«Всё что происходило в этом городе было
основано почти на реальных событиях...»
***
Очередной тур подходил к концу, поэтому Глеб устало выдохнул, разглядывая в окно новый город. Здесь оставалось всего одно выступление, а после него можно было наконец отдохнуть. Рядом сидящий Снейк сонно потянулся, чуть не свалившись на пол из-за резкой остановки поезда, который почти полчаса медленно приближался к вокзалу. Он посмотрел на часы и перевел взгляд на Костю.
– Берите сумки и пошли.
– Дим, – остановил его Валера, – у меня такое чувство. – Сейчас он выглядел измученным. – Оно странное, кажется, будто нас поджидает какая-то опасность.
– Какое? Ты шизанешься на перрон, когда будешь выходить из поезда? – съязвил Самойлов, продвигаясь за приятелями на выход. Валера лишь покачал головой, следуя за ними. Никто не виноват, что он стал грубым и агрессивным под конец тура.
Матрица вышла на перрон и сразу же столкнулась взглядом с компанией молодых людей. Им бросилась в глаза невысокого роста девушка с зелеными волосами. Рядом с ней стояла ее подруга, отличаясь от всех лишь рыжим цветом волос. Снейк довольно улыбнулся, зная, что его не подвели фанаты и все же пришли в столь ранний час встречать их. Девушки дружелюбно подбежали к своим кумирам и поинтересовались, нормально ли они доехали. Глеб одобрительно кивнул и закурил сигарету, глядя куда-то в сторону. Он был слишком молчаливым. И чтобы развеять обстановку, Костя сделал селфи рядом с афишей, где анонсировался их концерт. В афише было множество незначительных, но заметных ошибок. Он щелкнул себя пару раз на свой смартфон и тут же выложил все это в социальную сеть, ожидая кучу лайков и комментариев.
– А что за клоун бежит прямо по горизонту? – заметив какого-то странного мальчишку, произнес Бекрев и показал в сторону худощавого, но щекастого парня с огромными круглыми очками, перемотанными изолентой.
– Да это наш местный дурачок, – сказала Зелёнкина, фамилия которой как раз походила на цвет ее волос. Девушка достала телефон и как вовремя! Щекастый мальчик, крича «Банзай!», перелетел через чужие чемоданы. Он летел с широкой улыбкой к своим кумирам, махая буклетом «Агаты Кристи». Глеб от удивления приоткрыл рот, и сигарета выпала. Он наступил на нее, дабы не искушать себя: поднимая ее, чтобы докурить. Дима, делая вид, что он не из этой компании, спрятался за Валеру, который рассеяно рассматривал небо. Этот город был особенным. Он отличался чем-то от других... Музыканты чувствовали это, но все же не настолько, чтобы осознать этого до конца.
– Подождите! – прокричал мальчик. Но группа уже рассаживалась в автобус, который следовал в гостиницу. Снейк неожиданно для всех предложил девушкам подбросить их до нужного места, но они отказались, сказав, что справятся сами.
Когда машина отъехала, Алиса толкнула локтем Риту, грозно прорычав:
– Ты что отказываешься? Зачем так делаешь?
Тут только до рыжей дошло, что она сейчас отказалась от предложения музыкантов. Ведь это был их единственный шанс – побыть с ними подольше и при случае побеседовать в неформальной обстановке. К ним вдруг подошел Гоша, тот самый парень, выглядевший как самый пресловутый тинейджер. Он потер коленки, вытер об себя руки и достал пейджер.
– Ничего! Я их еще достану, – шмыгнул он носом и почесал затылок.
– Конечно, достанешь. Они из-за тебя и сбежали отсюда как можно скорее, – ответила Алиса. – Иди к бабушке: картошку чавкай!
– Но...
Ему возразила Рита:
– Иди, иди. Не судьба. У нас-то есть хоть автографы, а ты закосячил и это.
– Девки, вы это... – покраснел Гоша. – Вы доиграетесь! – Он в слезах убежал, понимая, что снова не смог взять автограф у так почитаемого Глеба.
Группа почти не вспоминала все, что случилось на вокзале, сосредоточившись только на концерте, который должен был начаться сегодня вечером. Только лишь Валера спросил Снейка, откуда те девушки узнали о времени приезда. Гитарист недовольно отвернулся и произнес:
– Фан-клуб? И ты им сказал подчистую, когда мы приедем? А если бы они оказались какие-нибудь антифанатами? Отпинали бы. Я и так вижу – в этом городе, суда по его стилю, живет одна гопота, да тот мальчишка...
