Ему повезло и на этот раз. Словно невидимый спаситель вернул сознание до того, как сюда могли войти люди. Князь проснулся в подвале, среди нечистот и разного хлама, в тяжелом запахе ржавых труб и преющей гнили.
Сквозь щели заколоченных окон просачивался предутренний туман. Ящики, сбитый стол из досок, пустые бутылки темнели нечеткими очертаниями. Князь попытался подняться и замер,- брюки на нем оказались спущенными, едва удерживаясь у ступней. Он похолодел: изнасиловали? Или он просто обгадился и не смог одеться? Покачиваясь, он придерживался за скользкие трубы, точно измученный таракан в густом ядовитом клейстере.
… Ах, как хорошо начинался вчерашний день! Князь любил понежиться в постели, вспоминая сны, любил рассматривать верхушки деревьев за окном. Он думал об однокласснице, которой собирался передать письмо. В нем говорилось о мужественном парне, не желающим пользоваться доверием девушки. Хотя по настоящему, с ее стороны было несколько любопытных взглядов.
На уроке ему удалось высказать давнюю мысль о других цивилизациях, о которых он думал в последнее время. Увлеченный фантастикой, Князь был уверен, - иные миры существуют, и откроет их именно он.
…Неприятности начались после обеда. В школьной столовой он повздорил с Бедаевым, пареньком гнусным, связанным с местной шпаной. «Бедай» нарочно сожрал рыбу из тарелки Князя и нагло улыбался. Наверно, нужно было усмехнуться, сострить... Но его уже «занесло». Князь схватил стакан с киселем и плеснул его в лицо Бедаю. В наступившей тишине вся столовая следила, как стекает кисель по лбу, щекам Бедаева.
Вечером они с Графом и Джоном распили бутылку портвейна и махнули на танцплощадку. Потом провожали каких-то «чувих». Князь вспомнил, как у пивного ларька им повстречался мужик, едва стоявший на ногах. Мужик колотил по окошку ларька и орал: Пи – ва! Внутри у Князя опять что-то «щелкнуло». Он подскочил к мужику и с размаху врезал тому в подбородок. Точно пустой мешок, мужик рухнул в кусты. «Здорово!» - одобрил Граф и пошел проверить карманы.
…В подвале, где проснулся Князь, уже рассвело, а он все никак не мог найти обувь. Князь облазил все углы, угодил в дерьмо, но туфли не отыскал. Проклятый мужик у ларька не давал покоя. «За что я его?» - с тоской думал Князь. – «Неужели и я такой?»
Теперь он вспомнил, как после «хаты», где у него ничего не вышло с «чувихой», его завели в подвал какие-то алкаши. Один был огромный, лохматый, другой – помельче, похожий на личинку. Его заставили пить, а дальше, что было он не помнил. Но потому как болел нос и опух левый глаз, Князь понял,- ему досталось.
Он прильнул к окошку,- сквозь щели в досках глаза приятно ласкало солнце. Уже хлопали двери подъезда, и Князь подумал, что люди могут заметить его глаза в щели подвала. Но ему было так хорошо, что он с трудом оторвался от окна. «Обязательно открою иные миры!» - с нахлынувшей энергией подумал Князь. В эту минуту ему показалось, что его стоит любить. В сумраке он отыскал чей-то старый ботинок. Другую ступню Князь
обмотал тряпьем и подвязал проволокой.
Он шел по улицам города, стараясь избегать встречных прохожих. Ужасно болела голова, но чувство, что все обошлось и он жив, наполняло его. Он шел, вдыхая свежесть утра и стирая запекшуюся кровь на губах. Солнце, ласковое, надежное, пронизывало его лучами, и он чувствовал, что тоже светел, как это солнце. И что все темное – и объяснение с родителями, и месть Бедая, все грязное, мелкое, что томилось в душе – все уйдет, как тяжкий сон. Лишь бы опять не «щелкнуло», не «потащило» - думал Князь. Он шел навстречу людям.