[Превью]
2121 год. Двадцать пять лет после Финальной войны, уничтожившей большую часть населения земли. На единственном пригодном для жизни материке распространяется неведомая болзень, превращающая детей в хладнокровных убийц. Военная корпорация "Единство" - сосредоточие власти на постапокалиптическом пространстве организует исследования, с целью понять причину возникновения вируса и победить его. Зараженных детей в зверских условиях содержат в удаленной тюрьме "Блэкхайек".
[Глава 1. Допрос в Блэкхайек]
9 июля 2121 год
-Никого из них уже нет – сказала Аки спокойным голосом – теперь я могу рассказать вам то, что вы захотите.
Ее руки были прочно прикованы к креслу браслетами с сенсорными датчиками, а на столе передо мной лежал маленький пульт. Одно движение в тот момент способно было в тысячный раз продемонстрировать мое превосходство над всей их расой. Просто – нажать на кнопку и моя собеседница почувствует сильнейший удар током. В тот момент я увижу ее истинное обличье, но демон внутри нее не сможет причинить мне зла из-за надетых на меня защитных очков. Эта дрянь не проникнет в мой мозг. Я в безопасности.
Я знал, что напротив меня сидит не семнадцатилетняя девочка с черными волосами, спадающими на выразительные зеленые глаза, а монстр, существо, не имеющее ничего общего с человеком, кроме, разве что, внешнего вида.
Но, стараясь не выдать своих сомнений, я смотрел на нее, в глубине души молясь, чтобы наш разговор закончился как можно скорее, и я покинул это ужасное место.
-Расскажи о своем знакомстве с Мэй – попросил я, стараясь говорить с ней вежливо, хотя, по сути, должен был общаться с ней так же, как и все остальные.
Месяцы, проведенные здесь, в Блэкхайек, отпечатались на ее идеальном теле страшными царапинами и шрамами, но держалась она куда более чем невозмутимо.
-Я впервые увидела ее здесь, в этой тюрьме – отвечала Аки, смотря куда-то сквозь меня, в мир своих воспоминаний – мне тогда было около шестнадцати лет, а ей – не больше десяти. Ее привезли рано утром, когда все еще спали, и потому никто не знал, что она здесь до полудня. Когда Мэй зашла в комнату для свободного времени, многие почувствовали, как сильна в ней ее природа.
-А ты? Ты почувствовала? – спросил я.
-Нет – продолжала Аки – я находилась далеко от нее и не интересовалась происходящим. Я заметила ее, когда все поднялись со своих мест.
-Это было нечто вроде приветствия?
-Скорее, прощания – спокойно возразила она – мы все прекрасно понимали, где находимся, несмотря на наш возраст. Наверняка, вы в курсе, что мы видим сущность вещей. И, попадая сюда, каждый из нас вскоре понимал, что никогда не выберется на свободу. А жизнь на этом острове ничем не отличается от вашего ада. Все поднялись, чтобы почтить память одной из наших душ.
Я хотел приказать ей остановиться, потому что слова ее неоднозначно намекали на ненависть к людям, но промолчал и лишь кивнул ей, чтобы она продолжала.
-Я посмотрела на нее и подумала тогда, что она совсем еще маленькая и ей будет очень тяжело среди нас. Мне не хотелось помогать ей, но я знала, что это неизбежно.
-Как ты это узнала?
-Это связь. Я и Мэй были одной линии. Это чем-то напоминает ваши родственные связи, но чувства гораздо ярче. Мы выбрали друг друга, не обменявшись даже взглядом, и все присутствующие это поняли.
-Вы начали общаться?
-О нет. Не сразу. Первое время Мэй держали в старом корпусе, там, за «облачным горизонтом» - Аки махнула рукой в сторону – я думала о ней только по ночам и она тогда думала обо мне.
-Как она могла думать о тебе, если вы не общались?
-Возможно, не обо мне конкретно. Мэй просила помощи и защиты, и это чувствовали все, кто наследовал нашу линию. Просто, я оказалась ближайшей.
-Это и заставило тебя сблизиться с ней? – спрашивал я.
-Она подошла ко мне сама. Молча. Села рядом со мной.
-Когда?
-В первый день, когда ее перевели в общий блок. После полудня.
-Вас выпускали только днем?
-Нет. Дважды в день. На час в полдень и за пару часов до полуночи. Мы находились в общей комнате под наблюдением смотрителей. На руку каждому из нас надевали подобную вещь – она кивнула на браслеты – при опасности это устройство взрывалось. Тогда еще не было внутренних датчиков. Это одна из причин, по которой мне удалось уйти.
-Я знаю. Продолжай – потребовал я.
-Мэй заговорила первой, и первый же ее вопрос поставил меня в тупик. Она спросила: «Мы здесь, потому что убили, да?». Я отвечала: «Не все. Многие просто проходили тест». «Какой?» - спросила Мэй, и я догадалась, что она выросла не в городе, иначе бы точно знала о проверках. Я рассказала ей о генном тестировании детей корпорацией «Единство» и о том, что таких как мы становится все больше. Потом я спросила у нее, кого она убила. Мэй призналась, что убила своих сестру и мать.
-Она сказала это спокойно?
-Да. Так как я сейчас говорю вам. Прошлое не вызывает у нас эмоций. И то, что в ее возрасте жажда способна на все. Мэй рассказала мне, что она родилась и выросла в семье на окраине Нортлэнда. Ее родители работали на фабрике, пока ее не закрыли и после того их семья оказалась за чертой бедности и вынуждена была перебраться за пределы укреплении. В пустыне они прожили девять лет, и там Мэй встречалась со Странником. Детей изгоев не проверяли и потому целый год родители Мэй полагали, что она больна. Потом она получила наш дар в полной мере и убила сестру. Мать вернулась домой и тоже стала ее жертвой. Мэй нашли через три месяца, все там же, в их лачуге. Тогда она почти потеряла возможность сохранять человеческий облик. После проверки солдаты крепости поставили ей штамп и отправили в изолятор. Через две недели она оказалась здесь.
-История Мэй вызвала у тебя жалость?
-Нет.
-Ты помогала ей только из-за родства между вами?
-Да. Я не могла поступить иначе. Многие завидовали ей и ненавидели ее.
-Чему завидовали? – спросил я с ноткой удивления.
-Тому, что она пробовала кровь. Это много значит.
-А ты?
-Мое попадание сюда тоже связано с жертвой.
-Карен? – уточнил я.
-Да. Когда мне исполнилось девять, я убила Карен.
-Твоя «встреча со Странником»?
-Что вы знаете о Страннике – слегка улыбнулась она – встреча с ним была подготовлена для меня гораздо раньше. Моя семья никогда не покидала город. Странник нашел меня иным путем.
-Ты имеешь в виду свои сны?
-Вы читали мой протокол – кратко отозвалась Аки.
-Вернемся к моим вопросам – холодно продолжил я – ты защищала Мэй от других зараженных?
-Если вы имеете в виду физический контакт, то нет. Я уже говорила, что все заранее знали, что Мэй принадлежит мне. Это, тем не менее, не мешало им отбирать ее пищу и порой использовать ее.
-Использовать в чем?
-В чем угодно. Старшие заставляли Мэй развлекать их, искать сигареты и прочие низкие потребности здешних авторитетов.
-Ты не пыталась защитить ее?
-Нет. Все, что я могла сделать, я сделала в свое время.
-То есть, твое общение с Уэйном, никак не связано с Мэй?
-Абсолютно. Случайное стечение обстоятельств – называйте это как хотите.
-И ты не знала, что он был ее куратором?
-Я узнала это уже после ее смерти.
-Хорошо. Теперь расскажи, как получилось, что агент Уэйн оказался с тобой.
-Это произошло через полгода после появления Мэй. К тому времени она уже была настолько слаба, что ее не выпускали из камеры и давали сильнодействующие наркотики, дабы держать ее под контролем. Мне удавалась видеть ее лишь, когда я проходила по коридору в комнату. В наших секундных встречах Мэй стала искать какой-то поддержки, но я не знала, как ей помочь и продолжала ходить к ней, надеясь, что мое появление успокоит ее боль. В тот вечер я возвращалась к себе и, проходя мимо ее камеры, впервые увидела Джона. Он стоял у двери, держа в руке контрольный пульт, на случай, если кто-то из нас попытается наброситься.
-Как вышло так, что агент обратил на тебя внимание? Он был в очках?
-Да. Он не снимал очки. Все случилось гораздо проще. Когда я увидела его впереди, то решила, что скоро начнется проверка и ускорила шаг. Проходя мимо него, я споткнулась и задела его локтем.
-Ты отрицаешь, что сознательно искала с ним контакта?
-Я его не искала. Каждый день по коридорам ходят десятки надсмотрщиков. На его месте мог бы оказаться любой.
-И что было дальше?
-Я почувствовала его тепло, через это мимолетное прикосновение. Это доставило мне удовольствие. Не могу точно сказать, что ощутил он. У вас, у людей, подобные вещи быстро вызывают привыкание.
-Какие именно вещи? – уточнил я.
-Наслаждение. Агент Уэйн тогда впервые узнал, каково это – сблизиться с проклятым. Пусть на мгновение, но этого оказалось достаточно для нас. С того дня он стал наблюдать за мной. Я замечала это все чаще. Перед последним приемом пищи мы обычно собирались на пересчет в нижнем зале, и я видела, как он стоял на балконе и наблюдал за мной. Я чувствовала, как в мыслях он жаждет снять очки.
-Ты видела его мысли?
-Смотря, что вы под этим подразумеваете. Я не знала, о чем он думает, я делила с ним только чувства. Наша молчаливая тайна должна была прийти к развязке, и я ждала, чем все закончится. Мне казалось, что агент Уэйн доложит в управление «Единства» и меня тут же отдадут в лабораторию. Но шли дни, а он все чаще искал со мной встречи. Прошел почти месяц перед тем, как он впервые заговорил со мной. Была ночь, и я спала, когда он подошел к дверям моей камеры. Я проснулась от того, что он чуть слышно зазвенел ключами, и подошла к решетке.
-Агент Уэйн был в очках? – спросил я.
-Как всегда. Он не мог меня видеть, я в этом уверена.