– Но ты удостоверился, что это не так.
Тут к ним присоединился Глеб:
– О, Господи, если такая гопота придет ко мне на концерт, то нужно срочно набухаться, чтоб не видеть и не слышать всего этого. А если еще и тот пацан придет и сядет на первый ряд, то... пожалуй, заверну еще в алкомаркет. А лучше их тогда вообще убрать из зала! Я играть для истинных фанатов буду!
– Для кого? – вмешался Костя. – Для тех двух девушек?
– Да иди ты, – махнул рукой Самойлов. – Главное, отыграть концерт.
Все снова замолчали, даже не подозревая, что в это время кто-то с предвкушением ждал сегодняшнего вечера. Уже с утра, как только улицы оживились, а солнце стало невыносимо печь, поклонники творчества группы были вдохновлены этим днем. Ни о чем другом они думать не могли...
***
В этот момент, когда всем прохожим было не до концерта, две сумасшедшие как обычно пугали их своим не совсем адекватным поведением. Как всегда они шли в сторону «алтаря» – как они называли его между собой – на самом деле это была обыкновенная доска объявлений, заклеенная афишами их любимой группы. Как только они подошли к этому самому месту, продавщица в киоске, который находился рядом с «алтарем», судорожно попыталась закрыть все окна, но не успела. Она сделала вид, что читает журнал. Но девушек не интересовала продавщица. У них была другая цель. И они уже достали из своих сумок черные маркеры.
Девушка с зелеными волосами подошла к афише и, ехидно улыбаясь, попыталась разрисовать Аркадина. Но Рита, в тот момент срывающая объявления с новеньких афиш, увидев это, яростно толкнула подругу. Но та стояла как скала, не останавливалась на достигнутом. Рыжая же, чтобы отомстить, подрисовала Косте усы. Героически спасая своих кумиров от красок, они начали разрисовывать самих себя. После того, как на них начали озираться, а проходящая мимо них полиция сделала замечание, те виновато посмотрели на сотрудников и попытались поскорее скрыться с места преступления. А время до концерта было еще предостаточно, они решили перекусить в местной забегаловке, попутно обсуждая предстоящий концерт, вплоть до того, что они наденут на этот же самый предстоящий концерт.
– А я вот хочу стырить у Кости очки! – начала Алиса. – Ну и, конечно же, померить их.
– А я, – задумалась ее подруга, – а я... хочу ущипнуть за задницу Аркадина!
Зелёнкина чуть не подавилась Колой, представляя этот неловкий момент.
– А представь, что будет с Гошей? – рассмеялась девушка. – С нашим мальчуганом. Он, наверное, от счастья заикаться будет.
– И в ножки кланяться. Подойдет и скажет: «А мозно мне афтоглаф Агаты Клисти»(акцент Гоши. Неразборчивая речь из-за уровня развития. Прим.)
Подруги еще раз повторили эту фразу, и все рядом сидящие люди с недоумением посмотрели на них. Пришлось чуток вести себя потише, чтобы не пугать народ.
Справившись с обедом, они поспешили домой к одной из девушек, чтобы, наконец, собраться и привести себя в порядок. Нервы были на пределе, поэтому они хлестали валидол литрами, делали макияж, слушая при этом «Агату Кристи». Не смотря на то, что это уже не в тренде.
А в тот момент наш уважаемый Григорий Картошкин слушал в своей комнате песню «Опиум для никого», прыгая по кровати и напевая любимые строки:
– Давай вецелам с табой встлетимся. Будим опиум кулить, лить, лить!
Стук в комнату заставил его прекратить это делать. Он надел носочки и открыл дверь. На пороге стояла его бабушка, держа в руках поглаженную рубашку с дедушкиным галстуком. Гоша топнул ножкой и грубо произнес:
– Хасю футбольку с «Агатай Клисти»! Уйди, бабка, я в пецяли! Уходи! Я буду слусать дальсе музику Агатуски маей.
Мальчуган захлопнул дверь, закрыв ее на шпингалет, прыгнул на кровать. Он взял лак для волос, снова запевая песни. Бабушка недовольно покачала головой и ушла на кухню жарить картошку.
