Дорогие люди, здравствуйте! Меня зовут Мойрэрамос Гамос. Уверен: вы никогда раньше не слышали о таком имени. Я и сам не слышал, пока не услышал. Во избежание недоразумений, должен сразу сказать, что это непростое имя придумал вовсе не тот, о ком вы подумали. Потому что тот, о ком подумали, знает лишь язык, на котором думает, и не знает того, на котором говорят: Мойрэ Эрамос Гамос. Почему меня так назвали не знаю, но хотел бы знать. Что означает это имя, знаю, но предпочел бы не знать. Только не спрашивайте меня о его значении. Говорить об этом не стоит, но не для того, чтобы сохранить тайну, а просто потому, что значение любого имени всегда может измениться. Ведь имя само по себе ничего не значит, только соответствующий ему человеконоситель наполняет его тем или иным содержанием, которое почти никогда не остается неизменным. В этом смысле имя не носят, а вынашивают. Кстати, ЧЕЛОВЕК – это тоже имя. А я, как и вы, тоже человек, хотя, может быть, и некстати.
Дорогие люди! Мне приходится бывать в вашем мире чаще, чем хотелось бы, практически ежедневно. Нахожусь в нём безвылазно уже много лет. Никуда не могу выйти даже на минуту, потому что не выпускают, говорят, не время, якобы мой срок ещё не вышел. Но вы не подумайте, что я жалуюсь. С чего мне жаловаться ?! Это же мой собственный выбор, я сам напросился сюда, согласившись с условиями своего временного содержания в человеческом мире, самом бесчеловечном из всех человекообразных миров. Не хочу сказать, что мне здесь плохо, не хуже, чем многим, хотя и не лучше, чем немногим другим. Я готов терпеть все неудобства и особенно удобства этого мира ровно столько, сколько ему потребуется. Но на большее не соглашался, в частности, не давал обещания быть счастливым. Я же прекрасно понимаю: когда счастлив, нет желания никуда уходить, хочется остаться здесь навсегда. В этом–то и заключается смертельная опасность счастья: оно намертво пригвождает к человеческому миру. А я не хочу намертво. Лучше заживо уйти, чем намертво остаться. Во избежание недружественного поглощения счастьем, стараюсь сохранять безопасную дистанцию, не подпуская его слишком близко к сердцу. Но из этого вовсе не следует, что меня можно называть несчастливым. Я не Несчастливый, я Мойрэрамос Гамос - а это не одно и тоже...
Дорогие люди! Разумеется, я знал, на что шёл, когда напросился к вам. Но должен честно признаться: чем дольше здесь нахожусь, тем скорее хочется отсюда убраться. Сказать, почему? Впрочем, вы и сами всё прекрасно понимаете. Мне больно говорить об этом, да и вам будет неприятно слушать. Но молчать ещё больнее. Поэтому скажу, хотя бы в назидание себе. Дело вот в чём... Здесь я временный гость, как и все люди. Я очень старался, но так и не смог не заметить, что человечий мир не рад своим гостям, как другие. Он угрюм, мрачен и враждебен. Не помогает найти верную дорогу тем, кто заблудился, не сочувствует страждущим, не спасает гибнущих, сильных делает слабыми, а слабость использует в качестве топлива для процветающего здесь зла. С каждым мгновением своего безнадёжного существования этот безрадостный мир все дальше удаляется от идеалов добра, справедливости, совершенства, красоты и гармонии. И движется он, в соответствии с простой и безжизненной формулой, в сторону: ПРОТИВНУЮ + ЛОЖНУЮ = ПРОТИВОПОЛОЖНУЮ ИСТИНЕ. Мало кто из разумных сущностей, посещающих этот вызывающе нелепый, обезображенный злом мир, задерживается в нём надолго, и уж, во всяком случае, никто не остаётся в нём навсегда. Но через него приходится проходить, как по тёмному, устрашающего вида тоннелю, чтобы попасть в миры иные, гораздо более привлекательные, хотя и не во всём совершенные. Один из таких миров мне особенно мил – это МИР МУЗЫКАЛЬНЫХ ЗВУКОВ. Он всегда рад распахнуть свои чувственные объятия тем, кто забрёл в него из соседнего мира измученным, уставшим, разочарованным, потерявшим веру, надежду, любовь или даже самого себя. Этот доброжелательный и гостеприимный мир помогает найти верную