-Но он пришел к тебе – возразил я – неужели из-за той вашей встречи?
-Именно из-за нее – отвечала Аки – в моем рассказе она не столь значима, но в реальности мы оба пережили потрясение. Я – оттого, что много лет не контактировала с людьми, и он – оттого, что пожелал такую, как я.
-Что он сказал тебе той ночью?
-Он задал вопрос: «Что ты сделала?». Я не хотела с ним разговаривать, но опасалась лабораторий «Единства» больше, чем ночной беседы с надсмотрщиком, поэтому я ответила ему: «Показала Вам сущность вещей». Он долго молчал и стоял напротив меня. Я слушала его дыхание в тишине. «Как тебя зовут?» - спросил он после долгой паузы, и я представилась ему. Речь Джона была сбивчивой, он был взволнован и напряжен, поэтому я отошла к противоположной стене камеры и села на пол. Джон сказал мне, что хочет узнать, как я заразилась. Это был просто повод, ведь он с легкостью мог взять мое дело в управлении. Я рассказала ему тогда о Карен и о крахе Новой Столицы. Я была в курсе планов генерала Блэкхайека об уничтожении нашего рода еще до того, как стала такой. Моя мать рассказывала мне о строительстве этой тюрьмы на пост-апокалиптическом Востоке и о неведомой болезни, поражающей детей. Мы ездили в военный лагерь для того, чтобы мою кровь проверили на наличие вируса, но тест ничего не обнаружил. Мои сны начались годом позже, когда эта тюрьма уже была открыта и поэтому меня не убили, как остальных зараженных, а отправили сюда. Джон Уэйн попросил меня подробно рассказать об убийстве Карен.
-О том, что произошло на мосту?
-Его интересовали мелкие подробности. Мне кажется, в тот момент он пытался понять причину моего поступка. Он спрашивал, были ли у меня мысли об убийстве раньше, думала ли я о том, что будет с ее родителями? Я отвечала ему, что все произошло мгновенно. Я не рассуждала о своем поступке ни до, ни после него. Все объяснилось внутри меня. Мне не требовались оправдания. Я уже была оправдана. Карен повела меня на разрушенный мост не потому, что хотела этого. Все было предопределено. И момент, когда я набросилась на нее, не был мне новинкой. До того я тысячу раз чувствовала жажду, но человеческая природа была еще слишком сильна. Выслушав мой рассказ, Джон собирался возвращаться на пост, но не хотел уходить. Ему нужна была связь, зацепка, секрет. И тогда он оставил мне фонарик.
-Тот самый, который ты позже обменяла на планшет?
-Да. Он бросил его через решетку и сказал, чтобы я следила за светом. Так началась наша тайная жизнь. Каждую ночь я лежала на полу, так, чтобы из камеры мне была видна стена общего зала и ждала сигнала. Джон светил мне фонарём, и я видела отражение света на стене. Я отвечала ему своим светом. Камеры наблюдения не реагировали на движение луча, и никто из нас не опасался быть пойманным. Мы были так увлечены этим общим секретом, что я совсем позабыла навещать Мэй. В один день я услышала, что ее скоро увезут в лабораторию и это заставило меня действовать.
-Ты знала, что с вами делают в лаборатории?
-Это знали абсолютно все, но никто никогда не говорил. Вы изучали нас, пытая и унижая до тех пор, пока мы не погибали на ваших разделочных столах. Десятки малышек с просверленными черепами и отрезанными конечностями, накачанные препаратами для стирания памяти. Рабы и рабыни, расходный материал корпорации «Единство». Я не хотела, чтобы Мэй стала одной из ваших игрушек. Я должна была сказать ей, что ее ждет, и поэтому обратилась к Джону. Только надсмотрщик мог устроить нам встречу. Мне было достаточно выключить свой фонарь, чтобы он пришел ко мне на другую ночь. Я сказала ему: «Мне нужно поговорить с девочкой из изолятора. Мэй. Взамен я выполню любую твою просьбу». Джон был удивлен, но страх потерять мое внимание преобладал в нем над здравым рассудком. И тогда он пообещал мне все устроить, в обмен на его желание.
-Агент Уэйн пожелал связи с тобой, зная, что ты можешь убить его?
-Он был увлечен. И желал он не связи, но моего общества. Страх смерти был погашен любопытством и страстью. Так или иначе, на четвертую ночь, Джон нашел способ отвести меня к Мэй. Нам помог все тот же фонарик, который был «обнаружен» Джоном в моей комнате при досмотре в ночь его дежурства. Пользуясь этим, он провел меня через охрану в комнату для допроса, но, вместо того, чтобы вызывать управляющих с верхних этажей, он привел ко мне Мэй.
Я увидела ее и была одновременно счастлива и полна боли. Наркотики изуродовали ее внешность и разум. Она едва держалась на ногах.
-Агент Уэйн был с вами в комнате для допроса?
-Да. Несмотря на все свои желания, он имел включенный пульт, запрограммированный на браслет Мэй и сигнальный аппарат.
-О чем ты разговаривала с Мэй?
-Почти ни о чем. Я обняла ее и шептала. что скоро все закончится. Мэй сказала: «За что? Почему мы не такие как все? Почему нас держат здесь и мучают другие люди?». «Мы больше не люди» - я пыталась ей объяснить, что наша природа уже не связана с человеческой, и потому нас уничтожают как дефект. Я хотела рассказать ей, что наши жизни – часть Странника, нового населения разрушенной земли. Я знаю – Аки посмотрела на меня, понимая, что ее речь мне неприятна – это все только слова. Тогда я, в самом деле, считала себя представителем новой расы, появившейся на закате второго тысячелетия. Второй апокалипсис, последовавший за радиационным заражением бывшего материка Евразии и Южной Америки, спровоцировал наше возвращение назад. Построенная человечеством цивилизация не выдержала Финальной Войны 2100-ых годов и была повержена в руины, кишащие ядами и смертельным для вас облучением. Но тараканы приспосабливаются к любым условиям, так и вы сбежались на последний обитаемый материк и возвели там свои крепости. Научились находить и уничтожать нас.
Аки замолчала и закрыла глаза.
-Мне не нужны ваши утопии – сказал я, перехватив в руках пульт – не забывай, что я могу перестать быть добрым парнем.
-Вам нужны мои слова – так то были они – ответила Аки, не открывая глаз – я сказала ей в точности то же самое, что и вам сейчас.
-Рассказывай дальше – потребовал я.
-Джон слушал, что я говорила Мэй и его руки начинали дрожать. Я понимала, что времени все меньше и успела только успокоить свою маленькую подругу. Мэй перестала плакать и пообещала мне, что не сдастся в служение вашим ученым. Тогда Джон снова закрыл меня в комнате и отвел ее обратно в изолятор. Когда он вернулся, то подошел ко мне и сказал, что хочет заключить со мной сделку. Он объяснил, что ему нужно увидеть меня без защиты на пару секунд. Если я пошевелюсь или приближусь к нему – он активирует тревогу и мои браслеты взорвутся. Сбежать я не смогу, так как на этаже более сотни смотрителей, и все они вооружены активаторами. Если же я убью его, то утром окажусь в лаборатории, так как в его сейфе якобы находится записка, содержащая его исследования и мои рассказы. Джон был убежден, что, если я буду бездействовать, он сможет себя сдержать. Он не воспринимал меня, как зверя и дьявола, до конца надеясь найти иное объяснение. Он приказал мне встать у дальней стены и замереть. Я послушалась, и Джон ввел свой код и отключил очки. Он взглянул меня лишь долю секунды и тотчас выронил из рук все охранные приборы. Я стояла, не шевелясь и, молча, ждала его действий. Он подошел ко мне и взял мою руку. Потом попытался обнять меня. Я видела его глаза, ощущала его тепло и ответила взаимностью. Мы целовались там, в комнате без всяких ограничений, как сумасшедшие наслаждались друг другом до тех пор, пока я не почувствовала жажду. Это было похоже на удар, на вспышку. Испугавшись последствий, я оттолкнула Джона от себя, но он был будто невменяемый. Тогда я бросилась к нему, используя оставшиеся секунды, и попыталась включить его очки. Увидев зеленый значок, я поняла, что программа запустилась, и он скоро придет в себя и села на стул для допросов, вставив руки в блокирующие кольца. Я слышала чьи-то шаги по коридору. Джон пришел в себя и, в мгновение, оценив ситуацию, сел напротив. В ту же секунду распахнулась дверь, и зашел начальник охраны. Джон поднялся со стула и приветствовал его. Начальник посмотрел на меня и потребовал у него объяснений. Джон начал было докладывать ему про фонарик, как вдруг начальник увидел, что мои руки всего лишь лежат на ручках стула и активатор не включен. Решив, что Джон чудом остался в живых, начальник выхватил у него пульт и нажал на кнопку. И тут мы услышали крик. Крик Мэй. Пульт все еще был нацелен на ее браслет.
Что было дальше, я помню смутно. Меня схватили и отвели в свою камеру, в качестве наказания за пресловутый фонарик, вколов мне изрядную дозу нейролептика. Джону был объявлен выговор за нарушение техники безопасности. А Мэй умерла. Я не видела, что именно с ней случилось, но предполагала, что оторванная рука лишила ее последней капли жизни.
О нашей встрече никто не догадывался, но целый месяц нам пришлось не общаться. В тюрьме проводили серьезную проверку и все коридоры и помещения находились под круглосуточным наблюдением камер. Любые нарушения режима страшно карались. А я жила только надеждой на то, что хоть раз еще прикоснусь к нему…
Я перевел дух, шокированный услышанным.
-Получается, ты сама активировала защитные очки? – уточнил я.
-Да. В первый раз – ответила Аки.
-Что ты чувствовала с агентом Уэйном?
