Скульптор Ночь
Почти всю жизнь Ночь для меня была нестерпимым, серьёзным испытанием:
– приходила по вечерам необоримой усталостью в самый неподходящий момент. Навешивала на веки невидимые гирьки и хихихала в ладошку, когда я пытался стряхнуть с себя их и доделать какую-нибудь начатую ещё утром работу;
– делала безупречно послушное днём тело вялым и неловким. Шило вдруг втыкалось не в подборку «Юного натуралиста», а в мою ладонь. Молоток нацеливался на самый невинный палец на левой руке – и так хорошо прикладывался к ногтю на нём, что все звёзды вселенной вдруг вспыхивали сразу в моих глазах, ослепляя потоками слёз;
– то посреди ночи опаливала голову жаром, топя всего меня в едком, солёном поту. И это несмотря на то, что за окном вовсю уже властвовал прохладный осенний ветер;
– или вытряхивала безжалостно из сна, выдувая остатки сладких сновидений из кровати, оставляя до утра без отдохновения и покоя;
– а иногда изводила тебя воплями алкашей за окном: «Уважжжаешшшьььь…». Бесконечными разговорами «за жизнь» местных бездельников нагромождаясь на твоей голове, продавливая тебя через земную кору в преисподнюю раздражения и усталости…
Странная она – Ночь. Моя Ночь. Да разве только моя? Разве ни у кого больше она не была мачехой или пустынным суховеем? Долгая Ночь, когда только смятая подушка остаётся твоей верной подругой и не спешит из объятий. Утомляющая...
Была. У многих. Но только не у Тебя. Твоя Ночь приходит под знаком Весов. Сложным, строгим и решительным. Незнакомым и дразнящее непостижимым. Ночь Скульптор, Творец, Загадка. Мы в одной вселенной уже четыре месяца. Наши сны приходят в одну спальню. Наши Ночи, такие разные, вдруг прекрасно поладили. Моя Ночь уступила твоей Ночи всё и вся. Твоя Ночь создаёт скульптуры. Такие живые: Наяда, Воительница, Соблазнительница, Девственница, Ребёнок…
И каждая из этих скульптур – ты: моя Радость, моя Радуга, моя Река. Каждую из стадвадцати увиденных до сегодня ночей я поражаюсь этому чуду – творению. Как Ночь умудряется из шумной, быстрой, непоседливой днём девочки одним прикосновением сотворить неподвижную, безупречно вылепленную красоту? Всё вроде просто и всё совершенно непонятно.
Ночь берёт тебя на руки уставшую и раздражённую с рук у Дня. Смахивает неуловимым движением все погремучести и яркости: одежду, украшения, идеи и заботы. За мгновение разглаживает морщинки у глаз, прореживает вздохи о невыполненном и «неуспетом», обнимает неподвижностью тишины и покоя.
Миг, второй и… уже не «шебутная» девочка с горящими глазами рядом со мной в постели, а только что рождённая руками Мастера-Ночи скульптурная чистота и безупречная красота:
– о прошедшем солнечном дне и жизни в тебе напоминает разве что заблудившаяся в твоих волосах горячая искорка. Словно солнечный зайчик, заигравшись, не полетел домой отдохнуть. От его присутствия твои локоны переливаются живым золотом, искрятся;
– пушистые ресницы укрывают мечтательную бездонность твоих голубых глаз искусным золотым ковром;
– точёный носик выполнен из прозрачной, молочной нежности, кожи;
– пушок на верхней губе чуть уловимо движется в такт неприметному глубинному дыханию. Словно ржаное поле склоняется в скромном полупоклоне под лёгким вечерним бризом;
– бутон алых губ по-ночному сомкнут в сдержанном движении – дремлющая гроза. Кажется, только наклонись и… развернётся навстречу тебе тугая пружина вспыхнувшего поцелуя.
– красиво очерченный подбородок с крыльями-скулами так изящен в волевом изгибе. Ночь – талантливый мастер – оттеняет их изящные бритвенные линии темнотой – словно золотистые холмы в долине покоя и нежности;
– а дальше, едва видная, бьётся под прозрачной кожей жизнь – спрятанное в середине твоей вселенной сердце считает твои мгновения на этой Земле, сдвигая толчками кожу на тонкой шее. Биение надежды, биение веры. Такая трогательная жизнь, доверившая свою беззащитность Ночи…
Ещё дальше? Дальше я не могу описать так, чтобы не замурлыкать от счастья и вожделения. Не могу! Так очаровательно творение Ночи:
– две безупречные вершины заканчиваются коралловой розовостью, светящейся ровной прозрачностью;
– долина жизни с колодцем, бездонность которого скрыта во тьме. Через него входила когда-то жизнь в прекрасную Радость мою ещё до её рождения;
– на краю долины легкокрылая ладья, разрезающая волны жизни гордым изгибом и несущая на своих бортах Золотое Руно;
– И уже на самом краю вселенной моей прекрасной Радуги – две дороги – длинные, ровные, зовущие за собой…
Ночь! Как прекрасно твоё творение! Ни единого изъяна, ни одного огреха.
Ни вздоха громкого, ни крика придушенного. Безупречность идеала. Бесконечность искренности. Чистота красоты. Целительная неподвижность.
Так жалко, что Утро вдыхает в это изваянное Ночью очарование суету нового дня…
Но я снова жду твоего творения, Ночь!
Жду тебя, моя Радость!
Жду!
21.07.2012
г. Пермь