дорогу заблудшим, сочувствует страждущим, спасает гибнущих, слабых делает сильными, а эту силу использует для возрастания доброты, укрепления идеалов добра, совершенства, красоты и гармонии. И мало кто из разумных сущностей, попадающих в этот сияющий красотой мир, не стремится задержаться в нём, как можно дольше. Мир музыкальных звуков является идеальным, поскольку способен существовать только в творческом сознании человека. Но при этом он не совершенен – хотя бы потому, что ограничен воображаемым пространством и временем, как и мир людей. К сожалению, любая музыка рано или поздно заканчивается - это её врождённый, самый существенный и неисправимый недостаток. Если бы она не имела никаких пространственно–временных ограничений, то достигла бы полного совершенства и звучала бы вечно, и при том сразу вся - вся возможная и невозможная. Человек не способен услышать такоое, для этого нужно быть кем–то другим. Но есть люди, которые тоскуют по совершенной музыке, пытаются доступными им средствами выразить эту тоску и мечтают услышать музыку вечности. Они именуются композиторами. В отличие от человеческого, мир музыкальных звуков невыносимо страдает от своего несовершенства, страстно стремится его преодолеть, мучительно тоскует по идеалу и пытается двигаться в направлении к вечности. Всё это вместе - страдание, стремление, тоска, движение - и есть то, что именуется МУЗЫКОЙ...
Дорогие люди! Попав однажды в мир музыкальных звуков в тот неслучайный момент, когда истекали предлагаемые мне безжизненные обстоятельства, я впервые впустил в себя музыкальные звуки и оказался совершенно очарован и заворожён ими. Они показались мне такими живыми, настоящими и стоящими моего внимания, что мне и самому захотелось стать таким же: живым, настоящим и стоящим своего внимания. С тех пор я так полюбил этот прекрасный и бесконечно разнообразный мир, что не могу прожить без него ни дня. Однако попасть туда можно одним-единственным способом: болезненно и мучительно протискиваясь в него сквозь мир людей. В это время приходится претерпевать серьёзные трудности и сталкиваться с немалыми опасностями. Чтобы избавить себя от риска возможного непопадания в обожаемый мною мир музыки и иметь возможность наслаждаться ею в любой момент, когда я того пожелаю, мне пришлось приобрести соответствующий музыкальный абонемент – стать человеком. За сомнительное удовольствие побыть некоторое время смертным, я рассчитался своим бессмертием, но нисколько не жалею об этом, потому что взамен получил нечто гораздо более важное - способность погружаться в идеальный мир музыки, наслаждаться ею и понимать её. Но это ещё не всё! Главное, что по истечении срока действия моего абонемента - когда умру - я и сам превращусь в музыкальный звук! Такая перспектива меня бесконечно радует и даёт моей сверхчеловеческой душе силы для того, чтобы выдерживать нечеловеческий натиск человеческого мира. Надеюсь при этом, что окажусь звуком не пустым, а содержательным и радостным. Пока ещё не знаю наверняка, но склонен думать, что только так и появляются на свет музыкальные звуки: каждый из них когда-то был бессмертной сущностью, затем ради любви к музыке стал человеком, после смерти которого превратился в собственно музыкальный звук. Непременно расспрошу об этом других, когда стану тем, кем мечтаю. А пока я ещё не радостный музыкальный звук, но всего лишь не радующийся себе человек, поэтому пользуюсь малейшей возможностью, чтобы оказаться в мире музыкальных звуков, ведь ради этого я и стал человеком. Всегда стремлюсь попасть в самую прекрасную, и при том в наиболее обжитую и цивилизованную часть музыкального мира - туда, где звучит музыка симфоническая, камерная, хоровая, оперная и балетная. Восхищаясь несметными музыкальными богатствами и наслаждаясь бесконечным разнообразием музыкальных звуков, я не перестаю размышлять об их короткой, но весьма интересной жизни, живо напоминающей мне мир людей. В самом деле, сходство потрясающее! Судите сами...
