся верзилы с очень длинными ножами, просто спрятался. Закрылся изнутри в большом металлическом ящике для одежды. На мой вопрос: «Где спрятаться мне?» Он пробубнил.
- Это твои проблемы.
- Вызови полицию! – кричал я, рванув вверх по лестничному маршу. – Меня хотят убить!
       Полицию он вызвал. Но в тот момент я убегал вверх по лестнице от четырёх человек и по тому, как эта лестница гудела, мне казалось, что за мной гонится стадо слонов. Морпехи загнали меня на самый верх - на технический этаж. Там я оказался в западне. Очень длинный и узкий коридор заканчивался тупиком. Против меня могли встать два человека. Но абордажная сабля хоть и не самое длинное холодное оружие, но драться с ней плечом к плечу крайне неудобно. Моим противникам пришлось сражаться со мной по очереди.
       Первый из нападавших в коридоре сходу сделал короткий выпад, пытаясь использовать преимущества длинного клинка и заколоть меня в живот. Мой ответ был таким же простым и однообразным, как и в первом случае. Ударом снизу вверх отбиваю его выпад и, сделав короткий шаг навстречу, с короткого замаха бью сверху вниз. Мой удар пришел ему не на саблю, а на кисть правой руки. Разнес ему руку здорово. Сабля у него выпала, пальцы как стручки полетели.
       Второй морпех пошел в атаку, чтобы я не зарубил окончательно предыдущего. Оказался очень глупым. Я стал крутить тэх сильнее, а он возьми и сунься в этот момент со своей саблей. Его удар я отбил так же просто, как и предыдущие. Еще одна кисть правой руки упала на пол вместе с саблей.
       Третий был очень хорошим фехтовальщиком. Он сразу понял, что прямыми колющими ударами меня не возьмешь. Пытался финтить. Я финтить не мог - тэх слишком тяжел для этого, но все выкрутасы противника мой тэх парировал легко. Достать я соперника не мог – у него сабля длиннее. А зарубить на коротком замахе он меня не мог – центр тяжести моего оружия в клинке, а центр тяжести его сабли в рукояти эфеса. Когда конец его сабли сталкивался в ударе с моим клинком, то преимущество было за мной. Момент силы при ударе у меня был больше. Я легко парировал все его кульбиты, но опять же из-за того, что мой клинок был короче, зарубить я этого морпеха не мог. Наконец мы оба поняли, что для того, чтобы зарубить меня ему надо подойти ко мне ближе и рубануть меня сверху вниз, причем ударить он должен меня средней частью клинка или даже той частью клинка, которая расположена ближе к рукояти. От таких мыслей мне стало невесело. Противник был умным парнем, он сделал все правильно, если бы у меня в руках был мой кортик – я бы умер тогда в том коридоре. Но у меня был меч Лилит. У моего противника был очень быстрый и сильный замах. Он обрушил саблю на меня с очень хорошей силой. Я не слабак, но чувствовал, что могу не выдержать удара. Я ударил снизу вверх почти в основание его клина. От такого встречного удара его сабля разлетелась на куски. У него в руках осталась рукоять с жалким обрубком.
Он стоял слишком близко ко мне, чтобы успеть уклониться от моего рубящего удара сверху вниз. По его глазам я понял, что он уже знает о том, что сейчас умрет. Я не остановился ни на долю секунды. Удар пришелся по его левому плечу возле шеи. Тэх в его теле прошел сверху вниз по косой линии слева направо. Если бы клинок моего меча был длиннее раза в два, то этим ударом я разрубил бы противника пополам до пояса. Но и без этого последствия удара были страшные. Я не буду их расписывать. Вы не маленькие дети. Думаю, что сами уже все поняли.
        Четвертый поединщик увидев, то, как я зарубил третьего, просто бросил свою саблю и дал деру на выход. Я подошел к первым двум, снял с них ремни портупеи и наложил жгуты. Один из них был уже без сознания. Вдвоем мы подняли его и молча, поволокли на выход. Словно и не дрались только что друг с другом на смерть.
        Выйдя на улицу, мы оказались в окружении полиции. С десяток оружейных стволов были направлены в нашу сторону.
- Сейчас из нас решето сделают, прохрипел тот морпех, что помогал мне нести своего приятеля.
        Решето из нас не сделали во многом благодаря тому человеку, который метался перед полицейскими как сумасшедший. В свете автомобильных фар и прожекторов лица его не было видно.
- Не стреляйте, пожалуйста! Не стреляйте! Я вас умоляю! Я вас прошу, не стреляйте! Это мой брат! Это мой родной брат! Он не будет оказывать сопротивления!