-Радость. Первые минуты это была эйфория. Мне не доводилось до этого делать такие вещи, и душа моя ликовала. Я смогла предугадать свою жажду, и этот факт тоже вызывал во мне бурю эмоций. Мне хотелось попробовать снова, снова прикоснуться к нему. Я была одержима этой мыслью и ночи напролет ждала его. Днями я высматривала на балконах его среди десятков фигур в черных костюмах. И он пришел. По его голосу я поняла, что он тоже не может забыть меня. Мы жадно искали момента, чтобы остаться наедине. И судьба не заставила ждать. Проход в старый корпус не был оборудован камерами, потому что там не содержалось заключенных, и Джон нашел способ проходить туда через складские помещения, оставаясь незамеченными в период с трех до четырех часов до полудня. В это время менялся пост, и надсмотрщики не патрулировали коридоры. Там, в сыром подвале, слабо освещенном красной лампой у нас было всего полчаса. Поначалу мы оба боялись. Я не знала, сколько смогу сдержать себя, он не знал, как прийти в себя без моей помощи. Но мы научились доверять друг другу. Он отключал пульт. Я – контролировала жажду. Джон научил меня быстро включать его очки, если я пойму, что вот-вот начнется затмение. Сначала нам хватало десяти минут. Мы целовались, лежа на его пиджаке, пока у меня не возникало этого ощущения. Потом, неудовлетворенные, мы осмелились попробовать близость. Я старалась изо всех сил, чтобы подарить нам лишние секунды и постепенно время наших встреч все увеличивалось. Пятнадцать минут, двадцать. Наша связь была манящим маяком в жуткой моей жизни. Я стала осознавать, что мне плохо без него.
-Ты можешь сказать, что влюбилась?
-И да, и нет. Для людей любовь – относительна. Мне просто было с ним хорошо. Я переставала воспринимать себя чудовищем. Я жила от раза до раза и нам не нужны были больше слова. Он приходил, открывал мою камеру, и мы бежали по темным коридорам в наше место. Я снимала с него рубашку. Он прижимал меня к себе. Мы отдавались страсти, мы летали в облаках. Когда мне становилось хуже, я включала его очки и ждала, пока его дыхание придет в порядок. Мы возвращалась за пять минут до начала патрульной смены, и риск только веселил нас.
-Сколько длилось ваше общение?
-Два месяца, может, чуть больше. Потом он решил, что мне нужно сбежать. И он сбежит со мной вместе. Джон планировал выбраться с острова и на исследовательском корабле доплыть до заброшенных земель. Там, по данным «Единства», находилась старая база мятежников, сохранившаяся со времен Финальной Войны. На базе остались нетронутыми запасы продовольствия и питьевой воды, в рабочем состоянии сохранились системы фильтрации воздуха – в общем, Джон планировал прожить там первые несколько лет, а потом отправиться в путешествие на восток.
-И ты согласилась?
-Я сомневалась, что мы сбежим даже с острова, а о базе не думала вовсе. Но Джон был настроен серьезно. Через свои каналы связи он договорился, якобы, о том, что меня перевезут в южную лабораторию Грэйленда – ближайшего к острову военного центра. Все документы были в порядке, за исключением того, что, покинув остров, мы сядем не на корабль до города, а спрячемся на исследовательском судне.
-Он был назначен в твои сопровождающие?
-В том и дело, что нет – отвечала Аки – Джон был всего лишь смотрителем, и никто не разрешил бы ему отвезти меня.
-И как он решил выйти из ситуации?
-Был некий Рон Тейлор – служащий островной разведки и школьный товарищ Джона. Именно он должен был доставить меня в порт, а уже в порту передать ему. За деньги, естественно. За большие деньги и под строжайшим секретом. Джон сказал ему, что хочет заняться исследованиями зараженных самостоятельно и крадет меня как образец. Он убеждал меня, что схема верная и не даст сбоя. Побег был назначен на пятницу 26 мая. В этот день я должна была навсегда покинуть Блэкхайек.
[Глава 2. Оплот]
6 декабря 2110 год
-Миссис Росс?
Миниатюрная женщина в черном пальто поднялась со скамьи и подошла к доктору, нервно теребя в руках носовой платок.
-Да? – спросила она.
-С вашим сыном все в порядке…
-О, счастье! – она не дала доктору закончить фразу и бросилась в объятья своего мужа – Бен, ты слышишь? Он в порядке! Он в порядке!
-Да, дорогая, все хорошо – отвечает Бен, поправляя очки.
-Я все же рекомендую вам, как жителям Западной пустоши, пройти дополнительные тесты через пару недель, но более чем уверен, что результат будет отрицательным – добавляет доктор и протягивает супружеской паре документы – вот ваше разрешение на въезд в поселение. Действительно до среды.
-Мы уже собираем вещи! – обрадовано воскликнула миссис Росс – спасибо Вам, спасибо!
-Да не за что – улыбнулся доктор.
Бесшумно открылась белая дверь, и в коридор вышел мальчик тринадцати лет с взъерошенными волосами.
-Эрик! – женщина подбежала к нему и обняла – как ты?
-У меня рука болит – пожаловался мальчик, показывая руку, чуть выше локтя заклеенную нео-пластырем.
-Ничего страшного, зато теперь мы знаем, что ты здоров – заверила его мать – и, самое главное, знаешь, где мы встретим Новый год? В Элвилле, округ Грэйленд!
Ожидаемой радости от мальчика не последовало. Вместо этого он серьезно взглянул на мать и отца:
-Но, ведь я пригласил на Новый Год Чарли…
-Видишь ли, Эрик – Бен Росс взял сына за руку и они пошли по коридору к выходу из мобильной клиники – у родителей Чарли не хватает денег, чтобы получить разрешение на переезд в город. Без справки о том, что он здоров, они не смогут поехать к нам.
-Но он здоров! – горячо возразил Эрик – я это без всяких справок знаю.
-Ясное дело – согласился с мальчиком отец – но нужны доказательства. Пойми, Эрик, Чарли не сможет быть с тобой рядом всегда. Он твой друг и…
-Лучший друг! – перебил Эрик.
-…лучший друг, но в городе много твоих ровесников. Мы подпишем тебе разрешение на вечерний доступ в виртуальные игры, как ты хотел.
-И купим тебе небесные коньки! – подхватила миссис Росс – они летают гораздо лучше, чем твой велосипед.
-Мне нужен Чарли, а не ваши подарки! – обиженно воскликнул ребенок.
-Эрик – продолжал отец – мы живем в такое время, когда не все получают то, что хотят. Ты большой мальчик и должен это понимать. Над миром нависла угроза страшной эпидемии и мы, твои родители, делаем все, чтобы тебя защитить.
-А Чарли?
-Я уверена, что и Чарли скоро переберется в город. Может быть, даже до праздников! – вмешалась миссис Росс.
-Правда? – сын посмотрел на нее взглядом, полным надежды.
-Конечно, правда – улыбнулась в ответ мать.
-Мы поедем собирать вещи, а ты можешь поиграть в гонки – Бен Моррис протянул сыну карточку.
-Вот это да! Целых три часа! И…новая виртуальная машина! Спасибо, пап! – Эрик обнял отца, и счастливая семья покинула клинику.
Где-то внизу рядами летели аэрокары и мигали желто-красные отметки уровней.
Вместе с мамой Эрик сел в машину на заднее сиденье и вставил карточку в новенький планшет с изображением тигра, а на глаза надел виртуальные очки.
«Добро пожаловать в гонки 2110!» - появилась знакомая надпись на экране.
«Введите ваш персональный код и подтвердите оплату»
Через пару минут радостный мальчишка уже управлял красным гоночным автомобилем где-то на просторах виртуальной реальности, а миссис Росс, нежно обнимая спящего сына, посмотрела на мужа.
-Ничего не известно о Браунах? – спросила она – Эрик так переживает за друга.
-Я знаю – вздохнул в ответ Бен, управляя несущимся по воздушному тоннелю аэрокаром – но, даже, если они продадут свою землю и дом, им вряд ли хватит денег на анализы. Ты знаешь, после смерти Хьюза, Джудит одна воспитывает сына и едва сводит концы с концами.
-Надеюсь, мы сможем объяснить это ребенку – добавила она.
-Не переживай – заверил ее муж – Эрик быстро привыкнет к городской жизни. Рано или поздно это все равно случилось бы…
***
-Так ты уезжаешь? – печально спросил Чарли.
Они с Эриком сидели на огромном камне и смотрели на серую пустыню впереди. Дул прохладный ветер, где-то вдалеке поворачивая бесчисленные вентиляторы энергетической станции.
-Да – вздохнул Эрик – предки сказали, что завтра мы уже будем в городе.
-А как же наше соревнование на аэровеликах? – белокурые кудрявые волосы друга торчали в разные стороны из-под старой шапки.
-Да никак – буркнул Эрик – они и слушать меня не хотят. Заладили что-то про страшный вирус и все-такое. Только вирус, по-моему, уже у них в голове.
-Не говори так – возразил Чарли – я многое бы отдал, чтобы жить как ты. Но мамины дела идут совсем плохо. Электростанция скоро закроется, в связи с какой-то эвакуацией, и ей будет негде работать.
Эрик посмотрел на друга очень серьезно.
-Если хочешь…я тоже никуда не поеду! Ты же мой брат! Вот, возьму и скажу, что останусь здесь один! Мне плевать на переезд, дружба дороже! – заговорил он.
-И что? – Чарли посмотрел вдаль – тебя-то все равно увезут.
Друзья на некоторое время замолчали.
-А знаешь, классно было играть на лысом холме. Я никогда не забуду – почему-то сказал Чарли – как ты меня спас, когда мой велик застрял на крыше старой фабрики.
-И потом мы целый день его программировали – улыбнулся Эрик.
Он нащупал в кармане куртки карточку и дал ее другу.
-Вот, держи – сказал он – здесь еще два часа. Мне папа подарил «Форд-экстет». Там еще новая локация с копами.
-Я не могу это взять – отвечал Чарли.
-Бери – настаивал Эрик – мы будем каждый день видеться в гонках! Я папе скажу, и он продлит тебе регистрацию. Каждый вечер будем побеждать! А еще достроим наш замок в «Обители Драконов».
-В реале лучше – вздохнул друг.
-Знаю – кивнул в ответ Эрик – я знаю…
-Пока у нас еще есть время, можем сходить в наше место – предложил Чарли.
Мальчишки спрыгнули с камня и побежали по пустоши прочь от своих низких серых домов.