Музыкальные звуки, как и люди, рождаются, проживают каждый свою жизнь и умирают, оставляя при этом тот или иной след в некой музыкальной истории. При этом каждый звук по-своему ценен и неповторим, каждый играет свою определенную роль, иногда главную, иногда второстепенную и незаметную. Но если из музыкальной истории убрать хотя бы один звук, она окажется в чём-то другой, возможно, несовершенной или незавершённой. Все звуки, как и люди, взаимосвязаны, они не могут существовать друг без друга. Отдельно взятый музыкальный звук не может быть идентифицирован, если его невозможно сравнить с другими, ведь сам по себе он как бы и не существует вовсе. Не так ли и у людей? Невозможно назвать какого-то конкретного человека добрым, умным, красивым, веселым и каким угодно другим, если не сравнить его со злыми, глупыми, некрасивыми, грустными и прочими людьми, являющими собой нечто противоположное. Человеческая особь вне всякой связи со своими сородичами не могла бы быть идентифицирована и по половому признаку - как мужская или женская. Даже сам факт её реального существования некому было бы подтвердить. Количество музыкальных звуков неисчислимо, их никто еще не смог сосчитать. Но при этом каждый из них, как и человек, по-своему индивидуален и отличается от других по многим признакам: по высоте, тембру, громкости, выразительности, сочетаемости с другими звуками, продолжительности звучания, способу звукоизвлечения и т. д. Будучи построенными в определенной последовательности, звуки образуют музыкальное произведение, составляющее музыкальную историю, иногда очень короткую (этюды, сонаты, ноктюрны, вальсы и др.), а иногда довольно продолжительную (симфонии, концерты, кантаты, оперы и балеты). В свою очередь, совокупность судеб людей, свершившихся также в определенном порядке, формирует историю той или иной социальной общности - малой (семья, род ) или большой (народы и цивилизации). Лишённые всякой организации и порядка, звуки превращаются в какофонию, а человеческая история - в хаос...
Рождение, жизнь и смерть музыкальных звуков - совсем, как у людей. Одни звуки рождаются тихо и незаметно, другие врываются в мир себе подобных энергично, по-боевому; некоторые появляются на свет мучительно долго и болезненно, иные - взрывообразно, с радостным восторгом. Жизнь звуков может быть очень не похожей одна на другую. Если одни - можно назвать их субпассионарии - проживают свою жизнь скромно, послушно, ничем не выделяясь среди прочих, смиренно исполняя отведенную им роль, то другие - пассионарии - являют собой полную противоположность: они живут яркой, колоритной, бурлящей, насыщенной, интересной, часто героической, запоминающейся жизнью и всегда оставляют в соответствующей музыкальной истории свой неповторимый след. Эти звуки - лидеры, они всегда на виду, харизматичны, любимы звуковым сообществом, и их смерть - трагедия для всех, память о них передаётся из одного поколения звуков в другое. О них слагают легенды, на их примере воспитывают юных звучат, они - гордость каждой музыкальной истории. Их можно было бы назвать баловнями судьбы, если бы не одно "но": вследствие какой-то фатальной несправедливости, эти яркие, сочные, запоминающиеся звуки живут недолго и умирают не своей смертью. Кто-то жестокий и несправедливый, какая-то неведомая миру звуков высшая сила внезапно вторгается в их жизнь и прекращает её в самом рассвете сил. Конечно, среди музыкальных звуков, как и среди людей, есть свои долгожители, но им почти никто не завидует; они влачат старческое, скучное, монотонное существование, вечно брюзжат, пытаются поучать молодых, не понимая, что их век давно прошёл, и они безнадежно отстали от музыкальной жизни. Такие устарелые звуки и сами не живут полной жизнью, и другим мешают, занимая чьё-то место в музыкальной истории, не давая развиваться молодым и перспективным звукам.