– Не пляць музику, ана опиум для никаго, толька для нась! – Мальчуган прекратил петь и сделал потише музыку. – Баба, я буду дальше собираться.
Он надел ковбойскую шляпу, футболку и джинсы, напевая «Такси везет меня домой»... Бедные соседи... Гоша вышел в прихожую нарядным и красивым. Бабушка подошла к нему и заботливо посмотрела на внука. Он приглаживал волосы гуталином.
– Я класу губы гуталинам... Ба, а я похож на Антонио Банделаса?
– Мудак ты! – раздался из кухни голос дедушки. Гоша обиделся и, пока все отвернулись от него, взял из шкафа спрятанные от него конфетки с ликером, чтобы стать смелее. И гордой походкой он зашагал в сторону клуба, где должен был начаться концерт. Он увидел у входа Алису и Риту и поспешил к ним.
– Пливет, девцёнки! Я тозе плисёл! У меня класивая футболка? Глебке панлавится?
– Ну, если только в доме полы протереть, – сказала Алиса.
– И то, если только в подъезде, – добавила Рита.
Гоша цинично посмотрел на них. Этот взгляд был похож ни на один другой: пронзительный, суровый. Он осмотрел их с головы до ног, поражаясь их стилю.
– Вы васе пляхие. Есё пасмотлим, кьто пельвым сфатаг...сфота...фосто...фотогора...сфатагла... – он выдохнул. – Сфотографируется с Глебом!
Мальчуган испугался реакции девушек и убежал как можно дальше, чтобы его не смогли достать. Конфетки с ликером начали действовать...
***
И вот наконец-то все собрались возле сцены в ожидании концерта. Фэны кричали, ликовали и звали музыкантов, чтобы они вышли на сцену быстрее. А кто-то даже плакал, еще не дождавшись начала. И вот свет погас. Гоша затаил дыхание и увидел Снейка. Все зааплодировали, но тот и не мог даже пошевелиться, когда на сцену следом вышли остальные участники. Счастью его не было предела как и остальным. Мальчуган полез на сцену, чтобы потрогать гриндера Глеба, но Глеб, не заметив этого, наступил на его ручёнку. Теперь Гоша выл вместе с Самойловым на припеве песни «В открытый рот».
В целом концерт шел на ура. Все песни были отлично сыграны, но, к сожалению, все это не могло длиться вечно, и музыканты уже начали закругляться. Они сыграли последнюю песню на бис и попрощались с публикой, благодаря их за отличный приём. Все стали расходиться, не дожидаясь, когда группа выйдет к ним, чтобы дать автографы. Но были среди них те, кто только и жаждал этого. Толпа странных людей направилась к черному выходу. На улице уже были сумерки. Было довольно-таки прохладно для сегодняшнего вечера. Но это никого не останавливало. У клуба – перед окнами – стояли они: Алиса Зеленкина, Рита Чижикова, Ирина Жеребцова, Акулина Зубаткина и Григорий, он же Гоша, просто мальчик.
Он стал нарезать круги вокруг девушек, доставая из кармана рецепт приготовления яблочного штруделя.
– Зачем тебе это? – сказала Акулина.
– Заткнись, – сказал Гоша, разворачивая бумашку.
– Какой агрессивный мальчик, – с обидой добавила она. Гоша стал вслух читать то, что там было написано. Жеребцова ржала как конь. Алиса и Рита всячески отрывались на улице, чтобы скоротать время, напевая песни Матрицы, да придумывая на ходу разные стишки.
Вдруг в окне показался Глеб. Алиса тут же закричала; и все посмотрели в окно. Только Гоша не мог понять, почему все пялятся в одну точку. Спустя мгновение к ним присоединился Антон Крикун, который тоже ждал группу у выхода. Все вместе начали задорно кричать и махать руками.
– А Глебка выйдет? – сказал он.
– Нет! – ответила за вокалиста Рита.
Парень состроил невинное выражение лица и, мило улыбнувшись, устремил взгляд в окно:
– А скиньте тогда автограф?
– Ты что? Они же не слышат тебя! – пропищала Ирина. – Давайте лучше тише будем.
Тут раздался дикий крик и все посмотрели на Риту.
– Что? – сказала она. – Там Валера прошел.
– Да ну его... гляньте, там Костян! – У Зеленкиной чуть не случился инфаркт. Гоша в это время подбежал к ней, зачитывая молитвы. И тут дверь черного выхода открылась. Он, не разбирая, кто там идет, побежал в сторону, чтобы попросить автограф. Но это оказался лишь работник клуба, который испуганно покосился на мальчика.