***
-Эрик! Эрик! Эрик! – Диана Росс стояла на пороге, всматриваясь вдаль.
-Бен! Этот мальчишка опять отключил свой телефон! Я его не вижу! – обратилась она к мужу, и мистер Моррис вышел на крыльцо к супруге.
-Наверное, опять на фабрику побежали с Брауном – зевая, предположил он.
-Так слетай за ними – настаивала Диана – пусть Эрик сам укладывает свои вещи!
-Успокойся. У нас еще половина вечера.
-А, если он придет в десять?! – воскликнула она в ответ – я не намерена завтра утром опаздывать на регистрацию! Слетай за сыном!
-Хорошо – смирился Бенджамин – сейчас слетаю. Ты с этим переездом всех на уши поднимаешь.
-Я этого ждала пять лет! – невозмутимо ответила Диана, и ее мужу ничего не оставалась, кроме как снова садиться в машину.
***
-Вот – Чарли Браун аккуратно складывает голографические карточки с футболистами в нишу, расположенную в кирпиче старого фабричного цеха – твои и мои – все вместе. Это будет наш тайник. Навсегда. Где бы мы ни были, мы всегда сможем прилететь сюда и посмотреть на них.
-И вспомнить о нашей дружбе – шепотом добавил Эрик.
-Обещай, что будешь звонить каждый день – попросил Чарли.
-Конечно. А ты обещай, что не разобьешь мой «Форд» - улыбнулся Эрик.
-Обещаю – друзья пожали друг другу руки.
-Тсс – вдруг прошептал Эрик – слышишь? – он показал в сторону пустоши за разбитым окном – это мой отец. Я узнаю его машину из всех!
Чарли поднялся с колен, отряхивая джинсы.
-По ходу мне будет взбучка – добавил Эрик – извини, но мне пора – с этими словами мальчик направился к выходу.
-Постой, Эрик! – Чарли побежал за ним – ты…не забывай меня, ладно? Только не забывай. Ты мой самый-самый лучший друг на всем свете!
-Эрик! – Бенджамин Моррис прохаживался по разрушенному холлу в поисках сына.
-Не забуду, не забуду – повторил мальчик, сжимая руку друга.
-Эрик, я знаю, что ты здесь! Твоя мать тебя обыскалась! – крикнул Бен, и его голос передразнило гулкое эхо.
-Пап! – друзья вышли в зал, и Эрик пошел к отцу – я просто гулял, пап.
-Тебе пора собирать твои вещи – напомнил отец – садись в машину.
-Пока, Чарли! – Эрик оглянулся на друга.
Белокурый мальчик едва сдерживал слезы.
Эрик уже забрался в машину, в тот момент, кода его лучший друг подбежал ближе и что-то закричал.
В руке он сжимал гоночную карту и Эрик подумал, что тот хочет ее вернуть.
В то же мгновение его отец упал на колени и схватился за сердце.
Одним прыжком Чарли Браун достиг мужчину и налетел на него.
-Папа! Чарли! – Эрик выскочил из машины и ноги его подкосились от ужаса.
Его отец лежал на бетонном полу и хрипел, истекая кровью. В горле у него торчала злополучная карта, а Чарли стоял рядом, и с его рука капала свежая кровь.
-Нет!!! – что есть силы, заорал Эрик – папа! Папа!
Бенджамин Росс в последний раз вздрогнул и замер.
Захлебываясь горем и ужасом, Эрик посмотрел на своего товарища.
-Что…что ты наделал?!! – закричал он.
Чарли Браун был недвижим. Казалось, в него вселился какой-то бес.
-Что ты наделал! Мой папа! – Эрик, превозмогая ужас, повалил своего друга на пол и начал колотить его по лицу.
Чарли задыхался, но глаза его по-прежнему оставались пустыми, как у робота-официанта в городском кафе.
Глаза Эрика застилали слезы. Он тряс его за куртку и кричал, как сумасшедший, а потом вскочил на ноги и бросился бежать без оглядки, спотыкаясь о камни и падая на безжизненный серый песок Западной пустоши.
***
-Я боялась говорить тебе это. Мне было страшно за нашу семью, ведь мы тоже были подвержены риску. Пустошь опасна не только радиацией, и все это знали. Страшная болезнь появилась из ниоткуда. Люди говорили, что это проклятье Сумеречного дьявола и закат человеческой эпохи. Вирус поражал только детей, неизвестным образом превращая их в безжалостных убийц, уничтожителей человеческого рода. Один мальчик вырезал целое поселение, он убил своих родных и соседей кухонным ножом перерезав их глотки, а, когда армия «Единства» прибыла в это место, маленький монстр спокойно играл в теннис на своей приставке! Так его и забрали с сенсором движений в руке! Ходии слухи, что эта болезнь пришла с Востока, с Потерянной земли, где в радиационных вихрях скитались демоны мрака, но никто не знал, как и отчего она появилась. Ученые в городах безуспешно пытались найти объяснение страшной напасти. Зараженных детей становилось все больше, и генерал Блэкхайек приказал построить на Удаленном острове военную лабораторию. Там были разработаны реагенты, позволяющие обнаружить вирус в плазме крови, и жители городов были немедленно проверены. Что до нас - поселенцев Пустоши – никому не было дела, умрем мы или нет. Тесты дорого стоят, но только со справкой об их прохождении можно попасть за городские стены. Твой отец пожертвовал делом своей жизни, чтобы оплатить анализы и перевезти нас сюда. Я верила, что в Элвилле мы начнем всё сначала.
Эрик, пойми, твой друг… он был уже мертв. Папу убило чудовище, монстр, не имеющий ничего общего с человеком. Я знаю, тебе сейчас очень тяжело, ты злишься на меня, потому что я скрывала от тебя правду.
Мать Чарли не попала в списки эвакуации. Электростанцию и фабрику в спешном порядке закрыли, а всех работников планировали вывезти в укрепленный военный лагерь, но семья Браунов не могла оплатить регистрацию. Личную карту Джудит аннулировали на электростанции в момент увольнения, а новую она получить уже не могла. Фактически, их оставили без средств к существованию. Мы не могли им помочь, проблему с документами могло решить только руководство «Центра Временных поселений», но к моменту закрытия фабрики, он был распущен. Правительство поставило крест на бедных жителях этих земель. Мы – те из немногих, кому удалось спастись.
Эрик, сынок, мы справимся с нашей потерей. Я не оставлю тебя больше ни на мгновение!
Мальчик, лежащий на больничной койке, смотрел на мать полными слёз глазами.
-Почему это произошло? – спросил он дрожащим голосом.
В ответ миссис Росс тяжело вздохнула:
-Я не знаю, милый, я не знаю. Возможно, это наше испытание – ее голос дрогнул – папа так хотел, чтобы мы были счастливы.
-Нет, мам, почему это произошло с Чарли? – спросил мальчик.
Мать взглянула на него печально.
-Болезнь это или проклятие…Чарли больше нет – прошептала она.
-Его убили, да? – прошептал Эрик.
-Его забрали военные. Меня вызывали к командующему, и он сказал, что убийца нашего отца будет жестоко наказан. Кем бы он ни был – он не человек больше и послужит поиску лекарства от этого кошмара – ответила Диана Росс, холодной рукой сжимая руку своего ребенка – мы поедем в наш новый дом, и все наладится. Я обещаю тебе, мы все переживем. Мы выстоим! – женщина наклонилась к кроватке и зарыдала.
-Я найду ответ, мам, клянусь – прошептал Эрик, обнимая ее за дрожащие плечи.
[Глава 3. Побег]
9 июля 2121 год
-Рано утром 26 мая мне надели блокирующие браслеты и под стражей сопроводили на военный корабль. Мое личное дело и карту передали полковнику Тейлору, который должен был позаботиться о том, чтобы я добралась до большой земли и в порту встретилась с Джоном. Мое путешествие на корабле было весьма однообразным, ведь, как заключенная, я весь путь провела в крио-камере. После того, как корабль причалил в гавани Грэйленда, мой проводник разбудил меня и сообщил, что через час Джон встретит меня в назначенном месте.
-Тейлор помогал тебе исключительно ради денег? – спросил я, избегая ее взгляда. Даже за стеклами очков я чувствовал себя неуютно, после всех этих слов.
-Да – кивнула Аки – он был осторожен до предела и мечтал избавиться от меня как можно быстрее. Вероятно, Джон уже заплатил ему большую часть суммы, потому Тейлор не стал утруждать себя лишними заботами и, проводив меня через охранный пункт, вручил мне карточку, дешифратор для браслетов и вернулся на борт.
-Оставил тебя прямо в порту? – уточнил я удивленно.
-Практически. Джон должен был найти меня в заброшенном бункере, за хижинами бедняков, там, в порту, и я сразу же отправилась туда. Он также сказал мне, что, теоретически, уличные патрули не обратят на меня внимания, если встретят на своем пути, в крайнем случае, я должна была предъявить им поддельную карту.
-Личную карту?
-Да. Джон сумел изготовить мне ее на основе кода какой-то умершей девочки. При жизни она жила в городе, и все ее анализы были в порядке. Девочка погибла в катастрофе, но записи в сетевых базах были заморожены – по сути, я обладала вполне легальным документом, дающим мне право свободно находиться в городских стенах. Но в город я не пошла. Моей целью было дождаться Джона и отправиться с ним в изгнание. Я разблокировала браслеты, выбросила их в океан, забралась в бункер и принялась ждать его. При мне была только эта карточка и тот самый фонарик, что Джон подарил мне в нашу первую встречу. Я держала его в руках и меня переполняли эмоции. Я думала о том, как с Джоном мы будем странствовать по неведомым краям, вдвоем, как ангел и демон, объединенные лишь одной страстью – свободой.
-Ты не думала о том, что можешь заразить его? – спросил я.