Всеобщими любимцами в музыкальном мире являются, конечно же, юные звуки: нежны, очаровательны, чувственны, наивны, впечатлительны, хорошо сложены, брызжут здоровой энергией, радостны, оптимистичны, позитивны - просто красавцы! Они готовы горы свернуть, им море по колено! Конечно, юным звукам не хватает жизненного опыта: временами они излишне торопливы, суетливы, непоседливы, не в меру звонки, слишком доверчивы и наивны, проявляют инициативу и энтузиазм там, где не следовало бы, зачастую излишне самоуверенны, не всегда с должным уважением относятся к старшим звукам. Но все эти недостатки молодости легко компенсируются перечисленными достоинствами. Однако я не сказал главного об этих юных созданиях: больше всего на музыкальном свете они хотят любить и быть любимыми! И в большинстве случаев им это удается - они необыкновенно влюбчивы, легко увлекаются себе подобными хорошенькими звуками. Правда, из-за легкомыслия молодости такие любовные звуковые романы весьма недолговечны и то и дело сменяются один другим. На любовной почве случаются и трагедии: не очень часто, но чаще, чем хотелось бы, происходят звуковые суициды из-за неразделённой любви. Надо сказать, что любовь вообще играет особую роль в жизни звуков, независимо от продолжительности их звучания. Если любовь – это некое тяготение к себе подобным, то любой музыкальный звук есть выражение любви-тяготения к другим звукам. Не всякие звуки способны выдерживать любовное тяготение так, чтобы не пострадала репутация как их собственная, так и других звуков. Иногда музыкальные сообщества лихорадит из-за любовных скандалов. То какой-нибудь почтенный престарелый звук заводит любовную интрижку с молоденькой, легкомысленной звучалочкой, и это становится известно его уважаемому семейству; то ничего не подозревающий звук случайно застаёт законную спутницу своей музыкальной жизни с молодым звуковым ловеласом в самый неподходящий момент. Зачастую любовные страсти так кипят, что доходит даже до крайностей: бывает, что в порыве ревности какой-нибудь особо страстный звук, потеряв контроль над собой, сводит счеты со своим соперником. В общем - всё, как у людей!
Помимо любви, в мире музыкальных звуков важную роль играет дружба и симпатия: благодаря им образуются длительные дружественные союзы, называемые гармонией; такие союзы иногда переходят из одного поколения звуков в другое. Подавляющее большинство музыкальных звуков объединяется в полифонические сообщества. Но встречаются и звуки-отшельники, проживающие свою жизнь в одиночестве, вдалеке от остального мира, из-за чего сфера их общения с другими звуками бывает весьма ограничена. К великому музыкальному сожалению, миру звуков, как и людям, свойственны также вражда, непримиримость и агрессивность. Хотя некоторые, особо миролюбивые звуки, не устают призывать ко всеобщему миру, у них ничего не получается. Вследствие этого сами миротворцы начинают ссориться между собой и преследовать друг друга по музыкальным мотивам. Крайней формой выражения вражды и агрессии являются войны. Они происходят весьма часто, унося с собой большое количество жертв; при этом на музыкальных театрах звуковых войн гибнут не только звуки-воины, но и ни в чём не повинное мирное звуковое население. Бывают и такие тотальные войны, в которых звуковые сообщества почти полностью истребляют друг друга, в результате чего исчезает некогда богатая, интересная и своеобразная музыкальная история. Судя по всему, названные негативные свойства звуков неискоренимы, скорее всего, они заложены в самой их природе.
