Я рассказываю об одном моряке, о крестьянском сыне из исчезнувшего в дни войны небольшого села Косельга в Ленинградской области - Василии Зайцеве. О моряке, которому пришлось начать и кончить войну на, или вернее сказать - в Балтийском море. Сам я не был моряком, но много читал воспоминаний бывалых моряков о событиях на Балтийском море в первые месяцы войны, когда наш Краснознамённый Балтийский флот оказался в исключительно тяжелейших условиях.
Читал я и о том, как началась война на Чёрном море. Оказывается, совсем не так, как на Балтийском. Настоящие ужасы войны на Чёрное море пришли позже. Там и мины появились уже в ходе войны, а первые налёты немецкой авиации успешно были отбиты, об этом много говорится в мемуарах моряков Чёрноморского флота, об этом есть и в воспоминаниях Маршала Жукова. А для многих кораблей и моряков Балтийского флота уже первые дни войны были гибельными от немецких мин. Да и для авиации врага здесь был простор, в распоряжении были аэродромы на берегу моря, на берегу Финляндии.
Как рассказывают в своих мемуарах участники первых месяцев войны на Балтике, моряки Балтийского флота быстро определили, что: «главная угроза корабельному составу — минная опасность. Все тральщики флота с первых дней войны вели борьбу с минным оружием. Но из-за их ограниченного количества, а также из-за частого отвлечения их для решения других боевых задач, наши тральщики не могли обеспечить надлежащую противоминную оборону сил флота».
В начале августа матрос Василий Зайцев вместе с другом Николаем Петрусенко были переведены с корабля брандвахты «Восток» на быстроходный тральщик БТЩ-214-«Бугель». В это время готовился отвод наших кораблей от берегов Эстонии в район Кронштадта. Моряки тральщика «Бугель», как и других тральщиков, расчищали от мин путь кораблям. В те же дни с аэродрома на острове Эзель(Сааремаа) советские бомбардировщики совершали воздушные налёты на Берлин. Бомбы для самолётов доставляли по насыщенному минами морю.
23 августа экипажам быстроходных тральщиков «Бугель», «Кнехт» и «Верп» приказали немедленно загрузиться бомбами крупного калибра и доставить их на остров Эзель. Вечером того же дня тральщики уже стояли в порту «Кронштадт». На этот раз матросы имели дело не с морскими минами, а с авиационными бомбами, которыми всю ночь наполняли трюмы корабля. Загрузившись крупнокалиберными бомбами, тральщики «Кнехт» и «Бугель» утром 24 августа отплыли от Кронштадта, чуть позже к ним присоединился и тральщик «Верп».
«Три офицера - не такие уж молодые командиры - знали своё дело хорошо, умело держали курс на остров Эзель. В строжайшем секрете, притушив огни, шли они в море. Ни одного лишнего слова. Ни одного разговора, ни одного демаскирующего сигнала». Ведь беда могла прийти не только извне, но и изнутри. Если мина рванёт рядом с бортом, бомбы в тральщике могут сдетонировать, в таком случае от корабля и его экипажа ничего не останется. «Тральщики продвигались к цели. Плыли медленно, но всё-таки продвигались. Задание выполнялось срочное, груз надо доставить к 25 августа».
Как рассказывали в своих воспоминаниях, чудом оставшиеся в живых моряки – участники тех событий: «Погода в те дни стояла крайне плохая: морось, туман. А в море, набегая одна на другую, ревели волны. Крайне опасный путь предстояло пройти экипажам тральщиков. Во-первых, надо пройти не одно минное поле, избежать артиллерийского обстрела с берега, уберечься от вражеской авиации. Во-вторых, не попадаться на перископ немецким подводным лодкам. К этому времени их в Финском заливе уже не раз обнаруживали. В-третьих, не допускать перехвата конвоя наших кораблей вражескими торпедными катерами».
