Приехав домой, Делепитора обнаружила в квартире Густава и Алексея. Они вовсю готовились к проведению ритуала: Леша накрывал стол черной скатертью, а Густав рисовал печать Бегемота. Быстро раздевшись, Делепитора прошла в комнату и, сняв зеркало со стены, положила его на стол отражающей стороной вверх.
- Я немного задержалась, а уже пора начинать ритуал, - взволнованно произнесла Делепитора, глянув на часы в мобилке.
- Ага, время заката уже началось, - кивнул Густав, кладя под печать Бегемота распечатанную на принтере фотографию Фритца.
Густав с Лешей выдвинули стол в центр комнаты, и расселись вокруг него. Тут раздался звонок в дверь.
- Привет, Бегемот! – весело поздоровалась Делепитора, пропуская демона в квартиру.
Невысокий лысоватый мужчина плотной комплекции с накаченными бицепсами в джинсовом комбинезоне энергично прошел в комнату и сел на диван, закинув ногу на ногу.
- Сегодня ответственный ритуал. Смертельное проклятье, - обернулся к нему Леша. – После обряда мы угостим тебя яблочным сидром и макаронным салатом по фирменному рецепту мамы Густава. Но не забывай, что основная наша плата – это душа Фритца, которую ты заберешь себе в подчинение.
- Приступайте, - надменно произнес Бегемот, доставая из кармана пачку сигарет и зажигалку. Подняв с пола пустую жестяную банку из-под орешков, демон положил ее рядом с собой, чтобы использовать как пепельницу.
Делепитора потушила свет и села за стол.
- Итак, сегодня кара настигнет Фритца, - с пафосом произнесла Делепитора.
- Он заслужил смерть, - вторил ей Густав. – Фритц – негодяй и ничтожная личность. Он снимает мальчиков, чтобы использовать их как своих игрушек.
- Фритц заказывает жестокую и несправедливую магию на бывших парней и их новых партнеров, - серьезно проговорил Алексей, которому Густав был вынужден все-таки рассказать о Фритце и их отношениях.
- Он должен умереть, - провозгласил Густав, беря в одну руку печать Бегемота, в другую – фотографию Фритца. – Именем великого демона Бегемота да свершится сегодня расправа над подонком!
Алексей взял в руки тетрадь и открыл на том месте, где был выписан текст заклинания. Но Делепитора тут же выдернула тетрадь у него из рук.
- Игрушки прочь, начинается настоящая магия! – воскликнула демоница и принялась водить рукой над зеркалом, где вскоре принялось проступать изображение дорого и претенциозно одетого мужчины лет тридцати, сидевшего за рулем белого Fiat 500 Moomi-car – автомобиля, считающегося самым модным в среде европейских геев. На Фритце была накрахмаленная розовая рубашка и небрежно повязанный сиреневый шейный платок. Длинные волосы почти до плеч, высветленные в пшенично-золотистый цвет, были тщательно уложены утюжком и плойкой. Густаву даже показалось, будто он чувствует исходящий от него аромат сладко-пряных духов – модной новинки этой осени.
- Похоже, на очередное свидание спешит, - прыснул Густав.
- Тише! – шикнула Делепитора. – Я же настраиваюсь!
Тут в зеркале образовалось подобие воронки, искрящейся красными и серебристыми вспышками. Делепитора уверенным движением просунула руку в эту воронку и уже через миг Густав и Алексей с изумлением увидели, как рука демоницы решительно схватилась за руль машины Фритца. Мужчина испуганно заорал и отпустил руль. Это и нужно было Делепиторе – она резко крутанула руль влево и повела автомобиль прямо на встречную полосу. Стремясь проделать все быстро, пока Фритц не додумался нажать на тормоз, демоница направила Фиат на мчащуюся навстречу машину. Бабах! – автомобили столкнулись, и Фритц вылетел через разбитое лобовое стекло. За миг до аварии Делепитора предусмотрительно расстегнула на Фритце ремень безопасности.