-О нет – Аки покачала головой – я знала, что мой дар не передается от одного к другому. Странник – это он выбирал жизнь для каждого из нас. Я сидела в бункере, дрожа от холода, слушала, как по крыше барабанит дождь, и ждала его час за часом. Время так медленно шло, а я все думала, что вот-вот услышу его шаги там, наверху, но слышала только шум дождя. Временами я выглядывала из своего укрытия и смотрела по сторонам, надеясь увидеть его силуэт вдали. Настала ночь. Моя первая ночь на свободе. Я дышала на замерзающие руки, и надежда постепенно таяла, как лед в бокале. Вместо нее приходило волнение. Я боялась, что с Джоном что-то случилось, что его машина потеряла управление и разбилась о землю, но тут же успокаивала себя той мыслью, что сработал бы замедлитель. Может быть, они догадались, что он захотел убежать и поймали его? Нет – думала я – тогда и Тейлора бы схватили, он рассказал бы, где я нахожусь и за мной давно бы уже пришли.
Я включала фонарик, освещая отсыревшие грязные стены, и рисовала на них светом домики на побережье, Джона, смотрящего вдаль и себя в белом платье, танцующую в пене океанических волн. Светящиеся картинки потухали, расплываясь на тысячи пятнышек, и я чертила другие – таинственные леса, огромные замки, корабли, везущие нас на каникулы в Облачный Край. В моих руках – билеты с пальмами, покачивающимися, словно от ветра…
-Подожди – перебил я пораженно – ты мечтала о том, чтобы отправиться с агентом Уэйном в Облачный Край?
-Это была лишь мечта. Я понимала, что невозможная и глупая, но могла позволить себе мечты.
-А как ты объясняла в своих мечтах тот факт, что периодически жаждешь убить своего спутника? – спросил я напряженно.
-Этого не было. Я об этом просто не думала.
-Допускала жизнь без проклятия?
-Без этого его аспекта – да – подтвердила Аки – что вас смущает?
-То, что убийца мечтает поесть мороженного в небесной кафешке с видом на мегаполис – произнес я достаточно грубо.
Аки отнеслась к моим словам снисходительно.
-Если в убийце видеть только убийцу, как это делаете вы, то перед вами будет висеть рука с оружием, но все остальное – есть части более сложной системы – сказала она.
-Какой к черту системы?! – воскликнул я, раздражаясь ее спокойствием – я не могу понять, как ты представляла ваше безоблачное счастье, зная, что он всегда будет где-то внутри тебя твоей жертвой?!
-Нет здесь ничего непонятного – вздохнула Аки – вы невнимательно слушаете. Я говорила, что с Джоном училась сдерживать свою природу и мне это нравилось. Я делала это не только ради себя, но и ради него. Джон был мне очень дорог. В конце концов, он – единственный, кто мне доверился.
-Тебе был дорог человек. Что за ложь! – я слегка ударил кулаком о поверхность стола.
-Почему ложь? Я умею видеть индивидуальность, как и вы. И его личность была мне интересна и нужна в своем естественном виде – добавила Аки.
-Что ты за дрянь – вырвалось у меня, но Аки смотрела на меня так же равнодушно.
-Дальше – приказал я – и попробуй воздержаться от своих мечтаний.
-Я провела две ночи и два дня, не покидая бункер, но потом начала понимать, что Джон не придет. Я не знала, бросил ли он меня или был схвачен охраной, разбился ли где-то в пути, или попросту решил подарить мне свободу, отказавшись от своей безумной затеи – я знала только одно: он не придет и мне нужно что-то делать. Но что я могла в мире, где не жила почти? Куда идти? Что делать? Эти вопросы мучили меня каждое мгновение. Я покинула порт и отправилась в Грейленд. Знакомство с городом в тот вечер 29 мая мне в полной мере обеспечил нижний уровень, населенный беженцами, бедняками и преступниками. В затхлом воздухе пахло гарью, отходами и нищетой. Я шла по улице, а мимо меня брели одетые в лохмотья люди, заходили в грязные забегаловки за капсулами с дешевой пищей. Там, вверху, в тумане мигали разноцветные огоньки машин и цветные рекламные вывески. Я почему-то искала в толпе Джона, хоть и знала, что здесь его быть не может. Мне хотелось есть и спать, но я бродила по улицам, мучаясь необъяснимой болью. То была боль от потери. Страшное, всепоглощающее чувство одиночества и беззащитности. Так бы я и умерла от голода и усталости, если бы не увидела здание «Сетевого центра». Рядом с ним на стоянке для аэрокаров сидели какие-то молодые парни. Я узнала в предметах, которые они держали в руках дешевые модели фринет – планшетов, один из таких был у моей сестры. И тогда я решила, что время, отведенное мне в этом свободном мире я должна посвятить поискам Джона, ибо он – единственный, кто сможет мне помочь. После недолгих уговоров один из уличных хулиганов согласился отдать мне свой планшет в обмен на фонарик Джона, который, как оказалось, стоил несколько единиц из-за функции замораживающего света - «граффити в дименсии» - так они это называли. Мне оставалось только подключиться к сети и заняться поисками. Что я и сделала. Устроившись в пустом переулке на куче коробок, я подключилась к планшету, использовала поддельную карточку для входа в сеть и первым делом запросила доступ в поисковую систему «Объединенной нации». Джон прекрасно позаботился обо мне, создавая эту личную плату, и авторизация почти сразу же подтвердилась. Дрожащим голосом я назвала его имя, ожидая увидеть его проектированные формы, но поисковик «ОН» показал мне всего пару записей и ни одного его образа. В записях значились его имя и фамилия, год рождения, данные о поступлении в «Центр учебной подготовки кадров военной разведки Единства», информация о выпускных баллах и сведения о том, что Джон Уэйн проходил практику в «Командном пункте Блэкхайек». «Исследования штамма DT3N6 и возможных путей предотвращения заражения» - так называлась его выпускная работа. Значит, он, как и многие сотрудники Блэкхайека, искал лекарство от проклятия! Я попыталась найти текст работы, но, похоже, его записи находились в ведении систем безопасности, зато адрес его я раздобыла. Оказалось, что Джон был уроженцем Грэйленда и жил на одном из средних уровней в жилом блоке «3100» вместе со своей сестрой Катрин Уэйн. Я решила отыскать ее и рассказать ей все, что произошло между нами.
-Ты хотела рассказать ей правду?
-Почему нет – пожала плечами Аки – в моей ситуации мне было нечего терять. А Джона я уже потеряла. Там же, в сети, я узнала что доступ на средний уровень возможен через контрольные пункты в разных частях города или через системы контроля авто, если я решу подняться на такси. Но, денег у мертвой обладательницы карты на счете, естественно, не было, и я решила пойти пешком. Контрольный пункт располагался перед посадочными площадками, где останавливались корабли, поднимающие вверх. Все, что от меня требовалось – пройти мимо датчиков и прокатить картой по специальному прибору для считывания информации – казалось бы, очень просто. Но все портил тот факт, что фактическая владелица карты была мертва, и сведения об этом инциденте запросто могли содержаться в местных базах. Тогда мне не поздоровится. Но, благодаря стараниям Джона, карта оказалось абсолютно легальной, и через четверть часа корабль уже мчал меня вверх навстречу будущему. Нужный жилой блок я отыскала только к вечеру, опять же из-за того, что перемещалась пешком и мне приходилось обходить здания по металлическим мостикам, изучая номера на табличках. Наконец, после долгих поисков дверь блока распахнулась передо мной, и я попала в длинный коридор, в который со всех сторон выходили одинаковые двери. В информационном табло я ввела данные Джона и запросила доступ в помещение. Красный сигнал мигнул и потух. Впрочем, я того и ожидала. В квартире, судя по всему, никого не было. Но это меня не остановило. Предчувствуя что-то нехорошее, я решилась все же подойти к двери комнаты и мои ожидания оправдались – она оказалась незапертой.
-В протоколе записано, что ты сломала ту дверь – возразил я.
-Так записано, потому что разведке не очень приятно объяснять, по какой причине один из их агентов не запирает собственное жилище на ключ – ответила Аки.
-Продолжай – кивнул я.
-Джон жил в маленькой комнате, заваленной всяким хламом и поломанными медицинскими приборами. У стены, оставляя маленький проход до окна, стояла кровать с мятым бельем. Чуть дальше, у самого окна – маленький стол со сложенной на него грязной посудой. Мини-холодильник, беспроводная плитка, шкафы встроенные в стену, пара складных стульев, сетевые книжки, разбросанные по полу и, пожалуй, все. Я нашла в холодильнике пару пакетов какой-то восточной еды, поела и уснула. Я спала около шести часов. Затем мне нужно было решить, что делать дальше. Я думала, где могла находиться Катрин Уэйн и приходит ли она в эту квартиру вообще? Также меня по-прежнему интересовали записи Джона и я решила их найти. Проверив сетевые книжки и лежавший там планшет с разбитым экраном, я не нашла ничего стоящего. Его маленькая квартира стала мне временным домом и первым делом я надумала навести там порядок, чтобы не спотыкаться о груды мусора. Открыв один из стенных шкафов я к своему удивлению обнаружила внутреннюю дверь, замкнутую на сенсорный замок. По идее, такие замки отпираются прикосновением руки владельца, но их надежность была подвержена сомнению с появлением нашей расы. Достаточно только сфокусировать свое сознание на человеке, и его свойства проникают внутрь тебя. Так, имея неоднократную близость с Джоном, я переняла множество его способностей, среди них и его энергетическое поле, с помощью которого мне удалось открыть дверь.
-Расскажи подробнее – потребовал я.
-Особо нечего рассказывать. Тонкие материи сознания сложно передать при помощи слов – ответила Аки – как и все представители моего вида, я имею способность быстро обучаться всем людским свойствам и навыкам. Это компенсирует отсутствие вашего возрастного развития. Я получаю информацию через потоки энергии, исходящие от живых существ и умею преображать ее в любые формы. Мне ничего не стоило вспомнить, какой энергией обладал Джон, потому что все последнее время я жила только ей и применить ее для того, чтобы сработал замок.
-А как быть с отпечатками его пальцев?
-Зачем, если замок отлично реагирует на присутствие человека. Это была система нового поколения, усовершенствованная. Разведка разрабатывала такие для своих сотрудников, чтобы враги не смогли воспользоваться их отрезанными конечностями для разблокировки.
-То есть, разведка сама себя обезоружила – пожал плечами я.
-Фактически. Новые замки для нас были доступны, как открытые двери. Единственная необходимость – физический контакт с «ключом».