– Да перестань ты пугать людей, Гош! – сказала Акулина.
– Заткнись! – огрызнулся он.
– Ай-яй-яй. Как нехорошо, – сделала ему замечание Ирина.
– Мальци, зенсина! Тьвой день васьмое мальта!
– Какой агрессивный фанат Глеба.
– Я вам паказу Куськину мать, у маего деда лузьё есь, ни обизайте миня, – топал ножками мальчик.
На улице всё больше и больше холодало. Весёлая компания с нетерпением ждала выхода музыкантов, но они по всё видимости не очень спешили с выходом. Особо наглые поклонники решили подглядеть, как проводят время их кумиры в гримёрке. Забравшись по пожарной лестнице, Рита и Антон наблюдали за процессом, что происходит по ту сторону окна.
Снейк ел свой ужин, и беседовал с какой-то женщиной, Валера ходил по комнате из стороны в сторону. Двое пытались разглядеть других участников, но всё было тщетно.
– Эй! Я тоже хочу подглядывать, – крикнула Алиса и полезла на лестницу, пытаясь разглядеть происходящее.
– Блин, ничего не видно, где все?
Рита пожала плечами, с восхищением поглядывая на Аркадина; подруга посмотрела на эти мечтательные глазки.
– Всё с Вами ясно.
– Я тозе хатю пасматлеть, как Глеп глимилуется! – воскликнул Гоша.
– Малявкам слова не давали, иди картофан чавкай! – рыкнула Алиса на мальчугана. Тот в обиде развернулся и мелкими шажочками направился к компании, которые уже задубели от холода.
Неожиданно для всех дверь чёрного выхода открылась, трое чуть не свалились от радости вниз, но, к сожалению, это были не музыканты, а всего лишь какие-то парни. На них никто не обратил внимания, они молча оглядели сомнительную компашку и закурили по сигарете.
– Эй! – крикнул один из них. – Я бы на вашем месте не стал подсматривать за людьми. Поставьте себя на их место, какого бы вам было?! Слезайте от туда по хорошему.
Алиса и Рита послушно спустились вниз, и опустили взгляд от стыда вниз. Антон тем временем не пытался спуститься, он терпеливо ждал Самойлова, но повторное предупреждение молодого человека заставило его поменять план действий. Посвистывая, парень спускался вниз и невинно улыбнулся по прибытию вниз.
– С мягкой посадкой! – сказала Акулина.
Тогда компания уже собралась в кучу, и начала расспрашивать двоих, какого фига они им приказывают. Они собрались вокруг Андрея и Игоря, которые были работниками данного клуба, в котором проводился концерт. Эти двое были агрессивно настроены на друзей, которые поджидали кумиров.
– Вы чего тут ошиваетесь? – поинтересовался Андрей, и глядел всех.
– Мы васе-та здём Глебуську! – нарушил тишину Гоша.
Парни посмотрели на него, как на дегенерата и ухмыльнулись.
– Это ваш? – спросили они.
– Нет блин, ваш, – почти одновременно ответили Алиса и Рита. – Если есть желание, то можете и забрать нашего весёлого друга! – добавила Алиса.
– Эээ...я тё весь стобы миня атдовать?! – топнул ножкой мальчик.
– Да нужен ты нам! – возразил Игорь.
Гоша показал язык и продолжил наворачивать круги. В компании повисла некая тишина, но Антон её нарушил:
– Парни, а вы тут работаете?
– Да, а что? – поинтересовался Андрей.
– Тогда, может, ты нам подскажешь откуда будут выходить музыканты, точнее с какого именно выхода, – вмешалась Алиса. Но тут девушку перебил Игорь и возразил:
– Мы не имеем права разглашать такую информацию, сами поймите, музыканты устали, им нужно отдохнуть.
– Ну мы же просто хотим взять у них автограф, не более.
– А мне всё равно! – огрызнулся Игорь.
Но тут в разговор вступился Андрей:
– Игорь, полегче! Видишь же, что фанаты, может, поможем им? – И двое переглянулись.
– Ребят, пожалуйста, подскажите нам?! – добродушно сказала Алиса. – Мы не скажем, что это вы нам про это рассказали, мы тихонько к ним подойдём и не будем надоедать.