Вытащив руку из зеркала, Делепитора окинула торжествующим взглядом присутствующих.
- Он действительно умер? – вытаращился Алексей, вглядываясь в зеркало, где картинка уже стала тускнеть и начинали просматриваться их собственные отражения.
- При падении из машины он свернул шею, - заключила Делепитора. – Я это проверила. Он мертв.
- Вот это да! – восхищенно воскликнул Густав. – Как ты это все проделала? Я никогда не думал, что магия может быть такой!
- Ну, я же все-таки графиня Ада. – Делепитора кокетливо заправила за ухо выбившуюся прядь черных волос.
- Отлично сработано, - кивнул Бегемот и потушил сигарету. – Жду угощений!
Алексей пальцем потушил свечи и прошел на кухню вслед за остальными. Густав вытащил из холодильника сидр с салатом и поставил перед Бегемотом.
Быстро умяв салат, и в несколько глотков допив бутылку сидра, демон бодро вскочил, вытер руки о комбинезон и поспешил обратно в комнату.
- Спасибо за угощение, теперь мне пора забирать душу Фритца, - протараторил Бегемот, устанавливая зеркало на прежнее место на стене возле дивана.
- Бегемот, а почему это мы должны были тебя угощать, если ты совсем не помогал нам во время убийства Фритца? – скептически спросил Леша, глядя, как демон водит пальцем по зеркалу, чтобы создать омут.
- Я оказывал серьезную моральную поддержку! – крякнул Бегемот и, запрыгнув в зеркало, тут же скрылся в нем.
- Тебе что, жалко Бегемота угостить? – строго глянула на парня Делепитора. – Мы же его позвали – значит, должны как-то отблагодарить за то, что он уделил нам свое время и свое внимание. Бегемот – могущественный граф Ада, и относиться к нему надо соответственно. – Она недовольно поджала губы. – Леша, учись – иерархия в демонском мире крайне важна и ты должен не забывать об этом.
- А как же демократия, о которой так любит распрягать Люц? – удивился Густав.
- Демократия в Аду возможна только среди равных, - принялась объяснять Делепитора. – А именно, среди высших чинов. Демоны без статуса и аристократы должны подчиняться своим боссам и прочим демонам с высокими статусами.
- «Ад – это место, где каждый может поднять с нуля до невероятных вершин», - процитировал Алексей слова Люцифера.
- Но это правда, - воскликнула Делепитора. – Я знаю много случаев, когда демоны без статуса становились графиями! Это возможно! Главное - много работать и не бояться выделиться.
Алексей устало сел на диван – у него перед глазами все еще стояла картина лежащего на гладком асфальте окровавленного и изогнутого в неестественной позе Фритца. Было так сложно поверить, что только что их магия убила человека. Несмотря на то, что Леша совсем не знал Фритца, ему все время казалось, что убийство этого человека было слишком высокой мерой наказания. Но так, как смерть Фритца он видел через зеркало как в телевизоре, все выглядело ненастоящим, игрушечным. Будто кино смотрел. Но Леша понимал, что так даже легче. Увидь он все вживую, без всяких зеркал – недолго было бы и с ума сойти. Демоны утверждают, что агония человека – настоящий деликатес. И он, став аристократом, должен уметь поглощать энергию горя и страдания, получая от этого удовольствие. Но Леше было куда проще абстрагироваться и забыть произошедшее. Никакого наслаждения вид лужи крови и мертвого тела у него не вызывал. Алексей мельком глянул на Густава, расхаживающего по комнате, заложив руки в карманы джинсов. Вид у него был весьма понурый и растерянный, из чего Леша заключил, что ему тоже мучения жертвы не приносят особой радости.
- И все-таки, демоны – самые свободолюбивые из всех Сил, которые только могут существовать, - заключила Делепитора.