Уже двое суток Василию Зайцеву, да и всем членам экипажа «Бугель», не было времени думать о сне. Прямо на вахте подкрепляли свои силы едой. Никто не отдыхал, весь экипаж во главе с капитаном Михаилом Гадяцким был на вахте. И хотя погода в тот день была не вполне лётная, Василий Зайцев стоял у пулемёта и в любую минуту был готов открыть огонь по вражескому самолёту. Часа два после отплытия от Кронштадта звуков вражеских самолётов и действительно не было слышно.
Но вот погода стала потихоньку меняться, туман начал уплывать в сторону восточного берега, тучи над морем уже были не такие чёрные, прекратилась морось. Воздух стал прозрачнее, но усилился западный ветер, волны стали подниматься всё выше. И вскоре над морем стали появляться немецкие самолёты. Сначала они пролетали в стороне от курса тральщиков. Но вот в шуме морских волн все услышали голос капитана Михаила Гадяцкого, который с биноклем стоял на капитанском мостике:
- По курсу два «Юнкерса», пулемёт к бою.
Василий Зайцев приготовился встречать врага. Ещё утром, когда только отчалили от берега, капитан всех проинструктировал, что при налёте вражеских самолётов, огонь по ним открывать следует раньше, чем они подойдут на расстояние досягаемости. Для нас главное – не сбить, а заставить их уйти в сторону. И действительно, как только на троих тральщиках заработали пулемёты, «Юнкерсы» сразу немного изменили направление.
В ходе дальнейших событий оказалось, что немецкая авиация обнаружила большой конвой наших кораблей, идущих от Таллина до Кронштадта, и те два «Юнкерса», а за ними и следующие шли на тот наш конвой. Но только отпала угроза сверху, как появилась она на воде и снизу: путь тральщикам преградило минное поле. Под натиском ветра в набегающих волнах стали появляться плавающие мины. Всем экипажам пришлось спасать свои тральщики от этой опасности.
Идущий впереди БТЩ-209-«Кнехт» уже остановил свой ход, когда из-под его носа взметнулся фонтан воды, а потом матросы «Бугеля» услышали и звук взрыва. Не прошло и минуты, как над «Кнехтом» взвился к небу столб огня,сдетонировали бомбы. Когда над «Кнехтом» исчез огонь и ветер отогнал дым, на том месте уже были одни волны. Идущий последним тральщик «Верп» уже медленно продвигался в обратную сторону, а «Бугель» прекратил движение вперёд. Василий Зайцев работал у борта на корме.
Не успели матросы «Бугеля» опомниться от увиденного ужаса,как рядом с бортом у кормы раздался мощный взрыв. Тральщик вздрогнул, а по палубе прокатилась сильная волна, которая смыла с неё всех вместе с капитаном. Погружаясь кормой, тральщик медленно исчез под волнами моря.
Дивизионный штурман Пётр Иванушкин, который был на «Верпе» (позже капитан 1 ранга), в своих воспоминаниях так рассказал о событиях того дня:
«...Было около полудня 24 августа. У маяка Кери навстречу нам попался конвой кораблей. Вражеская авиация выследила наши корабли и нанесла удар с воздуха. Сам конвой имел к этому времени малый ход - попал на минное поле. Движение застопорилось. Фашистские самолёты остервенело стали набрасываться на эсминец «Энгельс» и на шедший в кильватере танкер № 11.
Через некоторое время поблизости наскочил на мины и быстро погрузился носом в воду и БТЩ-209 - «Кнехт». В районе гибели танкера № 11 подорвался на минах и БТЩ-214 - «Бугель». Он погрузился кормой. Большинство команды погибло. Командир «Бугеля» Михаил Гадяцкий, стоявший в капковом бушлате на капитанском мостике, был снят с воды на борт сопровождающего катера в бессознательном состоянии».
Так закончили войну, в самом её начале, многие корабли и несколько тысяч моряков Балтийского Краснознамённого флота. Среди них был и крестьянский сын - Василий Зайцев. Семья Василия всю войну жила на оккупированной финнами территории и узнала об этом уже после войны.
Октябрь 2014