-Для вас так важен физический контакт?
-Все мы – пока что создания во плоти – кратко отвечала Аки.
-Допустим. Что ты увидела в помещении?
-Комнату. Еще меньше, чем предыдущая. Там были всего лишь один маленький стол, заваленный бумагами, неработающий компьютер и рекреационная капсула. В капсуле я увидела некое существо. Сложно сказать, на что оно было похоже. Это была субстанция. Отдаленно напоминающая привычные человеческие формы с гипертрофированными конечностями и пустыми глазницами. Неведомое создание застыло в мутной жидкости, а из его брюха тянулись черные шланги, соединяющие его с системой жизнеобеспечения. Я была в ужасе от увиденного и отступила назад. Мои руки задрожали, когда я вдруг осознала, что эта нечисть в капсуле до сих пор жива! Мне было противно и страшно. Зачем Джону держать дома это чудовище?! Трясущимися руками я схватила со стола бумаги и выбежала в жилую комнату. И, прочитав лишь несколько листов, все поняла. Жуткий монстр в тайной комнате – это и была Катрин Уэйн, точнее то, что осталось от нее после того, как она заразилась вирусом DT3N6, «Сумеречный дьявол», как вы это называете. Читая исследования, я узнала, что Катрин столкнулась с проклятием во время экспедиции в пустынные земли. При стандартном осмотре, она обнаружила в своей крови признаки инфекции и вколола себе тестовый препарат, блокирующий размножение вируса в организме. Но препарат не был проверен и побочным эффектом стало разложение здоровых клеток. После этого Катрин завещала Джону закончить ее работу, но он не смог расстаться с сестрой и поддерживал ее слабую жизнь в надежде. Что лекарство сможет вернуть ей прежний вид.
-Я не могу понять: как Катрин смогла заразиться? Ведь она была достаточно взрослой? – удивился я.
-Ничего особенного – спокойно отвечала Аки – предпочтения Странника определяют не физические показатели возраста, но ментальные. Что-то в душе Катрин Уэйн привлекло его. Так случается весьма часто, и зависит это, больше от предрасположенности человека.
-Какой предрасположенности?
-К познанию. Есть люди, с возрастом не утрачивающие своих ментальных знаний, а накапливающие их. Они приравниваются к детям по степени вовлечения во вселенскую материю.
-Катрин обладала характером ребенка? – уточнил я.
-Можно сказать и так – согласилась Аки – она стала бы достойным последователем.
-Не важно – сказал я – что было после того, как ты ознакомилась с документами?
-Я узнала также, что Джон состоял в тайном обществе, занимающимся исследованиями зараженных в секрете от правительства и корпорации «Единство». Их база находилась на одном из островов, недалеко от Блэкхайека. Я поняла в тот момент, почему он так интересовался мной. Джон хотел найти во мне ответ: как спасти Катрин и факт того, что я могла себя контролировать подарил ему надежду. Не мог он меня покинуть. Что-то произошло с ним, и я должна была выяснить что именно.
[Глава 4. Истина]
8 июня 2121 год
На металлическую парковочную площадку перед огромным зданием Командного центра плавно опустился черный аэрокар. Из машины вышел молодой темноволосый парень в светлой рубашке с галстуком и черных брюках. Он захлопнул дверь, нажав на кнопку активатора противоугонного устройства, и решительным шагом двинулся по узкому мостику, ведущему к дверям. Там, внизу, мигали тысячи огоньков, и кипела бессонная жизнь мегаполиса, а впереди блестящее тысячами окон здание уходило вверх, теряясь в облаках.
Навстречу незнакомцу направлялись два человека в военной форме. Они держали наготове небольшие плазменные пушки, которые, несмотря на свой скромный вид, являлись самым быстрым и смертоносным оружием Единой армии.
-Оставайтесь на месте! – громко распорядился один из солдат. – Именем корпорации «Единство» мы требуем предъявить документы и назвать цель вашего визита.
-Эрик Марвелл Росс. – Отвечал парень, протягивая свою карточку. – Ведущий специалист-генетик Северного центра в округе Рэтлэнд. Я направляюсь к генералу Моррису со специальным поручением от руководства Центра.
-Мистер Росс, мы проверим ваши данные в течение нескольких минут, и сообщим генералу о вашем прибытии. Следуйте за нами. – Распорядился военный, и молодой человек пошел за своими проводниками к бронированным дверям, над которыми высилась подсвеченная зеленоватым светом надпись «Единство».
Один из солдат подошел к небольшому монитору слева от двери, чтобы связаться с командованием.
-Четыреста шестой на связи от главного входа. Мистер Росс к генералу. – Сообщил он кому-то. – Прикажете пропустить? – И, обращаясь к парню, добавил: - Следуйте за мной.
Тяжелые двери разъехались в стороны, открывая пространный холл, в котором находились еще около десятка дежурных солдат и мужчина средних лет у широкого стола с расположенными над ним голографическими трансляторами камер наблюдения.
-Капитан Расчек. – Представился мужчина. – Генерал извещен о вашем прибытии и ждет вас в своем кабинете. Вас проводят. – Он кивнул солдату, и тот повел Эрика к одному из лифтов.
Оказавшись внутри, солдат вернул гостю его карту и нажал на одну из кнопок. Бесшумный лифт помчался вверх и, издав тихий сигнал, остановился, распахивая двери в белоснежный коридор, где находился кабинет главнокомандующего, охраняемый двумя вооруженными часовыми.
Проводник сообщил им о прибытии Эрика и, услышав, что тот может зайти, поспешил вернуться на свой пост.
Генерал Моррис, внушительного вида мужчина, из-под фуражки которого выглядывали коротко отстриженные седые волосы, сидел в кресле, отвернувшись к окну, и, лишь услышав, как открывается дверь, важно повернулся к столу.
-Здравия желаю, генерал! – Приветствовал его Эрик.
-Аааа…мистер Росс, я полагаю… - Равнодушно отозвался тот. – Отставьте формальности, я уверен, что в вашем институте к ним не прибегают.
-Прошу прощения. – Кратко ответил Эрик.
-Не стоит. Я получил сообщение о вашем прибытии и ждал вас, но сразу хочу заявить, что ходатайство вашего начальства не имеет оснований. – Ответил генерал строго.
-Генерал, как ответственный за общий проект корпорации и исследовательского центра, я приехал убедить вас в необходимости данных действий. – Возразил Эрик, подходя к столу.
-Мистер Росс, присядьте для начала. – Властным движением генерал указал на один из стульев для посетителей. – Я наслышан о вашей блестящей карьере в Исследовательской лаборатории Северного центра и располагаю предоставленной вами информацией, но, несмотря на это, я не могу просто так выписать вам разрешение. Блэкхайек – не то место, где можно свободно заниматься исследованиями.
-Но, генерал, первоначально тюрьма Блекхайек была создана как раз для изучения штамма DT. – Заметил Эрик. Его голос звучал уверенно и четко.
-Я знаю, - вздохнул генерал, - зачем было создано это место. Но времена меняются, мистер Росс. Заключенных все больше и вы знаете, что сейчас тюрьма переполнена, и рассматривается вопрос о реорганизации ее в фабрику биоматериала. Содержание такого количества зараженных в одном места становится рискованным – это одна из причин, по которой я запретил проведение исследований на территории объекта. После недавних событий командование «Единства» планирует закрыть вопрос Блэкхайека навсегда.
-Мой визит не предполагает исследований, генерал Моррис. Я намерен встретиться с захваченной Скарлет Аки, чтобы получить от нее информацию. – Холодно отозвался Эрик.
Его собеседник тяжело вздыхает и закрывает глаза.
-Ваша молодость и горячность может погубить вашу карьеру, мистер Росс. – Продолжает генерал. – В конце концов, несчастный Джонатан Уэйн говорил то же самое, напрашиваясь работать смотрителем. Он искал истину там, где ее быть не может. Зараженные не имеют ничего общего с нами, мистер Росс. Они монстры, одержимые жаждой убивать, и пытаться узнать у них правду – бессмысленная затея. Я распоряжусь, чтобы вам предоставили доступ к протоколам допроса задержанной, и на этом прошу вас вернуться к своим обязанностям.
-Послушайте меня! – Воскликнул Эрик. – Я семь лет потратил на изучение протоколов, и мне некому было задать вопросы, ответы на которые я желаю знать! Истоки вируса заложены не в ДНК, но в ментальной природе человека. Это Северный центр разработал для вашей армии модель защитных очков, руководствуясь исследованиями, проведенными в Блэкхайек! Я близок к разгадке причины заражения, и все, что мне нужно – аудиенция со Скарлет Аки!
-Мистер Росс! – пробасил генерал, сверля взглядом исподлобья разгоряченного парня. – Теперь вы меня послушайте! Скарлет Аки обвиняется в убийстве себе подобных, не считая тридцати солдат и смотрителя! Она невменяема и безумна, и вы ничего от нее не добьетесь! В лучшем случае, эта дрянь сведет вас с ума, как свела с ума Уэйна!
–Она почти месяц прожила в городе, никого не убив, а потом в одну ночь развязала кровавую бойню. Если, как вы утверждаете, зараженные – безумные твари, лишенные интеллекта, ваши солдаты нашли бы ее в первые же сутки после побега. Я желаю выяснить, что произошло той ночью 13 июня в западном квартале Грейленда, и я выясню это, генерал. Никто не подвергает сомнению то, что транслируется через «Единство», значит, никто не сомневается в ваших утверждениях о деградации интеллекта зараженных, но, стоит им узнать об этом деле, я уверен, возникнут вопросы, которые вы не сможете оставить без ответа… - Сказал Эрик тоном, не предполагающим возражений.
-Вы не так просты, как кажетесь, Росс. – Гадко осклабился генерал.
-Я верен своему делу. – Произнес Эрик.
-Зачем вам это нужно? – Спросил генерал строго.
-Это наша общая цель: остановить вирус. Встать с «Сумеречным дьяволом» лицом к лицу. – Смотря ему в глаза, ответил Росс.
-Я дам вам доступ. Только на один допрос, после которого вы обещаете покинуть Блэкхайек. – Отрывисто произнес тот. – Можете готовиться к встрече и молитесь, чтобы она не стала для вас последней.