– Ну ладно! – с одолжением сказал Игорь. – По идее: музыканты должны выходить из этого выхода, – парень указал пальцем на дверь. – Буквально через десять минут они уже выйдут.
Но после этих слов железная дверь закрылась на замок.
– А сколько времени? – поинтересовался Игорь у Андрея. – Девяти ещё нет?
Тот взглянул на экран телефона и сообщил, что уже есть девять часов. Компания немного запаниковала.
– И что же теперь делать? – спросил Антон.
Андрей немного подумал и сказал:
– А вы конкретно что хотите от музыкантов?
Каждый начал выдвигать свои версии, но все сошлись на фотографии с Глебом. Андрей позвонил кому-то по телефону и поинтересовался возможно ли это? Услышав одобрительный ответ он сообщил:
– Музыкант немного не духе, так что сфотографируетесь все кучкой с ним, потом разошлёте фотографии друг другу.
– А если мне не нужна фотография с Глебом? – произнесла Алиса. Все уставились на неё.
– А с кем тебе в таком случае нужна фотография? – спросил Игорь. – Больше я не знаю, с кем там можно сфотографироваться.
– Как? А Костя?
– Какой Костя?
– Клавишник группы, – набычилась Зелёнкина.
– А тот очкастый? – воскликнул Андрей. – Я думал, что он помогает им инструменты перетаскивать.
– А в лоб?! – рыкнула она.
– Да чё вы тут заладили своим Костей? Глеба давай!
– Заткнись! – сказала девушка.
Рита достала из кармана телефон и включила камеру: – Драка!
– Будешь огрызатья, то и Костю не увидишь! – огрызнулся Игорь.
– Всё-всё-всё... молчу, – успокоила парня Алиса, сложив ручки как ангелочек. Игорь и Андрей вдруг переглянулись, таинственно ухмыляясь.
– Ну что? – сказал патлатый. – Скажем им?
Все дружно стали их упрашивать, и все-таки парни с довольной улыбкой сказали, куда нужно направляться. Все мигом ринулись к другому выходу, попутно напевая: «Над Кремлём, Пентагоном, Рейхстагом!» Было холодно, и уже чувствовалось, что ледяной ветер только усиливается, но они все же не сдавали своих позиций.
– И радовать всех своим факом! – кричали девчонки. Они остановились и увидели, что дверь черного выхода чуть приоткрыта. Им на миг показалось, что рядом стоят музыканты.
– О, Господи! – сказала Ирина. – Вас же Глеб сейчас слышит! Успокойтесь. Что ведете себя как дурочки.
– Инопланетян не спрашивали! – отрезала Алиса. – Глебу вообще до лампочки на тебя.
– Кости, кстати, тоже, – ответила Жеребцова и тут же пожалела. Зеленовласая направилась в ее сторону, грозя кулаками. Ирина спряталась за Гошу, но паренек отошел на пару метров, произнеся:
– Алис, я туть ни плисём. Кося халосый. Я его люблю. Как и Агату Клисти.
– Господи, да залепите ему рот, – наконец высказалась Рита, а потом закричала, когда увидела в дверном проеме Аркадина. Мужчина услышал это, потом посмотрел на испуганный вид Зеленки и спрятался обратно в здание.
– Бля, испугали музика!
– Ну-ка, не матерись, – сказал Антон и дал мальчику подзатыльник. Тот виновато потер затылок и начал прыгать от радости, что скоро увидит Глеба.
Пока вся компания, ожидая, сходила с ума. Акулина попыталась разглядеть в экране телефона свое отражение и накрасить губы.
– Снейк этого не оценит, – кто-то ляпнул в толпе.
И тут вдруг все замолчали, потому что дверь открылась и на улицу вышла группа. Первым шёл Глеб, которого под руки несли две девушки. Он что-то громко заявлял им и доказывал. Ирина смущенно отошла назад, расстроившись, что фотографии с Глебом ни у кого не будет.
–Да я так хотел посмотреть этот город! Отпустите меня, не хочу в эту гостиницу, там страшные горничные, как вон та девочка, – он показал пальцем на Жеребцову, и она побледнела, после заливаясь краской. Она чуть не упала в обморок от чувства стыда. Когда, все же вокалиста запихали в машину, следом вышел Дима, а за ним и остальные. Он улыбнулся и добродушно сказал компании поджидавших их поклонников:
– Вам нужен автограф? Давайте уж сделаем пару фоток.
