Глава седьмая
Голос моего Неизвестного Друга: Чем больше ощущаешь в чём-то «своё», и чем больше «своего» вкладываешь ради осуществления заветной цели, тем отчётливее в этом проступают черты такого, что не перепутаешь ни с чем, и тем менее заоблачным, далёким от тебя и всех надежд твоих оно кажется…
__________
Однажды (это тоже было в детстве) мне как-то приснились – Элли с её пёсиком Тотошкой, соломенный Страшила, Железный Дровосек и другие герои сказочных повестей Александра Волкова из серии «Волшебник Изумрудного города». (Тогда, в десять лет, я прочёл ещё пару книг из этих повестей: «Семь подземных королей» и «Огненный бог Марранов», находился под большим их впечатлением – особенно первой: где главная героиня, девочка Элли, ещё не слишком выросла для сказок, чтобы потом уже не она, а её маленькая сестрёнка попала в Волшебную страну – в книге следующей.) А после того, как я в чудесном сне побывал в этой Волшебной стране, – теперь ещё, под впечатлением Сказочно-доброго сновидения, – едва проснувшись, умывшись и позавтракав, сразу же помчался в гости к Лёле. – И ...буквально умолял Лёлю! – чтобы только попасть – П О П А С Т Ь В С К А З К У!!!.. Но могла ли бабушка – при всей любви к внуку – сотворить такое? Чтобы – и вправду! –
Да, да, да!
С Л У Ч И Л О С Ь Ч У Д О!
Это было как во сне [15]…
Или – когда мне было уже лет двенадцать: то в день холодный и пасмурный, то в солнечный и тёплый, гуляя себе один по проспекту Мира, в немноголюдном скверике, вдруг ...вспоминаю фильм «Сказки старого волшебника». Как Принцесса провела своего Принца через потайной ход мрачного подземелья. Как ОНА – ещё на какое-то мгновение задержав ЕГО там – попросила Принца отвернуться, и что-то чуть дрожащим пламенем свечи стала выводить на стене... А когда Принц, через сто лет, из несказки вернётся снова в Сказку – чтобы поцелуем разбудить Принцессу от столетнего сна и самому вновь стать красивым и молодым, – а перед этим попадёт в то же подземелье, при свете свечи на стене увидит и прочтёт: «Я люблю вас, Принц»...
Или – в другое время – вспоминаю фильм «Тайна Снежной королевы», по мотивам сказки Андерсена. Герда (в фильме она несколько старше, чем у Андерсена) ищет Кея, своего названого брата – а может, уже не просто «брата», как думала раньше, когда они были маленькими... Его похитила Снежная королева: закружила Кея – в порыве мальчишеского буйства впустившего в дом её морозное дыхание – закружила буйным ветром вьюги, им и унесла его в свой ледяной замок… И Герда отправилась в путь – туда, в страну вечных льдов и снегов, где правила Снежная королева. Она его искала – и нашла; но холодно её встретил Кей… И тогда – как велел ей человек, чьё имя Голос Сказки: если вдруг наступит час, когда, казалось бы, уже ничто не сможет ей помочь вызволить Кея из ледяного плена, – Герда должна будет зажечь спичку: чтобы от тепла, исходящего от спички большой, волшебной, – Снежная королева растаяла – вместе со всем своим королевством, с его льдами и снегами... Но прежде, чтобы Кей – сам Кей! – почувствовал сердечное тепло Герды, теплоту её прикосновения, и в его сердце растаял лёд – и холодные чары Снежной королевы как рукой сняло!.. Однако спичка должна полностью обгореть – и при этом обжечь палец Герды своим горячим, спасительным огоньком! Сумеет ли Герда до конца её пронести под ледяными сводами замка Снежной королевы?
Сумела!
И – в самом конце фильма, когда уже всё свершилось: Кей и Герда в одно мгновение снова оказались дома, словно родных стен не покидали. Тогда:
– Кей!.. – наконец, улыбнувшись через боль, произнесла Герда, и этим выразила всю свою любовь, всю нежность к Кею, её другу!
…В один из дней осенних – в жизни, по эту сторону экрана… – время, когда мои нервные припадки особенно учащались, – после очередного из них меня, потихонечку остывающего… вдруг опять – так и потянуло – в Сказку... И, под впечатлением вновь шедшего на днях по телевизору фильма «Тайна Снежной королевы», – я мечтал ...вмиг ринуться сквозь землю, глубоко-глубоко, – как если бы мне иного пути в Сказку не было… А уже следующей осенью, когда мне, быть может, не меньше хотелось Сказочного Лета – и когда у меня возникнет Мечта о Вечной Юности (таки «прорвало»!), – эта Мечта по духу с ним же, Сказочным Летом, и сольётся...
Я грезил о Волшебном Рае, как понимал Волшебный Рай – я... Да, Вечно Юным смерть не грозит!.. А для ушедших от нас – в мире ином обретение Юности – Вечной да царствующей во всём бесконечном, – и есть путь к самому Воскресению: в расцвете сил!!!.. Больше желания «ринуться сквозь землю», чтобы обрести то, чего не находил рядом в очаровательной полноте, у меня не возникнет! Теперь всё: всё, что с целительным для души воздухом Сказки незримо прорывалось сюда, внешне вроде бы в столь ограниченное пространство стен родного дома и, однако, вмещающее меня вместе с МОИМ, внутренне столь живучим, – всё это вторило моей Мечте. В моём представлении о счастье, казалось бы планетарном, открытом, сейчас было много скрытого от посторонних глаз; но это, думал я, временно: с «выходом на свет» – Сказочный Мир МОЁ не оставит «погружённым во тьму»! Ведь не из «тьмы» он зачерпнут душой, говорившей мне: «Есть в конце туннеля – Сказочный Свет!»
15 Евгений Агранович, Валентин Берестов (песня из фильма «Мария, Мирабелла». – Слова «С Л У Ч И Л О С Ь Ч У Д О!» выделены мной).