Она собирала совсем рядом с тропинкой разные травы для лечения и просто для чая, когда услышала пронзительный плач.
Плач шел откуда-то сверху и раздавался по округе долгим эхом.
Она вздрогнула и подняла голову.
Там, высоко в горах, гораздо выше того места, где она была, почти под облаками, парила пара драконов.
И именно оттуда разносился этот душераздирающий плач.
Она задумалась на секунду, потом аккуратно приспособила корзинку с травами под заметный большой камень, подобрала юбки и устремилась вверх.
Она неплохо могла ходить по горам, сбор трав дело сложное, и некоторые приходится хорошенько поискать, прежде чем соберешь. Тем не менее, она понимала, что в этот раз подняться придется выше.
Драконы старались селиться за линией облаков, подальше от людских глаз.
Хотя ее глаза были здесь одни на многие километры.
Так сложилось.
Она упрямо лезла вверх под непрекращающийся плач.
Видимо, малыш-дракон выпал из гнезда, и родители теперь не знали, что делать.
День повернулся к вечеру, тени стали длиннее, а она еще не достигла малыша, который уже только всхлипывал, изредка издавая жалобный стон.
Родители не прекращали полеты над ним, и увидя ее, вдруг стали опускаться ниже.
Она остановилась.
Тот дракон, что был поменьше, видимо, мать, подлетела к ней и крик из ее глотки словно подстегнул ее.
Она выдохнула и уже через несколько минут оказалась около расщелины, откуда доносились звуки.
Она аккуратно спустилась в нее и оказалась рядом с малышом.
Смешной маленький дракончик упал между камней и повредил крыло.
Он увидел ее, попытался крикнуть и уже не смог.
Он повис между камнями и не мог выбраться сам.
Для драконов проход был слишком узкий, они не могли ни сесть рядом, ни помочь своему ребенку.
Она оценила это сразу и поняла, что решение придется принимать самой.
Осмотрев малыша и камни, между которыми он застрял, она подняла голову вверх.
Оба дракона внимательно наблюдали за ней, опустив голову в не широкое пространство, сквозь которое она бы пролезть смогла одна, но придется поднимать еще и дитеныша.
Повисла тишина.
Дракончик затих, словно понял, что помощь пришла и его не оставят.
Она осторожно поднесла руку к его морде, чтобы он принял ее запах.
Она частенько видела летающих драконов, но никогда даже представить не могла, что сможет оказаться так близко к ним.
Дракончик потянулся носом, понюхал и вдруг лизнул ее руку очень-очень шершавым языком.
Она засмеялась и погладила его.
Сверху раздалось недовольное фырканье, впрочем, тут же стихшее.
А затем она взяла дракончика под живот, и смогла освободить его крыло из плена.
Крыло было сломано.
Она сразу это поняла.
Не зря она была хорошей знахаркой.
И оставлять его было нельзя.
Нужно было спускаться и думать о лечении уже дома.
Но думали ли также его родители?
Выбора не было.
Взяв дракончика на руки, а он был весьма тяжел, и крайне неудобно было его держать из-за сломанного крыла, она стала подниматься наверх.
Дракончик тихо постанывал, но в целом терпеливо переносил боль.
Взрослые драконы взлетели, но не высоко, внимательно наблюдая за ними.
Она выбралась и присела на камень.
Мать-дракониха осторожно опустилась перед ней, протягивая морду поближе, чтобы разглядеть своё дитя.
Дракончик потянулся навстречу, но задел больное крыло и снова закричал.
Дракониха зашипела, но осталась на месте.
Девушка погладила дракончика, успокаивая, и обратилась к драконихе:
-Нам нужно спуститься вниз. Здесь я не смогу ему помочь, понимаешь?
Сзади послышались тяжелые взмахи крыльев дракона-отца.
Дракониха смотрела на девушку, словно понимая все, что та говорила, затем подняла голову и посмотрела на дракона.
Девушка не оборачивалась, но у нее возникло ощущение, будто драконы говорили между собой.
Затем дракониха заворчала, но потопталась и отошла в сторону.
И девушка, осторожно обняв дракончика, стала спускаться вниз.
Драконы летали вокруг нее, словно боясь, что она передумает.
Стояла глубока ночь, когда ей все-таки удалось вернуться к домику.
Она страшно устала, руки словно налились свинцовой тяжестью, малыш-дракончик задремал, и она почти не чувствуя ничего, переложила его на кровать.
А потом забылась коротким тяжелым сном.
Очнулась она от плача.
Дракончик проснулся, и плакал, снова потревожив крыло.
Она вскочила, выглянула в окно.
Пара родителей-драконов расположились недалеко, а перед дверью лежала туша горного козла.
Она улыбнулась.