-Не станет. – Поднимаясь из-за стола, кивнул Эрик. – Благодарю вас и всего доброго.
-Мистер Росс, я содействую вам исключительно из-за вашей верности корпорации. Не вздумайте нарушить наш уговор. – Добавил генерал Моррис вслед уходящему.
[Глава 5. Отчаяние]
9 июля 2121 год
Я взглянул на часы и, убедившись, что времени у меня еще достаточно, кивнул:
-Продолжай.
Аки вздохнула и взглянула на меня. Черные бусины ее зрачков, казалось, отражали всю боль и отчаяние, которые ей пришлось испытать. Я сжал в руке пульт, чувствуя, что со мной что-то происходит, но до кнопки не прикоснулся. Мне нужно было знать правду, и ради нее я был готов терпеть этот взгляд, пробуждающий во мне неведомые желания и страсти, от которых не спасали меня даже защитные очки. Тем не менее, я знал, что за дверью комнаты для допросов собралась добрая половина тюремных охранников, вооруженных до зубов; четыре одиноких глаза камер наблюдения следят за каждым моим действием из углов, транслируя на наблюдательный пост все происходящее здесь с разных ракурсов. Я в безопасности и ничего сверхъестественного не произойдет, но в то мгновение я почувствовал, что понимаю погибшего Уэйна. Он искал того же, что ищу сейчас я – сущность вируса, истинное лицо дьявола, превратившее маленькую девочку в машину смерти.
-Несколько дней я не выходила из комнаты Джона, подробно изучая его исследования. – Тем временем рассказывала Аки. - Джон полагал, что Странник обладает качествами реальной личности, отличной от других существ лишь тем, что личность его была эфемерна, не имела плотского воплощения. Он сравнивал его с ветром, наделенным интеллектом, впрочем, был не так далек от истины. Для спасения Катрин он планировал найти источник – нечто, что служит Страннику критерием для выбора своей жертвы там, внутри человеческого сознания и модифицировать этот аспект, изъять его из сознания сестры. Я поняла, что он искал во мне и отчего так фанатично восторгался моей способностью к самоконтролю. Джон рассуждал, что, если я могу как-то сдержать свою жажду, значит, она подконтрольна моему сознанию, и ее можно остановить навсегда.
-Ты считаешь, что его предположения имели реальные основания? – спросил я.
-Лишь основания. – Повторила Аки. – Даже допустив, что ему удалось бы вычленить ту сферу мозга, отвечающую за блокирование инстинктов, никаким образом не было бы возможно применить этот метод на другом существе. Имея совершенную формулу, способную перестраивать интеллектуальную деятельность человека, можно было бы бросить вызов амбициям Странника, но такая формула не может существовать – это среднее значение мышления каждого человека, но разве можно выделить общее из того, что изначально задумано Творцом как различное.
-Я не понимаю, - признался я, - получается, Уэйн искал спасение от проклятия в общечеловеческом масштабе?
-Он хотел спасти свою сестру. – Отвечала Аки. - И даже тот факт, что излечилась бы только Катрин, а Странник продолжил бы действовать на весть остальной мир, не останавливал его. Джон не считал себя спасителем человечества.
-Вы оправдываете его? – Удивился я.
-Я отвечаю на ваши вопросы. – Отозвалась Аки без тени эмоций в голосе.
-Что было дальше?
-Я решила найти, где находится тайное общество, в котором числился Джон, они могли помочь мне разыскать его.
-Только не говори, что ты планировала отправиться к людям и просить их о помощи. – Заметил я.
-Я не планировала. – Кивнула Аки. – У меня не было выбора. Просить о помощи я не видела смысла. Достаточно было встретиться с одним из членов этого общества и заставить его найти информацию о местонахождении Джона.
-Заставить… - Многозначительно повторил я, требуя объяснений.
-Под страхом смерти, ибо я по-прежнему могла сдержать себя, особенно, если дело касалось Джона или, в данном случае, его поисков. – Уточнила Аки.
-Назовем вещи своими именами: - вмешался я, - ты планировала пробраться на базу и захватить одного из служащих, а потом угрозами заставить его содействовать тебе в поисках Джона? Ради чего? Зачем ты хотела этого?
-Я говорила вам уже: Джон был нужен мне. – Сказала Аки.
-Зачем?! – Воскликнул я. – Зачем он был тебе нужен?!
-Скажем, меня заинтересовала его работа, и я хотела помочь.
-Звучит как наглая ложь. – Поморщился я. – Желание помочь человеку спасти свою сестру от твоего проклятия?
-Вы можете назвать это как пожелаете, но моих мотивов вам все одно не понять. – Высокомерно улыбнулась Аки. – Если вы продолжите считать меня животным, то никогда не признаете, что я действовала, как человек.
-Да потому что ты НЕ человек! И «не» здесь – главное слово! – Гневно продолжил я, чувствуя, как рушится моя система аргументов. – Ты не могла руководствоваться внезапно возникшей симпатией к смотрителю! Скажи, что ты хотела с ним сделать: убить его? Покинуть с его помощью материк? Ты не могла поступать бескорыстно!
-Я думала именно так, как говорю вам. – Спокойно возразила Аки. – В моем положении лгать бессмысленно. – Она указала взглядом на дверь, напоминая мне, где мы находимся.
-Не важно… - Я взъерошил взмокшие от волнения волосы рукой. – Продолжай.
-Поиски мои не увенчались успехом, и интернет не дал мне никаких наводок: как я не искала. Сутки за сутками я проводила в виртуальной реальности, пытаясь отыскать хоть что-то, связанное с исследованиями Джона: тщетно. Тайна на то и тайна. Тогда блуждая по нижнему уровню в поисках пищи, которую иногда мне удавалось украсть у зазевавшихся путников, я и свела знакомство с Алисой. Она шла мне навстречу, и, увидев ее, я сразу определила ее природу. Я чувствовала в ней силу Странника, а она узнала меня. Стоило ей услышать о том, что я сбежала из Блэкхайек, Алиса потащила меня за город, где в одном из заброшенных коллекторов западного квартала располагалась база мятежников. Их было трое, не считая Алисы. Два мальчика, чуть старше меня и восемнадцатилетняя Дженсин. Они поведали мне, что сбежали из дома и скрываются в городских канализациях со времен введения проверок на вирус, то есть уже без малого десять лет. Я спросила, почему их до сих пор не поймали, и как живут они среди людей, не убивая их. Алиса ответила, что они принимают наркотики, действие которых может заглушить жажду на время вылазок на поверхность. Возможно, Джон мог бы воспользоваться этой информацией! Из разговоров с нелегалами я выяснила, что личных карт они не имеют и за все время проживания в Грейленде не покидали его пределов. Ни о каких исследованиях они и не слышали, но Блэкхайек привлекал их по другой причине. Алиса желала мести. Мести людям за издевательства над ее братьями, за истребление других детей Странника и диктатуру «Единства». Она хотела уничтожить тюрьму, устроив взрыв на острове, и считала меня знаком свыше, посланным ей для незамедлительных действий. Безумие. Той взрывчатки, что у них имелась, не хватило бы даже для того, чтобы взорвать пару аэрокаров, но я не видела смысла им это сообщать. Мы заключили сделку. Я готова была предоставить Алисе план Блэкхайека взамен на любую информацию об агенте Уэйне.
-То есть, ты признаешь свое участие в подготовке теракта? – Уточнил я.
-У меня были на то основания. – Ответила Аки. – Доказывать группе подростков, обезумевших от постоянного употребления наркотиков и почти ослепших от вечного подземного сумрака то, что их план – бредовый было бессмысленно. Я знала, что их схватит первый же патруль и, посмеявшись, бросит в камеру, но мне было важно только то, что они смогут раздобыть мне о Джоне. Тем более, Алиса с радостью согласилась мне помочь, чувствуя себя в очень выигрышном положении. Она имела знакомство с одним политиком, имевшим пристрастие к тому же белому порошку, и, с помощью моей личной карточки, вышла с ним на связь. Тот пообещал ей найти Джона Уэйна. Позволю себе обойти молчанием плату, которую он нее брал за наркотик и информацию.
Я, молча, кивнул.
-Мне оставалось ждать. – Продолжала Аки. – Чертить по памяти план Блекхайек, теша безумные надежды одуревших повстанцев, и ждать.
-Ты не планировала рассказать им правду? – поинтересовался я, заметив. Что Аки выдерживает паузу.
-Рассказать четырем сумасшедшим, что они пытаются сражаться с огромной армией солдат, вооруженных по последнему слову военной техники, и взорвать неприступную крепость посреди океана несколькими килограммами дешевой взрывчатки? Зачем? – В свою очередь поинтересовалась Аки. – Так я лишилась бы последней возможности найти Джона.
-Что ж, твои мотивы мне ясны. – Согласила я. – Но неужели ты не думала о вашем родстве?
-Часто ли вы думаете о родстве? – Произнесла Аки. – Может, оно заставляет вас совершать опрометчивые поступки?
-Это не твое дело. – Отрезал я, в глубине души думая, понимает ли она то, что говорит, или это я принимаю все ее слова под себя.
-Дни и ночи были бесконечны. Я пропадала в интернете, не теряя своей надежды найти Джона, и параллельно читала все, что попадалось мне на глаза о «Сумеречном дьяволе», как вы его называете. Меня заинтересовала статья о радиоактивных бурях на необитаемых материках, где, по рассказам отважных сталкеров, обитали демоны пустошей. В глубине души я желала отправиться туда, чтобы понять своей предназначение. Помимо этого, меня интересовала корпорация «Единство» и события, произошедшие после Финальной войны. Я искала источник: упоминания о первых, кто встретил Странника, и сделала вывод о том, что он появился гораздо раньше, чем предполагают официальные источники «Единства». Те утверждали, что, якобы, после ядерных взрывов возникла аномалия, мутировавшая в страшный вирус, но упоминания о первых убийствах, совершенных детьми, появились много раньше 2100 года. Во времена, когда человеческая цивилизация достигла своего пика.