        Человек, кричавший это, только что на колени перед полицейскими не вставал. Он подбежал к нам. Я смог разглядеть его лицо. Это был Кэссций. Кэссций расставил широко руки, закрывая меня, и кричал.
- Здесь раненые! Врача! Врача немедленно!
        Полицейских оттеснили медики. Офицеры полиции прятали своё табельное оружие, слышались крепкие словечки в мой адрес и в адрес морской пехоты.
Я провел в полицейском участке всю ночь. У меня брали показания, потом я чего-то ждал, потом со мной опять беседовали. Я устал сильнее, чем в рукопашной с морпехами.
- Теперь-то ты хотя бы будешь знать, где находится полиция, - посмеивались надо мной следователи. – А то принял жалкую электронную подделку за официальный документ Конфедерации.
        Выпустили меня только утром. Тэх у меня изъяли. Я вышел из участка на улицу. Недалеко от входа стоял наш автомобиль. За рулем в полусонном состоянии сидел Кэссций, на заднем сиденье дремали Рэ и Лилит. Я подошел к машине. Кэсс посмотрел на меня грустными глазами. Седых волос в его голове прибавилось.
- Залазь, неугомонный, - кивнул он мне, указывая на переднее сиденье рядом с ним.
        Рэ и Лилит проснулись. Рэ сначала отругал меня за то, что я не послушался Кэссция. Лилит меня жалела и заступалась. Потом они вдвоем почище тех следователей в участке допросили меня о случившемся. Лилит была довольна тем, что ее меч спас мне жизнь. Молчал один только Кэссций.
Для меня последствия этого поединка были самыми печальными. От вышестоящего командования пришло распоряжение – исключить меня из полка. Старый лис вызвал меня к себе в кабинет и молча, протянул мне для прочтения документ, в котором ему рекомендовалось, а по сути, приказывалось принять по случаю рукопашной драки с моим участием самые жесткие меры и сделать все возможное для исключения меня и таких как я из полка лейб-гвардии. Старый лис просто предложил мне самому подать рапорт о переводе в другой не гвардейский полк.
- Ты им здорово насолил всем там наверху со своей дуэлью. Несколько человек должностей лишились и из армии повылетали за то, что допустили юридическую оплошность. Кто-то на пенсию, а кто-то раньше срока. А теперь еще эта рукопашная драка. Ты не виноват. Да. И суд это подтвердил. Но ты в ней участвовал. И командование решило, что это не последний номер с твоим участием. Офицер лейб-гвардии не должен быть участником таких стычек. Он должен быть образцом для всей армии, а ты за последнее время троих уже зарезал.
        Вместе со мной рапорт о переводе в другой полк написали и мои братья. Для Старого лиса это был удар. Он очень сильно не хотел терять таких исполнительных и грамотных офицеров как мои братья. Ко всему прочему оказалось, что переводить нас некуда. Ни в одном из полков военно-воздушных сил для нас никто местечко не припас. В конце концов, местечко для нас нашлось. Не самое теплое, но других вариантов не было. Нас перевели на службу в Военно-морской флот Конфедерации в штурмовой авиаполк наземного базирования. Полк располагался на Северном континенте. У вас на Земле на северном полюсе простирается океан, а у нас там континент.
        До нас модификанты на Северном континенте еще не работали. Поэтому непосредственно перед отъездом нас вызвали в лабораторию. В лабораторию нас вызвала Асция для того, чтобы определиться, кто будет вести наблюдение за состоянием нашего здоровья во время пребывания в экстремальных условиях севера.
- Товарищи офицеры, - обратилась к нам Лилит после того как мы покинули кабинет руководителя лаборатории. – Вы теперь официально являетесь моими подопытными.
- Кроликами, - не дал ей договорить Рэ.
- Модификантами! – строго возразила ему Лилит и шлепнула его легонько по лбу. – Я с этого дня состою на должности врача научно-исследовательского института. Лично Асцией мне поручено наблюдение за вашим проживанием в экстремальных условиях, – и со вздохом добавила. - Буду вас наблюдать, мерить температуру, заполнять формы отчетности и караулить, чтобы с вами ничего плохого не случилось.
- А кто будет караулить самого врача? – с иронией в голосе спросил Кэсс.
       У этих двоих завязалась как всегда словесная перестрелка, но я уже их не слушал. Я думал о том, что наша жизнь очередной раз сделала крутой поворот и не в лучшую сторону. И как это бывало уже не раз, виновником всех подобных перемен был я. Мне было грустно от этих мыслей.