Как и людям, звукам свойственно воспроизводство. В их мире многозвучие ценится весьма высоко: тот, кто оставил после себя многочисленное потомство, пользуется всеобщим уважением и почетом. В большинстве своём звуки пребывают в уверенности, что каждый новорождённый музыкальный звук происходит от предшествующего ему во времени родительского звука. Однако наука, которая успешно процветает в звуковом мире, почему-то до сих пор не нашла окончательного ответа на животрепещущий вопрос: откуда появился первый музыкальный звук-прародитель, от которого и началась вся звуковая история? Его происхождение пытаются объяснить с помощью авторитетной теории музыкальной эволюции: вроде бы этот первый музыкальный звук возник эволюционным путем из предшествующих ему немузыкальных звуков; а те, в свою очередь - от природных шумов. Логичный вопрос о том, откуда же возник изначальный шум, вызывает наибольшие сложности. Однако наиболее прогрессивные, глубоко мыслящие звуковые мужи и на него находят довольно радикальный ответ: путем самозарождения. Так утверждает звуковая наука, а с нею не поспоришь! И все же, несмотря ни на какие научные доводы, есть ещё немало как простых, наивных, так и сложных, хорошо образованных звуков, которые веруют, что первый в их истории музыкальный звук, как и все последующие, включая их самих, был создан некоей высшей разумной силой - Создателем. Различные звуковые конфессии называют его по-разному, но чаще всего - Композитором. Верующие в его существование звуки считают, что только от его высшей воли зависит, какой будет история их музыкального сообщества. Они уверены, что эта история - какой бы она ни была - рано или поздно завершится, хотя им и не ведомо, когда и как это произойдёт. Более того, они уверены, что вся эта музыкальная история якобы уже состоялась в воображении Создателя. Верующие звуки не признают себя реально существующими, утверждая, что реален только Создатель, а они являются всего лишь плодом его воображения. Эти звуки также свято веруют в то, что, помимо внешней звуковой оболочки, у каждого звука есть некое внутреннее музыкальное содержание - Душа. После того, как звуки отзвучали, то есть, после их смерти, это внутреннее содержание, образующее музыкальную суть звуков, не уходит в небытие, но по воле Создателя сохраняется в особой, таинственной Книге Жизни, именуемой Партитура. Верующие звуки считают свою веру в невидимое созидательной, потому что она основана на уверенности воскрешения исчезнувших звуков - правда, не всех, но лишь тех, кто прожил свою жизнь в полном соответствии с волей Создателя и отзвучал так, как было задумано им. Что касается тех звуков, которые нарушили святую волю и прозвучали фальшиво, им нет места в Партитуре, и они будут навсегда низвергнуты в небытие. Таким образом, по мнению звуков, верующих в своего Создателя, музыкальная история их звукового сообщества после её завершения сохраняется в Книге Жизни; она может быть воскрешена и прозвучать снова, причем, как считают некоторые, даже и не один раз.
Между миром музыкальных звуков и миром людей так много общего, что можно прийти к выводу, будто один мир порождён другим. Но какой из них возник раньше, а какой позже, кем, как и для чего был создан – это большой вопрос. И я непременно попытаюсь найти на него ответ, когда стану музыкальным звуком...
Дорогие люди! Не знаю, что ещё сказать, чтобы мои рассуждения не стали для вас пустым звуком. Вот что, пожалуй... Если вы дошли до этого места, значит, уже прочитали о том, что отдельно взятый человек, как и звук, вне всякой связи с другими, себе подобными, существовать не может. Я являюсь человеком постольку, поскольку есть вы, дорогие люди, и мне без вас никак не обойтись - как, впрочем, и вам без меня. Если мы хотим БЫТЬ, нам не остается ничего другого, как держаться вместе, друг за друга. Я глубоко убеждён, что и после смерти – в качестве музыкальных звуков - мы будем всё ещё очень нужны друг другу для того, чтобы сотворить удивительную по красоте музыкальную историю и попасть в прекрасную, совершенную и завершённую Книгу Жизни. А пока ещё вы люди, пользуйтесь предоставленной счастливой возможностью, слушайте музыку в себе, ловите каждый звук! Если же одним из них окажусь я – это будет очень кстати...