Алиса, стоявшая, ближе к нему, оттолкнула барабанщика, сказав: «Есть уже у нас ваши автографы, а фото не надо». Она уверенным шагом направилась к Косте, который как ни в чем не бывало шагал к машине.
– А ну стой! – прокричала она ему. А когда он остановился и повернулся к ней, ее уверенность тут же улетучилась.
– Кто? Я? – сказал он.
– Эм... а Вы... это...
В их разговор встрял Гоша:
– С вами девуска хоцет сфатаглафиловаться.
– Конечно, – улыбнулся Бекрев, узнав того мальчишку и двух девушек, когда они еще стояли на вокзале. Алиса встала рядом с клавишником и он мило обнял ее. После удачной фотографии девушка задумала хитрый план. Пока Бекрев начал рыться в сумке, в поисках телефона, чтобы сделать селфи с поклонницей и выложить в соц.сеть, она произнесла невинным голоском:
– Костя... а у тебя шнурок развязался.
– Ой, спасибо, – сказал он и наклонился в непонимании, какой шнурок конкретно развязался.
Тогда девушка стянула с него очки и рванула куда-то вперед. Но запнулась об Гошу, который смотрел на звезды. Очки полетели в одну сторону, Зеленкина в другую. Костя за эти доли секунды не понял, что вообще сейчас произошло. Да он и не видел чётко. Всё же Алиса поняла, что поступила не совсем адекватно и, встав на ноги, поднесла очки Косте. Тот поинтересовалась, все ли с ее головой в порядке. Она лишь сказала, что хотела в них сфотографироваться. Костя, как поддатый джентльмен, отдал их, смотря на то, как она фотографируется. «Ток не убегай», – сказал Бекрев.
В эту минуту Ирина подбежала к Валере.
– А дайте автограф, – нудно заявила она. Он спокойно взял у нее плакат. Расписался. Она взяла у него обратно плакат и убежала. Аркадин выдохнул и тут же замер: рядом с ним стояла Рита в опасной близости и странно смотрела на него. Она молча дала ему блокнот и маркер. Гитарист так же молча расписался. Но девочка не уходила. Валера хотел уже было уйти поскорее, но она тут же произнесла:
– А можно вас понюхать?
Ошарашено осмотрев ее, он попытался придумать план побега отсюда. Ведь, вроде, на вокзале она выглядела более адекватной. «Что за город сумасшедших?» – пронеслось у него в голове.
– У вас просто парфюм замечательный, – добавила она. – Ничего личного!
– Эм... – Он побежал к машине, но тут Глеб открыл окно и, высовываясь, проорал:
– Так! Вон та зелёная девка и рыжая, хотите заработать?
И Матрица и все стоящие рядом люди замерли от такого предложения. Костя аж прозрел.
– Да не бойтесь, – добавил Самойлов. – Я хочу город посмотреть, а вы похожи на городских, такие же обезбашенные и интересные. Залетайте в тачку, пока я не передумал. Даю три секунды на раздумья. Двое переглянулись и мигом залетели в микроавтобус. Костя и Валера посмотрели друг на друга.
– Крепись, Костян.
– И тебе того же...
Алиса села рядом с Бекревым, и тот вжался в сидение, боясь пошевелиться.
– А я тебя вижу, – протянула зеленовласая, разглядывая клавишника в его же очках. Костя нервно усмехнулся и перекрестился. Глеб сказал:
– Шеф, трогай! Такси, вези меня домой!
– Эй, стоп! – перекричал его Валера. – А где Снейк?
– Твою мать! Он же на улице остался.
– Его ж там сожрут! Особенно та... с чёлкой, – сказала Рита.
– Она ж Жеребцова!
– Тем более.
Пришлось водителю останавливаться, чтобы забрать с собой и Диму.
– Твари, это вы мне за Красноярск отомстили? – пожаловался мужчина.
– В точку, детка-конфетка, – усмехнулся Глеб.
Когда машина скрылась за углом, компашка инвалидов так и осталась стоять на пяточке. Гоша посмотрел на Жеребцову и невинно спросил:
– А цё ты смотлись в телефоне?
Ирина подняла голову и одарила его грозным взглядом из под челки.
– А тебе какая разница? – осипшим голосом переспросила она. Мальчик испугался и тут вдруг подскочил на месте.
