Два вечерних платья.
Этим летом мне пришлось летать в Италию. Чтобы облегчить ночной, восьми часовой перелёт, я засел за свой компьютер, подвёл баланс премиальных очков, накопленных мной за недавние полёты, выбрал компанию Air France и, расставшись с премиальными за преданность, сумел выпросить у туристического агентства билет бизнес-класса по эконом-классной цене. Как оказалось, пассажирский бизнес салон действительно имеет кой-какие преимущества: удвоенное личное пространство, возможность приведения кресла в почти горизонтальное положение, расширенное меню небесного ужина и полная свобода в заказе алкогольных напитков. Да, я ещё забыл упомянуть о бортпроводниках мужского пола - стюардах. Комфорт, конечно, впечатляет, но не в такой же степени, господа авиаторы, - стоимость перелёта в бизнес-классе у вас в три раза выше обычной, а всех тех преимуществ, может быть, на двойную цену билета с трудом наберётся... Заснуть ведь и в этом салоне всё равно толком не удаётся – уровень шума двигателей и вибрации здесь ничуть не меньше, чем во всей остальной части Боинга.
Моими ближайшими соседями по третьему ряду салона оказались смуглый, красивый, с большим вкусом одетый, высокий парень лет тридцати и совсем молоденькая, растрёпанная, крупная и серая девица в рваных джинсах с сильно заниженной талией и мятой, застиранной белой футболке с дурацкими надписями. После принятых всей тройкой, синхронно, двух подряд порций виски со льдом нас переполнило любовью к ближним, а волны проявившейся симпатии вылились в бессмысленную болтовню между соседями. Разговоры поначалу были общими, на английском. Высокий парень представился Раулем, менеджером торговой компании. Девушка, способная принимать крепкие напитки наравне со взрослыми дядьками, оказалась Самантой, американской студенткой. Я, под хмельком, назвался писательским псевдонимом, а в качестве профессии указал литературу.
Мою скромную причастность к инженерии человеческих душ нетрезвые попутчики сразу оценили и почему-то уподобили деятельности психолога или религиозного исповедника. На мою несчастную голову немедленно, без всякого стимулирования с моей стороны, вдруг вылилась очень плаксивая, но заурядная история студенческой любви Саманты. Я так и не нашёл в её печальной повести сенсационной или оригинальной информации и решил пока сохранять тайну исповеди малознакомой попутчицы. Всё равно никому из читателей не будет интересно, банальная женская тема – «все мужики – сволочи, мне попался один из них...». Замечу только, что моя юная подруга по последнему перелёту в Европу, судя по откровенному рассказу, оказалась достаточно взрослой, видавшей виды дамой.
Дождавшись своей очереди, Рауль набросился на меня с вопросом: - Алекс, на каком языке ты реализуешь свои литературные наклонности? Я ответил: - На русском. Мой попутчик воодушевился и заявил, что хотя он теперь проживает в Нью-Йорке, на самом деле его родина – Куба, а в студенческие годы, в своей родной стране, он изучал русский язык наряду с западноевропейскими языками. Всего он якобы свободно владеет шестью языками. Я не поверил красавцу, резко перешёл в разговоре на русский и был потрясён, когда осознал, что Рауль не врёт в том, что он является знатоком моего родного языка. Акцент в русской речи кубинца безусловно присутствует, но проявляется гораздо слабее, чем, например, акцент кавказцев, проживающих в России. Хорошо у них там, оказывается, обучают студентов, в Гаванском университете... Рауль решил воспользоваться случайной возможностью для упражнений в разговорном русском на полную катушку. Он завёл пространный монолог о Кубе и мировой политике, поведал мне о своём университетском прошлом и своей семье, показал, на экране мобильника, несколько фоток, а затем вовсе завернул нашу беседу в бесконечное и широкое русло великой русской литературы. Лишь несколько раз, по мелочам, я поправлял произношение слов и конструкцию фраз собеседника, успев, про себя, заметить, что он, по непонятной причине, дважды уклонился от ответа на вопрос об его профессиональной деятельности в настоящем. Мелькнула мысль: – Уходит от ответа... Возможно, разведчик...
В салоне внезапно приглушили верхний свет. Я выдохся и устал от своей роли языкового тренажёра. Извинившись, я мягко попросил у Рауля пощады, свернул нашу трепотню и обратился к спасительной панели персонального телевизора. Во время просмотра кинофильма я мельком заметил, как Рауль подымался со своего кресла, открывал багажный ящик и крутил в руках свою ручную кладь. Покончив с кино, я, не веря в успех своих намерений, попробовал подремать, но уже через короткий промежуток времени испуганно очнулся от громкого крика Саманты: - Стоп! Мерзавец! Я тебе не позволю взорвать самолёт!
Открыв глаза, я в ужасе увидел в проходе стоящего крюком Рауля, на шее и спине которого, хваткой пантеры, повисло далеко не хилое тело Саманты. Я нажал кнопку вызова бортпроводника. В ответ на сигнал немедленно явилось сразу двое стюардов. – Что происходит? – Этот мужчина, сосед по ряду, постоянно открывает багажный ящик и что-то настраивает в своём чемодане! Его багаж вам следует осмотреть! Я уверена, что он собирает бомбу! - прокричала в ответ Саманта, не отпуская шеи кубинца. Рауль вдруг резко дёрнул головой в сторону, освободился из объятий американки и бойко заговорил со стюардами на французском языке, предъявив им какое-то удостоверение. Один из бортпроводников принялся успокаивать встревоженных пассажиров: Спокойно, господа! Рауль Мартинез - курьер дизайнерской компании Versace (Версачи). В нашем рейсе он выполняет миссию по доставке вечернего платья для актрисы, номинированной международным жюри Венецианского фестиваля на премию за лучшую женскую роль. Курьер несёт материальную ответственность за сохранность этого весьма дорогого, уникального изделия индустрии моды и, по инструкции, обязан контролировать состояние своего багажа...
