Нет уже моей тети Поли. Умерла. Всю жизнь проработала токарем. Предлагали ей другую работу, полегче, но она только отмахивалась:
- Не… Я в токарях еще с войны. Как стала за станок в сорок втором в четырнадцать лет, так и стою до сих пор, точу детали. Привыкла. Другой работы не знаю, да и куда мне ?…
Была она небольшого роста, симпатичная, чуть - чуть полновата и с кукольным лицом цвета и структуры Онежского мрамора - белого и в мелких морщинах - трещинках.
Весной, в середине восьмидесятых я заехал к ней в гости. Вечером сидели на её крохотной кухоньке, разговаривали, курили и пили с её мужем дядей Гришей небольшими рюмками коньяк. Тетя Поля не пила, но разговор поддерживала. Я, взяв бутылку заморского зелья в руку, начал наполнять рюмки.
- Сейчас из этого снаряда нальем в рюмки и выпьем за Победу…- сказал я весело.
Тетя Поля внимательно посмотрела на бутылку, обхватила пальцами окружность матового стекла.
- Для снаряда будет мелковато… Здесь где-то шестьдесят с небольшим миллиметров. Может и все шестьдесят пять… А снаряд калибра 76 миллиметров я рукой завсегда узнаю,- три года болванки на Урале точила…
И обращаясь к дяде Грише, негромко попросила:
- Ну - ка принеси штангенциркуль. Интересно ведь.
Дядя Гриша принес штангенциркуль, развел его и стойками зажал бутылку. Потом отложил коньяк, взглянул на лимб и улыбнулся:
- Ну, ты, Полина, даёшь… Угадала !
Я с интересом взглянул на шкалу штангенциркуля. Диаметр бутылки был 65 миллиметров… Я был поражен.
- Как же вы так, на глаз-то ?
Тётя Поля поднялась, тяжело подошла к шкафчику, достала еще одну рюмку :
- Да война, Санёк, всему научит… Давайте , мужички , за Победу и я выпью ! …