Завтрак малышу был обеспечен.
Она накормила маленького обжору, разделав принесенного козла, а затем занялась его крылом.
Положить шину, заштопать кое-где, напоить малыша успокаивающим отваром, поговорить с его матерью, выслушать ворчанье отца...
День прошел незаметно, и вот, пристроив больного дракончика в специально сделанном гнезде из травы, теплых одеял и старой шкуры, она наконец-то смогла уснуть.
Ей снилось небо.
Огромное, синее небо, в котором она парила на большом драконе.
Крылья дракона закрывали почти половину неба, земля была далеко, а чувство свободы наполняло ее изнутри.
Проснувшись, она усмехнулась.
Где это видано, кататься на драконе?
Она поспешила к маленькому пациенту, который уже прожорливо требовал свой завтрак.
Так и понеслись дни.
Она обвыкла жить с драконами, разговаривала с ними, иногда ловила себя на мысли, что будто бы слышит их ответы, подружилась с драконихой, зауважала отца-дракона, который охотился один, кормя и дракониху, которая отказывалась улетать от дома, и сына.
Крыло заживало. Маленький дракончик научился смешно ковылять по дому, выбегал на лужайку, кричал что-то радостно, по-мальчишески.
Отец глядел на него и улыбался, мать, безусловно, гордилась.
А девушка жалела, что все это скоро закончится.
Через месяц она сняла шину, развязала все повязки, и чмокнув дракончика в его смешную морду, подтолкнула к двери.
Он задумчиво постоял, потом оглянулся на нее, и вдруг побежал в свое, ставшее родным, гнездо.
Девушка вдруг почувствовала, как слезы накатились на глаза.
Ну как она будет жить без этих перевязок, вечных кормлений, писков, криков, случайно подожженных вещей?
Малыш сидел в гнезде и смотрел на нее.
Затем перевалился через край и подошел к ней, расправив оба крыла.
Ткнулся мордой в колени и замер.
А со двора, сквозь открытое окно смотрела его мать.
Она подняла голову и гортанный крик разнесся по округе.
Дракончик оглянулся и засеменил на двор.
Там его встретил отец, который подтолкнул сынишку, а затем расправил крылья и взлетел.
А сын, вдруг закричал что-то жалобно, но настойчиво, захлопал крыльями, и подпрыгнув, оторвался от земли.
И полетел, стараясь попасть в такт с отцом.
Девушка выскочила за дверь и замерла.
Дракониха потопталась на месте, посмотрела на нее, потом вдруг поклонилась и взмыла вверх, закрыв собой на секунду все небо.
Девушка осталась одна.
Делать ничего не хотелось.
Она безучастно смотрела на небо, провожая взглядом улетевшую семью, затем встала и заставила себя зайти в дом.
В ту ночь она спала без сновидений.
А утром привычно открыла дверь, но за ней не было ничего.
И никого.
Что же, всему когда-то приходит конец.
Прошел день, второй, пролетела неделя.
Жизнь начала возвращаться в привычное русло, и в конце концов, никто не отменял сбор трав.
Она прибрала волосы, взяла корзинку и вышла во дворик, затворив за собой дверь.
Ахнуть она не успела.
Перед ней распростер крылья отец-дракон, налетевший словно ураган.
Она смотрела на него и улыбка неуверенно возвращалась на ее лицо.
А он смотрел на нее и будто бы подставлял крыло под ее ноги.
И она медленно отставила корзинку, подобрала юбки и осторожно взошла на спину огромному дракону.
Устроилась, как могла, под его внимательным взглядом.
А потом крылья подняли ее в небо.
И она увидела то самое огромное небо, которое ей снилось, и ощутила ту самую свободу, к которой стремилась, и она смеялась, раскинув руки, и смотрела на землю, которая была далеко-далеко внизу.
А потом они опустились около гнезда, которое было выше облаков.
И она здорово замерзла, но была ужасно рада видеть своего абсолютно здорового подопечного, и гладить его мать-дракониху, с хитрым прищуром глядевшую на нее.
А потом она прощалась с ними и приглашала прилетать чаще.
И снова полет на огромных крыльях и привычный домик.
И счастье.
Невыразимое счастье наполнило ее всю, без остатка.
Где это видано, кататься на драконе?
Теперь она знала где.
Теперь она знала как.
И выходя из домика каждый раз, она поднимала голову и махала рукой трем теням, который парили над горами, и всегда знала, что ее эти тени видят тоже.
И тоже машут ей своими огромными крыльями, ловя в них ветер.
И жизнь наполнялась совсем другим ветром, совсем другими запахами и совсем другими мыслями.
Всего лишь один полет.
Всего лишь три дракона.
И целая жизнь под огромным небом.