- А я вот, что думаю, - задумчиво произнес Алексей, повернувшись к демонице. – Свобода у демонов закончилась тогда, когда последний камень был заложен в здание замка Ада. Там где есть структура и иерархия, свободы быть не может. А их показушная независимость – лишь часть бренда. Все демоны зависят друг от друга, ведь Ад построен по принципу пирамиды с Люцифером во главе. Как в сетевом маркетинге, не правда ли? – Леша ехидно усмехнулся. – Только несколько эффективнее, благодаря чему Ад существует так долго. Свобода может существовать только при полном хаосе, но и хаос должен рано или поздно во что-то превратиться, иначе он окажется поглощенным либо другими структурами, либо попросту распадется.
- Когда-то знамя свободы, которое с гордостью несли демоны, являлось свежей струей в магическом мире, - заметила Делепитора. – Вы ведь оба знаете историю демонов и возникновения Ада?
- В общих чертах, - кивнул Густав, присев на диван рядом с Лешей.
- Когда-то в Раю было не восемь архангелов, как сейчас, а двадцать два, - начала демоница. – Это было очень, очень давно. И самым молодым и перспективным из всех был Люцифер. Он оказался невероятно харизматичным и привлек на свою сторону массу поклонников и сторонников, чем составил серьезную конкуренцию архангелу Михаилу, который до появления Люцифера считался самым главным среди ангелов. Но были и те, кто не признали Люцифера и остались на стороне Михаила. Так, в Раю возникли две группировки. Некоторые архангелы пытались играть на две руки, например, Вельзевул. – Заметив удивленные взгляды парней, Делепитора игриво улыбнулась. – Да-да, Вельзевул тоже был архангелом. Изначально он вообще числился закадычным другом Михаила. А потом стал играть на две руки, тайно предоставляя Люциферу всю информацию о Михаиле и наоборот. Все это закончилось тем, что Люцифер, собрав свою команду, с помпой покинул Рай, чтобы создать свою революционную демократическую систему, которая должна была бы являться полной противоположностью строго иерархичной системе Рая. Изгнания из Рая, каким его описывают в литературе, не было. Я уверена, что Люцифер сразу создавался Богом-отцом как бунтарь, который рано или поздно должен был пойти своим путем. Иначе Бог-отец давно бы его уничтожил. А раз Люцифер существует, значит, миру он нужен!
- А потом вместе с остальными архангелами-анархистами, Люцифер создал Ад. Верно? – переспросил Густав.
- Сперва они долго экспериментировали с Силой, - принялась объяснять Делепитора. – Ведь нужно было трансформировать архангельскую Силу во что-то новое, чего еще раньше никогда не было, а на основании этой Силы создать новую систему. С нуля начинать всегда сложно, поэтому Люцифер для создания новой Силы взял самые мощные энергии, которые бы делали демонов невероятно живучими. Так же в противовес возвышенным крыльям ангелов, Люц взял за основу демонского облика рога и хвосты, подчеркивая животную природу их носителей. Впрочем, вы уже давно должны были заметить, что сам Люцифер и многие бонзы не носят рогов и хвостов. - Делепитора иронично усмехнулась. - Когда замок Ада уже почти был достроен, новоиспеченные демоны принялись заниматься рекрутингом среди представителей языческих культов, переманивая их к себе. Многие Боги заинтересовались молодой, но невероятно амбициозной организацией, и перешли на их сторону. Например, Астарот когда-то был шумерской богиней плодородия и смерти, Астартой. Амон был одним из самых почитаемых Богом у египтян. Адрамелех тоже был ассирийским божеством. И многие, многие другие.
- Только вот, хорошие и красивые идеи демонов привели к тому, что Ад превратился в вульгарную пародию на человеческую жизнь, - возмутился Леша.
- А что тебе не нравится? – удивился Густав. – В Аду весело. Намного прикольнее, чем у людей.