Рыдающую Саманту стюарды увели с собой, по всей видимости девушку пересадили на другое место, подальше от её жертвы. Сгорая от нетерпения и любопытства, я задал вопрос полностью расстроенному Раулю:
- Как зовут актрису, заказавшую платье?
- Я не имею права назвать её имя. Их ведь всего трое, номинированных... Проверишь после в Интернете, на ком из троих актрис в вечер закрытия фестиваля был наряд от модельного дома Версачи...
- Сколько стоит это платье? Тысяч двадцать?
- Раз в пять больше... Именно поэтому, я и проверяю сохранность пломб на моём чемодане...
Забавное происшествие с Раулем взволновало душу так, что из глубин долговременной памяти вдруг явилась моя собственная, давно забытая история, в которой мне тоже однажды пришлось исполнять роль неудачливого курьера по доставке нарядного, вечернего платья. В двадцать три года, странным образом, неожиданно для самого себя, родителей и друзей, я женился, в первый раз, на богемной музыкантше. Это был предсказуемо неудачный брак для обоих пострадавших, хотя его отличный результат – славная дочурка, подтверждает, что даже краткий союз «по-любви» не обходится без участия добрых небесных сил. В ту короткую и счастливую пору я реально любил свою женщину и, ради неё, был готов на жертвы. Моя избранница работала концертмейстером на кафедре хореографии. В конце семестра в их институт культуры, с дружеским визитом, прибывала делегация преподавателей и студентов подобного учебного заведения из Венгрии. Заведующий кафедрой предупредил подчинённых, что на праздничный приём в честь почётных гостей все мужчины обязательно должны прибыть в смокингах, а женщины – в вечерних платьях. Вечерних платьев в открытой для простых смертных торговой сети в совке сроду не водилось, а серьёзных денег для того, чтобы добыть вечернее платье у фарцовщиков или у спекулянтов не было у семьи молодых специалистов. Время уже поджимало, а вопрос с платьем всё ещё оставался открытым.
Моя любимая жена рыдала каждый вечер, а я мучительно искал выход из создавшегося положения. Один из моих друзей удачно свёл меня с подругой торгового моряка, которая недорого продавала шикарный и легкомысленный, шёлковый ночной пеньюар фиолетового цвета. Давно и многократно проверенная тёщей, умелая портниха, прикинув, задом на перёд, свободный в объёме халатик на хрупких плечах моей возлюбленной, уверенно заявила, что за двадцать деревянных рублей она запросто переделает фиолетовый пособник разврата в шикарное вечернее платье. Нам с женой пришлось несколько раз съездить на примерки в другой конец города. Рукодельница не подвела – моя возлюбленная в длинном, предельно открытом и очень фиолетовом наряде выглядела настоящей моделью с обложки зарубежного, глянцевого журнала. Вечером, накануне праздничного приёма гостей на кафедре, я решил освободить свою любимую от будничных хлопот и отправился забирать готовое платье от портнихи в одиночестве. Появление в транспорте молодого парня с вешалкой в руках, на которой в прозрачном, целлофановом пакете расположилось красивое платье не прошло незамеченным. В тот самый момент, когда я осторожно выгрузился из автобуса на своей остановке, меня спокойно принял в своё гостеприимное пространство вовремя подоспевший воронок с нарядом милиции.
Как выяснилось при допросе, в этот день произошло ограбление квартиры, из которой вынесли женские носильные вещи. Мой образ отлично подошёл под описание внешности грабителя, составленное со слов случайного свидетеля. Следак, не долго думая, сразу предложил мне сделку: я возвращаю потерпевшим все остальное награбленное, а он запишет в моём деле «явку с повинной», которая скостит, как минимум, треть срока. Полночи мне пришлось доказывать следователю, что я «не верблюд»... Меня выручил ночной звонок директору организации, в которой я трудился – крайне раздражённый шеф убедительно подтвердил родным органам, что программист Л. действительно работает в его конторе и подаёт там большие надежды... Моя молодая жена в эту ночь тоже практически не ложилась спать, - во-первых, у неё, без всяких вестей и бесследно, пропал муж, а, во-вторых, вопрос с вечерним платьем снова оказался открытым.
Я сумел заявиться домой лишь к восьми часам утра нового дня, так как мне, уже вольному, всё-таки пришлось ожидать в родном отделении милиции появления кладовщика, который, под расписку, вернул мне конфискованное при моём аресте, ни в чём не повинное фиолетовое платьице. Вечером моя красивая супруга Полярной звездой блистала в своём шикарном наряде на торжественном приёме с иностранцами, а я был вынужден на сутки залечь отсыпаться после тяжёлого стресса от тревожной и бессонной ночи, проведённой на двух допросах и в обезьяннике. Моё отсутствие на приёме, грандиозный успех фиолетового платья среди коллег жены и иностранных гостей, последующее включение моей любимой в состав делегации сотрудников кафедры для ответной поездки в Венгрию окрылили мою супругу настолько, что примерно через два года она окончательно зазналась, заново переоценила свой женский потенциал и свои возможности, а затем сбежала от неуспешного мужа в столицу, к известному, концертирующему пианисту.
Арк Лапшин, Нью-Йорк, Сентябрь, 2014