– Бля, мне зе бабуска званилья на пейдзел. Пайду дамой, калтоська стынеть.
Гошка в припрыжку, напевая песенку Агаты Кристи, побежал восвояси. А остальные в негодовании разошлись по домам. Ирина снова достала телефон, но тут к ней подошел мужчина и поинтересовался, сколько сейчас времени.
– А тебе какая разница? – так же холодно просипела она и прохожий в страхе осекся от нее, не забыв при этом перекреститься и помолиться.
А тем временем после веселой поездки по городу, музыканты чуть проголодались и решили поехать в кафе, чтобы подкрепиться, потому что Глеб заявил, что не будет спать всю ночь. Шестеро уселись за стол и официантка кинула им с расстояния меню, так как испугалась яркого макияжа Глеба. И меню полетело в Диму, но он успел его словить.
– Какие у вас ту нервные официантки, – заметил Валера. – У вас вообще странный город, я заметил, – добавил он, посмотрев на Зелёнку. Та все ещё глядела на Костю, который протирал очки для того, чтобы надеть их обратно. Тут Глеб хлопнул в ладоши, пытаясь разрядить обстановку, и пафосным голосом заявил:
– Девчонки, давно мою музыку слушаем? А я вам нравлюсь? А я красивый, когда пою? А как вам мой голос? А маникюр? А рубашечка? А кепочка? А ирокез? Правда у меня волосики коротенькие, ирокез не встанет.
Официантка побрызгала в их сторону святой водой и вызвала экзорциста Константина, но он, увидев шайку, нервно засмеялся и произнес:
– Я церковь забыл закрыть, – закурив очередную сигарету, он убежал. Но все же официантке пришлось нести еду за тот столик. Снейк осмотрел ее с головы до ног, широко улыбаясь:
– Автограф? Селфи? Фотография? Восемьсот рублей фото со звездой.
– Какие звезды? Вы кто?
– Девушка! – сказала Алиса. – Не обижайте моих кумиров, пока не получили подносом по зубам. Та поспешно расставила всем еду на стол и побежала прятаться за барную стойку, чтобы выжить.
Компания все так же на позитиве проводила время, не замечая никого вокруг. Когда речь зашла о фанатах, Глеб презрительно причмокнул и сказал, что совершенно не любит одержимых его творчеством. Но Глеба уже никто не слушал. Все разбились на небольшие компании, которые успели найти общий язык друг с другом. Алиса расспрашивала Костю о творчестве «Мира Огня» и «Индии», а тот охотно отвечал ей на все вопросы.
– Может, вы все же когда-нибудь соберетесь группой и сможете дать концерт в нашем городе. Это было бы очень даже круто, я бы с радостью пришла на это выступление.
Тут Рита отвлеклась от разговора с Валерой и добавила в сторону этой парочки:
– Ага, концерт для единственной поклонницы.
– В нашем городе! – добавила Алиса с улыбкой.
Костя прослезился и тут Зеленкина воскликнула так, что Бекрев чуть не упал со стула:
– А я забыла вам сказать, я ж вам портрет нарисовала!
– Так ты мне его уже дарила на вокзале, – по-доброму отозвался он.
– Так это ж другой, – махнула рукой девушка и достала из целую пачку портретов, положив на стол так, что на нем подпрыгнула вся посуда. Костя нервно усмехнулся, глядя на эту кипу бумаг. Рита тоже не растерялась в этой ситуации и кинула на стол еще большую кипу с портретами. Аркадин и Бекрев переглянулись, а Глеб уже заливался громким хохотом. Снейк в это время задумчиво посмотрел в окно и тут произнес:
– А может, перестанем хлебать чаи и выпьем что покрепче?
Все одобрительно кивнули, а дальше все произошло как в тумане...
Компания с дикой головной болью очнулась в дешевой китайской гостинице, кто-то лежал на полу, кто-то на подоконнике, Глеб же по-царски разлегся на единственном несломанном диване, который чудом здесь уцелел после разгрома номера. Валера очнулся первым, с недоумением посмотрев на этот бедлам. Он еле как дошел до балкона, открыл дверь и ужаснулся от происходящего. Его виду предстал неизвестный город с тысячью китайскими прохожими внизу. Он закрыл дверь и в испуге разбудил всех.
– Эй, где мы? – произнес он.
Все посмотрели друг на друга и тут только до Кости дошло.Он спросил:
– А где Снейк?..