-Я знаю это. – Добавил я. – Первые зараженные дети были описаны доктором Винсентом Майлзом в 2094 году, за шесть лет до начала апокалипсиса. Он был одним из создателей биологического оружия, которое впоследствии было применено на восточном материке. «Сумеречный дьявол» не появился из ниоткуда. Он просто ждал своего часа. Что еще ты узнала о вирусе?
-Странник, возможно, некогда был реальной личностью. Это всего лишь мое предположение, так как я не нашла ни одного упоминания о деятельности корпорации «Единство» до девяностого года. Зато в то время при правительстве Единой Западной Коалиции активно действовала секретная лаборатория с названием «Единая нация». О ее деятельности в интернете ничего не говорится, но, судя по всему, целью этой организации было создание биологического оружия для уничтожения населения Восточного материка. Уже тогда Запад вынашивал планы по развязыванию войны. Неудивительно, если в результате одного из опытов что-то дало сбой, и был создан Странник.
-У тебя есть предположения, как именно это могло произойти? – Взволнованно спросил я.
-Как угодно. В виду того, что опыты ставились на заключенных. Они могли ввести препарат, меняющий структуру ДНК человека одному из подопытных и, не получив желаемого результата, отпустить его. Ребенок, рожденный от этого человека, теоретически, уже мог носить в себе новую сущность.
-Сущность убийцы… - Прошептал я.
-Сверхчеловека. – Добавила Аки. – А все совершенное призвано уничтожать недоработки.
-Ты считаешь, что Странник – первый носитель вируса, все еще может быть жив? – Произнес я, едва выговаривая слова.
-Почему нет? – Пожала плечами Аки. – Раз его наследники пережили апокалипсис. Люди сами создали себе замену и, испугавшись этого, принялись с ней бороться.
-Почему ты не рассказала об этом никому?! – Шепотом воскликнул я. – Любому члену Северного центра, любому независимому ученому?! Рассказанное тобой может помочь понять, как бороться с этим кошмаром!
-Я искала Джона для этого. Не только ради удовлетворения своих чувств. – Ответила Аки.
[Глава 6. Кровь на облаках.]
-Время летело, но я так и не получила ни одной весточки о Джоне. И дело не в том, что покровитель Алисы не имел нужных связей: он честно выполнял обещание и разыскивал его везде. Между тем мои наркозависимые почитатели все больше заражались решимостью. Они разработали план по проникновению на корабль, следующий до Блэкхайек и захвату судна, после которого намечалась высадка на остров и взрыв командного пункта. Пользуясь возникшим замешательством, Алиса планировала пробраться в тюрьму и выпустить заключенных. Я едва сдерживала смех, представляя, как будет выглядеть четверка новоиспеченных террористов под прицелами сотни плазменных винтовок и бластерных турелей, хотя и допускала, что убить пару десятков солдат и что-нибудь взорвать у них, может быть, и получится, перед тем, как оказаться на пыточном столе.
13 июня в два часа после полуночи на Алисин планшет поступил звонок. Ее протеже сообщил, что картой Джонатана Уэйна был оплачен номер в гостинице западного квартала. Мне потребовалась пара минут, чтобы отыскать адрес и броситься туда. Через четверть часа двери гостиницы распахнулись передо мной и, забежав внутрь, я включила информационное табло. Имя Джонатан Уэйн. Номер 9-08. Девятый уровень. В тот момент я впервые за все время после побега почувствовала себя свободной. Я предвкушала встречу с Джоном, не ограниченную временем между пересменами надзирателей, и чувствовала, что способна подарить ему целую вечность. Что-то трепетало во мне, уверяя в собственной силе, в том, что теперь нам доступен и Облачный край и неизведанные земли и тысячи ночей на двоих. Я поднялась на девятый уровень, где сверху открывался незабываемый вид на ночной город, и аэрокары проносились за окнами, как озорные дети ветра. Задержавшись на секунду у одного из окон, я поблагодарила Создателя за этот шанс, за Джона и за свою жизнь. Тот момент я никогда не забуду. Я буду вечно хранить его в своей памяти. – Аки замолчала и взглянула на меня.
От этого взгляда меня пробрала дрожь. Я вдруг понял, чего она хотела, и ужаснулся своих же мыслей. В этой детской измученной душе жила искренняя, чистая надежда на счастье, простое счастье, вопреки своей природе и всем законам. Она хотела любить и быть любимой, и в этом была гораздо достойнее жизни, чем все мы…
Такими были предки. Такими были ангелы.
Нет! Она убийца! И все это ложь! – Кричал во мне здравый рассудок. - Она убила ребенка! И убила бы снова!
-Нет… - Прошептал я, сжимая кулаки и, опустив глаза, приказал: - Дальше.
-Дверь номера была не заперта, и я зашла внутрь, ожидая увидеть Джона. Что-то ужалило меня, и я отключилась. Очнулась в темноте. Руки были связаны, а голова ужасно болела. Я находилась все там же, в гостиничном номере, а, напротив, на стуле сидел человек, направляющий на меня оружие. Он спросил меня, где остальные. Я спросила, где Джон, и человек ударил меня прикладом, повторяя свой вопрос. Я начинала понимать, что меня подставили. Возможно, это сделал тот, к кому обращалась Алиса. Он продал нас «Единству» за очередную дозу. Скорее всего, ему заплатили чуть больше, чем могла дать она. Тогда я сказала, что буду отвечать на вопросы только, если узнаю, где Джон. И его привели. Он…был весь в крови. Даже волосы слиплись от крови. Увидев меня, Джон чуть слышно прошептал мое имя и потерял сознание. Похититель сказал, что если в течение часа я не приведу их к Алисе и не расскажу о ее планах, Джон умрет. Я рассказала. Рассказала все, как есть. Меня под конвоем вывели на улицу. Джона вынесли за мной. Скорее всего, его планировали убить сразу после того, как я приведу их к Алисе. Я бездействовала, понимая, что сопротивление бесполезно. Будь я одна, я уже лежала бы застреленная, вцепившись зубами в глотку ближайшего ко мне солдата, но я смотрела на Джона и не могла пошевелиться, надеясь, что его отпустят, когда все закончится. Мы шли по пустынной улице по направлению к логову мятежников, как вдруг сзади что-то взорвалось, и несколько военных были отброшены в сторону. Я увидела Алису, выбежавшую из подворотни и ее соратников. Раздались звуки выстрелов. Счет пошел на мгновение и, вырвавшись из рук конвоира, я одним прыжком достигла Джона. Снова грянул взрыв, освещая все вокруг страшным заревом, и прямо передо мной десятком пуль пронзили тело Дженсин. Джон упал на землю, а солдат, что держал его, стрелял в Алису, но та перемещалась с огромной скоростью. Я взглянула на Джона, увидев, что он открывает глаза…
Тогда все померкло во мне. Я перестала чувствовать и дышать. Это было мгновением. Меньше, чем за минуту я убила всех, кто находился рядом со мной. Осталась только Алиса.
Мы смотрели друг на друга на фоне растерзанных трупов, и она безумно улыбалась.
Забыв обо всем, я наклонилась к Джону, приподнимая его, и прошептала: «Ты рядом». Руки дрожали. Брызги крови на лице смывались потоком слез. Я не видела, как Алиса подошла ко мне. Она сказала: «Последний», выстрелив в него с расстояния в несколько футов.
-Ты убила ее… - Пробормотал я, прерывисто дыша.
-Не помню. Когда я пришла в себя, Алиса была мертва. Разорвана на части.
-А Уэйн? – Спросил я.
Аки молчала.
Я поднял глаза и увидел, как по ее щекам катятся слезинки.
-Джон сказал мне только одно слово… - Тихо проговорила Аки. – «Живи». Он хотел, чтобы я жила дальше, но я уже не могла. Я сознательно позволила себя поймать той ночью на месте убийств, обнимая его бездыханное тело. Меня привезли сюда. Разрешение на казнь получено три дня назад. Я умру на рассвете. Быть может, есть мир после этого, где мы можем быть рядом с теми, кого любим. Я верю в это, и это дает мне надежду, что мы еще попадем в свой «Облачный край». – Она закрыла глаза.
Я не говорил ни слова, пытаясь прийти в себя.
-Вы узнали то, что хотели, Эрик Росс?
[Глава 7. Финал.]
Сдержав свои эмоции, я сказал ей:
-То, что ты рассказала, не важно, является ли это истиной, или нет, не изменит твой судьбы.
-Я знаю. – Не поднимая взгляд на меня, отвечала Аки.
-Тогда почему ты это сделала?
-Правда может быть только одна. Любые ее версии – ложь. Я сделала это для того, чтобы вы тоже знали правду.
-Но ведь в это никто не поверит! – Возразил я.
-Вы же поверили, Эрик Росс…
Звук открывающейся двери за спиной заставил меня вздрогнуть от неожиданности.
-Мистер Росс, ваше время истекло. Просим вас покинуть комнату для допросов, чтобы мы могли подготовить заключенную к казни. – Холодным тоном сообщил мне один из смотрителей.
Я поднялся со своего стула, продолжая смотреть на Аки.
-Подождите! – Вдруг воскликнул я. – Я хотел бы задать последний вопрос.
Надзиратель удивленно взглянул на меня и жестом остановил тех, что уводили Аки.
-Ты согласилась на казнь только потому, что не мыслишь своей жизни без Уэйна?
Аки грустно улыбнулась и чуть слышно промолвила:
-Не мыслю жизни своей в рамках системы, призванной жизнь уничтожить…
Миновав последний контрольный пункт, я забрался на судно, следующее до Грэйленда. Пожилой капитан задумчиво курил, вглядываясь в туманную даль.
Я думал об Аки. О том, что совершенная убийца, созданная для уничтожения нашей расы, отдала свою жизнь ради человека. Если она смогла справиться с собой и измениться за пару месяцев, почему мы, люди, за тысячи лет не научились жить в мире и согласии и даже на осколках последней великой цивилизации норовим перегрызть друг другу глотки, как крысы?
Корабль уже мчался с огромной скоростью по серой глади воды, напоминающей цветом холодную сталь.
Я смотрел на небо и повторял беззвучно одну и ту же фразу, как мантру, прощальную песнь погибающему миру: «Мы еще попадем в свой «Облачный край».