- Леша, не забывай, что отныне ты такой же, как они, - с нажимом произнесла Делепитора. – Ты – демон-аристократ, и являешься частью Ада, который теперь и твой дом тоже. Свой дом никогда не бывает безупречным, но он – родной.
Леша машинально махнул рукой и глянул на настенные часы.
- Что ж, мне уже пора в хостель, пока метро еще ходит, - деловито произнес он, вставая с дивана.
- Я тебя провожу! – с готовностью воскликнул Густав и побежал в прихожую одеваться.
- Ладно, парни, а я тогда уберусь здесь и помою посуду, - кивнула Делепитора, собирая разбросанные банки из-под орешков и колы. – Вы просто свиньи! – беззлобно принялась отчитывать она. – Даже не пытаетесь убирать за собой и класть вещи на свои места.
Не обращая внимания на ворчание Делепиторы, Густав и Леша выскочили из квартиры.
- Так что мы будем завтра делать? – в который раз спрашивал Леша, когда они вышли из дома.
- Да хрен знает что происходит, я вообще уже ничего не понимаю, - пожал плечами Густав. – Мы же с тобой были у Люцифера в кабинете, и он сказал, что завтра ничего не будет. Вроде, он передумал убивать Лену, потому что она крутая колдунья и еще нужна ему в качестве человека. Но я ему не поверил, - скривился Густав. – Тут собака какая-то зарыта.
- В любом случае, завтра надо быть начеку, - серьезно произнес Леша. – И если что, я зову Северных Богов, а ты – Русских. Так делать, конечно, неправильно, но ситуация может потребовать вмешательства множества больших Сил.
- Хоть бы такой ситуации не было… - вздохнул Густав. – Но все равно Люциферу верить не стоит. Ты же знаешь, каков он.
- Давай не будем нагнетать обстановку и в первую очередь завтра будем отмечать День рождения Лены, - утвердительно произнес Алексей.
- Будет куча демонов, Люц не посмеет вести себя как самец-подлец! Знаешь, я ведь расспрашивал других демонов, и они только «за», чтобы Лена осталась жива.
- Судя по тому, что Лена спокойна, как удав, она не сомневается, что никакой трагедии завтра не произойдет, - заметил Алексей.
Густав подумал, что Лена вообще в последнее время относится с пофигизмом ко всему, кроме своей персоны. Но Густаву не хотелось ничего рассказывать о своих обидах на Лену и проблемах в их отношениях, поэтому промолчал. Он замечал, как сильно Леша ревнует его к Лене и побоялся растравливать питерского друга. Все-таки Густав дорожил их дружбой, и не хотел провоцировать конфликтные ситуации. Естественно, пошловатую историю после посвящения Леши он в расчет не брал, оправдывая себя тем, что все они были слишком пьяными.
- Ну вот и метро, - протянул Леша, подходя к платформе.
- Когда приедешь завтра?
- Днем, наверное. Я позвоню, - сухо кивнул Алексей и зашел в подъехавший красный вагон поезда.
Густав с деланной веселостью помахал Леше рукой и направился в сторону дома. Несмотря на то, что вслух они боялись говорить о возможной завтрашней кончине Лены, каждый боялся, что это событие действительно может произойти, хотя и старались забрасывать эти переживания в самый дальний ящик своего сознания.
Не было никакого желания возвращаться домой, и Густав прошелся сперва до Фишмаркта, а оттуда до Эльбы. Серо-голубая вода реки сверкала в свете дымчатого серпа ущербной луны и огней от судов. Густав сел на скамейку и, вглядываясь в такие безмятежные и в то же время, загадочные, волны реки, сам не заметил, как горячие слезы потекли по щекам, переходя в горькие рыдания. Нечто, что он так долго сдерживал в себе, наконец, прорвалось наружу, и заставляло его выплеснуть все, будто мирный плеск волн и жемчужно-серебристая луна могли его понять и забрать у него скопившуюся боль.